Мама вытаскивает меня из моей тёплой постельки, я просыпаюсь и хнычу.
- Кончай ныть, Галка! - Бодро восклицает мама. - Сейчас мы с тобой оденемся и пойдём прошвырнёмся! - Мама натягивает на меня тёплую вязаную кофту, толстые байковые штанишки, шерстяные носочки, валенки, шубку, варежки, шапку с помпоном. - На улице мороз, нужно Галочку укутать, чтобы не замёрзла моя девочка!
Я гляжу на тёмное окошко. Что происходит? Мы никогда не гуляем ночью! Реву пуще прежнего. Но мама уже не обращает внимания на мой плач, быстро одевается сама. Мы выходим на тускло освещённую площадку, спускаемся по лестнице, распахиваем наружную дверь. Холод сразу лезет под шубку, щиплет щёки и нос. Белым-бело вокруг, мглистое небо неохотно роняет редкие снежинки, за тучами не видно звёзд.
- Мой! - Требую я сквозь слёзы и начинаю упираться, пытаюсь вырвать свою ладошку из маминой. - Мой! (Что значит "домой").
- Полно тебе, Галчонок! - Мама решительно подхватывает меня на руки. Большая сумка свисает у неё с плеча, нести двойную ношу ей неудобно, но мама спешит, споро шагает по хрустящему снегу. - Дело у нас, понимаешь, важное дело! Выполним - и сразу назад!
Минут десять мы тащимся ночными улицами, мимо спящих громад; средь чёрных окон изредка попадается одно освещённое. Доходим до застывшего, заледенелого парка. Здесь, меж голыми деревьями, повис густой мрак; видно только, как под редкими фонарями в конусах жёлтого света кружатся снежинки. Мама опускается на тёмную скамью подальше от фонаря. Плавные покачивания убаюкивают, я погружаюсь в дрёму, но не успеваю уснуть. С противоположной стороны аллеи быстро приближается фигура в сером.
- Товарищ полковник! - Вскакивает мама. - Старший лейтенант Нечипоренко...
- Отставить звания! - Звучит в ответ низкий мужской голос. - Присядь! - Сам он садится рядом, долго озирается по сторонам, потом впивается взглядом в нас с мамой. - Ты чего, деваха, никак дитёнка притащила?
- Товарищ... то есть... - Лепечет мама. - Галочка, дочь. Нельзя одну оставлять! Проснётся, заплачет, а не подойдёшь, - возможен приступ! Она у меня не шибко здоровая...
- Сколько девчонке?
- Две недели как годик стукнул.
- Ладно тогда. - Ворчливо соглашается полковник. - Муж-то есть?
- Был муж, да весь вышел.
Он молчит, вновь обшаривая подозрительным взглядом окружающую нас тьму.
- Доставила? - Спрашивает, наконец, полковник.
- Так точно! - Мама вытаскивает из сумки свёрток, мужчина быстро прячет его куда-то за пазуху.
- Докладывай, разъясняй!
- Всё как было приказано! В маленькой бутылочке снотворное. Очень сильное. Три-четыре капли на стакан чая или воды - человек будет спать без просыпа двенадцать часов. Ни вкуса, ни запаха.
- Так.
Мама перестала меня качать, я принимаюсь тихонько поскуливать.
- В той, что побольше... - Мама прерывается на полуслове, напевает. - Баю-баюшки-баю. Баю-баюшки-баю. В той, что побольше - яд. Баю-баюшки-баю. Дикум, советский аналог американского дикумарола.
- Но наш не хуже?
- Лучше! Действует путём всасывания через кожу. Спрыснуть или смазать площадь в 30 квадратных сантиметров. Нужно надеть перчатки. Симптомы развиваются через два часа, максимальный эффект спустя 12 часов. Для гарантированного результата нанести препарат повторно через 5 часов после первого применения. Вызывает внутренние кровотечения, потерю сознания, смерть от кровоизлияния в мозг.
Полковник долго молчит.
- Так... так... Хорошо служишь, старшой! - Вновь он замолкает. - В Лаборатории видел кто?
- Никак нет!
- Не хватятся?
- Никак нет!
- Поясняю, зачем тайна, отчего не по команде. Этим ядом будет устранён крупнейший международный шпион-диверсант. Кровожадный убийца и садист, злейший враг советских людей! Курирует операцию Сам, сознаёшь? Сам!
- Так точно сознаю! Не забыла, от кого приказ получала!
- Задание секретное, прямое твоё начальство к нему не причастно. Знать ничего не должны! Ни этот ваш новый заведующий, ни даже Сергей Иваныч! Не брала, не видала! Отвечаешь - только и исключительно Самому! После него мне. Ясно?
- Так точно, ясно!
- То-то! Свободна! Тащи дочурку домой. Родина тебя не забудет!
Становится совсем зябко, и я снова начинаю плакать...
***
- Ну-с, - громко спросил Майкл по-английски, - чем нас порадует ЭйАй?
- Ничем пока. - Поднявшись из-за панели управления Искусственным Интеллектом, Линда зачитала с экрана. - "Недостаточная освещённость объекта не позволяет эффективно применить программу физиономической идентификации". Попросту говоря, темно там было, трудно распознать. Спрашивает, не найдётся ли каких-нибудь дополнительных материалов.
- Увы! Больше ничего! Проехался по всей её младенческой памяти: назад, вперёд, ещё раз назад. Если мать и встречалась с этим полковником прежде, то без ребёнка... Голос ввела?
- Не нужен ему голос. Для субъекта, которого подозревает ЭйАй, фонограмма отсутствует.
- Ага! - Возбуждённо воскликнул Майкл. - Кого-то он всё-таки подозревает?
- Это я говорю. А сам ЭйАй выражается так: "При вероятности отождествления менее 98 процентов идентификация не может считаться положительной".
- Что же нам делать?
- А это важно? - Задала она встречный вопрос.
- Да, Линдочка, да! Интуиция подсказывает мне, что это может оказаться исключительно важным!
- Что ж... - Она призадумалась. - Доверимся твоей интуиции. Попробую-ка я тогда задействовать нашу самую последнюю новинку: "Absolute ID". Как бы тебе объяснить... такая суперчувствительная программа... мощная, дорогущая... и долгоиграющая! Займёт не меньше часа.
- ОК. Нынче не время жмотничать, не время спешить! Врубай! А покуда ЭйАй с этим новейшим Абсолютом напрягаются и пыхтят, переведи, пожалуйста, её воспоминания на английский и прослушай сама. Мне важно знать твоё мнение. Ну а я пойду выведу пациентку из гипноза...
***
Опрятная седая старушечка, сложив руки на коленях, сидела в кресле напротив письменного стола и блеклыми светло-карими глазами доверчиво глядела на Майкла.
- Спасибо, Галина Степановна, что согласились приехать! - дружелюбно сказал тот. - Сеанс гипноза прошёл успешно, нам удалось прочесть кое-какие Ваши младенческие воспоминания. Теперь, если можно, расскажите немного о себе, о своём детстве.
- Чого розповісти? - Охотно откликнулась старушка. И тут же всполошилась. - Ой, може, краще по-російськи? Я раніше говорила по-російськи.
- По-украински тоже сойдёт, - улыбнулся Майкл. - Если чего-нибудь не пойму, - непременно переспрошу. Нам важно знать, когда и где Вы родились, кто были Ваши родители.
- Мені вiд нарождення 91 рік, народилася 8 лютого 1952-го року. Пишуть - у Москві, хоч сама я не пам'ятаю.
- Лютого - это февраля?
- Февраля, февраля. Батька я зовсiм не знала. Мати, Оксана Григорівна Нечипоренко, була військовим лікарем. Влiтку 53-го вона звільнилася зі служби, і ми переїхали до її рідних під Полтаву.
- Очень интересно. А по какой причине мама уволилась, почему уехала из Москвы?
- Хіба я знаю? У Полтаві вона працювала лікарем у поліклініці. Але в кінці 55-го мама потрапила під машину і загинула. Залишилася я сиротою. Росла у дядька, Степана Григоровича.
- Понятно, - сказал Майкл после паузы. - Печальная, печальная история. Потерять маму в три годика... тяжело Вам, бедняжке, пришлось... сочувствую от всего сердца! - Он ещё чуток помолчал. - Скажите, Галина Степановна, напоследок: а как Вы попали в Америку?
- Так в 22-му, як вся ця біда почалася, син мене сюди і забрав!
***
- Посмотрела? И что ты обо всём этом думаешь?
- Думаю, с твоими русскими старичками не соскучишься! Помнишь, как-то раз попалась нам любовная драма? Теперь, похоже, нарвались на крутой детектив! - Линда улыбнулась. - Результат-то сказать - или как?
- Готов? Давай же! - вскочил Майкл. Но тотчас передумал. - Нет, постой! Не говори! Сперва попробую сам... Как только, понимаешь, прояснилось место и время действия... явилась дикая идея: чем чёрт не шутит, а вдруг человека этого, полковника, звали Иваном?
Линда бросила беглый взгляд на монитор. - Скажите пожалуйста, угадал! И впрямь Иван! А фамилию - давай-ка уж сам читай, вашими русскими фамилиями язык сломаешь. Кстати, вероятность теперь - девяносто восемь и две десятых процента. Меньше, чем в идеале, но идентификацию можно считать успешной.
Майкл уже рыскал глазами по экрану. - Полковник Иван Васильевич Хрусталёв! - Возбуждённо выдохнул он. - Вот же чёрт возьми! В смысле - чёрт бы нас всех побрал!
- И что сия чертовщина означает?
- Так, мелочь! Пустячок! Всего только, что убийству Джона Кеннеди придётся теперь подвинуться, отступить на вторую позицию. Потому что важнейшим политическим убийством ХХ века становится отравление Иосифа Сталина!
- Вот как? - Поразилась Линда. - Всё-таки укокошили?
- Определённо! Многие и раньше подозревали, но уверенности не было никакой. Отныне же, - Майкл кивнул в сторону компьютера, - имеется неоспоримое доказательство! Видишь ли, этот самый полковник Хрусталёв являлся начальником личной охраны товарища Сталина. Теперь мы знаем, что за неделю до "болезни" вождя полковнику удалось добыть снотворное и смертельный яд-антикоагулянт. В ночь на 1 марта 53-го года Хрусталёв передал прочим охранникам дачи Сталина следующее распоряжение вождя: Иосиф Виссарионович ложится спать и больше в них не нуждается, они тоже могут идти отдыхать. Приказ небывалый, абсолютно беспрецедентный! Теперь-то ясно: этой уловкой Иван Хрусталёв развязывал себе руки, обеспечивал беспрепятственный доступ "к телу"...
- Вот так история! - Линда надолго замолчала, обдумывая услышанное. - Невероятно! Честно говоря, Иван твой не больно похож на супергероя! Немолодой, полноватый... совсем даже не харизматичный...
- И всё-таки именно этого человека следует считать величайшим героем прошлого столетия! - Майкл огорчённо вздохнул. - К несчастью, далеко не все русские с таким выводом согласятся.
- От имени американцев - соглашаюсь! Боюсь только, величайший герой плохо кончил.
- Увы! Иван Хрусталёв был арестован вскоре после похорон Сталина. Через несколько дней его, вроде как, отпустили, - но долго Иван Васильевич всё равно не протянул. Тёмная история... Скончался он, по одной версии, летом 53-го, по другой - в конце 54-го. В любом случае - не дожив до пятидесяти...
- Хотела бы я постичь, - отрешённо произнесла Линда, - что заставило этого загадочного человека поставить на кон собственную жизнь? Фактически - пожертвовать собой?
- Насколько я знаю, обстоятельства личной жизни Хрусталёва не изучены. Но можешь мне поверить: в стране советов было немало людей, таивших в душе исступлённую жажду мщения! Вплоть до готовности к самопожертвованию! И многоопытный, ушлый Сталин прекрасно это сознавал. Недаром, например, он отменил полёты авиации на парадах. Чтоб какой-нибудь военный лётчик не попытался отомстить, врезавшись в Мавзолей со стоящими там вождями...
Они помолчали.
- Хорошо, а мать, старший лейтенант, - она-то причём? Откуда яд, что с ней стало?
- Военврач Оксана Нечипоренко, по всей видимости, служила в секретной Токсикологической лаборатории МГБ, так называемой Лаборатории Х. Где-то поздней весной 53-го года она сообразила, кто был отравлен похищенным ею ядом. Не мешкая, вышла в отставку, ретировалась с дочкой на Украину, затаилась как полевая мышь. Но это лишь отсрочило её гибель: в конце 55-го Оксану сбила машина.
- Страшно как! - Линда поёжилась. - Осталось узнать: кто такой "Сам"?
- Вот об этом остаётся только гадать. Лично я ставил бы всё-таки на Берию... Хоть, впрочем... хрен его знает. Оксану вот, а, скорее всего, и Хрусталёва убрали уже после гибели самого Лаврентия...
Добавить комментарий