[окончание, начало в № 1 от 09 января 2003]
Год 1988, а число — 26 марта. Барри Помрой — программист по специальности и гомосексуалист по склонностям, зашел в свой любимый бар “Спайк”. Там он познакомился с милым доктором, назвавшимся Питером Ричардсоном. Мужчины разговорились, и Помрой поведал, что он увлекается современной архитектурой. Доктор тут же предложил поехать к нему в офис и посмотреть альбомы с шедеврами современных зодчих. Помрой согласился, и парочка прибыла в Глендейл в офис доктора Боггса (ибо это именно он назвался Питером Ричардсом). К удивлению Помроя, доктор, вместо того, чтобы показать альбомы, пригласил его в кабинет и предложил сделать электрокардиограмму. Гость, нехотя, согласился, улегся на стол и дал прикрепить себя электродами. В этот момент он увидел, что в руке доктора мелькнул какой-то металлический предмет. Помрой вскочил. Доктор держал в руке stun gun (приспособление для оглушения током). Завязалась драка, во время которой Помрой сумел вывернуть руку доктора. Сообразив, что “пациенту” удалось избежать смерти, доктор стал извиняться. Помрой покинул офис гостеприимного врача, но через два дня заявил о случившемся в полицию. Там Боггса знали как гомосексуалиста-садомазохиста, и жалобе Помроя не дали хода. А посему нам предстоит представить еще одно важное действующее лицо — Эллиса Генри Грина.
Этот господин вырос в деревне, в штате Огайо, в многодетной семье фермера. Когда он подрос, все вокруг были очень удивлены, узнав, что парень, ничем не примечательный, выросший в трудовой семье без претензий, оказался гомосексуалистом. Он не пожелал жить в скучной и добропорядочной сельской местности, а подался в рай адептов однополой любви — в Калифорнию. Там согласно своему призванию, устроился на работу в компанию по продаже гомосексуальной порнографии и зажил в полное свое удовольствие, предаваясь неординарному сексу в острых формах садомазохизма. Это и свело Грина с доктором Боггсом и его приятелем Джином. Это и привело его к смерти. Ибо именно он умер в кабинете Боггса от “сердечного приступа”, подменив на этой скорбной тропе застрахованного на миллион Хэнсона.
После своей “смерти” Джин Хэнсон сразу сменил все документы. Он взял имя биологического отца, стал Вольфгангом Юджином Сноуденом и пустился... в разгул. Оставшиеся у него деньги (300 тысяч из украденных у компании) он швырял направо и налево. Сделал себе пластическую операцию, отчего стал выглядеть лет на 20 моложе и гораздо привлекательней, и стал мотататься без устали из города в город, из штата в штат. Но соивершенное убийство и жизнь под чужим именем не прошли бесследно: он стал нервным, путался в своих именах, сбивался, рассказывая о своем прошлом.
Как мы помним, через несколько месяцев усилиями следователя страховой компании грандиозное мошенничество было раскрыто. Доктор Боггс был арестован, судим за убийство Грина и получил пожизненное заключение, что для него было равносильно смертному приговору, так как в крови у него уже обитал вирус СПИДа. А Джин Хэнсон сам угодил под арест.
Исколесив родные Соединенные Штаты, он направился в Акапулько (Мексика), где, забыв об опасности подхватить СПИД, посещал бани для гомосексуалистов и иные экзотические заведения. Возвращался он в США через аэропорт Даллас-Форт-Уорт. Его возбужденное поведение привлекло внимание таможенников. Они спросили, что он делал в Мексике. На этот вопрос было дано несколько противоречивых ответов. Тогда они попросили открыть чемодан. Там оказались необъявленные 14 тысяч долларов и куча документов на разные имена, в том числе и на имя Генри Грина. Вольфганга Юджина Сноудена задержали. Личность была установлена. Джин Хэнсон по суду также получил пожизненное заключение.
Ну, а теперь вернемся к главному персонаж драмы Джону Хокинсу.
“Огорошенный” внезапной смертью любимого друга, он продолжал оставаться в Колумбусе, где ждал страховой премии. Дела в обувной компании шли из рук вон плохо: собралась куча неоплаченных счетов, и надежда теперь возлагалась на страховку покойного. Джон Хокинс, хоть и нервничал изрядно, как истинный игрок перед тем, как сорвать банк, но головы не терял. Он подготавливал для себя возможность скрыться, так как своей, почти звериной интуицией чуял, что на этот раз, при наличии “мокрухи”, хорошо задуманная афера может очень плохо кончиться. Друзьям, включая возлюбленную Салли Саммерс, он стал заливать, что за ним охотится ФБР, ибо через компанию он отмывал деньги отца-наркоторговца. (Отец-сварщик, в самом деле, имел связи с мафией и приторговывал наркотиками, но Джон к отмыванию его денег отношения не имел). Не теряя времени, Хокинс поместил в местную газету объявление: “Если у вас плохая кредитная история, мы поможем вам. Звоните по телефону...” Людей, нарушивших условия кредита в Америке пруд пруди. Со всех концов страны стали звонить Хокинсу подорвавшие к себе доверие субъекты и сообщать о себе все данные: где родился, где учился, где работает... На основании полученной информации Джон смог найти нескольких человек, примерно одного с ним возраста, и послать запросы от имени этих людей, с просьбой прислать их метрики, чтобы на основании подлинных метрик получить все необходимые документы. В старых газетах он отыскивал сообщения о смерти своих ровесников, выуживал там информацию, необходимую для получения документов, готовясь в момент опасности вовремя смыться, что, как известно, является главным условием в профессии вора.
Наконец, долгожданный миллион прибыл. Однако никуда деньги Хокинс не вложил. Более того, он еще снял со счета компании остававшиеся там 240 тысяч, после чего исчез, предупредив об отъезде только своего сожителя Эрика де Сандо. Прежде всего, Джон отправился в Лас-Вегас повидать матушку. Ей он сказал, что продал свой бизнес, но его нервная система пришла в полный упадок, и он нуждается в отдыхе и лечении. Среди своих знакомых и друзей он распространил слух, будто продал дело и ищет для себя нового применения. Очень скоро ему стало известно, что афера со страховкой раскрыта. Страх ареста погнал его в Лос-Анджелес. Странно, но имея “в кармане” миллион, Хокинс предался своему старому занятию: сексуальные услуги богатым и знаменитым за хорошую плату.
Он живет некоторое время в Лос-Анджелесе под именем “Джерри Грин”. Интересно, что после убийства Эллиса Генри Грина, имя “Грин” приобрело для Хэнсона и Хокинса какой-то мистический смысл. Джин несколько раз называл себя Грином и даже открыл на это имя счет в банке. Теперь вот Хокинс назвался этим именем.
Оставаться в Соединенных Штатах больше было нельзя. С паспортом на имя Джери Грина он уехал в Канаду. Оставим его на время в Торонто, где он зажил веселой жизнью, завел себе постоянную любовницу и целую стайку девиц на случай нужды в них. А сами познакомимся с еще одним очень важным персонажем, без которого вообще ни одна детективная история в мире не обходится. Это Джон Перкинс, 39-летний сержант полиции из Глендейла, которому было поручено расследование аферы со злополучной страховкой. Как уже было сказано двое преступников Боггс и Хэнсон уже сидели в тюрьме, а главный мотор и мозговой центр всей операции исчез, растворился в воздухе, будто его и вовсе не было.
Надо заметить: Хокинсу изрядно не повезло, что его розыском занялся именно сержант Перкинс, имевший в полиции репутацию “одержимого”. В поисках преступника он не давал себе ни минуты расслабиться и, взявшись за дело, доводил его до конца. Исчезновение Хокинса его не обескуражило, а наоборот, обострило “нюх” и работоспособность. Сержант просто не мог допустить, чтобы преступник затерялся, как игла в стоге сена, на нашем, таком небольшом земном шарике. Он работал над этим делом, не считаясь со временем, тратя на звонки, а иногда и на поездки, собственные деньги. Хокинс скрылся, не оставив ни единого крючка, за который можно было бы зацепиться. Несколько фотографий? Но стало известно, что он, хоть и имел репутацию самовлюбленного нарцисса, очень дорожившего своей красотой, все же сделал пластическую операцию и изменил внешность. Не удалось получить даже отпечатков его пальцев. Как же искать человека, возможно, даже не в одной стране, а по всему миру?
Перкинс был убежден: “Бог не оставляет тех, кто напряженно работает”, а потому при обыске квартиры в Колумбусе он обнаружил записную книжку Хокинса — бесценный источник сведений о том мире, в котором он пребывал. Там были телефоны жителей Лос-Анджелеса, с которыми беглец встречался, даже во время своих последних “гастролей”. К своему ужасу Перкинс обнаружил, что это не простые смертные, а заправилы Голливуда, занимающие очень высокое положение в кинобизнесе. У сержанта полиции дух захватывало при мысли, что ему предстоит разговаривать с ними. Однако голливудские боссы оказались неразговорчивыми. Они старались отделаться от детектива: грубили, посылали ко всем чертям, не отвечали ни на какие вопросы. Перкинс, конечно, мог пригрозить привлечь их к ответственности за обструкцию правосудию и оглаской их отношений с Хокинсом, но он понимал: это не продвинет поиски. Одно имя — известного адвоката по делам о наркотиках Лари Хэйса — все же подавало маленькую надежду. Он был известен полиции как весьма экстравагантный гомосексуалист, устраивавший в своем загородном доме дикие “парти”. На звонок Перкинса он отрезал: “Хокинса знаю поверхностно, многие годы его не видел, не знаю никого, кто с ним встречался. Ничем не могу быть полезным следствию”. “Хорошо, — сказал Перкинс, — но если я узнаю, что вы скрываете от следствия информацию о беглом преступнике, обвиняемом в убийстве, я сделаю этот факт достоянием ваших коллег и судей. После этого вам вряд ли позволят выступать в суде”. Угроза подействовала и, под обещание сохранить его имя в тайне, Ларри вывел детектива на человека по кличке “Черный Будда”, который подкинул ниточку, ухватившись за которую, можно было понадеяться размотать весь клубок.
Этой “ниточкой” оказался “самый важный человек в кинобизнесе”. Одно только имя его повергало в трепет. Номер телефона получить было невозможно, но Перкинс нашел его в книжке Хокинса. По словам сержанта между ним и “самым большим человеком” завязался бой, “как у кобры с мангустом”. После целой серии отвратительных переговоров могул сдался и об особых приметах Хокинса, сказал: “У него витилиго”. “Вити... что?” — переспросил Перкинс. “Витилиго, — повторил могул. Заболевание кожи, при котором на разных частях тела появляются белые пятна. У него пятна на члене”.
Перкинс просто задохнулся: человек может изменить свою внешность, достать любые документы, но он не может уничтожить пигментацию на своем члене. Ура! Мистер аферист, вы, если еще и не за решеткой, то вам там быть!
В апреле 1989 — через год после “смерти” Хэнсона и через несколько месяцев после его ареста — в Амстердам прибыл молодой красивый канадец Бредли Брайант. В первый же день он познакомился с юным голландцем по имени Мик ван Риис. Бредли и Мик сразу понравились друг другу и сразу стали друзьями. Застенчивый Мик был очень робок с женщинами. Бредли восхищал его умением мгновенно устанавливать контакт с особами слабого пола и добиваться их благосклонности. (Как нетрудно догадаться, под именем канадца Бредли Брайанта скрывался Джон Хокинс). Он посвятил Мика в легенду, об отце-наркоторговце, которого разыскивает ФБР, а заодно все то же ФБР разыскивает и его, чтобы сделать сына свидетелем обвинения по делу отца.
С помощью нового друга жизнь в Амстердаме превратилась для Бредли в нескончаемый праздник. Своей настольной книгой он сделал сочинение некоего У.Г.Хилла под названием: “Общие установки для процветания и здоровой жизни, свободной от стресса, контроля государства, уплаты налогов”. Они с Миком постоянно обсуждали эту книгу и особенно главу “Неустанный путешественник”. Оба друга сходились на том, что мечтают именно о такой жизни, свободной от любых обязанностей и обязательств.
В сентябре Бредли внес 30 тысяч за катамаран, который он назвал “Carpe Diem” (латинское выражение, означающее: “лови день”). На нем он отплыл сначала в Англию, а потом в Испанию. Во всех путешествиях главной заботой нашего анти-героя были молодые женщины, которые постоянно вились вокруг него. Одна из них позднее скажет: “Секс для него, как еда. Способ существования”. Всех его пассий называть не стоит, но одно имя надо запомнить: Дайана Груен. С этой высокой худой блондинкой из Дании Бредли познакомился в испанском курорте Малага. К его удивлению Дайана не пошла с ним в постель. При расставании Брэдли, оставив за собой право надеяться, дал ей свой адрес — почтовый ящик в Амстердаме, а также сообщил, что собирается вместе с Миком Риисом отплыть в Бразилию, а пока побудет в Италии, бороздя Средиземное море.
Мик ввел Бредли в дом своей матери, на которую его канадский друг произвел чарующее впечатление, познакомил с отцом, жившим с матерью в разводе, и младшим братом Максом. Отец — Ханс ван Риис, постановщик телереклам, от Брайанта в восторг не пришел. Прежде всего, он не поверил в россказни об отце-мафиознике. К тому же ему хотелось, чтобы Мик занялся каким-нибудь делом, а не слонялся по барам и девочкам в обществе какого-то странного человека.
Наступил 1991 год. А Перкинс все еще не мог похвастасться успехом в розысе Хокинса. Он решил показать свое дело по телевидению. Сначала в “прайм-тайме” NBC Unsolved Mysteries, потом в шоу America’s Most Wanted и, наконец, у Опры Уинфри, где сержант выступил самолично. Программа Опры была показана в Европе. На Перкинса рухнул водопад звонков желающих помочь ему. И в этом потоке он выудил звонок из Дании. Звонила Дайана Груен, та самая блондинка, с которой наш беглец познакомился в Малаге. Она узнала его и сообщила Перкинсу, что Хокинс под именем Бредли Брайанта плавает где-то в Средиземном море на катамаране “Carpe Diem”. Затем последовал звонок от Ханса ван Рииса, который узнав из рассказа Перкинса, что дружок его сына разыскивается в связи с убийством, перепугался за своих сыновей Мика и Макса, которые находились на его катамаране. Он сообщил, что стоянка “Carpe Diem” находится в доке Канийоне на острове Сардиния.
Дальнейшие события развивались в темпе vivace. Ханс ван Риис прибыл на Сардинию. Энди Хоган — детектив отдела расследований в полиции Сардинии вместе с ним разыскали красный катамаран Бредли Брайанта. Хоган поднялся на катамаран, на котором оказался один Макс. Он представился парню работником Красного Креста, помогающим его отцу найти своих сыновей. Макс рассказал, что владелец катамарана Бредли Брайант и старший брат Мик уехали на свидание с девушками, вернутся через три часа. “Ну, вот что: иди в бар. Там тебя ждет отец”, — сказал Хоган Максу, а сам вызвал карабинеров.
Когда Бредли Брайант появился — в благодушном настроении, чрезвычайно довольный собой и своею жизнью, — карабинеры окружили его и объявили, что он арестован. Поначалу Бредли изумился и стал очень вежливо объяснять, что произошло какое-то недоразумение. Вел он себя доброжелательно и любезно, как только мог ни в чем неповинный человек. Карабинеры даже усомнились, того ли парня они прихватили. Однако все же доставили его в участок и связались с Перкинсом. “Заставьте его раздеться и посмотрите на его член, — сказал сержант. — Если на члене белое пятно, все правильно”.
Хоган подошел к арестованному. “Я хочу убедиться, что мы не причинили тебе вреда. Разденься, я осмотрю тебя”. Ничего не подозревая, молодой человек разделся. На его члене было белое пятно... Это был Джон Хокинс — красавец, аферист, сексуал-демократ.
Добавить комментарий