Геннадий Шпаликов... 7 июня в рубрике «Легенды мирового кино» на канале КУЛЬТУРА был показан фильм о Геннадии Шпаликове. Просто так, вне всякой даты...
Родился и ушел из жизни гениальный сценарист осенью. Родился – в страшном, унесшем миллионные жертвы 1937, а ушел из жизни, оборвав ее по собственной воле, в 1974, в возрасте 37 лет. Обратим внимание на это число.
С одной стороны, оно повторяет дату рождения – и это могло быть зафиксировано в пошатнувшемся больном сознании, с другой – это возраст смерти гениев. Широко известно, что в 37 лет ушли из жизни Пушкин, Маяковский, Рафаэль...
Шпаликов ныне стал «легендой мирового кино», а я прекрасно помню время – было это в конце 1970-х, - когда был он для начальства «persona non grata».
В период моих неудачных попыток сотрудничества с телевидением редактор учебных программ мне выговаривала: «Вы сами зарубили свой материал! Наш главный возмущен присутствием в нем фамилий – Шпаликова и Левика, он сказал, что не знает, кто это такие».
Думаю, что «не знает», при всей безнадежной необразованности начальников от культуры, - все же преувеличение. Прекрасный поэт-переводчик немецких и французских поэтов Вильгельм Левик был неугоден начальнику как «лицо еврейской национальности», в передаче о русском языке на упоминания таковых был наложен запрет. А Шпаликов, хоть и чистейший русак, не подходил по другим статьям. Был он свободным человеком, дружил с Виктором Некрасовым, в его сценариях веял дух бунтарства, да и ушел он не как положено «советскому человеку»...
Я же поражалась тогда тупости чиновников. Прочитав вышедшую в 1979 году в издательстве «Искусство» книгу «Избранное» Геннадия Шпаликова, я долго не могла отойти от этих сценариев, вернее, от той личности, которая в них просвечивала...
Гений, одно слово. И так же, как его герои, гений «исчезающий», проваливающийся как сквозь землю, «вот был - и не стало, маячил – и нету», как скажет в одном своем стихотворении Лариса Миллер.
Сам же он скажет о себе так: «Я обожаю пропадать,/В дома чужие попадать,/ с полузнакомыми сидеть,/ в их лица праздные глядеть». Так перед войной пропадал обериут Даниил Хармс, исчезнувший с началом войны с концами в тюремной психушке... Чем-то Шпаликов - мрачным ли своим юмором? - сродни Хармсу, который, кстати говоря, тоже прожил всего 37 лет.
Фильм о Геннадии Шпаликове на вопросы мои не ответил, загадки не разрешил, но заставил задуматься об этой короткой, метеором промелькнувшей жизни.
Родился в Карелии, на войне потерял отца, военного инженера, матерью был отдан в Суворовское училище.
Рано ощутил призвание, приехал в Москву для поступления на сценарный факультет ВГИКа. Конечно, куда ему было до ушлых москвичей, простому пареньку из таежного Сегежа!
И в его фильмах мы ощущаем эту границу: «простой парень» и богема, интеллигентская элита: в «Заставе Ильича» это несовпадение выражено в эпизодическом столкновении героя с персонажем, которого изображает Андрей Тарковский.
Думаю, в жизни, и даже в семье – а первой женой Шпаликова стала сокурсница, в будущем прекрасный сценарист Наталья Рязанцева, коренная москвичка, из «бывших дворян», правнучка самого генерал-губернатора Ржевского! - эта некоторая недобранность «эстетизма», «интеллигентности», в конце концов даже «образованности», была причиной многих шпаликовских срывов.
Был Шпаликов человеком душевно ранимым, бесконечно уязвимым - не столько окружающими, сколько самим собой - самоедом. В его стихах читаешь прямо-таки есенинскую тягу к природе и зверью, к собакам; при этом кажется, что общество «человеков» было ему в кайф только при мимолетном соприкосновении.
Глубокие отношения, часто ведущие к конфликтам, житейские обязанности его сковывали – он рвался от них на свободу. Похож на Есенина был он и тягой к алкоголю, и своим ранним концом, словно нагаданным его стихами:
Жизнь моя удается не очень.
Удается она не вполне.
***
Сам с собою разлучен,
От себя куда-то денусь.
***
Я затем мешковину одел,
Чтобы после, на расстоянье,
Тихо всплыть по вечерней воде
И услышать свое отпеванье.
***
А что если взять и...повеситься,
Так, под настроение.
Последние строчки из стихотворения совсем раннего, 1955 года.
Еще не было ни хуциевской «Заставы Ильича», вышедшей в 1965 году в урезанном виде под названием «Мне двадцать лет», ни данелиевской «Я шагаю по Москве» (1962), ни снятой самим Шпаликовым «Долгой счастливой жизни» (1966), ни поставленной Ларисой Шепитько по совместному с Геннадием сценарию картины «Ты и я». Все ленты эпохальные.
Помню, в «Книге прощаний» Станислав Рассадин высоко превозносит «оттепельный» фильм «Застава Ильича», противопоставляя его далекой от социальности «Я шагаю по Москве».
Я тогда вступила с замечательным критиком в спор, говоря, что и в картине Данелии ощущается новый состав воздуха, широкое дыхание жизни. И мы оба в то время почему-то упустили из виду, что сценарий двух этих фильмов написан одним человеком - Геннадием Шпаликовым. Человеком, открывшим перед советскими людьми и всем миром новый горизонт - сосредоточив наше внимание на лицах, на улицах и скверах, на незначительных поступках и неожиданных встречах, становящихся самым главным в жизни...
Он показал нам дождь, который становится аккомпанементом счастья. В этом смысле хуциевский «Июльский дождь» (1966) , сценарий к которому писал не Шпаликов, явно несет его уроки.
Есть и прямые совпадения: сцена разговора матери и дочери в «Июльском дожде» идет под радиопередачу – чеховский спектакль в исполнении мхатовцев. Тут же вспоминается «Долгая счастливая жизнь», где все лирические сцены накладываются на спектакль «Вишневый сад», привезенный МХАТом на гастроли в заштатный город, куда случайно забрасывает судьба героя-геолога...
Вообще Шпаликов был растащен на «цитаты». Река с мостами, строительством, бесконечным движением из «Долгой счастливой жизни» перекочует в «Ты и я», в картине «Городской романс» (1970) Петр Тодоровский покажет что-то очень похожее на взаимоотношения шпаликовских героя и героини, и даже в картине у Герасимова «У озера» в показе идущего на восток поезда я вижу отголоски того, что впервые было подсмотрено у жизни и стало художественным открытием сценариста Шпаликова.
Огромный вес операторской работы, особенное внимание к музыке, высокая цена эпизода - взгляда, движения в кадре. Все это - не от Шпаликова ли идет?
Много раз смотрела его «Долгую счастливую жизнь», единственный фильм, где он сам как режиссер мог до конца воплотить свой замысел. Посмотрела его на днях еще раз. Проверила впечатление. И сделала вывод: фильм гениальный. Пропущенный зрителем, забытый до того, что в 2012-м это название дал своей картине режиссер Хлебников.
А между тем, тот старый фильм 1966 года стоит посмотреть. Столько в нем воздуха, так концентрированно и широко уместилась в нем жизнь двух неожиданно встретившихся людей - его и ее. А какие там актерские работы, я больше не видела такого удивительного Кирилла Лаврова, такого молодого Павла Луспекаева, такой "по уши влюбленной", доверчивой и наивной Инны Гулая, бывшей на тот момент женой Геннадия Шпаликова...
О ее судьбе и судьбе дочери Геннадия и Инны, Даши, нужно сказать особо. У Шпаликова есть потрясающий, никем пока не воплощенный сценарий «Прыг-скок, обвалился потолок». Он об обычной советской семье, все вроде у них хорошо – и вдруг жизнь делает крутой вираж – и на ровном месте все рушится. Не помню точно, что там случилось, но осталось ощущение прямо-таки вселенской трагедии, обрушения привычно обжитого и теплого мира.
Это может произойти с каждым.
Это произошло и с семьей Геннадия Шпаликова, словно он нагадал такой жребий себе и самым близким людям. Инна Гулая, чудная актриса, в послеоттепельную эпоху оказалась не нужна, почти не снималась.
В 50 лет (1990) она покончила с собой (в передозировку наркотиков я не верю).
Даше Шпаликовой было в это время 27 лет, уже не ребенок, и однако рядом с ней не было ни матери, ни отца. Жизнь ее начиналась с главной роли в кинофильме, но затем "потолок обвалился". Бывают моменты, когда человек не в состоянии бороться за себя и за свои права.
Даша оказалась выброшена на улицу, пристанищем для нее стала клиника для психически больных...
Была она самым дорогим существом для Геннадия Шпаликова, вот две строчки из его предсмертной записки:
Завещаю вам только дочку -
Больше нечего завещать.
Фильм «Долгая счастливая жизнь» (какая ирония звучит в названии для тех, кто видел картину!) кончается долгим проходом камеры - показывается жизнь города на реке.
Герой, только что убежавший от девушки, которую случайно встретил и, как поначалу казалось, - полюбил, стоит на мосту и смотрит вокруг.
А кругом идет работа, город строится, девушка плывет на барже и играет на гармошке. Вот эта играющая на гармошке девушка очень показательна. «Научись на гармошке играть», - просит «миленького» женский голос в песне, звучащей в картине. И поневоле приходит в голову: дудки, "миленький" играть не научится, нужно осваивать инструмент самой, - так же, как Лене, ни на кого не надеясь, растить своего ребенка...
Умом понимаешь - он должен был убежать, такая натура, но с другой стороны, как же хочется, чтобы любовь осуществилась и чтобы у этой молодой пары была долгая счастливая жизнь! Долгая и счастливая - в самом прямом человеческом смысле!
Легенды мирового кино. Геннадий Шпаликов (2013)
Долгая счастливая жизнь (1966) https://youtu.be/G0N5R8eUVag
***
