Данное исследование подготовлено с использованием воспоминаний Г. Я. Герчика, хранящихся в Архиве Российского Центра «Холокост».
Довоенные годы. 1918-1941
Григорий Яковлевич Герчик родился 7 июня 1918 г. в еврейской земледельческой колонии Большая Сейдеменуха. Она была основана евреями-переселенцами в 1807 г. в Херсонской губернии. Население колонии в основном занималось земледелием. В 1927 г. Большая Сейдеменуха стала центром первого в СССР еврейского национального Сейдеменухского района в составе Николаевской области. В том же году Большая Седеменуха была переименована в Калининдорф (ныне с. Калиновское Херсонской области Украины), а район - в Калининдорфский.
Родителями Г.Я. Герчика были Янкель Аврум-Мордухович (1886 г. рождения) и Хая Герчики. Они дали своему сыну еврейское имя Герш (Гершл, Гирш). В первые годы после Октябрьской революции 1917 г. называть новорожденных еврейскими именами было еще принято. Но позднее желание не выделяться хотя бы именем - возобладало. Советские евреи стали переделывать еврейские имена на русский лад. Повзрослевший Герш Янкелевич был зарегистрирован как Григорий Яковлевич. Под этим именем он прожил всю свою взрослую жизнь и вошел в историю.
Г.Я. Герчик вырос в Калининдорфе. В средней школе учился в Николаеве. Там окончил девять классов. В 1937 г. вступил в комсомол. В августе 1938 г. был призван в Красную Армию Калининдофским райвоенкоматом. Служил в инженерно-технических войсках, окончил полковую школу и получил звание зам. политрука роты. Участвовал в Советско-финляндской войне (1939-1940 гг.) на Ухтинском направлении. После этой войны был отправлен для прохождения дальнейшей службы в противотанковую бригаду, дислоцированную возле местечка Ружан Сток Белостокской области (ныне территория Польши) у самой границы с нацистской Германией. В 1941 г. вступил во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков)-ВКП (б).
Первые дни войны
22 июня 1941 г., когда солнце только начало всходить, военнослужащие бригады услышали невероятный гул. Выскочив на улицу в одних трусах, они увидели бесчисленное количество немецких самолетов "Юнкерс", которые пересекли государственную границу и шли сомкнутым строем, сбрасывая на все пограничные объекты зажигательные и фугасные бомбы. Подавляющее большинство личного состава бригады, в которой служил младший лейтенант Г.Я. Герчик, находилось в летнем лагере в десяти километрах от границы. Оставшаяся небольшая группа бойцов и командиров приняла бой и под ударом превосходящих сил противника начала отступать с боями в направлении Минска. Через несколько дней, когда до Минска осталось приблизительно 40 километров, внезапно впереди колонны, которая состояла из военнослужащих, их семей и местного населения, появилась советская легковая машина "Эмка". Из нее вышел статный русоволосый мужчина в форме полковника с двумя орденами Ленина и орденом Красного Знамени в сопровождении двух старших офицеров. Остановив колонну, полковник сказал, что вблизи Минска высажен немецкий десант, продвижение в направлении Минска опасно, в связи с этим необходимо идти в обход Минска. Он показал дорогу, по которой надо двигаться. У Герчика и у некоторых его бойцов закралось сомнение, что это советские офицеры, но "Эмка" молниеносно отъехала. Командование колонны повело ее по указанному направлению. Когда машины с людьми и пешие оказались на большом открытом поле, из-за леса появились немецкие самолеты, которые на бреющем полете стали сбрасывать осколочные бомбы и расстреливать колонну из пулеметов. Исчерпав боеприпасы, самолеты ушли на свои аэродромы. На поле остались сотни убитых и раненых. Убедившись в явной провокации со стороны мнимого полковника, вернулись на основную дорогу к Минску. После боев в районе Минска разгромленные советские войска отступали на восток. Прибыв в Смоленск, "чисто случайно, волею судьбы", Герчик увидел злосчастную "Эмку", в которой сидели те же мнимые советские офицеры. Под руководством Герчика вражеский экипаж был быстро арестован, затем доставлен в комендатуру и расстрелян.
Действия младшего лейтенанта Герчика против вражеских провокаторов не остались незамеченными. Учитывая проявленные Герчиком качества, с ним решил встретиться находившийся в то время в Смоленске опытный чекист и разведчик, майор Артур Карлович Спрогис, заместитель командира, а с конца августа командир воинской части (в/ч) 9903. Приказ о создании этой части был подписан 27 июня 1941 г. С этого дня в тяжелейших условиях первых дней войны началось ее формирование. В/ч 9903 подчинялась разведывательному отделу Западного фронта и вошла в историю как особая разведывательно-диверсионно-партизанская единица. В составе этой части - Герои Советского Союза Зоя Космодемьянская, Константин Заслонов и др. Из двух тысяч бойцов личного состава части за годы войны погиб 951 человек.
Информация о существовании и деятельности этой части являлась засекреченной до середины 1970-х гг. Основными направлениями деятельности в/ч 9903 являлись:
- организация, подготовка и переброска в тыл противника боевых разведывательно-диверсионных групп, на которые возлагались задачи: ведение активной разведки войск противника, минирование дорог, уничтожение мостов на шоссейных и железных дорогах, устройство засад на дорогах с целью уничтожения колонн автомашин и мелких групп врага, его телефонной и телеграфной связи, складов с боеприпасами и горючим, организация крушений поездов с живой силой и боевой техникой захватчиков;
- создание в прифронтовой полосе, там, где это вызывалось необходимостью, партизанских отрядов из преданных советской власти людей, и подготовка их к боевым действиям на случай занятия данной местности противником.
Побеседовав с Г.Я. Герчиком, Спрогис предложил ему вступить в в/ч 9903. Прельщенный перспективой ведения самостоятельных действий, Герчик принял это предложение. Он стал одним из первых командиров, который был зачислен в часть. Встреча с майором Спрогисом определила судьбу Герчика в военные годы. Он стал легендарным разведчиком, диверсантом и партизаном, который с июля 1941 г. по 1944 г. восемь раз выполнял специальные задания в тылу противника. Выяснение информации о всех восьми рейдах Герчика является одной из основных задач данной работы.
Герчик возглавил боевую группу в составе в/ч 9903. Она была почти полностью укомплектована бойцами, с боями отходившими из западных районов страны.
Первый рейд в тыл врага
После непродолжительной, но интенсивной подготовки (подрывному делу, стрельбе, вербовке агентуры и др.) А.К. Спрогис лично доставил группу Герчика к линии фронта. Попрощавшись со Спрогисом, группа в составе 10 человек удалилась вглубь леса и, обойдя боевые порядки наступающих германских войск, в ночь на 14 июля 1941 г. перешла линию фронта в районе Орша-Могилев. Разведывательно-диверсионная группа Герчика стала первой из в/ч 9903, перешедшей линию фронта. После этого группа приступила к выполнению задания: разведка воинских частей и соединений противника, захват пленных и документов, проведение диверсий на шоссейных и железных дорогах. Продолжительность задания была определена в несколько суток (по некоторым источникам — 15 суток). Действительно же группа действовала в тылу значительно большее время. Для связи с командованием группа имела радиостанцию. Место действия - район г. Шклов (между Могилевом и Оршей) Могилевской области. За первые 20 суток группа осуществила несколько успешных засад на дорогах и много разных диверсионных актов. В районе Шклова группа совершила нападение на штабной автобус, захватила документы и офицера. 6 августа группа начала выходить к своим войскам, но получила сведения, что в 30 км от г. Орша находится крупный артиллерийский склад. Было решено вернуться и уничтожить его. 13 августа склад был взорван. Однако, после выполнения этой сложной задачи, группа была обнаружена.
Завязался бой, бойцы стали уходить по 2–3 человека в разных направлениях. Одна часть бойцов погибла, а вторая, когда закончились боеприпасы, была взята в плен. Г.Я. Герчика и его заместителей: младших лейтенантов Михаила Михайловича Гаврика и Григория Яковлевича Сороку заключили в Бобруйскую крепость. Спустя сутки совместно с другими военнопленными на больших грузовиках отправили под усиленным конвоем в Слуцкий лагерь военнопленных. Лагерь был сооружен сразу же после оккупации Слуцка недалеко от центра города, под открытым небом, огороженный в три ряда колючей проволокой и пулеметными вышками со всех сторон. Никаких бараков или другого жилья на территории лагеря не имелось. Условий для выживания не было никаких: голод, антисанитария, болезни. Надо было бежать пока были силы и не выявлено немцами еврейское происхождение Герчика. Спустя пару дней Герчик разработал план побега. Напротив ворот лагеря, на расстоянии нескольких десятков метров находились авторемонтные мастерские. Туда для работы направляли из лагеря слесарей, механиков и других специалистов. Герчик решил отыскать пленного, владеющего немецким языком и с его помощью объяснить охране, что они являются ремонтными рабочими, пришли в лагерь для получения очередного пайка и снова возвращаются на работу. Ему удалось приобщить к своей команде военнопленного Деркача- белоруса, немного владеющего немецким языком. Ночью они схватили одного из полицаев, которые в лагере следили за порядком. Команда Герчика кирпичами убила полицая, сняла с него одежду и повязку и быстро смешалась с другими военнопленными. Следующим утром Герчик, Гаврик, Сорока в сопровождении переодетого в полицая Деркача направились к воротам лагеря. Объяснение Деркача постовому было принято, однако в последнюю минуту появился полицай и узнав, что хотят военнопленные, набросился на них с дубинкой и загнал снова в лагерь. Пытавшиеся бежать быстро смешались с толпой пленных. Выждав время, когда сменился часовой, они повторили попытку, которая, к счастью, увенчалась успехом. Они спрятались рядом с мастерской. С наступлением темноты ползком добрались до огородов, а затем бежали из Слуцка. Форсировав вплавь речку, пришли в одну из деревень. Там их приютил один из жителей, у которого три сына были в Красной Армии. Накормил, спрятал у себя на случай погони.
В своих воспоминаниях Г.Я. Герчик не написал, как ему, военнопленному с еврейской внешностью, удалось пережить плен. По существовавшим у нацистов приказам, евреи должны были уничтожаться на месте пленения или по дороге в лагерь военнопленных. Ни то, ни другое с Герчиком не произошло. Объяснить это можно только тем, что в первые недели войны нацисты часто не успевали выявлять евреев в массе пленных сразу. В этом случае их уничтожение откладывалось и производилось уже в лагерях через несколько дней, а порой и месяцев. Именно это и быстрый побег из лагеря спали жизнь Герчику.
В течение недели, пока люди Герчика отсиживались в сарае и приходили в себя после лагеря, перед ними стоял вопрос, что дальше делать? Оставаться в немецком тылу было бессмысленно, оружия и боеприпасов у них не было, а если вторично окажутся в руках оккупантов, вряд ли так легко отделаются. Идти через линию фронта к своим, зная нравы работников советских органов государственной безопасности, очень рискованно, они долго разбираться не станут. Раз боец был в плену, значит, он нарушил воинскую присягу, предал Родину и, возможно, завербован вражеской разведкой. В то время такая формулировка обвинения была основой всех дел, которые заводились против бывших военнопленных
Гаврик, украинец по национальности, внес предложение отправиться по домам и там пересидеть эту "заваруху". Деркач ухватился за это предложение и, не мешкая, ночью распрощался с ними. Дом его был на оккупированной части Белоруссии. Акции, которые немцы проводили по отношению к евреям, вынудили Герчика принять решение отправиться к линии фронта. Она к тому времени уже отдалилась от них на несколько сот километров. Гаврик и Сорока с его решением согласились.
Из-за отсутствия каких-либо документов, удостоверявших личность, им приходилось предпринимать особые меры предосторожности. Национальность Герчика и вид бродяг у всех троих давал немцам повод быстро распорядиться их судьбой. Накопленный беглецами к тому времени опыт способствовал большей осмотрительности и давал возможность незаметно передвигаться. После многосуточных переходов, ночуя только в лесу и болотах, до предела истощенные 27 августа 1941 г. они, наконец, пересекли линию фронта в районе г. Калинковичи Гомельской области. Вначале их приняли за немецких шпионов и хотели расстрелять, но им удалось убедить доставить их в особый отдел части. Там допросы длились двое суток и шансов на то, что им поверят, было немного. Лишь только после их настоятельных требований запросить разведотдел фронта и выяснить там, кто они такие, подозрения с них сняли.
Второй рейд
18 октября 1941 г. группа Герчика в составе 15 человек (из них три девушки: Нина Цалит, Нина Жаровская и Лиза Беневская) с большим трудом совершила переход линии фронта на Бородинском поле. Группа действовала в Уваровском районе (административный центр с. Уваровка) Московской области. Ближайшие к Уваровке села были полны германскими воинскими частями и военной техникой. Стало ясно, что противник концентрирует силы для продолжения наступления на Москву.
Выяснив, что вблизи находится большая нефтяная база, Герчик решил ее уничтожить. Переодевшись в германского унтер-офицера, он отправился к базе в сопровождении Михаила Гаврика и Григория Сороки, изображавших полицаев. Убив немецкого вахтера, разведчики взорвали базу
Следующая операция была проведена группой с целью захвата Уваровского коменданта с документами. Было выяснено, что комендатура располагалась в здании районной больницы. Операция производилась Аркадием (Абрамом) Винницким, Александром Курляндским и Семеном Корниенковым. Днем они проникли в здание комендатуры, ворвались в кабинет, схватили коменданта Земницкого (Зимницкого), обезоружили и пытались вывести его из помещения. Но в это время на улице у комендатуры остановилась колонна автомашин с германскими солдатами. Вывести коменданта не удалось. Его убили, а сами, захватив бумаги комендатуры, через запасную дверь в противоположной стороне здания выбежали во двор, а затем в лес. Винницкий, Курляндский, Сорока и Борис Тульчинский заминировали дороги ведущие в Можайск и мост через реку Лусянка в районе с. Рогачево.
В рапорте в/ч 9903 сообщалось: "Оперативная группа младшего лейтенанта Герчика в очередном рейде выполнила следующее: заминировала шоссе Уваровка-Можайск, уничтожила 3 машины и 28 гитлеровцев, на ее минах на магистрали Москва-Смоленск подорвались 5 автомашин с 36 оккупантами, в Поречье – 4 с 56 гитлеровцами. В селе Рогачево взорван мост, в Горячкино уничтожено 7 артиллерийских тягачей, в Воронцово - подожжена мельница и 4 машины с зерном, в Уваровке сожжены нефтебаза и мельница, обслуживавшая немцев. При этом уничтожен комендант Уваровки враг народа Земницкий. Во многих местах разрушены вражеские коммуникации". Завершила рейд группа Герчика 1 ноября 1941 г.
Третий рейд
После нескольких дней отдыха группа Г.Я. Герчика в ночь с 5 на 6 ноября 1941 г. перешла линию фронта в районе озера Глубокое (80 км западнее Москвы). На этот раз задание было краткосрочным (на несколько суток). Группа состояла из 20 опытных бойцов (Гаврик, Сорока, Винницкий, Тульчинский, Г.Ф. Чехлов (будущий Герой Советского Союза), А.И. Лапина и др.). В группу были включены практически все, участвовавшие во втором рейде. Она уверенно выполняла боевые задания в районе г. Руза. Было пущено под откос несколько эшелонов с вооружением, боеприпасами и живой силой противника. Группа устраивала множество засад на дорогах, ведущих к фронту, и совершала много диверсий.
Еще одним заданием был розыск телефонных кабелей группировки германских войск, наступавших на Москву, и подключение к ним. Необходимо было путем подслушивания телефонных разговоров перехватывать приказы германского командования и по рации сообщать о его намерениях в Москву. Для того, чтобы беглый телефонный разговор можно было правильно понять, группе Герчика придали двух человек, владевших немецким языком. Одним из них был Курт Ремлинг- немец, родившийся в 1921 г. в Германии и проживавший с 1933 г. в Советском Союзе. Родители Курта работали в Коминтерне.
7 ноября, в день праздника Октябрьской революции, Герчик решил дать бойцам, до предела уставшим и промокшим, возможность отдохнуть пару часов, просушиться и поесть. Группа расположилась в районе села Богаево в стоящем на поляне двухэтажном деревянном доме лесника, который нашли по карте. Немцев в доме не было. Выставили двух часовых, зашли в дом, сняли верхнюю одежду, сапоги и мокрые портянки. Приступили к "незатейливому завтраку, приготовленному на быструю руку радисткой". Отдых был недолгим. С двух сторон раздался крик часовых: "Немцы!". Группа открыла со всех окон шквальный огонь, на ходу натягивая сапоги и полушубки. Немцы оказались на открытой поляне. Не рассчитывая на такое сопротивление, они стали, отползать. Их попытка поджечь дом не удалась. Ни одному немцу вплотную приблизиться к дому не удалось. Немцы заняли оборону на опушке леса. К ним на помощь по просеке шли два танка. Положение становилось критическим. Бойцы группы открыли ураганный огонь и выскочили в единственную дверь и через окна. Отход группы прикрывали Винницкий и Тульчинский. Они, не прекращая огня, отходили последними. Выйдя из зоны огня, бойцы заминировали след и продолжили отход. Вскоре сзади прогремел взрыв. Он остановил преследователей. Группа продолжала отход. В этом бою погибли двое бойцов - Курт Ремлинг и Александр Курляндский. Немцы в этом бою потеряли несколько десятков человек убитыми. Погоня за группой продолжалась более суток. Благодаря самоотверженности всех бойцов группа была сохранена.
Проанализировав произошедшее 7 ноября, Герчик пришел к выводу, что их предал лесник, который послал своего сына сообщить расположенным в 800 метрах немцам о находящихся в доме партизанах. Герчик винил себя в том, что группа не установила надзор за семьей лесника. После окончания войны он настаивал на проведении расследования в отношении оставшегося в живых лесника, но оно не состоялось.
В последующие дни группа продолжила выполнение задания. Ей удалось подключиться к телефонному кабелю армейской группировки противника. Группа минировала Звенигородское шоссе на участке Воронцово-Паново в 25 местах. Потеряв в рейде двух бойцов, 12 ноября группа прибыла в Москву.
Как всегда, группа Г.Я. Герчика пришла с богатыми трофеями и ценными разведданными. Герчиковцы не любили много говорить о своей работе, а об этом задании вовсе старались молчать. Группа тяжело переживала потерю двух своих лучших бойцов.
Об успехах группы сообщалось в вечернем выпуске Советского Информбюро от 21 ноября 1941 г.: "Отважно действуют партизаны районов Московской области, захваченных немцами, помогая Красной Армии оборонять Москву и истреблять живую силу и технику немецких оккупантов... 7 ноября группа партизан под руководством тов. Г. совершила смелое нападение на фашистский отряд численностью в 50 человек. В коротком бою советские патриоты убили 3 немецких офицеров и 19 солдат. Остальные фашисты разбежались. После боя партизаны разрушили в ряде мест телефонно-телеграфную линию и минировали стратегически важную дорогу. На минах подорвалось несколько вражеских танков".
Итоги деятельности по трем первым рейдам Г.Я. Герчика подвели командир в/ч 9903 А.К. Спрогис и комиссар Н.Д. Дронов в Наградном листе, подписанном ими 15 декабря 1941 г.: "Трижды направлялся в тыл к противнику с диверсионными задачами, командиром группы. Работал в районе Орша, Уваровка, Руза в течение 2-х месяцев. В тылу противника диверсионная группа под его руководством проделала следующее: уничтожила 156 автомашин с боеприпасами, продовольствием и живой силой, сожгла 4 танка, уничтожила 7 тракторов – тягачей, взорвала склад с боеприпасами, нефтебазу, сожгла ветряную мельницу, уничтожила до 500 немецких солдат и офицеров. Расстреляла немецкого коменданта Земницкого и старшину Андреева (бывший кулак). Неоднократно выводила из окружения бойцов и командиров Красной Армии, систематически минировала шоссейные и грунтовые дороги в тылу противника. В боях неоднократно брала трофеи, из которых учтено: 3 транспортные машины, 1 легковая, 1 станковый пулемет, 8 ручных пулеметов, 6 пистолетов и несколько винтовок.
Тов. Герчик показывает исключительное мужество, находчивость и смелость в борьбе с немецкими захватчиками. Дисциплинированный командир, пользуется хорошим авторитетом среди подчиненных, обладает силой воли, партии Ленина–Сталина и Социалистической Родине предан.
Достоин правительственной награды ордена Ленина".
Командованием фронта уровень награды был понижен. 20 января 1942 г. Г.Я. Герчик был награжден орденом Красного Знамени. Наградами в январе были отмечены и другие бойцы группы. Орденом Красного Знамени были награждены также А. Винницкий, М. Гаврик, Г. Сорока и Б. Тульчинский.
Четвертый рейд
За несколько дней до четвертого рейда Г.Я. Герчик в числе других командиров групп был вызван к начальнику диверсионного отдела фронта, где им был прочитан подписанный И. В. Сталиным приказ № 428 от 17 ноября 1941 г. В нем был и пункт, который гласил: "Необходимо создать такую обстановку в тылу противника, чтобы земля горела под ногами фашистов. С наступлением сильных морозов надлежит сжигать все населенные пункты, чтобы немцы остались без зимних квартир". Было понятно, что основными жертвами при поджоге домов в ночи станут мирные жители, но изменить что-либо было невозможно. Этот приказ, за редким исключением, выполнялся. Его выполнение стало одним из заданий четвертого рейда группы Герчика.
В честь предстоявших рейдов нескольких групп в/ч 9903 А. Спрогис дал указание приготовить в столовой ужин с горячительными напитками. Туда были приглашены члены групп, уходящих во вражеский тыл и весь командирского состав части. Все шло до поры до времени заведенным порядком. Однако в полночь кое у кого из командирского состава появились признаки опьянения. Настал момент, который врезался в память Герчика на всю жизнь. Он сидел с тремя командирами за столом и вел непринужденный разговор. Пьяной развязной походкой к столу подошел Ф.И. Коваленко из штаба части и заплетавшимся языком произнес: "Ну-ка жидяра отодвинься, дай присесть". Через секунду он продолжил: "Все вы, жиды, такие, считаете себя умнее нас, еще неизвестно, кто ты такой‚ почему другие командиры погибают, а ты все жив?". Эти слова недоброжелателей преследовали Г.Я. Герчика до конца жизни. Удачливость и успехи Герчика и в последующем не давали покоя антисемитам. Герчик потребовал, чтобы антисемит заткнулся и немедленно покинул помещение. В это время подошел еще один командир, начавший излагать свое отношение к конфликту. Он считал, что Герчик унижает «достоинство офицера», неправильно реагирует на случившееся, и нет никакой беды в том, что Коваленко назвал его жидом. Герчик спросил защитника, не желает ли он за Коваленко принести свои извинения? Защитник мгновенно ответил, что в подобном случае повел бы себя точно также, как Коваленко. Последовали два быстрых удара, после которых защитник оказался на полу и стал клясться, что его неправильно поняли. Коваленко попытался нанести Герчику ответный удар, но через секунду уже лежал рядом со своим защитником. На следующее утро Артур Спрогис устроил участникам конфликта основательный разнос и даже пригрозил суровым наказанием. Однако к вечеру у него все перегорело, да и время было неподходящим, надо было уходить в рейд.
Очередной рейд группы Герчика проходил с 21 по 29 ноября 1941 г. Действовали в районе деревень Кутьино и Сутоки (восточнее и западнее Волоколамска).
Так же как другие диверсионно-разведывательные группы в немецком тылу в Подмосковье, группа. Герчика тогда выполняла приказ Верховного Главнокомандующего. Для выполнения этого задания бойцам выдали бутылки с зажигательной смесью. В это же время в том же районе такое задание выполняла Зоя Космодемьянская из другой группы в/ч 9903. Кроме того, группа Герчика в течение рейда производила разведку и наведение советских самолетов на цель.
Пятый рейд
5 декабря 1941 г., в день начала контрнаступления Красной Армии под Москвой, группа Герчика перешла линию фронта в районе Наро-Фоминска. По своим задачам этот рейд не отличался от четвертого. Герчик описывает его следующим образом: "Группа действовала очень слажено и смело. Дерзкие и внезапные нападения группы (через небольшие промежутки времени) вносили дезорганизацию в планы противника. Нападение на отдельные обозы, небольшие гарнизоны, минирование железных и автомобильных дорог, а также устройство массовых поджогов немецких служебных помещений и помещений прислужников заставляло немецкое командование бросать большое количество карателей для поиска якобы крупного организованного партизанского соединения. Группа ежедневно по рации сообщала в Москву данные о дислокации немецких войск, складов, военных сооружений. После наших сообщений немцам "гостинцев" ждать долго не приходилось".
В конце рейда группа Герчика получила задание пленить немца и доставить его на советскую сторону. Герчик решил брать пленного из числа связистов. Для этого в выбранном месте нарушили линию связи и стали ждать ремонтников. Первая попытка оказалась неудачной. К месту разрыва связи ремонтники приехали на бронетранспортере, и разведчики не решились напасть на бронированную машину, вооруженную пулеметом. Разведчики повторили попытку в другом месте. Вскоре туда приехали два ремонтника на мотоцикле. Они приблизились к лесу, и были захвачены. Их короткий допрос показал, что это линия связи между двумя штабами. Один из них был штабом корпуса. Герчик понимал, что пленный из этого штаба был ценнее простых связистов. Подошли к деревне, где находился штаб. Смеркалось. На входе в деревню, на небольшом мосту стоял часовой. Подошли поближе и "сняли" его из бесшумной снайперской винтовки. Убитого спрятали под мост и вошли в деревню. Быстро обнаружили дом, у которого стояли автомобили и часовые. К нему тянулись линии связи. Нападать в открытую было бессмысленно. Решили покараулить у отхожего места, стоявшего отдельно в кустарнике. Вскоре пришел солидный немец в кожаном пальто, наброшенном на плечи. Его быстро взяли, обезоружили, связали руки и заткнули рот. Ошарашенный пленный послушно пошел туда, куда ему указали разведчики. Только в лесу они разглядели, что пленный оказался полковником, да еще при кортике и планшете. Линию фронта перешли с ним во второй половине декабря без происшествий. Трофейный офицерский кортик как личное оружие достался Герчику.
Шестой рейд
После удачного контрнаступления советских войск под Москвой в/ч 9903 приступила к подготовке групп для действия в глубоком тылу противника. Переброски на большие расстояния имело смысл производить по воздуху. Отряд П.Н. Худякова в составе 45 бойцов на трех самолетах 14 января 1942 г. направился в Смоленскую область. Герчик был назначен заместителем командира этого отряда. Полет происходил на высоте 600-700 метров. При перелете линии фронта самолеты подверглись интенсивному зенитному обстрелу. Один из них с Худяковым был подбит и вынуждено сел на своей территории. Находившиеся в нем люди вернулись в свою часть.
Прибыв в предполагаемый район высадки бойцы, находившиеся в самолете вместе с Герчиком, начали по команде выбрасываться. Прыжок совершался при полной выкладке. На каждом была десантная куртка, валенки, на спине ранец с боеприпасами и продуктами до 30 кг., впереди автомат, пистолет, гранаты, автоматный диск и др. Приземлились все благополучно и по условленным сигналам манка (свисток, подражающие птицам) стали собираться. Вскоре выяснилось, что по ошибке штурмана люди Герчика высадились в районе деревни Ромашково (в Смоленской области, в 2 км северо-восточнее Ельни). Эта деревня находилась примерно в 90 км от запланированного места высадки. Вторая часть отряда во главе с Г. Сорокой высадилась в намеченном районе. Эта часть организовалась в отдельную группу и действовала самостоятельно.
В первые же дни после высадки группа Герчика стала создавать отряд, вовлекая в него местное население и бойцов, оставшихся в окружении. Вооружение отряда происходило только за счет трофеев, взятых в боях с противником. В районе деревни Мархоткино Дорогобужского района Смоленской области Герчик прибыл в штаб партизанских групп с приказом отправить на Большую землю советских воинов, оказавшихся на оккупированной территории. Штаб отобрал 140 бойцов и командиров, снабдил их одеждой и вооружением и передал Герчику.
При создании партизанского отряда приходилось учитывать, что гитлеровцы забрасывали к партизанам своих агентов. Как правило, они приходили с хорошо подготовленными легендами под видом окруженцев или лиц, совершивших побег из лагерей военнопленных. Если агенту удавалось внедриться в отряд, то в результате его шпионской деятельности партизаны несли большие потери. Поэтому Герчику приходилось устраивать очень серьезные проверки при приеме в отряд новых людей. Они позволили выявить несколько агентов. Повышенная подозрительность в той ситуации была оправдана, но иногда могла привести к неоправданным ошибкам.
Однажды бойцы группы привели к Герчику высокого мужчину с грязной бородой, обутого в калоши, в рваной одежде, со старым дырявым шерстяным платком на голове. Мужчина рассказал, что он Леонид Муханов, в прошлом участник экспедиции челюскинцев, по специальности океанолог, журналист, награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени. Во время наступления германских войск попал в окружение. Герчик ответил, что одного рассказа недостаточно, чтобы ему можно было поверить. Тогда пришелец заявил, что вблизи одной деревни им спрятаны ордена и документы. Если ему не верят, то он просит послать его туда с сопровождением. Герчик приказал двум автоматчикам, что, если документы‚ подтверждающие личность этого человека не будут найдены, обратно его не приводить, а расстрелять.
После долго отсутствия они вернулись и Муханов отрапортовал: "Командир, твой приказ не выполнен, я жив!" В марте 1942 г. после объединения партизанских отрядов в отдельный партизанский полк под командованием В. В. Жабо Муханов был назначен комиссаром полка.
Основную деятельность отряд Г.Я. Герчика развернул в районе населенных пунктов вдоль шоссе Москва-Брест вблизи городов Дорогобуж и Мосальск. По прямой расстояние между городами 118 км. Предпочтение на первых порах было отдано расправе с полицаями, старостами, бургомистрами и провокаторами. Кроме того, устраивались беспрерывно засады на дорогах подвоза подкрепления к фронту. Уничтожались небольшие гарнизоны германских войск в населенных пунктах. Так, группа в составе 12 человек ворвалась в населенный пункт, который находился вблизи большака и выбила из него свыше 30 немцев, трех немцев взяли в плен
Спустя несколько дней отряд занял оборону в одной деревне, через которую ожидали проезд большого обоза с боеприпасами и продовольствием. Все партизаны были размещены по домам и получили приказ без сигнала не открывать огонь. Когда весь обоз вошел в деревню, он был обстрелян из всех окон и дверей, а затем партизаны бросились в атаку. Операция была проведена внезапно, немцы не успели опомниться, как были частично перебиты, а 12 человек взято в плен. Отряд забрал много трофеев. Однако, за обозом следовало боевое охранение и отряду пришлось ввязаться в более серьезный бой, который длился до глубокой ночи. Отряд потерял одного человека и один был ранен. Раненый товарищ был определен в надежное место, где полностью выздоровел и впоследствии вернулся в строй.
Отряд до прихода в райцентр Знаменку (ныне село в Угранском районе Смоленской области, 80 км восточнее Дорогобужа) подвергался неоднократным нападениям карательных экспедиций врага. Впоследствии отряд примкнул к Знаменскому партизанскому полку, где получил определенный участок обороны и целый ряд заданий.
По указанию Москвы, Герчик совместно с подобранным и спасенным летчиком сбитого советского самолета вылетел на У-2 в освобожденный Мосальск (ныне Калужской области), а затем в Москву. Для приема самолета отрядом была расчищена площадка в снегу, полет в Мосальск происходил днем на высоте 60-80 метров.
Отряд принял деятельное участие и оказал существенную помощь коннице генерала П.А. Белова, которая совершала в то время рейд в тыл противника.
Особо отличились в этих операциях Владимир Шепелев, М. Гаврик, А. Винницкий, Нина Цалит и др.
Переходить линию фронта при возвращении было очень трудно. Отряд попал в район сильных боев. Пришлось сделать большой обход. Наконец, 5 марта отряд вышел на передовые позиции Красной Армии.
Седьмой рейд
Группа Герчика была сброшена в Полоцкий район Витебской области Белоруссии с самолета "Дуглас" в ночь на 9 мая 1942 г. После приземления каждый боец группы наскоро собрал парашют, замаскировал его и приготовил оружие к бою. После этого начался сбор группы. Каждый в отдельности, изредка, с помощью манка издавал звуки и вслушивался в происходящее вокруг. Прошло немного времени, за исключением двух бойцов, группа была в сборе. Вскоре выяснилось, что один из десантников очутился на другой стороне речки. Группа пошла ему на выручку и помогла перейти ее. Еще недоставало одного человека. Принялись обходить место приземления, чтобы отыскать недостающего товарища. Через некоторое время 18-летний Михаил Лукацкий был обнаружен, он лежал с нераскрытым парашютом. Финскими ножами вырыли могилу и похоронили товарища. Теперь необходимо было выяснить, в каком точно месте оказалась группа и где размещены немецкие части. Проведенная разведка показала, что рядом находится деревня (совхоз) Полота (примерно в 27 км северо-восточнее Полоцка), немцев в ней не было. Группа устроила лагерь в лесу, вблизи деревни. В первые дни десантники расправились со старостами и полицаями в поселениях вблизи лагеря. Буквально с первых дней начали вербовать местное население в новый отряд, тем более, что в этом районе оказалось много солдат и командиров, которые нашли себе приют у разных вдовушек. Отряд Герчика быстро связался с организованным в мае 1942 г. партизанским отрядом Я.Х. Сташкевича. На 20 июня в его отряде числилось 310 человек. Операции два отряда проводили вместе.
Первые совместные действия партизан вызвали тревогу у германского командования. Немцы начали спешные приготовления к карательной операции. Во время ее осуществления оккупанты планировали также вывезти из совхоза скот и запасы зерна. 5 июня разведка отряда Сташкевича обнаружила колонну автомобилей, движущуюся со стороны станции Полота в одноименную деревню. Вскоре примерно 20 автомобилей въехали в деревню. Партизаны и десантники в это время подошли к деревне и окружили ее. Завязался бой. Немцы сразу бросились к машинам и предприняли попытку прорваться по единственной дороге в Полоцк. Немногим карателям удалось сбежать из деревни. Разгром был полным. В этом бою, который продолжался пять часов, каратели потеряли несколько десятков солдат и офицеров. Партизаны уничтожили 17 автомашин противника. Здесь героически погибли несколько партизан Сташкевича и десантник группы Герчика Владимир Шепелев. Слухи об успехах партизан быстро распространились вокруг. Они потрясли жителей окрестных деревень и дошло до Полоцка. Начался массовый приток новых бойцов в подразделения Сташкевича и Герчика.
В течение четырех месяцев отряд держал под неослабным контролем треугольник железных дорог Полоцк-Невель-Витебск. Было пущено под откос более 20 эшелонов с боеприпасами и горючим, уничтожено около 600 немцев. Днем и ночью отряд не давал покоя противнику. Кроме минирования дорог, отряд постоянно охотился за штабными машинами, которые взрывали и обстреливали, в результате захватывали очень ценные документы. Так, в июне 1942 г., получив от агентурной разведки донесение, что штаб одной дивизии меняет место дислокации, партизаны устроили засаду. Предварительно заминировав на повороте дороги небольшой участок, бойцы с двух сторон залегли в кустах. Шедшие три автобуса с офицерами, штабными документами и охраной были остановлены взрывом на мине первого автобуса и шквальным огнем обстреляны. Ни одному немцу из автобусов выбраться не удалось. Бойцы Герчика захватили важные документы. Немцы выбросили в населенных пунктах листовки с текстом: "За поимку командира партизанского отряда черного жида с золотыми зубами, награда 50 тысяч марок".
Стремясь уничтожить отряд, немцы постоянно организовывали карательные экспедиции и устраивали засады. Но ни один партизан не дрогнул и продолжал наносить удары по противнику. После выполнения задания отряд Герчика стал возвращаться на свою территорию. В отличие от предыдущих возвращений, на сей раз все значительно усложнилось. Если в первые месяцы войны фронт не был стабильным, то в августе 1942 г. обе стороны окопались и вели бои местного значения. Просочиться через линию фронта в обратном направлении стало чрезвычайно трудно, так как, миновав огонь немцев, возвращавшиеся попадали под огонь советских частей. В конце августа 1942 г. вместе с партизанами, в количестве 14 человек, отряд Герчика перешел линию фронта в районе г. Торопец (примерно в 140 км северо-восточнее Витебска, Герчик называл это место Городищем). Прибыли в часть без вызова, так как питания к рации не было, связь оборвалась. В этом рейде особо отличились П.У. Тимошкин, А.Я. Жданович, Б. Д. Творогов, Б. Тульчинский и др.
Герчик и его люди попали в свою часть как раз в момент смены руководства. Спрогис улетел в немецкий тыл на задание, вместо него командиром части был назначен майор М.А. Можаров. Их достойно встретили, всех представили к наградам. Всем дали отпуска. Герчик уехал в г. Пензу к семье.
Арест
После возращения Григория Герчика из отпуска на него одна за другой посыпались неприятности. Новый командир части Можаров, заручившись поддержкой своих друзей из НКВД, начал войну против независимого боевого офицера-еврея. 20 сентября 1942 г. Герчика вместе с группой сняли с самолета перед отправкой в тыл врага на новое задание, а на следующий день Герчик и его заместитель Гаврик были арестованы. Их обвинили в измене Родине. Ключевым вопросом расследования был вопрос, как еврею Герчику удалось выжить в гитлеровском концлагере и в семи рейдах в тылу врага. 48 суток их продержали в Подольске в камере предварительного следствия, а затем отправили в Москву в Бутырскую тюрьму со строжайшим надзором и без права переписки. Продержали в Бутырке 11 месяцев. Не сумев добиться нужного признания, 16 октября 1943 г. Герчика и Гаврика освободили. Правда восторжествовала. На них остались лишь кожа да кости, поэтому освобожденных сразу отправили в санаторий.
Восьмой рейд
В феврале 1944 г. Герчик был назначен командиром партизанского отряда Латвийского штаба партизанского движения. Заброска самолетом оказалась невозможной из-за активных действий германской авиации. Линию фронта отряд перешел на восточной границе Латвии возле местечка Зилупе. Шли лесом по глубокому рыхлому снегу. Не всегда удавалось избежать встреч с врагом. В одном из боев отбили немецкий обоз и на их лошадях и санях в белых халатах по проселочным дорогам добрались до Лубанской низменности (низменность вокруг озера Лубана). На территории Латвии отряду пришлось воевать в более трудных условиях. Большинство сельских населенных пунктов там было телефонизировано. Телефон быстро сообщал координаты партизан. На пути отряда появлялись засады. Проходя мимо таких пунктов, приходилось повреждать линии телефонной связи. На территории Латвии столкновения с врагом происходили практически ежедневно. Для примера Герчик в своих воспоминаниях описывает события 5-6 дней, начиная с 17 июня.
В этот день отряд получил задание срочно заняться вербовкой агентуры из числа рабочих Кегумской гидроэлектростанции, расположенной в г. Кегумс на реке Даугаве, с целью предотвращения взрыва ГЭС немцами при отступлении. Для этого Герчик направился с группой в количестве 24 человек из Лубанских лесов в район г. Виесите. 18 июня на рассвете, у г. Мадона, на опушке леса возле лесничества, была обнаружена легковая машина, из которой вышли два человека. Герчик и его заместитель Казимир Эйсакс, одетые в форму айзсаргов (националистические военизированные формирования в Латвии), отправились к машине, а группа залегла в лесу. Когда они приблизились к машине, то увидели, что одним из них был германский офицер высокого ранга со своим адъютантом. Они приехали на охоту и, приняв подошедших за своих, заговорили по-немецки. Из-за незнания немецкого языка объяснение было очень коротким. Герчик расстрелял в упор главного, а Эйсакс - адъютанта. Документы, найденные при убитых, были позже отправлены в Москву. При отходе Герчика и Эйсакса обнаружилось, что убитые были не одни. Немцы преследовали группу с боями более суток.
Вечером 19 июня группа Герчика добралась до г. Кокнесе и расположилась у самого берега Даугавы. Началась подготовка к переправе на другой берег в район электростанции. Здесь Герчик решил раздобыть переправочные средства для форсирования реки, а также продовольствие. Днем 21 июня выставленные часовые сообщили о приближении многочисленных карателей, которые стремились окружить группу. В этой критической ситуации партизанам с боем удалось добраться до опушки леса, не позволив окружить себя. Все бойцы в этом оказались на высоте, за исключением одного лейтенанта, который не выдержал и, подняв руки, сдался в плен. Он выдал всю информацию о группе. Немцы долго преследовали группу, но уничтожить не смогли.
Летом 1944 г. отряд Герчика вошел в состав 3-й Латвийской партизанской бригады. В конце июля 1944 г. он состоял из 49 человек. Отряд успешно вел разведывательную и диверсионную деятельность на территории Латвии до начала октября 1944 г. В это время на участке между Селпилсом и Кегумсом он встретил наступающие советские войска. В операциях на территории Латвии отличились бойцы отряда Герчика: Алексей Самохвалов, Владимир Корякин, Павел Глышко, М. Гаврик, Оскар Страуминьш, Казимир Эйсакс, Артур Калниньш, Эмилия Закис (радистка) и др.
Среди отличившихся был также радист Евгений Булин. В одном из боев в первые дни рейда его ранило в ногу. Потом выяснилось, что обе ноги еще и отморожены. Несмотря на это, Булин установил связь с Москвой и передал ценные сведения о противнике, добытые партизанскими разведчиками. Нестерпимо болели отмороженные и раненые ноги. Началась гангрена. Только тогда по приказу Герчика он дал радиограмму с просьбой прислать ему замену. На Большой земле Булин провел восемь долгих мучительных месяцев в госпитале, после чего был демобилизован.
За храбрость и мужество во время рейда в Латвии многие бойцы отряда были награждены орденами и медалями. Указом Президиума Верховного Совета СССР "О награждении орденами и медалями партизан и партизанок Латвийской ССР" от 28.06.1945 лейтенант Герчик был награжден вторым орденом Красного Знамени.
Месть в Калининском
Получив отпуск после рейда в Латвии, Герчику наконец, смог проведать родное село, которое было освобождено Красной Армией 14 марта 1944 г. Он ехал, чтобы разобраться с теми местными жителями, кто был причастен к событиям 17 сентября 1941 г., когда нацисты и их местные помощники расстреляли 996 евреев Калининдорфа, среди них его родителей, родственников, друзей и соседей. К этому времени советские власти уже переименовали Калининдорф в Калининское, стерев с географической карты прежнее еврейское название.
В поезде, по дороге, Герчик познакомился с оперуполномоченным милиции лейтенантом Заховым, который знал о расстреле евреев. Бывший фронтовик, инвалид войны, он полностью разделял мнение Герчика о той катастрофе. С Заховым он подружился, в первые несколько дней за бутылкой спиртного они много времени проводили вместе.
В селе внешне мало что изменилось. Только в домах евреев жили другие люди, а еврейское имущество разграбили соседи. Понемногу стали возвращаться из эвакуации местные евреи. Они сталкивались с враждебным отношением и с трудностями возвращения своих домов и другого имущества.
По прибытии Герчик стал вникать во все подробности случившегося в сентябре 1941 г. Жители села, сохранившие порядочность в годы оккупации, рассказали ему, кто был убийцей его родителей и других евреев Калининдорфа. Ему стало известно, что за совершенные массовые убийства некоторые из активных участников были повешены, но один из главарей этой банды благополучно проживает в соседнем селе Заповит. Невзирая на свой горячий нрав и жажду мести, Герчик решил действовать в законном порядке. В Калининском были свидетели, готовые дать показания против убийцы. На основании этого Герчик обратился с просьбой к начальнику райотдела государственной безопасности провести расследование и предоставил ему список свидетелей преступлений. В ответ начальник заявил, что расследование убийства евреев Калининдорфа проведено достаточно полно, все причастные к этому лица выявлены и наказаны и для проведения дополнительного расследования нет никаких оснований. Примерно такой же ответ Герчик получил и от прокурора района. Негодование Герчика не имело границ, и он пришел к заключению, что добиваться справедливости у местных властей - пустая трата времени.
Он не допускал мысли о возможности своего отъезда, пока он не отомстит, а времени оставалось мало. В поисках хоть какой-нибудь поддержки Герчик направился к своему приятелю Захову домой. Почти всю ночь они просидели за столом, уничтожая запасы самогона. Разговор шел только на одну тему - об убийстве преступника. Долго Захов старался отговорить Герчика, убеждая в неотвратимости наказания, но он продолжал настаивать на своем. После длительных уговоров Захов сдался и заявил: "Ты прав, поступай так, как считаешь нужным. Но помни, мы на эту тему никакого разговора не вели. Но, чем смогу, помогу".
Вечером 22 октября 1944 г. Герчик приехал в Заповит. Когда он заглянул в окно и увидел сидящих за столом пятерых человек во главе с хозяином-убийцей, в их числе двух детей, рука у Григория дрогнула и задуманное в тот вечер не было осуществлено.
На следующее утро Герчик пришел на базар Калининского, куда съезжались жители близлежащих сел. К восьми часам рынок был заполнен людьми и повозками. Ждать Герчику пришлось недолго. Вскоре он увидел в толпе нужного ему мужчину. Никакие тревоги не омрачали его лицо. Видимо, он был уверен, что угроза расплаты за содеянное для него давно миновала. Благодаря шантажу и угрозам ему удалось запугать свидетелей преступления, а мертвые жертвы не заговорят. Убийца был одет в черное кожаное пальто отца Герчика, что подействовало на последнего как удар.
Прошло несколько минут. В это время преступник приблизился. Не размышляя больше о последствиях, Герчик выхватил свой маузер, прицелился и, сказав несколько слов, спустил курок. Возмездие свершилось. Труп лежал в грязи в двух метрах от Герчика.
Прогремевший выстрел взбудоражил весь базар. От пережитого Герчик не мог сдвинуться с места. Он наблюдал, как вокруг сжимается людское кольцо. Раздававшиеся из толпы истерические крики с требованием растерзать этого жида вывели его из глубокого оцепенения. Герчик выхватил из кармана гранату, которая быстро отрезвила озверелую толпу. Он стоял, не двигаясь и стремился уберечь себя от безрассудных действий.
Примерно через 20 минут появился Захов в сопровождении милиционера. Собственно, это была вся милиция села. Не применяя оружия, Захов повел Герчика в здание милиции. Захов попытался уговорить Герчика добровольно сдать оружие, но его уговоры ни к чему не привели. Герчик стал просить Захова никуда не звонить и не докладывать, пока он покинет село. После недолгого молчания Захов заявил, что Герчик может бежать, но, если его задержат, он не должен отплатить Захову "черной неблагодарностью". Герчик выскочил на улицу. Схватив кем-то оставленную, привязанную к дереву лошадь, помчался из своего села в сторону Херсона. К вечеру он добрался до города. Там сел в поезд. Через три дня Герчик прибыл в свою часть. После его бегства из Калининского Захов донес об этом происшествии прокурору района и был объявлен розыск. В декабре 1944 г. Герчик был вызван в военную прокуратуру, где ему было предъявлено обвинение и взята подписка о невыезде. И снова, в который раз его благодетель - командир части Артур Спрогис проявил предельную заинтересованность в его судьбе, и дело было прекращено.
Заключение
Григорий Герчик в годы войны с нацистской Германией был уникальным советским диверсантом, разведчиком и партизаном. С 1941 г. его всегда сопровождали легенды. В Красной Армии было принято значительно завышать потери противника. Не миновало это и отчеты о деятельности групп и отрядов Герчика. Однако, ущерб нанесенный Герчиком и его бойцами врагу был очень существенным. Возглавляемые им подразделения считались лучшими среди разведывательных, диверсионных и партизанских подразделений.
Один из бойцов Герчика, А.Я. Жданович, написавший после войны художественно-документальную повесть, так описывал своего командира: "Он был молод, горяч по характеру... Среднего роста, плотный брюнет с высоким лбом и цепким взглядом умных карих глаз. Он появлялся в окружении своих товарищей. Ни разу мы не видели его одного. Он был центром группы, ее признанным командиром... Герчик принадлежал к числу командиров, умеющих смотреть вперед... Ему было совершенно все равно - любили его или нет - ему просто не было до этого дела. Относился он к нам в основном ровно, справедливо, и жил своею, неведомой нам жизнью. Я готов был идти за Герчиком куда угодно, ни на секунду не сомневаясь в целесообразности, необходимости именно того пути, каким бы он ни повел нас, и, конечно, в успехе любой предстоящей операции. Недаром он слыл удачливым. Как это немаловажно на войне". Герчик славился отвагой и находчивостью, умением выходить из самых сложных ситуаций. У него было сверхъестественное чувство ориентации и умение маскироваться. Тактика Г.Я. Герчика резко отличалась от тактики многих других командиров. За все годы войны‚ находясь в тылу противника, Герчик, за редким исключением, никогда не оставался ночевать в каких-либо домах. Кроме того, в отличие от других, он со своим подразделением всегда старался быть в движении. Герчик был ярым противником любого комфорта, не разрешал строить блиндажи, шалаши, тем более землянки. Для вынужденного обогрева он признавал только костер там, откуда окружающая местность обозревалась, как на ладони. Подавляющее количество отрядов подвергались внезапным атакам и несли колоссальные потери только потому, что стремились устроиться во время остановок, как можно уютнее. Потери же подразделения Герчика были минимальны.
Герчик воспитал не менее четырех успешных командиров групп: Винницкого, Гаврика, Сороку и Тульчинского. Двое из них, Винницкий и Тульчинский, были евреями.
Не просто сложилась жизнь нашего героя и после войны. Он жил и работал в Риге, а затем эмигрировал в США, где и умер в 1998 г., в Калифорнии.
Комментарий Леонида Терушкина, заведующего Архивным отделом НПЦ «Холокост»: «Я очень рад, что мы познакомились и начали успешно сотрудничать с Яковом Пасиком, изучая биографию и боевой путь Григория Герчика. Это - как раз тот случай, когда исследователи с разных уголков земного шара находят друг друга, делятся найденными документами, помогают коллегам, вместе уточняют детали. Хочется отметить, что мы много лет дружим с потомками и родственниками бойцов воинской части 9903. Кстати, все они повторяют, что даже спустя много лет после Победы, ветераны очень высоко отзывались о Григории Герчике - как человеке и своем командире. Благодаря потомкам воинов В/ч 9903, мы опубликовали в 7-м выпуске сборника «Сохрани мои письма…» письмо А.И. Винницкого - Нине Цалит (бойцы Герчика, упомянутые выше в тексте) от 8 апреля 1943 г. из-за линии фронта. Воспоминания Герчика давно передал в Архив НПЦ «Холокост» писатель Валентин Томин, с которым мы очень дружили. Как раз Валентин Романович Томин стал одним из авторов книги «Возвращение нежелательно» (1964г.) - о героях восстания в лагере уничтожения Собибор. В. Томину, который тоже писал о Григории Герчике и его товарищах, сам Герчик передал свои воспоминания перед выездом из СССР, в конце 1970-х. гг. А Томин передал их мне, когда я бывал у него, занимаясь темой Собибора, в начале 2000-хгг. Даже жили мы по соседству. Недавно, в середине октября, сын В.Томина, Сергей, побывал на Мемориальном вечере, который проводил НПЦ «Холокост» - к 80-летию восстания в Собиборе (14 октября 1943 г.). Действительно, не устаешь удивляться, как переплетаются судьбы людей и разных поколений, на протяжении многих десятилетий. Надеюсь, что издать книгу воспоминаний Г. Герчика нам удастся в ближайшее время…»
P.S. - Расширенный вариант статьи можно прочитать в электронной книге Я. Пасика - «Катастрофа еврейского крестьянства Юга Украины и Крыма» — С. 187.
https://www.calameo.com/read/0066603859de652643a23
http://evkol.ucoz.com/gerchik.htm
Добавить комментарий