Согласен, мир сегодня так себе.
Впрочем, и раньше он был не лучше, только мы тогда не жили – поэтому нам и кажется, что именно сейчас всё вот-вот рухнет, если его, этот мир, не спасти. Бредовая идея его спасения далеко не свежа – давным-давно один всадник на осле попытался это сделать, что закончилось для него, как известно, весьма печальным образом, а мир как был гнусным, так и остаётся. Он грозился появиться вторично с той же целью, но с более радикальными методами, чего терпеливо дожидаются миллионы его почитателей, но он почему-то не торопится.
Один из его фанатичных поклонников много веков спустя решил, что мир спасёт красота, вложив это спорное пророчество в уста одного из своих литературных героев. Тоже пока не работает, если посмотреть вокруг.
Ну, а совсем недавно миллионы моих бывших и нынешних соотечественников нашли рецепт спасения мира попроще, отдав свои бесценные голоса за вторично избранного Президента, шансов на спасение мира у которого хоть и побольше, чем у красоты, но всё равно в его успех в этом деле верится слабо.
Так что на мой взгляд не стоит собираться в спасательные экспедиции, а нужно просто жить свою недолгую жизнь растопырив глаза и по возможности радоваться, выхватывая из удручающей картины мира неожиданные, очаровательные этюды, которые нам дарит иногда наша бессмысленная жизнь, если смотреть на неё зорко. Просто удивляться и радоваться, не обязательно понимая, что именно радует и почему, и не пытаясь это объяснить самому себе.
Билли Джо, ещё совсем мальчика лет двадцати, наняли к нам на работу что-то паять и монтировать, что он делал быстро и умело. Несмотря на огромную разницу в возрасте, мы стали с ним добрыми приятелями, но не сразу. Должен признаться, что, не обладая стопроцентным иммунитетом к стереотипам, я не сразу привык к его диковатой, даже отпугивающей по первости внешности. У Билли Джо – бритая наголо голова, рыжие, мохнатые бакенбарды, как у Ноздрёва, руки до плеч испещрены плотными татуировками с мастерским изображением жутких сказочных чудовищ, а на шею пробиваются языки пламени, начинающегося где-то под футболкой и кончающегося на пухлых щеках Билли Джо. Ну и, разумеется, серьги-кольца в каждом ухе и маленькая бусинка в правой ноздре. При этом Билли Джо оказался на редкость вежливым, хорошо воспитанным малым с добрыми глазами и мягким чувством юмора. Мы обнаружили с ним удивительную для нас обоих схожесть некоторых вкусов и пристрастий, особенно музыкальных, и с удовольствием открывали друг другу новые имена в бесконечном музыкальном поле.
Он поведал мне, что играет на барабанах в рок-бэнд, и в ответ на мой вопрос о музыкальном жанре он после недолгого раздумья сказал, что это progressive punk. Увидев в моих глазах вопрос, он пообещал принести диск с записью. При всей беспринципности моих музыкальных вкусов, которую я предпочитаю называть эклектичностью, и не проходящей с возрастом тяги ко всему новому, не могу сказать, что меня очаровало то, что я услышал. Мягко говоря, я эту музыку не понял, хотя должен признать - что-то интересное в этом оглушительном безумстве всё же было.
Однажды я услышал знакомую мелодию, которую Билли Джо насвистывал, разматывая провода и укладывая их должным образом. Это был тот случай, когда, как ни напрягайся, почему-то не удаётся сразу вспомнить, откуда эта очень знакомая мелодия. Прошла минута- другая, но кроме того, что это какая-то песня из далёкого прошлого, ничего на ум не приходило. В конце концов я сдался и, подойдя к Билли Джо, спросил:
- Слушай, а что это за мелодия, откуда? Никак не могу вспомнить.
- Так это же русская песня. Ты ведь тоже из России, правильно?
- Тоже?
- У моего школьного друга родители из России, его дедушка с ними жил, славный был такой старичок. Так вот, когда он выпивал - песни пел, эта его любимая была, «Тёмная ночь» называется или что-то в этом роде. Классная мелодия, оригинал бы послушать, а то дедушка так себе певец был…
Я, конечно же, сразу вспомнил эту песню из моего детства. Вряд ли я хоть раз слышал её от начала до конца, потому что, если признаться честно, никогда не любил книги и фильмы про войну, а тем более - всяческую военную романтику. В этом, наверное, заслуга (а кто-то скажет упущение) моего папы, который, провоевал все четыре года, начав в ленинградской мясорубке и закончив где-то в Германии, никогда не рассказывал мне про войну, несмотря на мои настойчивые мальчишеские просьбы. Уже позже, когда я подрос, он как-то сказал, что главное, чем ему запомнилась война, — это страшная грязь и что всё время хочется спать.
Я вернулся к своему столу и, быстро отыскав в интернете отрывок из советского военного фильма с этой песней, подозвал Билли Джо. Мы прослушали «Тёмную ночь» от начала до конца, не проронив ни слова. Билли Джо стоял как завороженный, потом тихо, с явной теплотой и даже нежностью в голосе произнёс то, что ни в коем случае не стоит пытаться перевести на русский:
- It is so cool, man, so fucking cool…
К тому времени я уже достаточно хорошо знал Билли Джо и привык к его скупым и ёмким оценкам, так что, невзирая на спорный лексический выбор, я понял, что сказанное им – это высшая оценка услышанного и свидетельство того, насколько глубоко он тронут. Он спросил, о чём эта песня, и я, как мог, перевёл ему строчку за строчкой, даже не пытаясь придать переводу хоть какую-то художественность, зная, что попытка провалится. И ещё он спросил, кто это поёт.
- Марк Бернес? Не похоже на русское имя.
- Да, не похоже, - всё, что ответил я, решив не вдаваться в никчёмные подробности.
Я отыскал в интернете ещё несколько песен того же безголосого певца и послал Билли Джо. После этого, встречая его с неизменными наушниками в ушах и по традиции спрашивая, что он слушает, я часто слышал в ответ: Марк Бернес, и всякий раз при этом на круглом лице Билли Джо появлялась добрая улыбка.
Вспоминая об этом, я пытаюсь понять, есть ли ещё в этом эпизоде что-то, кроме довольно забавного, даже скорее абсурдного, очарования советской песней времён войны мальчиком с жутковатым, карнавальным обликом, рождённым в 21-ом веке так далеко от той тёмной ночи и выбивающим сегодня из своих барабанов безумный сатанинский панк-рок?
Не знаю, но есть что-то ещё.
Имеет ли это хоть какую-то отдалённую связь с надеждой на то, что мир, который невозможно спасти, с чего я начал эту историю, всё же устоит?
Нет, пожалуй, не имеет.
Может быть, эта история о необъяснимой, важной, но эфемерной связи поколений или о том, что географические и политические границы исчезают, а расстояния сокращаются под натиском всего настоящего, и о прочей банальной ерунде?
Нет, не об этом, конечно.
Не знаю. Мне просто хорошо, когда я вспоминаю Билли Джо, хоть я так и не смог себе объяснить, что меня радует в этой истории - it is just so fucking cool…
Добавить комментарий