 |
| Георгий Вайнер |
|---|
Писателя Георгия Вайнера знают по многим книгам. Некоторые из них он написал вместе с братом Аркадием. Знают по многочисленным кино и телефильмам. Самый знаменитый из них - "Место встречи изменить нельзя" с Владимиром Высоцким.
Из книг, написанных Георгием Вайнером за последнее время самая известная - роман "Умножающий печаль", переведенный на многие языки. Об этой книге - и не только о ней - беседа с известным писателем.
- Георгий, умные литературоведы подсчитали, что всю литературу - от Гомера, Данте, Шекспира, Диккенса и до Георгия Вайнера можно свести к 13 сюжетам. Я не литературовед, а всего лишь журналист и полагаю, что всю мировую литературу можно свести к двум темам. Все книги или про войну или про любовь, если, конечно, эти понятия трактовать широко. А ваша книга?
- У меня возникла новая идея в связи с вашими соображениями. Вообще-то мы с братом и я сам написали массу книжек. Это приблизительно пять-шесть тысяч страниц на машинке. Но я подумал недавно, что я писал об огромном количестве людей. Это были традиционные преступники и менты, полицейские и воры, как говорят, это были злодеи и добродеи, музыканты и великие скрипичные мастера, это были ученые и алхимики, самые разные люди. Бились они за целую бездну идей и конкретных целей. А мой роман, как могли убедиться многие читатели, о деньгах. Это не "Капитал" Маркса, не пугайтесь заранее, это размышления чисто бытового свойства о том, что такое деньги, как сюжетообразующий фактор всей нашей жизни. Это остроприключенческий роман, это книга о тех неслыханных превращениях в жизни людей, которые произошли за последние десять лет. Как когда-то мы пели, кто был ничем, тот стал всем, а кто был всем стал никем. Невероятная трансформация в человеческих взаимоотношениях. Меня интересует, кто такие российские олигархи, российские магнаты. Имена этих людей сопряжены с тайной, чудовищными преувеличениями, мифами. А ведь это очень интересный социальный тип людей. Мы не должны заблуждаться, ведь эти люди так или иначе будут определять жизнь в России в следующем тысячелетии. Моя книга - это попытка создать объемный портрет нового в русской истории социального типа. За всю историю России такого типа не было, потому что российские магнаты распоряжаются капиталом и политической властью, которая несравненно больше, чем власть и капитал у самых богатых людей в России до революции.
Вы говорите - "война и любовь". А я неожиданно для себя, не знаю, со скорбью или радостью, выяснил, что все, о чем я думал раньше при написании своих книг вмещается в проблему, о которой можно сказать так - "люди и деньги".
- То, о чем вы сказали, подпадает под мое определение "война", потому что в истории человечества не было, наверное, более ожесточенных войн и в масштабе всего человечества и применительно к отдельной личности, чем войны за деньги.
- Конечно. Все войны на земле, в том числе и религиозные, велись, в конечном счете, за деньги. Так что вы правильно сформулировали - в моей книге проблемы войны и любви. Войны за деньги и как любовь коррелируется с деньгами. К сожалению, в мире, так или иначе, в ситуациях, пограничных с деньгами, возникает много зла, горя, огорчений и поэтому люди склонны демонизировать понятие "деньги". Это не совсем правильно. Так называемых грязных денег не бывает. Деньги - это сгустки энергии и таланта человека. Другое дело - в чьих руках находятся эти деньги. Попадая в грязные руки, они становятся инструментом зла и насилия. Попадая в руки сильных, ярких, умных, ищущих людей они становятся волшебной кистью, которой пишут будущее человечества на холсте жизни. Деньги - самый универсальный инструмент общения людей. Деньги являются предметом чудовищных страстей, злобы, зависти, смертоубийства, предательства. Деньги сметают с лица земли государства, воздвигают невероятные города, способствуют возбуждению в людях ненависти и страшных противоречий, но они финансируют создателей самых лучших и благородных творений культуры. Так что в моей книге вечные темы.
- И название, можно сказать, из вечности.
- Название у меня не больно коммерческое. Правда, оно проверено временем. Этому названию около трех тысяч лет. "Умножающий печаль" - это слова Екклесиаста о том, что во многой мудрости много печали, кто умножает познания, умножает скорбь. Но книга, конечно, о современности, о процессах, которые волную людей не только в России, но и во всем мире. Это процессы перераспределения национального богатства в России, с какими это сопряжено коллизиями для людей, живущими там и здесь.
- Если продолжить разговор о вечности, то читал недавно одного фантаста. Он считает, что в третьем тысячелетии много изменится, а человек как был сукиным сыном, таким сукиным сыном и останется.
- Фантаст оперирует чрезвычайно реалистической информацией. За последние 5-6 тысяч лет человек как биологическое существо мало изменился. Эта штука Богом создана фундаментально и не предполагает серьезных перемен. Человек по своим наклонностям и пристрастиям остался таким, каким он был на заре существования жизни на этом шарике.
- Георгий, как-то в одной из бесед вы сказали, что все окружающие вас делятся на просто людей и на персонажи. А вот себя как вы воспринимаете, как просто человека или как персонаж?
- Я человек, который снует беспрерывно между этими двумя группами населения. Я немного поживу как просто человек, потом хожу в персонажах. Это утомительная жизнь - у персонажей жизнь чрезвычайно насыщена невероятными событиями, решениями, сложностями. Утомляешься и уходишь в частную жизнь. Отдохнул, стало скучно, и вернулся в персонажи.
- Если бы вы самого себя в каком-либо своем произведении отобразили как персонажа, что бы вы выделили, что отбросили, к чему бы отнеслись с одобрением, а к чему с сожалением или даже с осуждением?
- Скажу банальную вещь. Человек чрезвычайно сложная конструкция. Иногда спрашивают - что образует литературный материал книги - детектив ли это, или роман о врачах или о пахарях? Думаю, что таких книг не бывает, бывают книги только о себе. И если ты способен затронуть какие-то важные для людей вопросы и сам по себе достаточно интересный человек, то герои твои - полицейские ли или уголовники, насильники или добрые люди - это всегда интересно. И я с удивлением думаю о том, что эти все разнообразные люди - умные, дураки, злодеи - они суть мое воплощение.
Где же я себя разделяю, как я нахожу свое место в жизни - видимо это постоянный баланс, присущий каждому человеку. Баланс между добром и злом, хорошим поступком и попыткой удержаться от соблазнов и возврат к чему-то доброму и вечному.
- А какой же вы больше в жизни, Георгий? Вы добрый, умный, милостивый к людям или злодей, хитрый и коварный человек? Потому что все люди с такими чертами характера в ваших произведениях присутствуют. Кстати, некоторые ваши злодеи даже бывают по-своему симпатичными, они не лишены некоторого обаяния.
- Я точно знаю, что я не злодей. Обычно принято говорить, что, мол, мне трудно о себе судить, человек сам себе не судья. Вообще-то говоря, каждый человек обязан быть себе судьей. Насколько справедлив и правосуден будет его приговор самому себе - об этом, наверное, будут судить другие люди. Но человек обязан быть судьей себе, своим поступкам.
Не злодей я потому, что я не получаю никакого удовольствия от причинения людям каких-либо неудобств за счет своей власти над ними - имущественной, административной, духовной.
Вообще я убежден, что в отличие от зла добро самовозрастающая система. Чем человек больше создает добра, тем больше остается. Есть возможность себя самого питать этой энергией. Поэтому я думаю, что никогда никому зла не делал, а если делал, то по недоумию и всегда, если я сталкиваюсь с какими-то отрицательными последствиями своих поступков или своих слов, я об этом сожалею, потому что вообще-то лучше, чтобы тебя любили и были тебе благодарными. Это более комфортная для тебя и более продуктивная позиция.
- Я нередко в разговоре с писателями вспоминаю слова Льва Толстого, сказанные Антону Чехову, что бывают писатели лучше своих писаний, а бывают хуже. Вот вы, говорил он Чехову, лучше. А вы, Георгий, лучше или...
- Вы знаете, это для меня всегда очень серьезный вопрос. Был такой писатель Виль Липатов, чрезвычайно популярный в советские времена. Он был намного умнее книг, которые он написал.
Он был намного старше меня, и я не раз потом вспоминал, как много правильного он говорил о некоторых жизненных проблемах. И он однажды меня поразил ужасной вещью. Я был тогда совсем молодой литератор. И он сказал, что по-настоящему хороший человек не может стать хорошим писателем. Это меня очень удивило. Как? Он сказал, потому что настоящий хороший писатель должен быть равнодушен к окружающим его бедам и несчастьям, он должен это созерцать, оценивать и фиксировать. Если он будет расходовать свою душевную энергию на сострадание или помощь, это обеднит его книги.
Прав Липатов или нет - я, наверное, до смерти не решу этот вопрос. Но я все-таки думаю, что это не совсем верно. Хотя, конечно, творческий человек гораздо полнее и эффектнее реализует себя, когда он способен отстраниться от окружающих его проблем, бед, забот, страстей, когда он больше живет для себя.
- А ваш писательский опыт в повседневной жизни помогает?
- Нет. Должен вам сказать, это странная вещь, что если бы кто-то задумал судиться со мной, доказывая отсутствие моего авторства, я боюсь, что проиграл бы этот процесс. Потому что написанные мною книги - они как-то уходят от меня.
В зависимости от времени, обстоятельств, от моего возраста, от моих жизненных ситуаций какие-то герои мне ближе. Потом время их отдаляет, новые персонажи становятся ярче, ближе, интереснее. От них радостнее или больнее.
Я иногда, случается, читаю свои книжки старые и с таким интересом погружаюсь в них, как будто я узнаю это впервые. Да, мои книги живут отдельно от меня.
- Георгий, мне кажется, вы творчески смелый человек. Вы совсем недавно пробовали себя в той сфере, которая не очень-то соответствует тому, чем вы раньше занимались.
- Я благодарен вам за добрые слова, но на практике это не выглядит столь героически, потому что этот сериал, над которым я работал, в какой-то степени продолжает сделанное мною раньше в кино. Я - автор 22 фильмов, у меня шесть сериалов.
- Но это были все художественные картины, а вы работали над документальным сериалом. И это требует другого подхода к материалу, кропотливого исследования и я бы даже сказал в какой-то степени рутины.
- Во многом рутины, действительно. К сожалению, это очень тяжелый с точки зрения технологической процесс. А теперь все зависло из-за нехватки денег, тех самых, о которых мы с вами говорили. Речь идет о сериале "Из архивов Интерпола".
- Работа Интерпола, мне кажется, это сплошные загадки. Мы мало знаем об этой организации. Судя по всему, она не очень-то любит раскрывать свои секреты, методику своей деятельности. Вы как-то говорили, что это организация, о которой все слышали, но мало кто себе представляет, чем она в общем-то реально занимается.
Почти все, что связано с Интерполом, вызовет, конечно, большой интерес у людей в разных странах. Жаль, что этот сериал не состоялся. Наверное, вы планировали сенсации?
- Я глубоко убежден, что никакими криминальными сенсациями во время, когда ФБР исследовало платье на предмет наличия на нем спермы президента страны, сейчас людей не удивишь. Нельзя придумать более головокружительный сюжет.
Я бы заменил слово "сенсация" словами "душевное сопереживание". Оно возможно только в случае эмоционального резонанса между авторами фильма, рассказчиками и зрителем, к которому это обращено, потому что ничего нового практически придумать нельзя.
В этом весь ужас, что преступность будет расти не за счет изощренности и изобретательности. Она будет подавлять человечество количественным ростом.
- На ваш взгляд, история Интерпола отражает изменение характера преступников, самих методов преступлений?
- Конечно, отражает. Она даже отражает постепенную трансформацию общества. Ведь мало кто знает, что у Интерпола было чудовищное, можно сказать, преступное прошлое.
Интерпол был создан в 1923 году полицай-президентом Вены. По уставу этой тогда международной европейской полицейской организации, Интерпол дислоцировался в Вене.
Через десять лет в Германии пришли к власти фашисты, а еще через некоторое время в результате аншлюса Австрия была поглощена гитлеровским рейхом, и президентом Интерпола стал Рейнгард Гейдрих, которого впоследствии сменил Эрнст Кальтенбруннер. На руках у этих людей кровь невинных жертв, еврейская кровь. Фашистские руководители бандитским путем захватили архивы Интерпола, с помощью картотек искали богатых евреев по всему миру с целью рэкетирования, грабежа и убийств. Гейдриха, как известно, убили, а Кальтенбруннера повесили после Нюрнбергского процесса.
Интерпол прошел процедуру денацификации и все люди, причастные к этим преступлениям, были изгнаны, осуждены. А сама организация навсегда прекратила свое существование в Вене. При гитлеровцах она находилась в Ванзее поближе к управлению имперской безопасности. Оттуда она была перенесена после войны сначала в Париж, а потом в Лион, где на выделенные льготные кредиты французского правительства было построено громадное сооружение штаб-квартиры Интерпола.
- У вас сравнительно недавно вместе с вашим братом Аркадием вышло восьмитомное собрание сочинений. Так что вы - живые классики. Вы читали этот восьмитомник? Когда читаете свое, то, как читаете: с одобрением или мысленно вносите коррективы?
- Это по-разному. Есть книжки, которые мне не нравятся совсем, я бы их просто выкинул, а часть, которую я очень ценю, люблю, я считаю просто частью своей судьбы и своей жизни.
- Что вам больше всего нравится из написанного вами или написанного вместе с вашим братом?
- "Евангелие от палача" и "Петля и камень в зеленой траве". Эти книги были написаны нами не как советскими писателями, а как свободными людьми. Мы никогда не предполагали, что эти романы будут опубликованы, что мы доживем до тех времен, что эти книги смогут приобрести физический объем, а не будут спрятаны в закопанную рукопись. Мы дожили до этого, и эти книги свидетельствуют о двух самых драматических моментах советского еврейства. Евреи были на пороге физического уничтожения. И эти книги мне чрезвычайно дороги.
- А сценарии ваши вы как пишете, под определенных артистов или просто в расчете на некоего хорошего артиста? У вас с братом прекрасный роман "Эра милосердия", который потом стал сериалом "Место встречи изменить нельзя". Этот роман очень понравился Высоцкому, и он чутьем своим ощутил, что из него выйдет великолепный телесериал. Владимир Высоцкий это тот Жеглов, которого вы видели, когда писали свою книгу, а потом сценарий? Такое чувство, будто писали вы специально "под него".
- Да, в очень большой мере, я бы так сказал, насколько могут совпадать такие линии от воображаемого персонажа до живого человека. В известной мере это прикидывалось на Володю Высоцкого, на его личность. Правда, предполагалось, что "Место встречи изменить нельзя" будет не телевизионный сериал, а художественный прокатный фильм. Высоцкий очень хотел сниматься в этом сериале.
- Он ведь, насколько мне известно, не только "заболел" этой ролью сам, но и других к картине привлек. Это он вам с Аркадием предложил Говорухина на роль режиссера, он хотел и продолжения этой картины. Кстати, у Высоцкого есть песни о вас с братом.
Жора и Аркадий Вайнер,
Вам салям-алейкум пусть,
Мы знакомы с вами втайне,
Кодекс знаем наизусть...
Есть у него и "Песня о вайнеризме". Так что братья Вайнеры стали героями Высоцкого. Но если вернуться к фильму, то Высоцкий был самостоятелен при работе над своей ролью, или вы, как говорится, давали ему "ценные указания?"
- Никогда. Мы целый ряд вопросов с ним обсуждали, как и что, но никогда на него не давили. Я вообще считаю, что ученого учить, только портить.
- Как-то мы с вами беседовали и вы говорили о том, что каждая хорошая книга - это по сути своей детектив, что вся высокохудожественная, настоящая литература есть по своей литературной методе обязательно детектив. То есть раскрытие перед читателем тайны. Книга, которая не содержит этого элемента, вряд ли заинтересует читателя. Отсутствие постигаемой читателем тайны прекращает существование рукописи как литературного произведения. Я после этого некоторые книги рассматривал именно в свете сказанного и, признаться, не раз убеждался в справедливости ваших слов. Хотя у нас сложился стереотип, что все, что связано с детективом (если не брать лучших образцов) - это литература второго сорта, редко выходящая за уровень чтива. Сегодня прочитал, а назавтра уже забыл.
- Хорошие детективы помнятся долго. Многие книги, по справедливости относящиеся к литературной классике вполне можно отнести к детективной литературе. И это идет с древности. Взять хотя бы Гомера. Да и Эсхил был замечательным детективным писателем. У Шекспира вообще нет ни одного произведения, которое нельзя было бы не причислить к детективам. Даже "Сон в летнюю ночь" содержит детективные элементы.
Детектив самый читаемый жанр литературы, от всего объема публикуемой в мире беллетристики детективы составляют до 70 процентов. С другой стороны - и это неизбежно связано с популярностью жанра - среди детективов гораздо больше макулатурной литературы, чем среди прочей беллетристики.
- Детектив сейчас очень популярен. Каждая четвертая книга в мире - это детективная. А имеет ли этот жанр будущее, будет ли он в 21-м веке.
- Конечно будет. Люди всегда будут интересоваться вопросами насилия, денег и секса. Это неизбежно. Социальные приметы жизни острее, нагляднее, ярче всего отразились именно в детективе. Это вполне естественно, поскольку это острый край жизни, это драма. Другое дело, что жанр очень трансформируется, потому что сейчас на прилавках лежат сотни наименований детективных книжек, которые к художественной литературе никакого отношения не имеют.
- В России появляется много новых авторов. Некоторые строчат детективы со скоростью невероятной, считают, что на этот жанр можно списать и свою малограмотность и неумение строить сюжет. Но попадаются и книги, которые читаются с увлечением.
- При советской власти целый ряд детективных писателей писал очень серьезные книжки. Потому что они не могли противный советской цензуре жанр под названием детектив низвести до описания какой-то чепухи. Надо было придать книге социальную значимость, чтобы понятно было, почему тебе предоставляют место в издательском плане. Сейчас этот вопрос перед коммерческим изданием не стоит. И любая история, которая развлекает, убийство ли это, насилие, коррупция, все это находит выход. Когда-то для писателя существовала такая унизительная формулировка, что он пишет газетным языком. Я читаю российские газеты и должен сказать, что многим этим современным писателям и не снилось писать на таком уровне. Происходит потеря качества, детектив превратился в массовую продукцию. Некоторые считают, что детектив написать очень просто, и берутся за это дело, полагая, что преуспеют, поскольку материал и предмет описания детективного романа гораздо интереснее, чем любая история про фермеров, шахтеров, врачей и т.д., а читают детективы люди, не всегда обладающие высоким литературным вкусом.
- А почему, на ваш взгляд, Георгий, люди так увлекаются детективами? В силу испорченности человеческой натуры (вы ведь сказали, что людей привлекает насилие) или потому, что такое чтение позволяет выпускать пары. Скажем, человеку, который читает про насилие, мысли о насилии уже в голову не придут, он на дурное дело не пойдет.
- Еще как могут придти дурные мысли... Это никак не связано. Я думаю, что люди любят детективы не в силу испорченности человека - человека никак испортить нельзя, он изначально снабжен набором добродетелей и пороков. Есть такое волшебное сочетание вещей, под названием интерес. Написать книжку о любви и сделать ее очень интересной - трудно. А сделать интересной историю расследования о том, как украли ящик золота, достаточно просто, поэтому идут по этому пути.
- Вы считаете, что любой человек, если он грамотный и владеет азбукой, может написать детектив?
- Да, плохой детектив, безусловно. А хороший не сможет. Он должен быть хорошим беллетристом и еще знать законы этого ремесла. Это определенная технология, это система мышления, это знание жизни.
- Что ж, Георгий. Многих вам хороших детективов и нам, читателям, удовольствия от встреч с вашими захватывающими книгами.
- Спасибо.
Добавить комментарий