Как только мамопоссум и папопоссум покинули дерево, дедопоссум, по своему обыкновению, принялся воспитывать своего внука Витькопоссума. Тот, стоило родителям скрыться из виду, сразу же вылез из гнезда и повис на ближайшей ветви, явно намереваясь заняться своим любимым делом, а именно – бездельем.
– Ты бы на работу устроился, шалопай! – назидательно пропищал из гнезда дедопоссум. – Видишь, как батьки надрываются?! Сутками по работам, да по веткам! В твоём возрасте сам себя уже кормить должен, а ты что?!
– А вот нафига же?
Ни деда, ни его нравоучений Витькопоссум явно не боялся.
– Я, кстати говоря, рожать меня не просил! – сладостно зевнув, продолжил он. – Ну а уж как народили – теперь вот и кормите! Когда загнётесь, тогда я, пожалуй, за ум и возьмусь. Ну а пока – шиш!
– Нахал! Подлец! – чуть повысил голос дедопоссум.
– Да и тебе, старик, давно уже пора бы сгинуть! Это ж надо – столько времени меня изводить, мне докучать! Сам-то нигде не работаешь! Иждивенец! Предатель!
– Это я-то иждивенец?! Да я всю жизнь на шарикоподшипниковом горбатился! Ты на грамоты мои посмотри!
– Вот и жаль, что не загорбатился! – ехидно оскалился Витькопоссум и издевательски перевесился спиной к деду. – А жрёшь ты, между прочим, не грамоты!
– Дал бог отпрыска! – обиженно вздохнул дедопоссум.
– А ежели дал – значит и заслужил! – с готовностью парировал тот.
В этот момент с соседнего дерева послышался писк. Пищал соседский молодняк – такие же неотёсанные бездельники, как и Витькопоссум.
– Эй, Витькопоссум, айда с нами к реке ничего не делать! – кликнули наглеца его товарищи.
– А вот это – запросто! – воодушевлённо отозвался Витькопоссум и тут же, в несколько ловких прыжков, скрылся из виду.
– Стой! Куда?! – тревожно запищал дедопоссум. – Там же хищники! Змеи, птицы!
Дедопоссум ещё несколько раз громко пропищал сигнал тревоги, но сомнений не было – молодняк уже унесся куда-то в направлении реки, совершенно не обратив внимания на его опытные предупреждения.
«Странные эти молодые, – рассуждал дедопоссум, пытаясь унять бессильную дрожь в хвосте. – Ничего не делать – это, в общем-то, дело понятное, по некоторой молодости даже и приемлемое. Но почему это теперь молодёжь повадилась ничего не делать обязательно с риском для жизни?»
Как ему быть самому, дедопоссум не знал. По идее, следовало спасать отпрыска. Но как? Витькопоссум уже не малыш – его вот так запросто за загривок не возьмешь, в гнездо обратно не притащишь. Физически он уже почти взрослая особь. Акселерат, лишенный здравомыслия и общих жизненных целей. Увещеваниями его тоже не проймешь. А подохнет – вроде, и жалко. Как ни крути, а родная кровь.
Немного поразмышляв и почесавшись, дедопоссум всё же решил отправиться к реке. Помочь внуку в случае опасности он мог едва ли, но оставаться в безопасной стороне у него тоже не получалось.
«Вот мне это нужно? Лезть буреломами, продираться сквозь ветви? – горестно сокрушался дедопоссум, пролезая сквозь буреломы и продираясь сквозь ветви. – В моем возрасте покой надобен. И, надо думать, заслужен, а тут...»
До реки было не так уж и близко – деревьев двенадцать, не меньше. И тем не менее, ватаги юных глупцов уже простыл и след – дедопоссум пробирался в гордом одиночестве, тревожно вглядываясь в кроны деревьев и боязливо прислушиваясь к любым шорохам. Одиночество в жизни вообще вещь опасная, а уж для такой мелкой твари как поссум – тем более. Некому подать сигнал тревоги, некому указать на спасительное дупло…
Хотя сигнал тревоги, несмотря на несколько притупившийся с годами слух, дедопоссум всё же различил. Сомнений быть не могло – звучал он со стороны реки, и звучал молодым, срывающимся на писк голосом.
Дедопоссум обомлел – молодняк явно угодил в беду. И похоже, в беду смертельную.
Последние несколько деревьев дедопоссум промчался со скоростью, которой мог бы позавидовать даже в свои лучшие годы. В этот момент он не думал ни о своей природной наблюдательности, ни о впитанной с молоком матери осторожности – впереди ждала беда, и вместо того, чтобы спрятаться, он мчался прямо ей навстречу.
«Умру, но Витькопоссума спасу!» – отважно думал дедопоссум, перепрыгивая очередную ветку.
Конечно, жертвовать своей жизнью во спасение кого либо, для поссума было решением неслыханным, но теперь дедопоссум чувствовал, что именно в нём и заключался тот самый триумф богатого жизненного опыта, которым он безусловно обладал, но который до сих пор никак не обнаруживал осязаемой пользы.
Теперь же эта польза лежала на поверхности и оказывалась куда сильнее любых инстинктов, которые хоть и трепыхались где-то внутри, но были не способны противопоставить что-нибудь порыву дедопоссума, готового без сомнений отдать свою жизнь Витькопоссуму, пусть тот ничего в этой жизни пока и не понимал.
Было бы очень неплохо, чтобы Витькопоссум это увидел, осознал и запомнил…
Но пока жертвовать собой было не за кого. Выскочив к реке, дедопоссум не увидел никого, кто нуждался бы в этой жертве.
Похоже, он опоздал. Кто бы ни напал на Витькопоссума и его товарищей – шансов их молодым жизням этот негодяй явно не оставил. Проверив ещё несколько деревьев и тоскливо пропищав позывные сородичей, дедопоссум не спеша направился в родное гнездо, подбирая по пути слова, в которых о смерти Витькопоссума он сообщит его родителям.
– О, хрыч старый вернулся! – с насмешливым пренебрежением вякнул Витькопоссум, когда выбившийся из последних сил дедопоссум тяжело вполз в гнездо.
Витькопоссум, в свою очередь, лежал, развалившись на куче мягкой листвы, и утолял голод здоровенным фруктом, который был припасён его родителями на вечер и предназначался для всей семьи.
– Так ты здесь?! – одновременно и с радостью, и с гневом пропищал дедопоссум.
– Ну так, а где ж мне ещё быть? Нагулялся вволю, теперь вот лежу, жру…
– А я думал, нету тебя больше!
– Мечтай, да только о реальности! А сам-то где ползаешь?
– Там у реки пищал кто-то об опасности. Подумал я, что беда с вами стряслась. На выручку кинулся…
– Ну ты, дед, и лапоть! – загоготал Витькопоссум, – Вот меня всё разуму учишь, а сам ведешь себя как дитё неразумное! Кто ж это по сигналу тревоги на выручку спешит? Прятаться надо! Прятаться! Учись, давай, у меня, пока время есть…
– А кто пищал-то?
– Да я и пищал! Чтоб тебя, дурака старого, попугать! Весело же!
– Совести у тебя нет!
– Зато аппетит что надо! – расплылся в самодовольной улыбке Витькопоссум и засунул в рот очередной кусок фрукта.
– Родителям твоим расскажу. Выпороть тебя за такие дела надобно!
– Ну так и тебя тогда заодно не помешает! За внуком-то, получается, хреново смотришь!
– Нет, на этот раз точно расскажу, без шуток! – серьёзным тоном сказал дедопоссум, сил которого для любого другого тона просто не оставалось.
– Э, дед! – насторожился Витькопоссум, прервав трапезу. – Ты маразм с юмором-то не путай! Мне ж родители тогда из гнезда выходить запретят! Или за молодняком смотреть заставят, чего доброго…
– Оно и к лучшему. Хоть какая-то польза будет.
– Да когда задницу бизуном бьют, какая ж от этого польза?
– Самая настоящая! Ума, глядишь, прибавится.
– Да и так ведь полно! Я вон, пока с ребятами куролесил, много чего понял!
– И чего же ты такого понял?
– Ну, как жизнью своей распоряжаться, какие цели перед собой ставить. А главное – кем быть хочу понял! Видишь – слушаю, значит, тебя, зануду старого!
– Ну и кем же?
– Футболистом! А чё? Мяч пинай – а тут и слава тебе!
– Так для этого мяч хорошо пинать надобно, не абы как!
– Да чего там?! Пинай себе и пинай! Я всё подряд здорово пинать умею! Талант у меня, видно…
– Талант так талант, – прошептал дедопоссум, которого от усталости стало клонить ко сну. – Хорошо хоть живой!
– А вот в этом, дед, я с тобой, пожалуй, и соглашусь! – самодовольно ответил Витькопоссум и, закончив свой обед, удовлетворённо икнул.
2019
Добавить комментарий