В 1975 году наша семья стала обладателем автомобиля Москвич-408.
Что делают начинающие автомобилисты – стараются как можно больше наездить километров, сперва в пределах своего местожительства, а затем посетить все возможные и доступные достопримечательности своего края. Для меня это была поездка в родной Севастополь. Побывали с женой на всех пляжах, осмотрели все исторические места дважды города-героя, исколесили Южный берег Крыма до Ялты – благо бензин был дешёвый, машин мало, ограничений и всяких запретов, почти не было, как теперь. Что еще посмотреть, где мы ещё не побывали?
Моя тётя Лена – Елена Яковлевна Буляк, у которой мы остановились, посоветовала посетить Максимову дачу. О даче Максимова я много слышал в детском возрасте, в конце тридцатых годов, когда к моей бабушке Евдокии Григорьевне приходили её подруги, на улицу Ленина, где мы жили, и начинали обсуждать какие-то странные, не понятные мне события. Вспоминались какие-то офицеры, дворяне, красные, белые, расстрелы и т.д.
Эти пожилые люди пережили Красный террор в 20-м году, были свидетелями казней и расстрелов российских беженцев и белогвардейцев, оставшихся в Севастополе после убытия из Крыма Врангеля.
Прошло меньше 20-ти лет - и в памяти этих людей кровавые события тех дней еще были свежи.
В 1975-м году, кроме названия Максимова дача, я ничего не знал, поэтому мы решили последовать совету тёти Лены и поехали туда.
К нашему разочарованию вместо привычных ухоженных, благоухающих и уютных уголков Крыма, к которым мы привыкли, мы попали в какое-то глухое место, где не было людей, всюду царило запустение и разруха. Проехать по даче на машине было невозможно, из-за разбитой дороги, заваленной старыми ветками деревьев, камнями и мусором. Оставив на въезде в дачу наш 408-ой Москвич, мы решили осмотреть дачу, как говорится, «на своих двоих».
С обеих сторон аллеи, по которой мы шли, нас окружали разнообразные, не свойственные природе Крыма, деревья и кусты. Попадались какие-то каменные сооружения с разрушенными глазницами бывших окон и дверей, заросшие мхом. Каменные барьеры окружали площадку неправильной формы, наполненную мусором и ветками деревьев. Мы предположили, что это был когда-то водоем.
Есть такие места, которые природа создала в минуты печали. От них веет чем-то тоскливым, и это смутное и невыносимо тягостное впечатление сообщается человеку, посетившему эти места. Но дача Максимова была создана не природой, а руками людей, вложившими в этот уголок, выжженный крымским солнцем севастопольской земли, много труда, чтобы превратить его в замечательный райский уголок. Что же произошло на этом клочке земли, превратившим всю былую роскошь в унылые развалины?!
Картины разрухи и запустения, мы – дети войны, насмотрелись на них достаточно в своей жизни, но эта почему-то подействовала на нас особенно сильно. Какое-то внутреннее волнение и дискомфорт, возбуждающий тоскливое уныние, заставили нас поскорее удалиться отсюда, и я, казалось, навсегда забыл об этом печальном посещении дачи Максимова. Прошло несколько десятков лет, сменилась власть, бывшее закрытым, стало доступным.
В очередную поездку в Севастополь в 2013 году на улице мне вручили газету какого-то общества, боровшегося за возрождение Севастополя. Больше половины газеты было посвящено защите дачи Максимова, которую пытались приватизировать и застроить частными дачами. И эти публикации заставили меня собрать более подробный материал о даче Максимова, ознакомиться с которым в советское время было невозможно, т.к. эта тема была закрытой.
Начну свое описание с замечательного материала и фотографий севастопольской журналистки, найденных мною в интернете. К сожалению, в этой публикации нет её фамилии.
Взору посетителей предстают развалины уникального в прошлом сооружения – дачи Максимова, на территории которой произошло две трагедии - счастливый расцвет и трагическое крушение семьи Максимовых, и массовый расстрел сдавшихся в плен офицеров армии Врангеля.
Чем дальше, тем все разнообразнее становилась окружающая растительность. Появились старые корявые деревья. Но на всем лежала печать неухоженности и заброшенности.
А вот и первый водоем, очертания которого напоминали контур Азовского моря, на фоне довольно странного сооружения, которое настороженно глядело на нас своими пустыми глазницами. Вместо крыши его покрывала великолепная вечнозеленая лиана, возраст которой был не менее ста лет.
За этим водоемом следовали другие водоемы. А за всеми этими водными сооружениями простирался большой пустырь со следами явного загрязнения, вдали которого виднелись террасированные склоны.
В конце 19 века в Севастополь приехала молодая супружеская пара Максимовых.
Главе молодой семьи Алексею Андреевичу, который начинал свою трудовую деятельность чернорабочим на судостроительной верфи в городе Николаеве, сказочно повезло. В него влюбилась единственная дочка очень известного судостроителя. О всех перипетиях этого романа ничего, к сожалению, не известно. Но факт остается фактом - Алексей Андреевич стал супругом Аполлинарии Сергеевны, получив при этом очень богатое приданое и очень влиятельного свекра.
В Севастополе он занялся строительными подрядными работами, причем очень успешно. Большие деньги в сочетании с трудолюбием и изрядными коммерческими и хозяйственными способностями сделали Максимова уже через несколько лет почетным гражданином и купцом первой гильдии. Став миллионером, Максимов покупает запущенное имение в 6 км от Севастополя и начинает там строительство своей загородной дачи.
Для проектирования усадьбы, архитектурных строений и парка приглашается В.А. Фельдман - архитектор, который известен по памятнику Затопленным кораблям (визитная карточка Севастополя), здания панорамы "Оборона Севастополя", Покровского собора, т.е. незаурядная и талантливая личность. На склонах разбивается виноградник, для которого завозится плодородная земля.
Проектируется гидросистема парка - несколько каскадных прудов, декоративные водоемы, подземные хранилища воды, водоводы для дома и хозяйственных построек. Затем начинается разбивка парка, для чего приглашаются садовники из Никитского ботанического сада. Когда я читал перечень декоративных деревьев, кустарников и цветов, которые были здесь высажены - у меня голова пошла кругом. Планируется благоустроенная усадьба для будущей жизни большого, дружного семейства, у которого, кажется, есть все для счастья - здоровье, деньги, ум.
Усадьба в Хомутовой балке была любимым местом отдыха всей семьи Максимовых. Поэтому ее хозяин продолжал с любовью вкладывать в строительство и развитие усадьбы силы и средства, надеясь, что дети продолжат его дело. Но у А.А. Максимова была и другая жизнь. Он много работал, занимался благотворительностью. Поначалу все складывалось успешно, однако двадцатый век ворвался в судьбы А. А. Максимова, усадьбы и всей огромной страны стремительно и безжалостно, неся с собой неведомые современникам потрясения.
В 1901 году Алексей Андреевич решил оставить коммерческую деятельность и заняться городскими делами. Сооружение Александровского дока принесло ему огромное состояние. В Севастополе его так и называли — «миллионер Максимов». К тому времени Алексей Андреевич лишился звания купца первой гильдии, оставшись потомственным почетным гражданином Севастополя.
21 июня (3 июля) 1901 года на экстренном заседании Городской думы четырнадцатью голосами «за» и двенадцатью «против» Максимов был избран городским головой Севастополя. Мог ли тогда подумать Алексей Андреевич, насколько роковым и трагическим будет для него решение связать свою дальнейшую жизнь с политической деятельностью и стать, как тогда говорили, «представителем в сферах» интересов Севастополя? Конечно, нет. Следуя своей деятельной натуре, он полностью и без остатка отдался работе.
За время своей службы на должности городского головы (вплоть до 1908 года) он все жалованье жертвовал на благотворительность, ремонт и строительство церквей, помощь заключенным в тюрьме, бездомным и больным.
В биографии А. А. Максимова это были трудные годы. Но за суетой городских дел он не забывал о строительстве усадьбы и парка в Хомутовой балке.
К 1904 году на даче были закончены дом и хозяйственные постройки. Дом поднимался тремя уступами по восточному склону балки. Центральный вход находился рядом с главным въездом в парк. А со второго, жилого этажа дома отлично просматривались самые дальние участки Хомутовой балки, покрытые молодыми деревьями парка и виноградниками.
Вот это благополучное семейство. Видно, что сейчас у них все хорошо. Дети здоровы и счастливы. Это где-то 1904 год. Они еще не знают, какие несчастья ждут их впереди.
Семейство Максимовых, действительно, пользовалось большим почетом и уважением в Севастополе, особенно среди городской бедноты. Алексей Андреевич был крупным благотворителем - ремонт и строительство церквей, денежная помощь заключенным, бедным и больным, везде он принимал участие. Аполлинарию Сергеевну тоже все знали - она сама лично развозила по всем богоугодным заведениям, больницам и тюрьмам молоко, мед, мясо, овощи, фрукты - все то, что со временем стало производиться в усадьбе.
На должности Городского головы Максимов находился до 1908 года. Усадьба к тому времени становится известнейшей достопримечательностью Севастополя. Здесь было интересно все - и дом с колоннами, увитый плющом, поднимающимся тремя уступами, и оранжерея с бассейном, и, конечно же, парковый ансамбль с цветниками, прудами, зоосадом, крокетной площадкой, сосновыми и кизиловыми рощами, в которых живописно располагались небольшие архитектурные строения.
Действовал каскад искусственных водоемов. Через них были перекинуты каменные мостики. Посреди прямоугольного бассейна находился островок, в центре которого стоял фонтанчик в виде скульптуры мальчика, держащего рыбу и рака. Водоемы действительно были заселены рыбой и раками. Многочисленные гости Максимова усаживались за столиками. Прямо при них вылавливались раки, которые и подавались затем вместе с пивом, но уже в вареном виде.
Было очень много журчащих водопадиков и ручьев, что, конечно, не могло не радовать зрение и слух летом в знойном и жарком Севастополе. Да и сейчас кое-что от них осталось.
На фотографии Максимов у грота со своим любимым сеттером, 1904 год. А через год наступит 1905 год, который станет трагически-знаковым не только в жизни России, но и в жизни Алексея Андреевича.
Когда начались в Севастополе волнения после выхода Манифеста Николая II, Максимов по долгу службы не мог остаться в стороне. Но принял он сторону П.П. Шмидта, того самого, который впоследствии станет руководителем восстания на крейсере "Очаков". Кроме того, после подавления этого восстания он дал возможность скрыться на своей даче нескольким морякам.
А если добавить к этому пролетарское происхождение Городского головы, участие его взрослых детей в революционных событиях 1905 года, явное "благоволение" к малоимущим, то становится понятным, почему начали появляться анонимки и доносы в его адрес. В 1908 году Максимов временно отстраняется от своих обязанностей. Он пытался попасть на прием к Николаю II, чтобы прояснить сложившуюся ситуацию, но получил отказ.
Это, очевидно, было последней каплей. В августе 1908 года Алексея Андреевича не стало - он застрелился. "Более торжественных похорон Севастополь давно не видел. Все то уважение и почет, которым пользовался почивший среди широких кругов городского населения, сказались, когда севастопольцам пришлось отдать А.А. Максимову свой последний долг".
Вскоре после смерти Максимова родилась его последняя дочка Вера. А всего в его семье было семь дочек и два сына. Дача вроде бы переходит во владение Аполлинарии Сергеевны, которая продолжает вести налаженное хозяйство. Но, конечно, парком и прочими ландшафтными красотами никто теперь не интересуется. Лишь изредка приезжает сюда старший сын Алексей, чтобы устроить шумные офицерские попойки.
1917 год еще не наступил, но беды продолжают преследовать эту семью. В 1916 году происходит большое несчастье с дочерью Надеждой. Я теперь всегда вспоминаю этот ужасный случай, когда прихожу на ступени Графской пристани. Представляю, как Надежда смотрит на линкор «Императрица Мария», ожидая своего возлюбленного, и как, на ее глазах происходит взрыв корабля.
Этот ужас так потряс ее, что у Надежды прямо на ступенях Графской пристани происходит паралич и преждевременные роды. Ребенка удастся спасти, но Надежда пролежит парализованной сперва в больнице, потом в богадельне, а девочка будет расти в приюте.
Приход революции окончательно ломает судьбы Максимовых. Семья начинает распадаться. Надежда и Александра уезжают за границу. Дочь Евгения умирает. Старший сын Алексей уходит, как и многие офицеры, вместе с армией Врангеля.
Следы его семьи теряются где-то в Турции. С приходом красных в 1920 году, Аполлинарию Алексеевну, естественно, выселяют из собственного дома, оставшиеся деньги и драгоценности, как и дачу, тоже конфискуют. Как жить? Приходится ей забирать свою внучку из приюта и вместе с ней ходить к стенам Покровского собора, построенного на средства мужа, и просить милостыню. Это были страшные годы для Севастополя.
Что же сталось с любимым детищем Максимова, с его райским уголком, с его любимой дачей? Усадьба переходит во владение ВЧК - ГПУ. А для чего еще может использоваться отдаленный зеленый закрытый парк? Конечно, для расстрелов.
Продолжение следует.
Добавить комментарий