messerer-cook.jpg
Впервые его еженедельная передача «Письмо из Америки Алистера Кука» была выпущена в эфир по каналам Би-Би-Си в 1946 году, последняя прозвучала спустя 58 лет, что тянет на рекорд Гиннеса, который вряд ли когда-либо будет побит. Из глубокого кресла в кабинете на 15-м этаже дома на Пятой Авеню, с роскошным видом на зеленый массив Центрального парка, он раз в неделю зачитывал 15-минутные тексты. Я упоенно слушал их в течение 20 лет до 1981 года, когда эмигрировал в Америку... и здесь невозможность поймать в эфире его очередное письмо стало для меня одним из немногих поводов для ностальгии.
Я вспоминал, как в Москве каждое воскресенье без четверти девять утра я прекращал все дела и приникал, затаив дыхание, к радиоприемнику: старался не упустить ни одного слова; чертыхался, когда мешал треск, но радовался, что советские органы, глушившие Анатолия Максимовича Гольдберга, — он вещал, правда, по-русски, — не глушили Алистера Кука, наверное, не понимали, насколько опасны были его идеи для советских людей.
Спешу поделиться своим недавним открытием: сейчас можно и услышать, и увидеть некоторые выступления Алистера Кука в интернете, достаточно набрать его имя в «Гугле» (Alistair Cooke). Они по-прежнему восхищают — при том, что это лишь единицы тех почти трех тысяч его передач, которые звучали в эфире в течение шести десятилетий. Последние «письма» он зачитывал, уже лежа в больнице, за месяц до смерти, на 96-м году жизни. О чем же поведали его письма, обращенные к миллионам слушателей?
Иногда в них содержался тонкий анализ политических событий в стране, ставшей его второй родиной, но чаще — наблюдения об американских нравах, обычаях, законах, об американском юморе и широте характера. Между прочим, он как-то заметил, что американцы слушают радио, наклоняясь вперед к радиоприемнику, а англичане откидываются назад. Я тут же поймал себя на том, что слушаю его по-американски, и подумал, а как слушал радио сам Кук, ведь он впервые попал в Америку в 23 года?
Кук открывает для себя Америку
Закончив британский Кембридж в 1932 году, Алистер Кук получил стипендию и направление в Америку, чтобы продолжать образование. А конкретнее — изучать американскую литературу и театр в престижнейших университетах — Гарвардском и Йельском. Об Америке у него были тогда самые поверхностные и во многом превратные представления. В то время США завязли в трясине Великой Депрессии, и молодой Кук решил посмотреть воочию, как борются с нуждой и безработицей простые американцы в разных штатах. Он купил старенький Форд, в котором совершил свое первое путешествие по Америке, а чтобы оплатить расходы, написал серию очерков для Би-Би-Си. Вскоре он получил неожиданное предложение: вести из Америки регулярные радиопередачи. На возражение, что он, мол, ничего не знает об этой стране, ему сказали, что англичане тоже мало что о ней знают, и пусть он открывает Америку для себя, а заодно — для слушателей в Англии и во всем мире. Остальное, как говорят американцы, стало историей.
Он совершил сотни путешествий по США, исколесил страну вдоль и поперек, беседовал со всеми президентами, начиная с Франклина Рузвельта и кончая Джорджем Бушем, говорил по душам с учеными, писателями, фермерами и рабочими, подружился со многими звездами Голливуда, включая Грету Гарбо и Чарли Чаплина. Последний вызвался быть посаженным отцом Алистера Кука на его свадьбе в 1934-м году, но будущая теща Кука, внучатая племянница великого американского философа и поэта Ральфа Уолдо Эмерсона, воспротивилась этому: Чаплин, находившийся тогда в гражданском браке с юной актрисой Полет Годар, прослыл аморальным типом среди пуритански настроенных американцев.
Итак, Алистер Кук стал летописцем Америки, влюбившись, по словам его дочери Сюзен, в ее «жизнелюбие, молодой задор и кипучую энергию». В 1941 году, за 6 дней до японского нападения на Перл Харбор, он сменил британское гражданство на американское. Однако через тридцать лет английская королева, очевидно, простив ему такую измену, возвела его в рыцарское звание, хотя англичане не должны по закону называть его сэром Алистером Куком. В отличие от несведущих американцев, они-то знали его прекрасно; премьер-министр Тони Блэр назвал его «одним из величайших журналистов всех времен», и, как положено великим англичанам, Алистера Кука отпевали в Вестминстерском аббатстве. Что поразительно, ибо, по его завещанию, после кремации прах его был развеян в любимом им Центральном парке Нью-Йорка.
Моя встреча с Куком
Слушая мощный, богатый тембрами баритон Алистера Кука, я воображал себе человека могучего телосложения, высоченного роста. Каково же было мое удивление, когда, проходя в сентябре 1981 года во время книжной ярмарки по 5-й авеню, я увидел за столиком маленького седого человека, подписывающего свои книги, а на столике табличку — Алистер Кук. К счастью, от моего эмигрантского пособия осталось несколько долларов, и я бросился в соседний магазин — купил самую дешевую из имевшихся книжку Кука в бумажном переплете: «Очерки о двух знаменитых англичанах и четырех американцах».
Когда до меня дошла очередь, я гордо сказал писателю, что, живя в СССР, не пропустил ни одной его передачи за 20 лет. Он не поверил. Тогда я стал в деталях пересказывать ему его передачу двадцатилетней давности. Я и сейчас ее помню почти наизусть. Он рассказывал в ней о том, почему Джону Кеннеди удалось победить Ричарда Никсона. Потому, считал Кук, что та предвыборная кампания впервые широко освещалась по телевидению, а на стороне Кеннеди оказался предприимчивый пропагандист — сейчас говорят пиарщик — по имени Таккер. Этот «знаток американских душ» собрал команду из миловидных старушек и нежданно-негаданно выводил их на экраны телевизора в самые неудобные для Никсона моменты. Например, когда тот прилетел в Нью-Йорк после знаменитых дебатов с Кеннеди, результаты которых были еще неизвестны, у трапа самолета его ждала очередная старая леди. Похлопав Никсона по плечу, она говорила: «Ничего, милый Дик, вчера он тебя здорово побил, но в следующий раз ты отыграешься!» «Милому Дику» ничего не оставалось, как выдавить из себя кислую усмешку, старушка же, обворожительно улыбаясь, стаяла c экрана как чеширский кот.
После такого подробного пересказа Алистер Кук написал мне на обложке своей книги: «Моему верному слушателю из России желаю удачи в США». Возможно, с его легкой руки удача мне улыбнулась, и уже через несколько дней я получил работу. Преисполненный благодарности и презрев высокую цену — целых двадцать пять долларов, что болезненно отразилось на моем бюджете — я прямо из первой получки купил уже в твердом переплете книгу «Америка Алистера Кука». Впрочем, времена меняются, и недавно я приобрел ту же книгу, чтобы делать в ней пометы, за два доллара. Ценник $2 я оставил красоваться на обложке как напоминание о самой выгодной покупке в моей жизни, ибо эта бесценная книга написана золотым пером.
Америка Алистера Кука
Ее населяют образы сотен американцев, и для каждого из них он нашел незабываемые слова. Разумеется, он много рассказывает о гигантах истории — «отцах-основателях» Америки. Про Вашингтона, в частности, отмечается, что при его появлении все ощущали «присутствие». «Это было не что иное, как присутствие человека с сильным характером... Когда окруженные солдаты его разбитой армии умирали от голода в Вэлли Фордж (в Пенсильвании — А.М.), он отказался выполнить распоряжение Конгресса — конфисковать продукты у нуждавшихся фермеров». По контрасту вспомним продразверстку и грабеж тысяч деревень, учиненный командирами Красной Армии в годы «военного коммунизма». Алистер Кук отмечает: «На момент своей смерти Вашингтон еще не стал легендой... и филадельфийская газета «Аврора» злорадствовала в передовице: ‘Мы давно мечтали об этом счастливом дне, и вот он наступил’. Ныне же Вашингтон возвышается над поколениями выдающихся американцев, как Шекспир — над литературой Англии».
Кук приводит интереснейшие факты из биографии Бенджамина Франклина. Подчеркивая его скромность, он пересказывает, например, такой случай. Однажды, придя домой, Франклин увидал серебряные ножи, заказанные его женой в Англии. Он прошел в свой кабинет и записал в дневнике: «Увы, женское тщеславие и тяга к роскоши приводят империи к упадку».
Массу нетривиальных сведений вы найдете в этой книге о третьем президенте Томасе Джефферсоне: оказывается он был отцом не только Декларации Независимости и Билля о Правах, но и американского доллара — предложил ввести десятичную денежную систему на смену запутанной английской. Четвертого американского президента Джеймса Мэдисона Кук характеризует как знатока древнееврейского языка, обычаев и культуры, что, наверное, отразилось в тех мудрых компромиссах, которыми изобилует текст Американской конституции, автором которой его считают.
А посмотрите, как живо Алистер Кук описывает тех мало знакомых нам американских деятелей, которые подписали Декларацию Независимости:
Филип Ливингстон, нью-йоркский купец, — главный организатор бойкота британских товаров — и он же сердцеед и ловелас.
Томас Нельсон, плантатор из Вирджинии, приказал сжечь свой дом, как только узнал, что британский командующий облюбовал его для устройства своего штаба.
Чарльз Кэррол, адвокат и бизнесмен из Мэриленда, обладал даром предвидения — вложил свое состояние во вновь создаваемые компании для строительства каналов и железных дорог. Пережив всех других подписантов, он умер в возрасте 95 лет самым богатым американцем.
Бенджамин Буш, пенсильванский доктор, известен как пионер зарождавшейся тогда психиатрии и в Америке, и в Европе.
Джон Уизерспун, блистательный оратор и первый президент Принстонского университета.
Уильям Флойд, нью-йоркский землевладелец, имя которого увековечено центром ядерных исследований, разместившимся на территории его поместья, и шоссейной магистралью в Лонг-Айленде.
Джордж Уиз, любимый учитель Джефферсона, крупнейший авторитет в юриспруденции, умер отравленный собственным племянником, которого одна газета того времени заклеймила: «нетерпеливый наследник».
Крупнее других и разборчивей расписался под Декларацией судовладелец Джон Хенкок — это «чтобы английский король смог прочесть мою фамилию без очков». Он и не подозревал, что и росчерк его, и фамилия войдут в американский деловой обиход, и сегодня при подписании контракта вам могут сказать: «А теперь, пожалуйста, ваш хенкок».
Книга эта стала моей настольной еще и потому, что, слушая современные дебаты по злободневным политическим вопросам, я легко нахожу в ней исторические параллели. Возьмем, например, самую насущную сейчас проблему — непомерный национальный долг США, который грозит стране банкротством. У Алистера Кука мы читаем, что главной предпосылкой американской революции стал долг метрополии, то есть Великобритании, вдвое увеличившийся после окончания войны с Францией и с индейцами в Америке. В лондонском парламенте консерваторы-тори, потребовали, чтобы подданные британской короны, проживавшие в американских колониях, стали платить больше налогов на содержание английских войск, необходимых для охраны их же границ от индейцев и французов.
Не правда ли, логика сродни той, которую довольно убедительно проповедует Дональд Трамп — захватить нефтяные поля в Ираке, чтобы возместить затраты на войну, имевшую цель защитить интересы иракского народа, а также на охрану границы с Ираном.
Как известно, король Георг III, будучи весьма недалеким политиком, пошел на поводу парламента: поднял налоги на жителей американских колоний и, сверх того, обязал их покупать дорогие британские товары, тогда как на международном рынке можно было приобрести дешевые товары, производимые при помощи рабского труда в близлежащих французских и испанских колониях. Особенно ненавистен колонистам стал дорогой чай, и они устроили знаменитое «бостонское чаепитие», выбросив в море триста бочек чая британской Ост-Индской компании. Зародившееся недавно массовое движение в Америке, словно напоминая о том инциденте, носит символическое название «Чаепитие» («Tea Party»).
Сам факт появления этого движения есть свидетельство того, как новые идеи и инициативы своим возникновением на низовом уровне (on grass roots) приводят к существенным изменениям в жизни страны. С другой стороны, в каждом десятилетии новые идеи, выдвигаемые учеными, изобретателями, бизнесменами выводят Америку на новый виток прогресса. Мы все стали свидетелями того, с каким размахом создатели «Майкрософта», «Гугла» и «Фейсбука» двинули вперед технологическую революцию во всем мире. «Америка Алистера Кука» была впервые опубликована еще до рождения Сергея Брина и Марка Цукерберга. Однако ее автор поведал нам о личностях, не менее впечатляющих, чью роль в развитии экономики страны трудно переоценить. Это и Эдисон, и Форд, и братья Райт, и Рокфеллер, и Карнеги, и многие другие. Меня лично особенно поразила деятельность Фредерика Тюдора.
Вряд ли кто из нас, сидя в кафе-мороженом, вспоминает о том, что инициатором первых подобных заведений в США и многих других странах явился младший сын главного военного прокурора в администрации Вашингтона. Трое братьев Фредерика — выпускники Гарварда, потешались над ним, потому что его обуревала страсть к предпринимательству, и то и дело ему в голову приходили невероятные идеи новых бизнесов.
Однажды в шутку братья предложили: почему бы тебе не наколоть льда в нашем пруду и не отправить его в Африку. Фредерик принял шутку всерьез и начал действовать. Он отправил сто тридцать тонн льда на остров Мартиника в Карибском море. Лед растаял через шесть недель, что в отсутствии холодильников уже было достижением, но Фредерик не успокоился. С маниакальным упорством он стал искать средство сохранить лед от жары, подобно тому, как Эдисон перепробовал тысячи материалов для нити накаливания в электрической лампе. В конце концов, Тюдор нашел выход: лед стали перевозить... в опилках.
Казалось бы, что в этом особенного? Но тут проявился дар Тюдора к тому, что называется ныне маркетингом. Его можно считать первым гением в истории рекламы и пиара. Он приобрел монопольное право на строительство ледяных домов в Гаване, Новом Орлеане и в других южных городах, убедил покупателей в разных странах пить напитки и коктейли со льдом — это якобы эликсир для здоровья; убедил врачей в том, что в отсутствии льда в больницах вспыхивают эпидемии и, конечно, открыл повсюду салоны и кафе, специализирующихся на мороженом.
За много лет до возникновения конвейеров и массового производства Тюдор сформулировал задачу, которая станет основной целью американской капиталистической системы — превратить предметы роскоши в товары первой необходимости для миллионов. Этот современник Маркса фактически опроверг известный тезис последнего о неизбежности перепроизводства товаров, которое якобы неудержимо провоцирует завоевание иностранных рынков, империалистические войны и прочие эксцессы. Маркс и представить себе не мог, что предприимчивые американцы, вроде Тюдора, научатся создавать и внедрять в быт новые потребности так, что люди, в конце концов, не смогут и представить свою жизнь без них. Конечно, не без помощи рекламы. Кто, скажите, мог еще лет 25 назад предсказать, что компьютеры и сотовые телефоны появятся чуть ли не в каждом доме?
Кстати, о Карле Марксе Алистер Кук вспоминает не без иронии совсем по другому поводу. Он цитирует биографа Маркса, написавшего о том, как родоначальник коммунизма радовался любому кризису в международной торговле, подтверждавшему его теорию, а вот известия о золотой лихорадке в Калифорнии привели его в уныние. Как же, ведь эта лихорадка поразила сотни тысяч людей, независимо от их классовой принадлежности! Выходило, пишет Кук, что «все его манифесты и прокламации бесполезны».
А разве могли марксисты предвидеть, на какие чудеса способна капиталистическая экономика США в годы испытаний, когда над страной нависает реальная угроза. Алистер Кук повествует о плачевной в военном отношении ситуации в начале 1941 года — точно, как и в Швеции или Швейцарии, у Америки не было своей регулярной армии. Были лишь учрежденные американской конституцией отряды гражданской милиции из добровольцев, умевших ездить на лошадях и палить из револьверов. Каким образом могла бы такая армия противостоять фашистскому блицкригу? Даже авиация США вызывала гомерический смех у немцев. Геринг уверял Гитлера, что «американцы не умеют делать самолеты, они преуспели только в производстве холодильников и лезвий для бритья».
Но хорошо смеется тот, кто смеется последним — в этом случае последним смеялся не Гитлер, а Франклин Рузвельт. Уже в 1943-м году США построили 86 тысяч первоклассных бомбардировщиков. В книге Кука поражает фотография гигантского сборочного цеха в пригороде Детройта, длиной в полмили и шириной в четверть мили, где стоят в один ряд, насколько охватывает глаз, десятки самолетов. В одном конце цеха, пишет Кук, разгружали сырье, с другого конца выходили готовые бомбардировщики, которые без промедления переводили на выпускной конвейер и сразу же везли из цеха на аэродром для летных испытаний...
Больше всего меня заинтересовал индустриальный подвиг гениального организатора промышленного производства с немецкой фамилией Кайзер, с которым беседовал Кук. Да простится мне каламбур, Генри Кайзер нанес неожиданный удар «кайзеру» Гитлеру. До войны он был генеральным подрядчиком на поразивших мир гидростанциях «Грэнд Кули» и «Боулдер Дэм». Его промышленная империя была на виду и определенно в поле зрения президента Рузвельта. Правда, кораблей он до тех пор не строил никогда. Однако Рузвельт знал: стоит только сказать Кайзеру, что сие сделать невозможно, как он ляжет костьми, чтобы доказать обратное. Вот и для осуществления планов транспортировки грузов в Россию нужно было срочно совершить нечто «невозможное».
...В 1970 году я в качестве корреспондента иностранного вещания Московского радио побывал в Архангельске, чтобы сделать серию передач к 25-летию победы союзников над фашизмом. Мне удалось найти ветеранов, которые проводили американские конвои с танками, грузовиками и продовольствием в северные советские порты. Передачи эти можно было услышать в Англии и Америке, но не в России, потому что из них явствовало то, что замалчивается российским официозом и по сей день — без американской помощи СССР не смог бы выиграть войну. Ветераны рассказывали мне о чудесах храбрости американских моряков, о том, что в некоторых конвоях две трети судов не пробивались к цели — их топили фашистские подводные лодки и бомбардировщики.
Судов явно не хватало, более того, их становилось все меньше и меньше, и тогда на сцену вышел Генри Кайзер. Под его руководством калифорнийская верфь «Ричмонд» изготовила первый корабль из серии «Либерти» за 245 дней. Срок немалый, но получив нужную модель, он установил конвейеры, на которых одновременно собиралось тридцать тысяч компонентов, и каждые четыре дня со стапелей сходил новый корабль. «Сверху эта верфь представляла собой гигантскую шахматную доску, над которой парили краны, опуская моторы, кабины, запасные части в пронумерованные квадраты. Все это напоминало мультипликацию Диснея, где вагонетки проносятся со свистом, ухают молоты, воют сирены, а рубка переворачивается вверх дном», — пишет Алистер Кук в своем репортаже.
Да, книга Кука — это гимн американской изобретательности и эффективности, но ее автор вовсе не был восторженным оптимистом. Со ссылкой на закат Римской империи он предупреждал, что Америка может придти к упадку даже не из-за происков внешних врагов, а из-за конфликтов внутри страны. Вот некоторые симптомы разложения, о которых он писал еще 40 лет назад: «Растущая любовь к показухе и роскоши, увеличивающийся разрыв в доходах очень богатых и очень бедных, помешательство на индустрии секса, уродливые произведения искусства, маскируемые под оригинальные, деланный энтузиазм, претендующий на творчество. Но главное — это желание большого числа американцев жить за счет государства, то есть уверенность, что Вашингтон — «Добрый дядя», о тебе позаботится». Алистеру Куку принадлежит фраза, ставшая крылатой. Описывая ситуацию в Америке, он сказал: «Идет гонка ее декаденства с ее жизненной энергией» (The race is on between its decadence and its vitality).
И все же он верил в будущее нашей страны, поскольку она изначально основана на верных принципах. Самым большим вкладом в мировую культуру явилась, по его мнению, Американская конституция. Он и книгу свою заканчивает словами верховного судьи Оливера Холмса, чтобы просто и ясно объяснить уникальность основного закона Соединенных Штатов: «Наша конституция создана для людей с фундаментально различными взглядами».
В наши дни, как никогда, нужны журналисты масштаба Алистера Кука, которые могли бы донести американские ценности до ума и сердца миллионов людей. Жаль только, что такие журналисты, как он, рождаются, по-видимому, не чаще, чем раз в столетие.
Добавить комментарий