Трамп не победил, и Америка неотвратимо катилась в бездну. Коронавирус свирепствовал вовсю, но Тамара Семеновна намеревалась во что бы то ни стало посетить стоматолога. Она уже трижды переносила плановый осмотр и чистку, опасаясь заразиться, но сегодня Тамара Семеновна с утра проснулась решительная и храбрая как никогда.
- Зачем вам это, Тамара Семеновна? – упирался зять, которому не хотелось везти тещу через весь город - автобусом путешествовать старушке запрещала его жена. – Зубы-то не болят!
- Регулярные проверка и чистка – залог здоровья! К тому же мое несвежее дыхание отравляет воздух, которым я дышу в маске, когда гуляю. Это настоящая пытка!
- Так чистите зубы тщательнее!
- Этого недостаточно. Нужна рука профессионала! – укорила зятя Тамара Семеновна.
Глубоко дышать через нос и не выдыхать через рот ей не давала поврежденная в детстве носовая перегородка, к тому же она привыкла бормотать о своем на прогулке, поэтому чистка – единственный способ освежить микроклимат внутри ее плотно прилегающей маски.
- Я хочу дожить до прививки без смрада и зловония! – гордо вскинула она голову.
- Вы еще всех нас переживете, - уверил ее зять, - и без антиковидной вакцины, и без зубов.
- Не свежо, голубчик. Как и мое дыхание, совершенно не свежо, – парировала Тамара Семеновна.
И они поехали. По дороге Тамаре Семеновне понадобилось заехать в русский магазин. Душа просила черного хлебушка и настойки прополиса – именно о них всегда тосковала ее русская натура на чужбине, и никакие вирусы не могли остудить этот порыв.
- В большой или маленький? – спросил зять.
Конечно же, в маленький. В Сан-Франциско несколько русских магазинов, но этот, тесный, с плотно забитыми стеллажами, где со встречными покупателями не разойтись, радовал сердце Тамары Семеновне больше остальных. В нем всегда толкалось много стариков и ей удавалось переброситься парой фраз с покупателями. В эпоху карантина тяга к общению изводила Тамару Семеновну нестерпимо.
Основательно потолкавшись у полок, заваленных привозной всячиной, Тамара Семеновна встала в очередь в кассу. Впереди нее стоял старичок с палкой «Краковской» и свежей газетой. Видимо, завсегдатай, потому что он запросто, без всякого вступления пожаловался продавщице:
- Зашел сейчас в аптеку, капли для глаз шестьсот долларов!
- Да что вы говорите! – ахнула продавщица. Ее трагически закусанная губа и мрачный взгляд лучше всяких слов живописали суть происходящего на планете. Близок конец света. Трамп не победил, и Америка неуклонно катится в бездну.
- Специальные какие-то капли? – поинтересовалась заинтригованная Тамара Семеновна.
- Нет. Обычные. Для увлажнения. Искусственные слезы называются, - отвечал старичок.
- Ну, совсем обалдели! – возмутилась продавщица. – Куда же такое годится!
Ей закивали со всех сторон. Гибель всего человечества неизбежна. По крайней мере, в Америке, где за искусственные слезы спрашивают шестьсот долларов. Хорошо хоть в русском магазине есть валерьянка и прополис. Не пропадем!
Да уж, будет что рассказать Лидочке, - думала по дороге Тамара Семеновна.
Лидочка работала на ресепшен и ведала всеми организационными и финансовыми вопросами стоматологического кабинета. Она была замечательной работницей и очень приятной собеседницей с единственным недостатком – она то и дело брякала в разговоре своим «понЯла» в утвердительных предложения или «не пОняла» в отрицательных. Это отвратительное ударение словно ржавой бритвой резало тонкий филологический слух Тамары Семеновны. До эмиграции Тамара Семеновна преподавала в школе русский язык и литературу, и поэтому крайне бережно относилась к родной речи. Еще Тамару Семеновну раздражали Лидочкины букли, высоко и мудрено взбитые на макушке. Наверно, то была вывезенная с родины и тщательно охраняемая от моли Лидочкина девичья коса, посмертно приговоренная обрамлять ее голову туго сплетенными кудрями. В остальном, милее Лидочки компании не найти, она прекрасно скрашивала досуг в ожидании приема.
- Вы слышали, капли для глаз шестьсот долларов! – с порога заявила Тамара Семеновна.
- Не пОняла? – изумилась Лидочка.
- Искусственные слезы!
- Да вы что!
- И Трамп!..
Тут Лидочка только вздохнула. Да, Трамп не победил…
- Что-то теперь будет!
- И не говорите!
Ассистентка проводила Тамару Семенову к креслу, и та угнездилась в нем, довольная. Теперь-то ее дыхание не будет омрачать регулярные прогулки.
Заглянула стоматолог, приветственно помахала рукой, позвала ассистентку.
- Жанна, одеваться!
Одеваться, - подумала Тамара Семеновна, - зачем?
И затем они вышли к ней обе, упакованные в костюмы химзащиты. В памяти Тамары Семеновны тут же всплыли плакаты в кабинете гражданской обороны ее родной школы.
- Батюшки! - ахнула она. Она отчетливо припоминала, как их учили прятаться от радиации при помощи резиновой плащ-палатки. «Как увидите летящее на вас ядерное облако, натяните противогаз, накройтесь палаткой и ждите, пока ветер не очистит периметр. Пока облако не пролетит мимо, не вставайте!» - наказывал им на учениях инструктор.
- А что? – сказала стоматолог. – Мы тоже принимаем меры. К нам тут некоторые на автобусе ездят!
Тамара Семеновна кивнула. Слава богу, ее зять привез. Но чистка прошла для нее напряженно, костюмы химзащиты не давали расслабиться, напоминали о грядущем неминуемом конце света.
- Коронку надо поставить, на тринадцатый зуб, помните?
Про тринадцатый зуб, наследие советской стоматологии, Тамара Семеновна совершенно забыла.
- Нет, не помню. Мне кажется, мы все коронки давно поставили.
- Тринадцатый не делали. Исчерпали годовой лимит страховки, поэтому перенесли на следующий финансовый год, а там ковид случился, - напомнила Лидочка. – Вы у нас давно не были, вот и запамятовали.
- Не помню тринадцатый, - упрямилась Тамара Семеновна.
- Страховая же платит, - поправила свои букли Лидочка. Для нее это служило ключевым аргументов. – Записываю?
- Дайте подумать, - замялась Тамара Семеновна. Она в самом деле не помнила про тринадцатый зуб и морально не собралась с духом для еще одной коронки. Ей казалось, ее пытаются обмануть, придумали коронку, у них, наверное, как у всех бизнесов, прорехи в бюджете после карантина, вот и стараются счета нарисовать…
- Я вас понЯла, - мрачно кивнула Лидочка.
Тут на пороге возник юноша в отвратительном, дешевом спортивном костюме. И Лидочка, и Тамара Семеновна это сразу отметили. Здесь такие не продают, должно быть, завезенный с родины артефакт, как и Лидочкина девичья коса.
- Я звонил, у меня зуб… Вы сказали - пятьдесят долларов… - по-русски юноша говорил с сильным акцентом, не иначе - приезжий из какой-нибудь бывшей союзной республики.
- Пятьдесят долларов?! – чуть не упала со своего насеста Лидочка, и ее букли гневно всколыхнулись. – Я такое сказать не могла. Прием стоит сто пятьдесят! Плюс рентген. Плюс работа. Мы не знаем, что там у вас. Возможно, это рутканал. Это еще визит, еще рентген, еще работа.
- У меня зуб очень болит, - бормотал юноша. – У меня только сто двадцать пять.
- А рентген? Мы с вами на базаре что ли?! – продолжала возмущаться Лидочка. – Рутканал с коронкой с большой скидкой — это тысяча семьсот пятьдесят. Вы как платить собираетесь? Картой? Чеком?
- Я студент. У меня нет карты. У меня нет ССН. Я могу только родителей попросить прислать, вы мне только посчитайте точно.
- Мы вам посчитаем после осмотра и рентгена. А это двести пятьдесят.
- У меня только пятьдесят…
Он держался рукой за щеку и переминался с ноги на ногу. Букли Лидочки гневно трепыхались.
- Хорошо, я подумаю, - вдохнул он и вышел.
Лидочка пожала плечами.
- Боже, ужас какой! – всплеснула руками Тамара Семеновна. Вот он, подлинный конец света, и ждать не надо. – Что он здесь делает? Совсем молоденький! Ему же еще и восемнадцати, наверное, нет. Вот зачем только они сюда едут и так живут?!
- Ему двадцать два, - ответила Лидочка. – Он мне звонил, я его помню. Готов был платить тысячу семьсот пятьдесят. А тут вдруг театр надумал играть.
Сердце Тамары Семеновны болезненно екало. Она вдруг поняла, как хорошо ей живется, со страховкой, ССН, картой и настойкой прополиса, даже если Трамп и не победил.
- Знаете что! - воскликнула она. - Делаем! Делаем коронку, записывайте!
Лидочка посмотрела на нее в полном недоумении, никак не готовая к такому повороту событий, но вслух сказала:
- Я вас пОняла.
Добавить комментарий