То утро не предвещало ничего необычного. Три дня назад Евгений с женой прилетели в город Монадо – столицу индонезийской провинции Северный Сулавеси.
Кристина ещё спала. Он собирал водолазное снаряжение: костюм, жилет-компенсатор плавучести, ласты, перчатки... Всё самое лучшее. На амуницию не жалел никаких денег. Дайвинг – его неистребимая страсть, но до этого дня он погружался только на Чёрном море. Море Женька любил с детства. Бабушка, каждое лето, оставляя деда на хозяйстве, отправлялась с внуком на моря. Там она работала в медпункте санатория или дома отдыха, а он, быстро научившись плавать, чувствовал себя в воде, как рыба. Вся его жизнь связана с морем. Там же Евгений познакомился и с будущей женой. Такой же завзятой дайвершей. Но в то утро она, сославшись на «красный день календаря», осталась в номере отеля.
В 90-х годах прошлого века здесь выловили считавшуюся вымершей древнюю рыбу. Целакант или латимерия – доисторическая кистепёрая рыба – живое ископаемое – манила воображение Евгения. Он не понимал, откуда взялся этот бзик - латимерия, но когда прочёл в газете, что местные рыбаки продают ископаемую рыбу на рынке, душа его не стерпела и увлекла на край света. К тому же, ему не давала покоя слава подводного фотографа и биолога Лорана Баллеста, первым заснявшего ископаемое чудо-юдо. Увидеть это реликтовое создание всё равно, что оказаться в далёком прошлом. Евгений спал и видел, как сам добудет снимки этой глубоководной рыбины. Для этого он недавно приобрёл высококлассную подводную камеру.
Восход солнца Женька встретил на месте погружения, намеченного ещё с вечера. Гладь океана слегка морщилась длинными волнами. Над кобальтовой кромкой появился краешек раскалённого светила, и тут же жарким пламенем залило полнеба. С помощью хозяина катера, он приторочил кислородные баллоны, взял видеокамеру и вперёд! То есть вниз, в морские пучины. Перекувырнувшись через борт, Евгений оказался в любимой стихии. Его внимание сразу привлёк спугнутый свалившимся на голову человеком, мигом побледневший пятнистый осьминожек. Подобрав спиралями шесть ног, головоногий моллюск шустро сматывался на оставшихся двух.
Каждый раз, погружаясь, Женька удивлялся разнообразию кораллов. Неожиданно вспомнилось: коралл - от греческого coralion – дочь моря. Какой же многодетный папаша Посейдон! Коралловые гребни, ветки, веера, цветы и деревья, и среди всего этого великолепия бурлит своя тайная подводная жизнь. Где-то тут и моя латимерия…
Дыхательной смеси полные баллоны, поэтому Женька неспешно наслаждался посещением таинственного подводного мира. Внезапно откуда-то вынырнул синий дельфин и заглянул прямо в маску. Он от неожиданности вздрогнул. Впрочем, при этом он не испытал страха.
Память приоткрыла ячейку с детскими воспоминаниями. Ему тогда только исполнилось десять. Они с бабушкой пришли на их любимое место - отдалённый пляж. Там ей легче было наблюдать за внуком, нежели среди барахтающейся массы отдыхающих. Он плыл, пока не устал. Потом, перевернувшись на спину, раскинул руки и ноги, взглядом вбирая в себя бездонную небесную синеву. С тревожным пронзительным криком, пронеслась острокрылая чайка. И в ту же секунду Женька услыхал тяжёлое сопение. Что-то огромное проплыло под ним. Он испугался. Внезапно рядом выглянула дельфинья голова. Она улыбалась, кивая ему. Женька, ринувшийся было к берегу, расслабился. Это ведь дельфин! Бабушка часто ему читала о них и рассказывала. Он не раз видел их издали, но так близко – впервые. Дельфин сделал сальто. Мальчик повторил его кульбит. Дельфин завертелся веретеном вокруг своей оси. Женька рассмеялся. Морской обитатель, подплыв совсем близко, дал себя погладить, ткнулся рылом. Заверещал, защёлкал, тряся улыбающейся мордой! Похоже, что тот говорил: «Не бойся меня, не бойся!» А Женька и не боялся. Он ухватился за спинной плавник, и дельфин повлёк его к суше. А ему так хотелось ещё поплавать с дельфином, чтобы потом рассказать об этом ребятам, но морской зверь почти вытолкнул его из воды. Мальчик вышел на берег. Обернулся. Дельфин, стоя на хвосте, уплывал в море.
Когда Женька вернулся к бабушке, она почему-то расплакалась. И только повторяла: «Всё хорошо, родной, всё хорошо!» С тех пор, каждое лето дельфин приплывал к нему, а неподалёку обычно резвилась небольшая стайка черноморских афалин. Однажды, проходя берегом, местный фотокорреспондент увидел, как ребёнок запросто плавает с диким животным, и в газете появилась заметка о нём. Она так и называлась: «Мальчик и дельфины».
***
Дельфин уплывал, потом возвращался. Так ведёт себя его домашний пёс, когда просит прогуляться с ним. «Может, и дельфин зовёт меня? Хочет что-то показать?» - Эта мысль не удивила его, ведь всем известны их умственные способности. «Символ любви и удовольствия – вспомнил Женька, - к тому же свободы и благородства». Ещё он где-то читал, что дельфины – единственные млекопитающие, занимающиеся сексом не только для продолжения рода, но и для удовольствия. «А что если это самочка и я ей приглянулся», - Женька даже затрясся в беззвучном смехе.
Он кивнул, дельфин повторил это движение и поплыл, оглядываясь. Да, животное приглашает следовать за ним! Несомненно! Показалась тёмная воронка глубокой впадины, и дельфин, юркнув туда, через минуту вынырнул - плывёт человек следом или нет. Женьке казалось, что он смотрит красочный фантастический фильм с эффектом присутствия. Откуда-то появились и окружили его невиданные подводные создания. Они напоминали медуз и в то же время… что-то совершенно нереально-ангельское, что ли было в этих переливающихся тёплыми цветами существах с развевающимися крыльями. Словно доверчивые котята они норовили потереться о его руку или ногу. Дельфин тем временем нетерпеливо тряс башкой и настойчиво звал вниз.
Женька последовал за ним. Ангелы, как он назвал эти создания, собравшись гуськом, юркнули в довольно широкое отверстие. Освещая собою путь в неведомое. «Что там внизу? Может я оттуда никогда не выберусь. Прощай любимая!» - Мелькнул образ жены, их уютный дом и почему-то сад осенью. Своды вертикальной пещеры не сужались, а наоборот расступались по мере погружения. Да, если вход сюда пестрел от кораллов и прочих обитателей водного мира, то теперь Евгений видел, что это рукотворный колодец огромного диаметра. Сказать, что он очень удивился, мало. Он не поверил своим глазам.
Но, когда впереди внизу показался свет, Женька офонарел, как выражал наивысшую степень удивления его друг. То же, что разглядел он при ярком свете, вообще взорвало мозг. Его провожатый стал совершать странные движения вверх-вниз, и Женька сообразил, что впереди прозрачная преграда, а за стеклом… Нет… он, наверное, сегодня вообще ещё не просыпался!
За стеклом он разглядел обычное человеческое жильё. Многоэтажное. Ему это напомнило зоомагазин, где аквариумы стоят один на другом и в каждом свои обитатели. Дельфин кивал головой, будто читал его мысли. Чуть не вывихнув руку о невидимую в воде стену, Женька припал лицом к гладкой поверхности.
Прямо перед ним японка, сидя на пятках, наливала мужчине, расположившемуся напротив, чай из крошечного, будто игрушечного чайничка с бамбуковой ручкой. В нише токонома – эстетическом центре каждого японского дома он различил даже свиток, испещрённый японскими иероглифами и низенькую вазу с причудливой икебаной. Мужчина и женщина его, припавшего лицом в маске к стеклу, совершенно не видели, будто стена не из прозрачного материала, а из деревянных пластин, как во всех японских домах.
Оттолкнувшись руками, Женька припал к другой ячейке. Тут светловолосая женщина, склонившись над детской кроваткой, видно, что-то напевала младенцу. И также, несмотря на ползающего по стеклянной преграде человека, не встрепенулась, как следовало ожидать, не испугалась, будто стена непрозрачна или он - невидимка.
Следующая ячейка представляла собой шатёр, разделённый на две половины, словно кочевника, может бедуина... Мужчина сидел на корточках и что-то вертел в руках, женщина, на своей половине, кормила грудью ребёнка, на вид, примерно, трёх-четырёх лет.
«Что это? Чудовищный эксперимент? Кто это всё придумал, построил? Зачем?» - Эти вопросы вспыхивали, как искры в пылающей голове. Извилины мозга, казалось, переплетались, расплетались и снова скручивались. Ответов он не находил. Метнулся по гладкой поверхности вверх-вниз: в каждой ячейке люди разных рас и народов – чёрные и желтокожие, бледнолицые и краснокожие. «Наверное, все земные народы собраны в этой чудовищной коллекции», - ужаснулся Женька. Стена уходила вниз, сколько видел глаз.
Дельфин, про которого он совсем позабыл, легонько тронув носом, снова звал за собой, вдоль сот-ячеек с «законсервированными» представителями хомо сапиенс.
И тут дельфин поднырнул вроде в прозрачную трубу и пошёл вверх. Евгений пристально следил за каждым его движением. Внезапно дельфин пропал. На месте его появился стройный мужчина лет пятидесяти. Обнажённый. Он смотрел на Женьку, и призывал последовать его примеру. Женька оцепенел. Человек подошёл к серебристому шкафчику, снял с вешалки одежду и надел тёмно-серые брюки и белую рубашку с коротким рукавом. Из ящичка шкафа достал галстук, ловко, как не умеет до сих пор сам Женька, повязал его и… махнул рукой: мол, давай сюда! Он даже будто услыхал его мысль: «Не бойся!» Дельфин перевоплотился в обычного человека и ждёт его там! Зовёт его! Женька оцепенел. Что делать? Но любопытство пересилило страх и, поднырнув в стеклянную трубу, он проплыв вверх несколько метров, выбрался в сухое помещение. Снял снаряжение, обнажил голову. Вода стекала с его облегающего гидрокостюма.
- Переоденься, - приказным тоном сказал очеловеченный дельфин и указал на платяной шкаф. – Женька стянул комбинезон и бельё. Отвернувшись, надел предложенные брюки и белую рубашку.
- Привет, - выдавил Женька, невольно улыбаясь, - Евгений, - и протянул руку. Незнакомец энергично потряс руку и предложил сесть. Тут только Женька заметил, что они находятся в прекрасно обставленном в чёрно-белых тонах кабинете. Между тем человек, минуту назад бывший дельфином, улыбнулся: «Присаживайся!» Женька, повернув вращающееся кресло на колёсиках, уселся. Кондиционированный воздух имел приятный аромат.
- Моё имя тебе ничего не скажет, - начал незнакомец, - да и звучит оно непривычно земному уху.
Женька во все глаза глядел на визави, пытаясь найти перепонки, или какие-либо костяные наросты пришельца, которыми наделяют кинематографисты свои инопланетные персонажи. Ничего такого не наблюдалось. Перед ним сидел самый настоящий человек, с такой же, как и у него, наружностью. Единственное, на что он обратил внимание, так это гладкие и белые, не по-мужски, щёки, не знакомые с лезвием бритвы.
- Кто вы? Что делают здесь те люди? Кто они?
- Как много сразу вопросов! Но я думаю тебе необходимо отдохнуть, а потом мы поговорим. – Он посмотрел на дверь, и в ту же секунду вошёл молодой человек с белыми волосами, в такой же белой рубашке, только без галстука.
- Следуй за ним.
Женька почему-то не стал настаивать на разъяснении ситуации и безвольно поплёлся за беловолосым. Они шли длинными коридорами, пока не остановились у знакомой двери. Где же он такую дверь видел? Что за чудеса? Перед ним дверь их гостиничного номера! Его слегка затрясло, задёргался лицевой нерв. Что там - за дверью? Белобрысый распахнул её.
- Проходите. – Он пропустил Женьку вперёд. Дверь захлопнулась.
Евгений остолбенел. На кровати, свернувшись калачиком, спала его жена. Тёмно-русые волосы, собранные резинкой, торчали задорным султанчиком. Кристина обычно на ночь завязывала хвост таким образом, ссылаясь на то, что ей ночью жарко от волос. От щелчка дверного замка она проснулась. Потянулась.
- Ты уже вернулся?
Женька сел в кресло и смотрел на неё. Что всё это значит?! Как она тут оказалась.
- Чего ты на меня так смотришь? Что-то случилось? Ты погружался?
- Да…
- Всё хорошо?
- Да, да.
- Иди ко мне.
Устоять перед этими словами выше сил любого здорового мужчины. А если учесть, как он любил свою Кристиночку, то станет понятно, почему Женька забыл не только, где он, что с ним произошло, но как его зовут и, вообще, на каком он свете. И лишь когда она, завернувшись в простыню, пошлёпала в ванную, Женька сообразил, что что-то тут не так. Он вспомнил причину, по которой жена осталась в гостинице. В эти дни она никогда не подпускала мужа к себе. Да, Кристина в городе! А он под водой! Но кто же там плещется?! Евгений вскочил, кинулся в ванную. Рванул дверь. Никого. Вот только что он слышал звук льющейся воды… Никого. Он сполз по стене на пол. Обхватил голову. Эти дельфины морочат его! Он резко поднялся и выскочил в коридор, но это был уже другой коридор. Белая труба с мягким неизвестно откуда идущим светом. Из-за поворота вышел беловолосый: «Следуйте за мной». Он провёл Евгения в кабинет дельфина-человека.
- Как отдохнул, сынок?
У Женьки глаза округлились: «Ничего себе – папочка!»
- Почему вы назвали меня сыном? У вас так принято – типа: люди и дельфины одна семья?
- Всё гораздо проще, но об этом мы поговорим чуть позже. Я так рад, что нашёл тебя.
- И с какой это стати вам меня разыскивать?
Дельфин смотрел на него и загадочно улыбался.
Женька криво усмехнулся, почесал затылок. Ну и дела!
- Кто та женщина в моём номере?
- Просто фантом, - развёл тот руками.
- Зачем?
- Чтобы сделать тебе приятое, ты же всё время о ней думал. Или я не прав?
Евгений промолчал.
- Но довольно об этом. Я хочу открыть тебе тайну, над которой люди тысячелетиями ломают головы.
- Это интересно!
- Но для начала мы поплаваем. А когда вернёмся, поболтаем.
- Поболтаем? О великой загадке человечества – мы поболтаем?
- Да, - он снисходительно улыбнулся, - ты думаешь, ваши мифы и легенды о дельфинах – выдумки?
Женька пожал плечами.
- Вспомни шумеро-семитские мифы, египетские; мифы минойской культуры, этрусков и римлян… Не зря многие народы говорят о дельфинах как о божественных существах. Ты думаешь, просто так в древней Греции за убийство дельфина преступник расплачивался собственной жизнью? Не-ет! Не просто так. Ладно. Пошли.
Гость поднялся, и они прошли к уже известному Женьке входу, где висел его костюм и баллоны с дыхательной смесью.
- Надень лучше вот этот костюм и эти очки, - и хозяин протянул Женьке странной формы очки.
- Ладно, надену, а дыхательная смесь?
- Она тебе не понадобится. На, подыши вот этим, - предложил морской человек и протянул ему что-то вроде кислородной маски. Женька беспрекословно подчинился.
- А теперь вот эту маленькую шапочку, - чтобы я смог тебе рассказывать, как экскурсовод в музее. Это устройство для обучения телепатии.
- Здорово! – удивился Женька.
Очеловеченный дельфин, скинув одежду, тоже облачился в обтягивающий комбинезон: «Это для тебя. Обычно мы, попадая в воду, сразу принимаем облик дельфина, я думаю, так тебе легче будет со мной общаться». Женька невольно по дельфиньи, затряс головой.
Выбравшись через прозрачный лаз, они поплыли. «Вот он – наш дом!» - почему-то подумал Евгений. Он чувствовал себя в родной стихии и, казалось, был счастлив. Теперь ему абсолютно всё по барабану. Вперёд!
Послушно плывя за человеком-дельфином, он с интересом озирался вокруг. Кораллы невероятных форм, размеров и расцветок – то, как гигантская овощная грядка, то клумбы феерических подводных цветов. Далее - целый коралловый сад с «цветущими деревьями». Глаза Женьки распахнувшись до предела, ненасытно вбирали неземные красоты.
И тут в голову ему пошла информация: «Существует более 5000 видов кораллов и лучше всего они чувствуют себя на глубине около 50 метров, а рыб, млекопитающих, кальмаров, креветок – свыше 1 миллиарда видов. Как известно, Земля – планета воды - ¾ её поверхности занимают моря и океаны». «Помню, помню, - ответил мысленно Женька – голубая планета!» «Благополучие Земли зависит от здоровья океанов, а коралловые рифы погибнут к 2030 году, если температура воды поднимется до 28 градусов, если люди не перестанут разрушать свою планету, - продолжал его подводный гид. – Рифы – это самая густонаселённая экосистема Мирового океана. Заботливая мать для несметного множества водных обитателей».
Вдруг снизу взметнулось нечто большое и чёрное, подняв целое облако песка. Женька невольно шарахнулся в сторону, но тут же услышал: «Спокойно, не дёргайся, это всего лишь манта, хоть вы и зовёте её морским дьяволом, – совершенно безобидна – питается планктоном». Взмахнув огромными черными крыльями, манта показала белое брюхо и грациозно удалилась. Сердце вернулось к прежнему ритму.
Они проплывали над причудливыми кустами с разноцветными порхающими вместо бабочек рыбками. Женька сделал резкое движение рукой, и те шустро юркнули в гущу веток родного коралла. «Смотри, - услышал Женька, - луцианы». Впереди в чарующем гипнотическом танце, кружилась огромная стая жёлто-зелёных рыбин. Они, то вытягивались узкими рядами, то переплетались в подвижные жгуты, то сбивались в плотные шары. «Это они для тебя концерт устроили». Женька замер. Подобное зрелище можно было созерцать вечно. Но, потанцевав, луцианы выстроились в колонну и растворились в глубине океана.
Женька глазел по сторонам, восхищался изобилием и разнообразием этого мира. Среди белых анемонов, похожих на щётку для мытья машин, резвилось семейство оранжево-белых рыбок-клоунов, он видел таких по телеку. И тут же в мозгу возникла справка о том, что морские анемоны - очень ядовитые создания, а эта рыбка научилась отлично ладить с опасным соседом и даже пользуется его защитой. Их тела вырабатывают защитную плёнку.
Внизу показались обломки затонувшего самолёта. Они сплошь обросли ракушками, полипами, водорослями... И тут из развороченной взрывом пробоины выплыла метровая акула. Женька бросился к морскому человеку. «Ну-ну-ну – спокойно! Этот вид акул не опасен для человека. Вообще, да будет тебе известно: здоровье океана зависит и от здоровья акул». Акула уплыла, и Женька разглядывал обломки, кишащие рыбьей мелюзгой. «Следы бессмысленного самоуничтожения человечества. Смотри, вон целая армада покоится на дне».
Из орудийного порта, лежащего на боку фрегата, выбрался длинноногий осьминог, увидел их и втянулся обратно. Рядом, став на голову, плясали длиннотелые рыбы-трубачи. «Не отставай», - поторопил гид! Но Женька не мог наглядеться на чудеса водной стихии.
«Давай, сынок, за мной! Ещё насмотришься!» - и направился вглубь. Женька поспешил следом. Яркие цвета кораллов постепенно начали блекнуть. Прямо перед ними возник вход в пещеру. «Вперёд!» - услышал он команду своего гида. По мере продвижения вглубь, пространство пещеры заметно расширялось и, как ни странно, светлело.
И вот он заметил сооружённые из белого, чёрного и красного камня стены с башнями, ворота, выложенные золотыми пластинами. Поодаль лежали или стояли накренившись золотые, великолепной работы статуи мужчин и женщин. «Это что?» - вопил мысленно Женька, обернувшись к спутнику и подняв брови в крайнем удивлении.
«Атлантида, - уловил спокойный ответ Женька, - родина наших с тобой предков. Пойдём, пройдёмся по улицам». Сказать, что Женька удивился – ничего не сказать. Люди во всех морях-океанах в поисках утраченной Атлантиды, гадают: был ли вообще этот остров-государство или Платон для красного словца вставил рассказ про нее, излагая свои философские концепции. Перед ним, как наяву, возникли страницы учебника философии: Атлантида идеально вписывалась в платоновскую схему постепенного перехода к более примитивным формам. По его мнению, сначала в мире правили цари, затем аристократы, затем демос и, наконец – охлос – толпа. Власть аристократов, народа и толпы - Платон последовательно находил в истории греческих полисов. Но власть «богоподобных» царей, создавших могучие державы, он найти не мог. И в этом смысле Атлантида идеально вписывалась в логику его теории. Женька барражировал среди восхитительный дворцов и храмов. «Она существует! Она существует!» –ликовало его сознание.
Появилось пять – шесть дельфинов. Они словно свита сопровождали его в лабиринтах улиц. Казалось, дельфины чему-то безумно радовались. Кувыркались через голову, вертелись веретеном, дружелюбно тёрлись носами. И улыбались!
«Пора домой!» - тронул Женьку за плечо человек-дельфин, и они поплыл назад. Женька, окинув взглядом затонувшее царство, последовал за ним. Теперь за стеклом маски проплывали уже другие действующие лица. То мурена, показав зубастую пасть, выглянула из норы, зыркнула малюсенькими глазками и спряталась. «Видимо я показался ей не слишком аппетитным, - только подумал Женька, как мимо, с деловым видом, проплыли три акулы в сопровождении целой свиты полосатых лоцманов. - Значит не время обедать». Морской человек грациозно плыл далеко впереди.
Женька даже не понял, откуда взялся этот осьминожище. Перед лицом пронеслась змееподобная конечность с двумя рядами присосок, которые тут же намертво впились в очки, другие зашарили по его телу. Женька старался оторвать от себя враждебную тварь. Осьминог же обвивал его всё крепче. Чем яростнее человек сопротивлялся, тем жёстче свивались кольца всех восьми конечностей. Извернувшись, Женька встретил взгляд гиганта. Все волоски на его коже, поднялись и оттопырили эластичную ткань костюма, так, по крайней мере, почувствовал Женька. Этот взгляд жёлтых, с продолговатыми горизонтальными зрачками глаз, застудивший ему душу, казалось, принадлежал исчадию ада. Потерявший волю лишь на долю секунды, Женька ударил гигантского спрута кулаком в студенистый красный мешок. Осьминог выпустил чёрное облако. В довершение всего, сорвал-таки очки. «Всё! Амба! Главное, секрет Атлантиды погибнет вместе со мной», - вспыхнуло в Женькином мутнеющем сознании.
***
Вначале он, словно через толщу воды, услыхал голоса, затем сквозь сомкнутые веки просочился белый свет. «Где я? Что со мной? Жив я или это тот свет, что в конце тоннеля?» - медленно набирали разгон мысли. Не сразу удалось поднять непослушные веки. Они, сопротивляясь, подёргались, но всё же послушались команды нервной системы.
Женька открыл глаза. Рядом с ним сидела красивая женщина. Её черты показались знакомыми. Он молниеносно перелистал образы близких людей и, запнувшись на одном, закрыл глаза. «Да, я умер и нахожусь в мире мёртвых. Как с ними общаться?» Что-то решив для себя, Женька открыл глаза и произнёс такое святое, но непривычное для него слово: «Мама».
Взгляд женщины утонул в слезах, и она крикнула: «Хелайос! Он очнулся!» Женька лежал на раздвижном кресле в белом приятном телу костюме, похожем на пижаму. К нему подходил морской человек.
- Прости, это я виноват. Я так спешил познакомить тебя с матерью. Думал, ты не отстаёшь от меня, а ты замешкался. Тут-то и попался в лапы этого спрута.
- Я живой? Или я сплю и мне всё это снится?
- Живой, и жить будешь долго, сынок, - весело сообщил человек-дельфин.
- Почему ты снова назвал меня «сынок»?
Женька сел и уставился на мужчину, затем перевёл взгляд на женщину. Мысли бешено завертелись. Так в детстве его хомячок вертелся в колесе. Его мама, когда ему исполнилось три года, утонула в море, и тело не нашли. Фотография красивой женщины (по уверениям бабушки – его мамы) всегда лежит в его портмоне, а светлый образ надёжно спрятан в сердце. Об отце бабушка с дедом никогда ничего не рассказывали.
- А вы похожи, – сказала женщина, - не находишь, Хелайос? – Женька только смятенно улыбался и переводил взгляд с одного лица на другое. – Он в самом деле твой отец. Не веришь?
Женька всё время крутил головой: «Этого не может быть! Какой-то бразильский сериал! По сценарию я сейчас должен, протянув руки, воскликнуть: «Мама! Папа!» Не бредит ли он ещё после того, как нахлебался воды? В глазах на секунду потемнело, и голос мужчины послышался в его воспалённом мозгу: «Бедный мальчик, столько сразу навалились. Такой калейдоскоп впечатлений».
Женщина налила воды в высокий бокал: «Попей, сынок».
Женька сделал глоток, вопрошающе глядя на обоих.
Мужчина заговорил.
Не сразу Евгений поверил, что давным-давно, ещё до его рождения, дельфин Хелайос (что значит – Солнце) украл его мать, как в своё время Посейдон похитил земную женщину по имени Клейто. Как она, забеременев, упросила отца отпустить её (прямо как в «Аленьком цветочке») к родителям и родить ребёнка на земле, чтобы они не отчаивались, утратив единственное чадо.
- Чем вы докажете, что это всё правда?
Мать встала и принесла портрет ребёнка в золотой рамочке. Свою конопатую рожицу не признать он не мог.
- И ещё. Как зовут моих бабушку с дедом?
- Вера Семёновна и Владимир Иванович, - без запинки ответила женщина и улыбнулась, протягивая ему снимок деда с бабкой. С Женькой случилась истерика: он смеялся и плакал, плакал и смеялся, пока отец не посмотрел пристально в глаза сыну. И сразу всё стало на свои места. Он почувствовал себя дома, и в сердце его вспыхнула любовь к этим вновь обретённым родителям. Ему показалось, что он всю свою жизнь провёл с ними и ощутил полноту счастья. Пока отец не сказал улыбаясь: «Вот и хорошо, теперь, самое время подкрепиться!»
- Думаю, я смогу есть. Я, кажется проголодался. Но у меня масса вопросов, и от каждого можно с катушек съехать.
- Это как?
- Спятить, рехнуться, чокнуться, сдвинуться, шизануться – понятно?
- А! Сойти с ума?!
- Вот, вот.
- Обед нас уже ждёт. Сможешь сам идти? Пойдёмте в столовую.
Женька поднялся. Лишь немного кружилась голова, а в общем он чувствовал себя довольно бодро. Они прошли светлыми коридорами и оказались в круглой как батискаф комнате. За стеклом шла своя подводная жизнь. Прожектор снаружи, как театральный софит освещал часть сцены. Парили медузы, мельтешила цветная рыбья мелюзга, иногда проплывала одинокая рыбина.
Сели за длинный уже сервированный стол с великолепным столовым прибором из морских раковин, оправленных в золото, с золотыми же вилками и ложками и белоснежными, шитыми золотом салфетками. Тут же разъехались двери и служащий выкатил столик с тремя подносами, уставленными морскими дарами. Лангусты вальяжно расположились среди зелени на горке нарезанного кружками лимона, пересыпанного ледяным крошевом, раскрытые створки мидий аппетитно поблескивали соком. Огромные тигровые креветки на шпажках, неизвестные рыбы на плоских перламутровых блюдах-ракушках, украшенных с художественным мастерством цветными соусами. «Да, такой подачи я не видел ни в одном из наших ресторанов», - мысленно восхитился Женька.
- Приятного аппетита, сынок, - ласково пожелала мать.
- Приятного аппетита, - улыбнулся отец.
У Женьки заблестели глаза: впервые за всю свою жизнь он слышит эти слова – будничные для других людей, от своих обретённых родителей.
- Угощайся, угощайся, - предлагала мать.
Женька робко стал пробовать различные деликатесы. «Спасибо», - он уже промычал, не прекращая жевать. О! Это же пища богов! Особенно ему понравилось блюдо из неизвестной рыбы. Показалось, что вкус его не с чем даже сравнить.
- Что это за рыба?
- Целакант, или латимерия, как вы называете. Мы издревле разводим её на подводных фермах, как люди домашний скот.
Женька чуть не подавился. Закашлялся. Мать подала воды.
- Ничего, ничего. Всё в порядке.
Когда отец заметил, что гость вроде насытился, повёл неспешный разговор.
- Мысли какие-то появились после всего увиденного во время нашей прогулки? Или всё отшибло?
- Нет, нет! Я всё прекрасно помню. Неужели это и есть Атлантида?!
- Да. И мы все потомки Посейдона, поэтому нам не составило большой проблемы адаптироваться в водной среде после гибели острова.
- Так из-за чего же она затонула? Вулкан? Я читал в одном научном издании, что, возможно, при сильном землетрясении обрушилась на земную твердь огромная стена океанской стихии - и поглотила остров.
Родитель осушил златотканой салфеткой губы:
- … и стихию эту звали Зевс! – закивал он.
- ???
- Пока в Атлантах сохранялась божественная природа, они пренебрегали материальными ценностями, ставя добродетель превыше всего; но, по мере удаления от божественного образа, выродились. Смешавшись с людской расой, погрязли в роскоши, гордыне и алчности. Вот за это Олимпиец и погубил Остров. Так что твой Платон знал, о чём говорил.
Женька только почесал затылок. Он снова не верил в реальность происходящего.
- Кто те люди? В ячейках.
- Обычные земляне, проходящие адаптационный режим.
- Зачем? Почему? Вы воруете людей?
- Мы пристально наблюдаем за вами. И не хотим гибели цивилизации, а угроза сегодня как никогда очевидна. Растают ледники, начнут извержение сразу несколько вулканов - и наша голубая планета станет синей. Вода покроет сушу, и, если мы сейчас не сохраним человеческий генофонд, – будет очень грустно. Кстати, ты знаешь, что значит твоё имя?
- Читал где-то. Вроде – благородный.
- Так. Да не только. Оно значит ещё – с хорошими генами. И вот здесь мы улучшаем породу людей, наделяя их генами Атлантов – детей богов.
Отец встал и, взяв пульт, включил чернеющий экран, которого Женька не замечал до этого времени: «Смотри!»
Одна за другой возникали ужасающие картины апокалипсиса. Жерла вулканов выплёвывают в небо столбы огня и дыма, пепел серым саваном укрывает города, раскалённая лава пожирает всё живое, толпы людей мечутся в смертельной панике, над атомными реакторами встают ядерные грибы, волны цунами заливают материки, люди тонут в реках среди плывущего мусора…
Женька подскочил: «Это что, уже происходит на Земле? Сколько я тут вообще нахожусь?» - заорал он не своим голосом, там Кристина, бабушка с дедом…
- Нет, нет! Это только будущее, но оно неизбежно, - успокоил отец. «Самое печальное в нынешнем обществе, - написал один ваш фантаст, - это то, что наука аккумулирует знания быстрее, чем общество обретает мудрость».
- Мы делаем доброе дело, сын. Именно отсюда – из Океана, после гибели, цивилизация возродится вновь.
- Но это же злодейство! вы крадёте людей?! Разлучаете с любимыми… Разве это не жестоко?
- Мы думаем, что Боги простят нам это злодеяние, как ты говоришь, ведь это совершается во благо будущих поколений землян. Если после глобального катаклизма и останется малая часть населения, то их гены уже настолько мутировали от заражённой воды, земли и воздуха, загрязнённой электромагнитными излучениями и радиацией атмосферы, что будущего у них просто не будет. Человечеству грозит полное вымирание, если мы не вмешаемся. Улучшая геном человека, мы даём человечеству ещё один шанс. Пока Земля восстановится, люди будут жить в океане, его ресурсы позволяют воссоздать будущее человечества.
- Мне надо хорошенько обо всём этом подумать, - вздохнул Женька и вспомнил, как мучается от кучи всевозможных аллергенов его Кристина: и то нельзя, и то, и это. И на цветение, и на домовую пыль, и на шерсть животных. А всё от того, что ослаблен иммунитет, а иммунитет ослабевает от плачевного состояния нашей экологии. «А может, отец и прав? Да, это жестоко, но, когда гангрена поражает руку или ногу, больную конечность ампутируют».
- А теперь, сынок, пора тебе на сушу. Наверное, там уже заждались. Как, говоришь, зовут твою женщину?
- Кристина. И она красавица. И умница – добавил он с гордостью.
- Я не сомневалась, что мой сын сделает хороший выбор, - похвалила мать и протянула ему коробочку, изготовленную из двух позолоченных створок раковины.
- Что это?
- Открой. Наш подарок твоей избраннице.
- О! Спасибо! Какое великолепное колье! Она будет в восторге.
Евгений оттаял душой. Всё выстроилось в цельную, хоть и невероятно фантастическую картину.
- Мы будем ждать вас вместе. Поговорите. Подумайте - и возвращайся уже с женой. Нам тут нужны умелые руки и светлые головы. И пусть ваши дети уже родятся в нашей стихии.
Родители проводили сына. Когда он вернётся? И вернётся ли вообще?
Добавить комментарий