В семь лет нашу дочку Катю приняли во французскую спецшколу. На два года младшая сестра Нина скандалила, чтобы водили и ее, и ходить в детский сад без Кати решительно отказалась. После нескольких попыток забросить ее туда насильно, от Нины не менее решительно отказались уже воспитатели. Она угрюмо сидела дома, и у нас появилась шальная мысль определить ее в Катину школу в шесть с половиной лет. Прозанимавшись с ней год и немного научив читать и считать, я повел Нину на вступительное собеседование. Катя училась хорошо, и в школе мы были редкими гостями. Поднявшись к учительской, мы попробовали сориентироваться.
— Вам к завучу Мальвине Федоровне, — бросила на ходу подпрыгивающая на шпильках молодая учительница, — вот сюда, — она кивнула на дверь с табличкой «Завуч младших классов». — Она как раз набирает себе класс.
Услышав имя «Мальвина», начитанная Нина стала озираться.
— А Буратино тоже будет? — оживилась она.
— Буратино Карловича не будет, — настроил я дочку на серьезный лад.
Мы постучали. После долгой паузы к нам вышла могучая женщина лет пятидесяти с объемистой сумкой и красной повязкой дружинника.
— Чтоб быстрее расступались, когда я иду, — перехватила она мой взгляд.
Бетонный облик Мальвины Федоровны наводил на мысль, что в выходные она трапезничает с бригадой какого-нибудь мясоразделочного цеха. Сделав приветливую гримасу, она пропищала басом:
— И кто это к нам пришел?
— Это Нина, сестра Кати, которая заканчивает у вас первый класс.
— Кать у нас, как собак нере…, — Мальвина Федоровна осеклась, — хватает. Фамилия?
— А-а-а, — протянула она, услышав ответ. — Способная девочка, — добавила она без большого энтузиазма. — Пройдемте.
Она протолкнулась в свободный класс и зашла за учительский стол. Мы уселись за первую парту напротив.
— По случаю нашего к вам визита, — достал я заготовленную коробку конфет.
— Перед собеседованием подношения не принимаются, — осадила меня завуч, кладя подношение на стол. — Для объективности.
Нина отличалась от Кати светлыми волосами, чертами лица и более плотной комплекцией. Тем не менее, по совершенно непостижимым причинам их, особенно когда видели раздельно, часто принимали за близнецов.
— А почему ты не пришла год назад вместе со своей двойняшкой? — высверливая Нину взглядам, спросила завуч. — Родители наказали?
— Нина на два года младше, — ответил я за дочку. — Она очень хотела и весь год готовилась.
— В шесть лет мы в школу не берем, — отрезала Марина Федоровна. — Только в самых исключительных случаях. — Она окинула нас оценивающим взглядом. — Хорошо, раз пришли, поглядим, что за исключительный случай.
Мальвина Федоровна вышла из класса и через минуту вернулась с несколькими картонными пособиями. На первой картинке разноцветными буквами изображался алфавит. Каждую букву иллюстрировала маленькая картинка.
— Что это? — Мальвина Федоровна ткнула в сторону буквы «А».
— «А», — бодро среагировала Нина.
— Повторяю вопрос. ЧТО это?
Нина заерзала и посмотрела на меня.
— Разве неправильно? — робко спросил я.
— Не вмешивайтесь, не с вами разговаривают. — Мальвина Федоровна дернула рукой с повязкой дружинника. — Я тебя, девочка, спрашиваю. Повторяю: не какая буква, а ЧТО нарисовано?
Судя по букве «А», нарисован был арбуз, но без вырезанной дольки, как в букварях, поэтому похож он был на крыжовник.
— Ягода, — радостно ответила Нина, которая, впрочем, крыжовник не любила.
— Ягода, — хохотнула завуч и повторила, уже иронично. — Ягода. Правильно. В биологии арбуз — ягода. Надо же, ну и ответик. — Она наклонилась в нашу сторону и сказала почти шепотом. — Нечего умничать. Перезанимались с девочкой. Ботанику проходят в пятом классе. А в начальной школе это арбуз. Ясно?
— Ясно, — продохнула Нина.
— Если ты знаешь, что это «А», то нарисован арбуз. А у ягоды какая первая буква?
— «Я»?— полуспросила Нина.
— «Я», — кивнула Мальвина Федоровна. — Значит, ягода рядом с «А» быть не может. А где у нас «Я»? Покажи.
Нина нашла «Я». Рядом с ним было бордовое яблоко, больше похожее на вишню без черешка.
— Молодец, а что рядом нарисовано?
— Ягода, — уверенно ответила Нина.
— Какая ягода? Откуда? Это яблоко! «А» — арбуз. «Я» — яблоко. Ты что, не видишь? Как у ребенка со зрением? — развернулась ко мне Мальвина Федоровна.
— «Я» и ягода, — пробормотала Нина.
— Вы спросили, какая первая буква у ягоды, — поддержал я Нину. — Когда про арбуз говорили.
— Действительно, — немного растерялась завуч. — Очень путаная девочка. Хватит морочить мне голову. Читать можешь? Что тут написано? — из подборки наглядных пособий появилась таблица с фразой «Ма́ша е́ла ка́шу».
— Маша ела кашу. Манную? Я не люблю манную кашу, — сказала Нина.
— Тебя не спрашивают, что ты любишь или не любишь. Читай молча. А тут что написано? — Мальвина Федоровна показала на предложение «Ма́ма мы́ла ра́му».
Нина пошевелила губами, не издавая ни звука.
— Ты почему молчишь? Язык проглотила?
— Вы сказали читать молча.
— Я сказала не отвлекаться и попусту не болтать.
— Мама мыла раму,— недоуменно произнесла Нина, натренированная на «Трех толстяках» и «Карлсоне».
— Читаешь бегло, — подытожила завуч. — Перейдем к арифметике.
Мальвина Федоровна достала потертую картонку с числами от одного до десяти и четырьмя примерами. Она показала на «7» и выжидающе посмотрела на Нину. Нина молчала.
— Ну?
— Что «Ну»? — не поняла Нина.
— Говори, какая цифра?
— Семь.
— А эта?
— Девять.
— А где шесть?
— Вот.
— А тут сколько будет? — показала Мальвина Федоровна на пример «6+2=?», где плюс стерся настолько, что превратился в двоеточие.
— Три, — сказала Нина.
— Думай лучше, девочка. Шесть и два это сколько?
— Здесь шесть делить на два.
— Ты откуда свалилась? Откуда делить? Здесь только сложение. — Мальвина Федоровна присмотрелась к наглядному пособию. — Деление мы только во втором классе начинаем. — Она достала из сумки черный фломастер, чтобы восстановить «плюс».
— Четыре, — поспешно сказала Нина, как только появилась горизонтальная черта.
— Какие четыре? А-а. Это не «отнять». Подожди. А теперь?
— Так восемь, — уверенно ответила Нина, увидев плюс.
— Наконец, — мрачновато заключила завуч. — По арифметике ты соответствуешь. Но школа у нас не математическая, а языковая. Давай-ка проверим твои речевые навыки.
Перебрав картонки, Мальвина Федоровна извлекла картинку с пасущейся в поле огромной коровой. Вдали виднелся трактор. Нина посмотрела на корову, потом на учительницу и снова на корову.
— Нечего зы́ркать туда-сюда. Скажи, что ты здесь видишь?
— Трактор, — лаконично ответила Нина.
— А еще?
Нина подумала.
— Еще поле.
— И все? — удивилась Мальвина Федоровна. — А это кто?
— Это корова.
— А почему ты сразу не сказала?
— Вы спросили, что я вижу.
— И?
— А не кого.
— Трудный случай, — заметила учительница. — Мы тут не в слова играем, а знания оцениваем. Соберись, девочка. А как зовут корову?
Нина молчала. Она шарила глазами, отыскивая подпись, но ее не было.
— Так как?
— Здесь не написано.
— А ты пофантазируй. Как зовут корову?
Нина впала в ступор. В подготовке к французской школе обнаружился серьезный пробел. Завуч была удовлетворена.
— Корову зовут Бурёнка, — наставительно произнесла она. И по слогам: — Бу-рён-ка. Бурёнка, понятно? — И еще раз, торжественно: — Корову зовут Бурёнка.
Мальвина Федоровна кинула на меня не очень приязненный взгляд.
— Ребенка надо учить простым вещам, а вы мудрите. Нам таких иногда приводят. На мелочах натасканы, а главного не знают. — Она перевела взгляд на Нину. — Вот ты видишь картинку. В поле Бурёнка и трактор.
— У трактора тоже имя есть? — испугалась подвоха Нина.
— У трактора нет имени. Не перебивай. Совсем невоспитанная девочка. Придумай, понимаешь, придумай, что произойдет. В поле корова и трактор. Трактор и корова. Что может произойти?
— Трактор задавит корову? — со страхом спросила Нина.
—Ты что, фильмов ужасов насмотрелась? Чему вы ее учите? — возмутилась учительница. — Почему обязательно задавит? В конце концов, корова может убежать. — Голос Мальвины Федоровны потеплел. — А почему бы трактористу не увести корову домой, там ее подоят, а детям дадут молочка? Зачем нужно корову давить? А?
— Не знаю, — пропавшим голосом сказала Нина, чуть не плача. — Жалко корову.
— Теперь жалко корову. А то сразу давить. То-то. Думай, девочка, думай, что говоришь. С речевыми навыками у ребенка проблемы,— повернулась ко мне завуч. — Маленький запас слов, неразвитая фантазия. Хорошо, сделаем вторую попытку.
Мальвина Федоровна достала еще одну картинку. В избе у печки сидела старушка в очках и вязала чулок. У ее ног сидела собачка, а впереди кошка играла маленьким мячиком.
— Как хорошо, — сладко пропела завуч. — Зима, в избе тепло, печка топится. Кто рядом с печкой сидит?
— Бабушка.
— Что бабушка делает?
— Вяжет.
— Правильно. А что вяжет?
— Чулок.
— Ведь можешь отвечать, как полагается. А то совсем засорили ребенку голову. Как бабушку зовут?
— Августа.
— Ка-а-ак? Какая такая Августа? — вздрогнула Мальвина Федоровна. — Это твою бабушку зовут Августа?
— Да.
— Допустим. Тогда ладно. А кто еще есть на картинке?
— Собака.
— И как зовут собаку?
— Ли́сик, — вспомнила Нина кличку знакомой собаки.
— Что еще за Лисик? — изумилась завуч. — Это собака, а не лиса. Ты только сама сказала, что это собака.
— На даче у соседей есть собака Лисик и кошка Пицунда.
— Странные у вас соседи, девочка. Все не как у людей. Что собака, что кошка. Не могли нормально назвать. Так как назовем собаку? Только не Лисик.
— Барсик можно? — спросила Нина, вспомнив еще одного дачного питомца.
— Барсик… — покривилась Мальвина Федоровна, — все лучше, чем Лисик. Но тоже не очень. Ты когда-нибудь слышала, что собаку зовут Жучка?
— Нет, — растерялась Нина. — Жучка разве не жучок-девочка?
— Причем тут жучок? Это собака — Жучка. Корову зовут Бурёнка, а собаку зовут Жучка. Чего непонятного? Читать, считать можешь, а ничего не понимаешь. До чего бестолковый ребенок!
У Нины выкатилась слеза.
— Не реветь! — свирепо приказала Мальвина Федоровна. — Трудно в ученье — легко в бою. У нас школа имени Молодогвардейцев. Героев! Есть на кого равняться. Идем дальше. Как назовем кошку?
Нина сосредоточилась и стала напряженно думать. Дома выяснилось, что она чуть не сказала «Пицунда», но сообразила, что это имя не понравилось Мальвине Федоровне.
— В чем трудности? Кошку-то как назовем? Подсказываю: что делает кошка, когда ее гладят и ей нравится?
— Мурчит?
— Не мурчит, а мурлычет. Так как зовут кошку? Мур…
— То́пси! — вспомнила Нина кошку подруги. — Кошку зовут Топси!
Мальвина Федоровна изменилась в лице. Она открыла рот, но взяла себя в руки.
— Достаточно, — сказала завуч официальным тоном. — Девочке идти в школу рано, говорю как опытный педагог со стажем.
— Она за сестрой будет тянуться, мы тоже будем помогать, дайте ей шанс, — пытался я понастаивать.
— Вы что, сами не видите, — твердо изрекла Мальвина Федоровна, — ребенок и к обычной-то школе не готов, а вы его в нашу французскую спец ведете. Не знаю, что посоветовать, — она немного смягчилась. — Попробуйте через год. У вас год в запасе.
Удовлетворенная собственной объективностью, завуч убрала коробку конфет в свою кошелку.
— После собеседования — другое дело. Спасибо.
Она встала, давая понять, что аудиенция закончена, а итоговое решение окончательно и обжалованию не подлежит. Она открыла дверь класса и, поигрывая локтем c красной повязкой, ждала, пока мы вылезем из-за парты и выйдем. Мы молча дошли до ее кабинета перед лестницей. На прощание внезапно подобревшая Мальвина Федоровна напутствовала:
— Запомни, девочка, и вы, папаша: корова — Бурёнка, собака — Жучка, кошка — Мурка. Всё. И никаких «Топси»!
Добавить комментарий