Поистине удивительна потребность многих из нас в некоем непогрешимом кумире. Сияние, исходящее от предмета поклонения, возведенного на пьедестал неизъяснимого величия, настолько ослепляет верных апологетов, что затеняет все его большие и малые недостатки и огрехи и заставляет наделять оглушительными достоинствами.
Вот и еще одна ода Солженицыну вышла из-под пера моего земляка, харьковчанина Проскурнина. Панегирик Солженицыну - на этот раз не как народному трибуну-публицисту, чуть ли не единолично, по мнению наиболее ярых восхвалителей, разгромившему почивший в бозе «несокрушимый» Союз, а как писателю.
Что ж, А.И.С. и впрямь являлся, помимо всего прочего, известным писателем, хоть и крайне трудно разъединить его творения от публицистики и посегновений на исторические исследования. Каким он был писателем - это, разумеется, дело вкуса. Произведения его неоднозначны как по качеству, так и по воздействию на умы. Тысячестраничные плоды трудов А.И. вряд ли были подробно прочитаны и его стойкими адептами, и критиками - уж больно они объемны, а «Красное Колесо» и вовсе циклопически грандиозно.
Понимаю, что подставляю себя под удар, - дескать, «Солженицына не читал, но осуждаю». Нет, дамы и господа, читал, иные вещи и по несколько раз, кое-что даже хвалил (а в 70-е восхищался!). Да только сейчас не 70-е и стали известны многие творения «кумира». И почвенно-посконные призывы к национальному государству, и резкое осуждение демократов Ельцинского периода, и огульная, стабильно извергавшаяся хула по адресу западных ценностей, и восхваление режима Путина, и псевдоисторические сочинения.
Вернемся однако, как предлагает автор статьи, к литературному стилю его героя. Вспомним, на минуту все эти «ущипанные, усовершил, одержимец, попятник, избранцы, тугонькая медсестра, обоесторонне, переклонно, ошарий». Очень здорово! Стало быть, это и есть русский язык? «Инда взопрели озимые», не так ли? Что ж, деятели типа Проханова, наверняка, если перечитывают подслеповатым оком, то ухмыляются и ликуют - подпитывается неувядающее древо национальной идеи.
Статья г-на Проскурнина в основном посвящена анализу романа «В Круге Первом». Я не стану возражать против утверждения, что образы и характеры романа описаны красочно и со знанием дела. Солженицын ведь и впрямь был писателем. В свое время, в начале, когда и создавалось им «В Круге Первом», совсем неплохим. Так же, кстати, как, скажем, Федин, Фадеев, Ал. Толстой. Однако что с их талантом, как и с талантом самого А.И.С., произошло позднее? Бенедикт Сарнов лет 10 назад употребил подходящий термин «деградация». У первых трех - от многолетних потуг верно служить молоху социал-сталинизма. У А.И.С. - от невероятного самомнения «вещателя» и «пророка». Каждый из нас вправе принять или отвергнуть указанный, достаточно жесткий диагноз.
Кратко остановлюсь на центральной для «Первого Круга» пресловутой проблеме нравственного выбора. Возможен ли он не в литературе (где автор самопроизвольно решает, что нравственно, а что нет), а в реальной жизни? Вот ведь и Рубин, и Сологдин выбирают то, что нравственно в их индивидуальных системах координат. Что же касается Нержина и других храбрецов собственной судьбы… Они выиграли бой, но им никогда не удастся выиграть войну. Без тактического отступления, а иной раз без предшествующих поражений, не может быть стратегической победы. Вот и сам Солженицын подписал согласие на работу осведомителем НКВД под псевдонимом Ветров. Он утверждал, что этим подписанием все и ограничилось. Доносов он не составлял, никого не предавал. Возможно, так и было. Вспомним, однако, что изрекал герой, созданный Аль Пачино в фильме «Адвокат Дьявола», - «смотри, но не дотрагивайся… дотронься, но не чувствуй». Зато, и это уж точно, А.И.С. получил возможность продолжить свою борьбу.
Вернусь еще раз к проблеме нравственного выбора - как определить его пределы? Что и в какое время нравственно? Можно, скажем, предположить, что религия определяет нравственные границы. Допустим. Оставим в стороне даосизм, конфуцианство и буддизм. Возьмем более близкую нам Библию. «Не убий», «не укради». Принимаем, разумеется. «Не возжелай жены ближнего своего». Оп-с! Заметьте, даже «пожелать» невозможно, не то, что покуситься. Встаньте, кто готов бросить в кого бы то ни было камень по этому эмоциональному пункту! «Подставь другую щеку». Навряд ли некое большинство с этим согласится. Тут многим гораздо ближе Высоцкий: «Я его через бедро с захватом или ход конем по голове». Впрочем, и в Библии, каково бы ни было толкование этих слов, сказано: «Мне отмщение, и аз воздам» (Послание к Римлянам, 12:19). Идем далее. «Не сотвори себе кумира». Вот здесь, пожалуй, вполне стоит согласиться.
Хочу коснуться еще двух аспектов, упомянутых в статье г-на Проскурнина. Первый - о т.н. «двойственности» Сталина. Двойственность, да неужели? Есть ли иная личность в мировой истории, пролившая столько крови, совершившая больше, нежели Сталин, преступлений против собственного народа? Его именем победили в войне с нацизмом? Фикция, один из многих мифов советского режима. Под неумолимым ливнем свинца, когда жить оставалось считанные секунды, человеку нужно что-то орать. Вот политруки, выгоняя бойцов из окопов, и вопили во всю глотку «За Сталина!». А солдат, идущий с трехлинейкой и саперной лопатой в атаку на пулеметы, кричал нечто невразумительное или просто матерился. Эх, не у кого больше спросить! Вечная им слава и покой их исстрадавшимся душам.
И последнее - о похищении у Америки и передаче Советскому Союзу атомных секретов. Верно, что ни папка бумаг, ни набор микропленок не могут содержать всего колоссального объема атомной технологии. Да он и не был нужен. Украли достаточно, чтобы существенно ускорить разработку и создание бомбы.
Сейчас, особенно с появлением и развитием интернета, стало легко внести свой вклад в деконструкцию любой истории. Такие искажения поистине обратились в феномен «массовой культуры». Примеров - предостаточно. Сталин - эффективный менеджер. Хрущев - ничтожество (кстати, вот этот персонаж поистине многолик). Горбачев - агент мирового капитала. Государства античности и раннего средневековья - по Фоменко, «фантомные образования». Письменность появилась всего лишь 10-11 веков назад. И так далее. К этому же ряду «открытий» относится и теория «ничтожной пользы» украденных у Америки ядерных технологий.
Отдадим же Солженицыну должное за его труды по обличению и развалу «системы социализма». Но не станем возводить его на пьедестал неоправданного величия. Довольно с нас всякого рода разномастных идолов, которых возвеличивал жестокий и кровавый 20-й век.
Комментарии
О языке Солженицына и о нем самом - Григорию Писаревскому
Дорогой Григорий, из под Вашего пера вышел взвешенный, и достаточно объективный (насколько это возможно)анализ деяний АИС. Но насильно мил не будешь. А Вам,Солженицын, в отличие от нас с Олегом, явно не по сердцу. И это, наверное, более объяснимо, чем мое "сотворение кумира", что как известно, категорически запрещено нашей с вами религией. :))
Но относительно Вашей иронии по поводу его русского языка и "языкового расширения", мне хочется ответить Вам короткой репликой Михаила Эпштейна. Филолога, философа, и лингвиста мирового уровня. Идеологически - отчаянного либерала. А им обычно все, что делает АИС не по вкусу. А вот Эпштейн от АИС в полнейшем восторге. И, особенно, от его безупречного русского наречья.
Михаил Эпштейн:
Есть у меня такой фразеологизм, который означает высшую степень доверия: "сесть в чей-нибудь самолет". Размышляя о каком-нибудь человеке, я спрашиваю себя: а сел бы я в построенный им самолет? Неважно, что он делает: пишет стихи, преподает математику, лечит больных, возделывает сад-огород. Вот если бы этими самыми руками, которыми пишут, копают, нажимают на кнопки, был построен самолет, рискнул ли бы я на нем полететь? Понятно, почему самолет: малейшая недобросовестность может стоить жизни. И отвечаю себе: "Я бы сел в его самолет" или "Нет, я не полечу на его самолете".
С таким критерием можно подойти и к современной литературе: кому бы из писателей, в качестве самолетостроителей, я бы доверил свою жизнь? Первым приходит имя Солженицына. Нельзя сказать, что я досконально его читал. Даже "Красного колеса" не прочитал, только перелистал. Но что бы мне ни попадалось у него: от "Ивана Денисовича" до торопливой записки в редакцию, написанной на бегу; от одностраничной "Крохотки" до трехтомного "Гулага"; от обращения к советским вождям до разбора стихов И. Лиснянской и С. Липкина, - каждая страница и каждая строка выведены со всевозможным тщанием, с таким чувством стилевой, ритмической ответственности, как будто пишутся для Вечного Читателя и Свидетеля. Каждый образ зрительно выстроен, доведен до резкости; каждый оборот – упруг, энергичен, со своей четкой интонацией. Ни одной лишней буковки, ни одного неряшливого словечка, никаких разорванных клочков, следов поспешной самовлюбленной гениальности. Дескать, "я сотворю, а там пусть меня читают и разбирают". Нет, он за все отвечает сам, он не пустит самолет в небо, семь раз его не проверив и не отмерив. Его можно любить или не любить, соглашаться или соглашаться, спорить о направлении каких-то перелетов. Допустим, не всякому хочется летeть на Северо-Восток или в столыпинскую Россию. Но сомнений в том, что этот самолет бережно тебя поднимет и опустит и не развалится в воздухе, - этих сомнений нет. И потому это единственный русский писатель 20-го века, сумевший создать мгновенно узнаваемую и признаваемую мировую классику. Малейший привкус халтуры, "авося-небося" отвращает западного читателя, ему нравятся трудно и хорошо сработанные вещи.
И еще по случаю 90-столетия хочу привести один маленький эпизод, вероятно, проскочивший даже мимо вернейших биографов. Моя знакомая, московский театровед Ирина Вергасова в середине 1990-х годов заболела раком. Пережила все чувства и мысли, какие только диктуются этой ситуацией. И решила "на авось" позвонить Солженицыну, чтобы узнать, как он справился с этой болезнью, как внутренне ее преодолел. Оставила свой телефон секретарю. На следующий день ей позвонил Солженицын и час разговаривал с ней об ее болезни, - человек, который жил во всесметающем ритме, обижал этим друзей и жалел тратить время на разговоры с президентами. Этот разговор тоже был "самолетом", не разбивающимся, не сколоченным наспех.
Читать Вас интересно, но
Читать Вас, Соня, интересно, но Вы непоследовательны. То ратуете за примат личного мнения над любыми авторитетами, а то вдруг, как сейчас, давите мнением авторитета.
Да, я не давлю. Просто, наслаждение Эпштейна процитировать.
Вот Вы не знали, а теперь знаете
Не сяду я в его самолет…
Дорогая Соня,
Спасибо за Ваш, ценный для меня, отзыв.
Мы знакомы, хотя и заочно, не первый год, и я с удовольствием отмечаю Ваш примат в знании российской литературы. И validity Ваших оценок АИС признаю, но не в моей системе координат.
Вы, конечно же, согласитесь со мной, что ссылка на авторитеты, даже такие, как Михаил Эпштейн, это всего лишь передача мнения специалиста, пусть и экстраординарного. Я сам профессионал и с почтением отношусь к мнению профессионалов. Но Литературоведение ведь не точная наука. Как и политика, кулинария или, скажем, инвестирование, театр и вообще любое искусство. Мы уже давно обучаемся в школе жизни, кое-что повидали, испытали, ощутили и возможно, даже достигли. И мнение специалиста для нас важно настолько, насколько мы согласны признать его таковым.
Не следовать же нам с вами совету «молчать и слушать» от одного борзого писца из Лукашенко-лэнда.
Эх, опоздал чуток (вот и я посконное словечко ввернул), Саул Колдобский уже упомянул этот довод, да ведь он неглубоко закопан - вот и обернулся раньше. Кубок первенства Вам, г-н Колдобский, заслужили.
Что касается самолета, построенного АИС… Нет, я бы а него не сел, он ведь был бы «обустроен» не по науке, а как бы «не по лжи», и полетел бы в монархерию (sic!) типа той, что устроил Александр 3-й. И в разведку бы с ним не пошел, разве что в «звуковую». Вот с Вас. Аксеновым пошел бы. Но это … лирика.
Аксенов, да, с ним легче, чем
Аксенов, да, с ним легче, чем с АИС. Он не гений, а просто добрый малый, сверхобаятельный, к тому же. Ключевые слова - не в моей системе координат. Но в моей. Он как бы продолжил ту работу, которую в юности произвел с моей душой Левочка. Я была готова к встрече с АИС. Жить не по лжи, и все такое. Я старалась так жить еще там, в Ленинграде. Мне очень по душе, что Вы о нем пишете, не через губу, как многие наши умники, а, несмотря на все Ваши претензии к нему, уважительно.
Рад, что мы с Вами снова
Рад, что мы с Вами снова общаемся.
Касательно стиля. Писаревский, ладно, человек грамотный. Как мы с Вами согласились, грамотный человек имеет право на свою позицию. Но сколько же бестолочей вопят про то, что «его читать невозможно». Я раньше частенько залезал на всякие форумы. И несколько раз на форумы, посвященные Солженицыну. Боже! Как против него настроили народ! И «литературный власовец», и «предатель страны» (имеется в виду СССР; страну до 1917 года авторы комментариев «своей» не считают), и «лже» (сильнейший аргумент!). Разумеется, и «читать невозможно». Вы читать научитесь! А затем вякайте!
А где им этому научиться? Школьная литература в существующем десятилетиями виде – враг русской культуры. Если старшее поколение иногда своим путем выходило на литературу, то нынешняяя тенденция воспитания – «ребенка следует загрузить, чтоб не шлялся на улице» - ставит крест на саморазвитии.
Говорят "ложка дёгтя портит
Говорят "ложка дёгтя портит бочку мёда".
Выскажу своё "экстремистское" мнение, и отношение к А.И.С.
Подчёркиваю, не к литературным достоинствам его произведений.
При всём уважении к тяжёлой диссидентской судьбе Солженицина, а также к его писательскому труду, для меня он "умер",
как только его занесло в национализм ("национальное государство").Для меня, еврея, это опасная, недопустимая позиция не просто писателя ...
Сколько вреда нанесла его (А.И.С.) поддержка и восхваление режима сегодняшнего международного преступника, путина - невозможно представить.
И, кстати, о проблеме нравственного выбора.
Он его сделал, став осведомителем Ветров, с "лёгкой руки" НКВД.
А, то, что "Доносов он не составлял, никого не предавал", значения не имеет. Доказательств ни того, ни другого нет. Вернее, мы их не знаем, не видели.
НКВД-КГБ умеет прятать "концы в воду".
Соглашусь, Григорий, с твоим очень важным выводом :
"...не станем возводить его на пьедестал неоправданного величия".
Извени, если что-то не так, не в тему.
Сама статья мне понравилась, заставляет задуматься, и не только о литературе.
Успехов тебе и здоровья.
Что плохого в национальном государстве?
Что плохого в национальном государстве? Израиль, например, национальное государство. И только хорошие о нем отзывы побывавших в нем. А если б на первое место его влати ставили интересы арабов, как "сильно пострадавшего народа", вам бы, думаю, это не очень понравилось.
Загадка Ветрова
Писал ли доносы осведомитель Ветров - станет ясно только после анатомирования архивов НКВД/КГБ/ФСБ, то есть не на нашем с вами веку. Иной вопрос представляется куда более захватывающим, пожалуй даже необъяснимым. Когда Солженицын "бодался с дубом", когда слава его взмыла, словно ракета, одним движением мог КГБ развенчать новоявленного кумира, скинуть его с пьедестала: просто предав гласности подписанное Солженицыным согласие на работу осведомителем. Почему этого не было сделано - вот в чём загадка. Неужели уже тогда КГБ сознательно строил планы развала Союза, отстранения от власти КПСС и создания своего, гэбистского государства?
Мне лестно
То, что моя статья повлекла ответную статью, мне, скрывать не стану, очень лестно. Спасибо вам за такое внимание к моей работе. Тем не менее:
1. Я неприемлю ярлыков. Почему почитатели, например, Бродского – это эрудированные, просвещенные, здравомыслящие люди, а почитатели Солженицына – идолопоклонники?
2. Восхваление писетелем режима Путина – явное преувеличение. В частной беседе он сказал ему комплимент, не более того.
3. В 1990 г Солженицын предвидел, во-первых, убийственный хаос в стране. (Приблизительно такими словами: «Как бы обломки коммунизма нас не завалили».) Во-вторых, он уже тогда высказывал опасения о разъединении (не в смысле административных границ, против которых он не возражал, а о глубинном!) Украины и России. К его словам тогда не прислушались.
4. В своей статье я не анализировал, что нравственно и что ненравственно. Акцент был на то, что герои романа свои «действия и поступки» (выражаясь в манере Айсмана) определяли исходя из их понимания нравственности.
5. О двойственности Сталина я в статье ничего не писал. Я лишь упомянул, что такая статья ранее была написана. Поэтому ваша критика моей позиции в этом вопросе основывается исключительно на приписываемых мне штампах. Да, я нахожу в деяниях Сталина и положительное. Но это не война! В плане войны у него сплошные проколы, начиная с довоенной внешней политики и заканчивая уничтожением полумиллиона солдат в последние дни войны.
6. Новая хронология Фоменко-Носовского – отдельная тема. Если вы напишите об этом по-настоящему аргументированную статью, я ее с удовольствием прочту.
7. Горбачева, действительно, несправедливо обвинять в том, что он «агент». Я к нему плохо отношусь, но ничто не подтверждает, чтоб Горбачев (в отличие от кое-кого) был бы сознательным предателем. А к Хрущеву я, как и вы, отношусь хорошо. И полагаю, что у СССР время пошло в обратную сторону именно в октябре 1964 года.
прежде всего хочу поблагодарить
Уважаемый Олег, прежде всего хочу поблагодарить Вас за спокойно-выдержанный стиль отзыва на мою «контр-статью». С автором такого отзыва я и подискутировать не прочь.
Из Бродского, возможно, кое-кто и «сотворяет» кумира, но всего лишь поэтического. Как - в гораздо большем масштабе и также, пожалуй, чересчур - скажем, из Пушкина. Из АИС же пытаются слепить национального оракула, трибуна, настенную икону. Для усиления образа восторгаются его писательскими дарованиями. А это, как Вы знаете, дело вкуса.
К сожалению, огромному большинству людей (получается, толпе) необходимы лидеры и очень многим - ориентиры. Да вот только пути этих лидеров частенько ведут в бездну. История 20 века это подтверждает океанами крови. Сталин (да и Ленин), Гитлер, Муссолини, Салаши, Пол Пот, Мао… Продолжите сами.
Вот я и говорю - дозированно и сдержанно (!) воздадим АИС должное, но не более того.
Забыл сказать
Григорий, вы задаете в риторической форме вопрос, кто больше принес зла своему народу, чем Сталин? Но если под «своим народам» понимать подвластный народ, то Ульянов-Ленин за 3 года реального правления принес зла русскому народу никак не меньше, чем Сталин за куда большее количество лет. (Точный срок не называю, т.к. вопрос, когда Вождь стал таковым, дискуссионный.)
И касательно стукачества Солженицына. Всё, что мы об этом знаем, это обрывочные сведения, которые мы от него же и узнали. Это совершенно не достаточно для подобных обвинений человека, который (и это как раз бесспорно!) осознанно рисковал жизнью своей и своих родных во имя своего народа. Да и сейчас, будь он живым и не таким знаменитым, сидел бы по 282.
Г. Писаревский. Еще раз о Солженицине
Все хорошо, только не "посегновение". а посягновение. Такие ошбки сильно портят впечатление от даже самого замечательного содержания. На опечатку не похоже.F
Ирине Чайковской
Ирина, ей Богу,нет никакого желания быть назойливым. Но этот последний комментарий Эльвиры Фагель - ещё одна иллюстрация того, насколько сайту нужен функционал, позволяющий автору или читателю, заметившему любую ошибку в тексте, поправить её. Конечно, при Вашем огромном объёме работы с этим порталом, и не только с ним, у Вас не хватает на это времени. Грамотность у всех разная, но было бы, наверное, правильно, чтобы мы обсуждали не грамматическую правильность материалов, которые печатаются в "Чайке", а их содержание. Мне очерк Григория понравился, но Эльвиру тоже можно понять. Вспоминается Чуковский, у которого впечатление о человеке резко изменилось, когда он услышал "ляжь" вместо "ляг".
Смотрите в словарь и в Грамота_ ру
Самсон, Вы понимаете, что здесь не редактор должен поправить ситуацию, а у наших "технарей" пока не выходит. Иногда, впрочем, абсолютная безграмотность автора комментария говорит о нем лучше, чем сам комментарий, - здесь я с Чуковским полностью солидарна.
Не слушайте Самсона
Не слушайте Самсона. Всё нормально.
Призываю к такту
Культурный человек - не тот, который не прольет соус на скатерть, а который не заметит, как это сделали другие. Еще можно вспомнить: не судите, да несудимы будете.
Аворы, как правило, не замечают своих мелких ошибок. Если, конечно, целью ставят донесение мысли, а не 5 по правописанию. А диктанты в школе, подозреваю, автор статьи писал не хуже вас. Так что призываю к такту.
Не в бровь, а в глаз. Жму
Не в бровь, а в глаз. Жму руку.
О донесении мысли
"Пиревт!
По рзелульаттам илссеовадний одонго анлигйского унвиертсиета, не иеемт занчнеия, в кокам пряокде рсапожолены бкувы в солве. Галвоне, чотбя преавя и пслоендяя бквуы блыи на мсете. Остатьлыне бкувы мгоут селдовать в плоонм бсепордяке, всё-рвано ткест чтаитсея без порбелм. Пичрионй эгото ялвятеся то, что мы не чиатем кдаужю бкуву по отдльенотси, а все солво цликеом."
Остроумно
Остроумие оценил
А. И. Солженицын
Работы Солженицына "высветились" потому, что попали в руки людей, которые сумели переправить их на Запад. Да и время было "подходящее": СССР начинал разваливаться. Мой дед отсидевший в ГУЛАГе много лет, после возвращения рассказывал мне о том, что творилось в лагерях, но при этом взял с меня слово запереть всю эту информацию в памяти. Рассказы эти были по сильнее тех, что написал А.И. А, если говорить о том, кто первый попытался сказать правду о ГУЛАГе, так это Варлам Шаламов, и сделал он это на много лучше, Соженицын.
И не будем забывать, господа, что по воспоминаниям "со камерников", товарищ Солженицын "немного постукивал".
Добавить комментарий