Как заявил 21 апреля федеральный прокурор Брюс Тейтельбаум, которому было поручено вести дело бывшего главы российского минатома 66-летнего Евгения Адамова, тот вряд ли предстанет перед американским судом.
В прошлом году Адамов был арестован по американскому ордеру в Швейцарии, куда он прибыл, чтобы разобраться с замороженными там счетами своей дочери Ирины.
Арест видного деятеля российского ядерного комплекса вызвал в Москве фурор и беспокойство, что на самом деле он нужен лукавым американцам не для суда, а для выведывания гостайн России.
Высказывались безумные идеи насчет того, как этого избежать; предлагалась, например, физическая ликвидация бывшего министра, у которого не достало гражданского мужества, чтобы при аресте самому разгрызть ампулу со стрихнином. Российские власти, которые до этого не имели к Адамову ни малейших претензий (хотя сведения о его злоупотреблениях озвучивались в России давно), быстро предъявили Швейцарии конкурирующее прошение о его выдаче, надеясь не дать его, таким образом, в лапы американцев.
Американское обвинительное заключение по делу Адамова и его подельника, 53-летнего уроженца Украины Марка Каушанского, начинается с их кратких биографических справок. Каушанский приехал в США в 1979-м и получил американское гражданство в 1985-м году
С 1985 по декабрь 1997 года он работал в гигантской корпорации “Вестингхаус электрик” инженером по обслуживанию атомных электростанций. В начале 1990-х он переводил приехавшим в США российским представителям и так познакомился с Адамовым.
Адамов родился в Москве в 1939 году и закончил МАИ. Он начал с инженера, дослужился до замдиректора ИАЭ им. Курчатова, а с 1986 по 1998 год был директором Научно-исследовательского и конструкторского института электротехники (НИИКИЭТ) Минатома.
У НИИКИЭТ был контракт с “Вестингхаузом”, который подрядился усовершенствовать российские реакторы.
Как заявила в прошлом году пенсильванский прокурор Мэри Бет Бьюкенен, примерно в 1992 году США и другие страны начали предоставлять финансовую и техническую помощь в целях укрепления безопасности российских АЭС, и особенно тех, которые используют реакторы модели РБМК наподобие взорвавшегося в 1986 году в Чернобыле.
РБМК был детищем НИИКИЭТ и пользовался патронажем Адамова, который протестовал против планов закрытия АЭС с этими реакторами. Это уместно вспомнить в 20-ю годовщину чернобыльской аварии.
4 марта 1998 года Борис Ельцин назначил Адамова министром по атомной энергии, в каковом качестве он “полностью отвечал за все аспекты российского ядерного комплекса”.
В 1990 году в России был создан “Энергопул” — форум, целью которого было “развитие и углубление диалога советских и американских ученых, специалистов, а также других международных контактов для решения глобальной задачи обеспечения безопасности человечества, формирования экологически оптимизированной стратегии мирового энергетического развития”.
НИИКИЭТ распорядился, чтобы причитающиеся ему деньги поступали на счет “Энергопула”. Как утверждается в 46-страничном обвинительном заключении, Адамов и Каушанский открыли в Пенсильвании, а впоследствии и в Делавэре банковские счета на компании с похожими именами.
Например, не Energopool, как в Москве, a Energo Pool Inc, которую они зарегистрировали в январе 1993 года. Уже в марте того же года они закрыли ее, но счет на ее имя в питтсбургском банке просуществовал до октября 1998 года.
За этот период на счет Energo Pool Inc было переведено более 11 миллионов долларов, предоставленных иностранцами России на обустройство ее ядерной энергетики.
7 ноября 1997 года в Делавэре была зарегистрирована корпорация под именем Energopool и открыт ее банковский счет, контролировавшийся Каушанским и его женой Любовью, которая по делу не проходит. На этот счет поступили почти 4 миллиона долларов, предназначенных для помощи России.
По версии Бьюкенен, на эти счета, а также счета обвиняемых во Франции и Монако с 1993 по 2001 год поступило более 15 миллионов долларов, а если кому нужна точная цифра, то 15,129,759 долларов и 99 центов.
По крайней мере, 9 миллионов из этой суммы якобы были употреблены Адамовым и Каушанским на свои личные нужды, а также инвестированы и даны в долг под проценты. Западные правительства думали, что эти деньги идут НИИКИЭТу за участие в ликвидации дефектов российских реакторов, но они якобы достались нашим героям.
Более 4,6 миллиона долларов были переведены с питтсбургского счета “Энерго пул” на личные счета Адамова и его третьей жены Ольги Пинчук, 1953 г. р. На деньги с этого счета финансировалась компания Omeka Ltd., которую Адамов и Каушанский открыли 25 августа 1994 году в Питтсбурге. Ее пайщиками были они и их жены Ольга и Любовь.
Деньги со счета “Энерго пул” переводились на счет “Омеки” таким образом, чтобы создать впечатление, будто Адамов с женой инвестируют в нее свои личные средства. 4,383,000 долларов были сняты со счета “Энерго пул” чеками, выписанными на Cash. Они использовались для того, чтобы приобрести чеки кассира (сashier’s checks), которые потом клались на счет “Омеки”.
Через “Омеку” партнеры делали инвестиции и ссужали деньги, в частности, одолжили под большой процент два миллиона долларов тому же НИИКИЭТ на основании фальшивого контракта. Между 13 марта 1997 и 8 ноября 2000 года институт заплатил “Омеке” проценты в сумме 1,157,004 доллара. Но по документам они проходили как плата за предоставленные услуги.
После того, как Путин освободил его в 2001 году от должности министра по атомной энергии, Адамов вернулся в родной НИИКИЭТ, хотя уже не директором, а научным руководителем.
Адамов и Каушанский вкладывали и ссужали похищенные западные деньги в России, Казахстане, на Украине и в США. Прибыли клались на банковские счета “Омеки” и компании Aglosky International Ltd., которая была открыта на Багамах 2 августа 1996 года.
В обвинительном заключении приводится список компаний, которым Адамов и Каушанский давали в долг западные деньги. Это “Фирма А”, “Кирелла”, “Анна-Г”, “Союзстрой”, “Технополис”, “Лоджик-Риэлти”, “Витус” и “Healthy Life”.
Между 8 апреля и 14 декабря 2000 года Каушанский якобы подделал ведомости делавэрского “Энергопула”, чтобы выдать ссуды за производственные расходы, которые можно списать с налогов. Речь шла о сумме в 523,291 доллар и 74 цента. Например, “Союзстрой” однажды взял в долг 10 тысяч долларов, а ведомости указывалось, что эта сумма была заплачена за работу некоему В.Решитило. Так ее стало можно списать с налогов.
Решитило использовался для этой цели трижды, а еще в списке фигурируют А.Голяк, В.Барчак, В.Дюдин, В.Сярдин, А.Гороховцев, Е.Гончаров, И.Соснов и другие.
Западные страны были сильно встревожены радиоактивным выбросом в Чернобыле и при первой возможности начали помогать России и ряду других бывших союзных республик модернизировать свои реакторы. Эта возможность представилась в 1992 году.
Тогда в России, на Украине и в Литве действовали 15 опасных реакторов типа адамовского РБМК. Субподрядчиком назначили НИИКИЭТ: это он родил злополучный РБМК и обладал всей технической документацией по нему. Причитающиеся институту деньги было решено выплачивать через “Энергопул”, благо Адамов был директором обоих.
Забегая вперед, отмечу, что 8 января 1999 года НИИКИЭТ был включен в проскрипционный список госдепартамента, перечислявший учреждения, которым отказывается в американской помощи. Институт обвинялся в предоставлении помощи иранскому ядерному комплексу.
Поскольку Каушанский проживает в США, к нему обращена большая часть налоговых претензий. Например, в обвинительном заключении говорится, что в 1999 финансовом году пенсильванская “Энергопул”, президентом которой он числился, заработала 22,434 доллара, в связи с чем с нее причитался федеральный налог в сумме 3,365 долларов. На самом деле, ее доход достигал в тот год 581,757 долларов, и она должна была заплатить 197,797 долларов налога.
Каушанский указал, что в 2000 финансовом году “Омека” заработала 9,430 долларов и должна была уплатить налог в сумме 1,415 долларов. В действительности подлежащий обложению доход компании достигал 1,180,335 долларов, а федеральный налог — 401,312 долларов.
Каушанский не любил платить и подоходный налог. В 1999 году они с женой якобы заработали на двоих 41,311 долларов и должны были заплатить Дяде Сэму 6,118, а на самом деле их доход в том году составлял 204,272 долларов. Они должны были заплатить с него 56,892 доллара.
Каушанский был выпущен под залог, а Адамов томился в Швейцарии, которая сперва решила тяжбу о нем в пользу Соединенных Штатов, но потом предпочла вариант Михася, и герой Чернобыля был этапирован в Россию, где Басманный суд только что распорядился по-прежнему держать его в тюрьме.
Дело слушается в Питтсбурге. Бывшему министру теоретически грозило бы в США до 60 лет тюрьмы, а Каушанскому грозит до 180 и штраф в 5 миллионов.
С выдачей на родину Адамову практически перестала светить американская тюрьма. “Российское правительство ясно дало понять, что если Адамова предадут суду, то это будет сделано в России на основании российских законов, — сказал 21 апреля прокурор Тейтельбаум на очередном предварительном слушании дела. — Насколько мы понимаем, он никогда сюда не приедет. Он никогда не предстанет перед американским судом”.
Несмотря на это, федеральная прокуратура отказалась прекратить дело против бывшего российского министра. Лэнни Брейер, который был советником Белого дома при Клинтоне, а сейчас защищает Адамова, потребовал закрытия дела против своего клиента, заявив, что продолжать его будет “абсолютно несправедливо”. Ему вторил адвокат Каушанского Фред Тиман, сказавший, что не сможет толком защищать его без показаний Адамова, которого он вызвал бы свидетелем защиты, а теперь не сможет.
Тейтельбаум обещал ему, что американские власти помогут доставить из России всех вызванных защитой свидетелей.
В прошлом Тиман был федеральным прокурором в Питтсбурге, но потом переметнулся на другую сторону баррикад, как сделал сейчас и нью-йоркский прокурор Роберт Бюлер, посадивший бригаду Татарина.
По словам Тейтельбаума, Адамов и Каушанский также привлечены к суду в Монако, где совершалась значительная часть их сделок.
Добавить комментарий