С верхнего этажа 5-ти этажного здания Ленинградского Проектного Института ”Гипростекло” быстро спускалась вниз красивая женщина лет 30-ти. Звали ее Юдифь. Начался обеденный перерыв, и она очень спешила. В ее голове проносилось: “Будет ли когда-нибудь у меня опять ванная и туалет, как это было до войны?”.
...Довоенную отдельную, со всеми удобствами, квартиру с находящимся в ней имуществом заняла управляющая домом, сытого вида, уверенная в себе женщина с зычным резким голосом. На требование освободить незаконно захваченную площадь отвечала стандартной в то время для множества аналогичных ситуаций фразой: «Пока вы там отсиживались в сытых теплых городах в эвакуации, мы тут умирали от голода.» Поэтому после возвращения из эвакуации Юдифь жила вместе со своей двухлетней дочкой и своими родителями в коммунальной квартире, в которой не было не только ванной, но и нормальной уборной. Прямо в кухне был построен деревянный куб с унитазом, так что все запахи и звуки распространялись по кухне, где готовили еду...
В вестибюле института на скамейке сидела интеллигентного вида немолодая женщина с маленькой девочкой в шубке и шапочке. Это были мама Юдифи, звали ее Берта, и ее дочка Вика. Обе они обняли спустившуюся к ним с лестницы Юдю. -Ну, молодцы, что вы уже здесь! Мама, бери скорее вещи, тазик, а я понесу Витулю. У меня всего час времени обеденного перерыва на все наше с тобой мероприятие.
Они быстро вышли на улицу, повернули налево и вошли в парадную дома с вывеской “Бани” или, как их называли в народе, “Некрасовские Бани” (по месту их нахождения на улице Некрасова). Купив билеты, они поднялись на 2-й этаж в женское отделение, очень обрадовались, что туда нет очереди, разделись, вещи сложили в узкий маленький неприятно пахнущий грязным бельем шкафчик, ключ на веревке взяли с собой и вошли в наполненный влажным теплым воздухом зал. Там мылись десятка два женщин, и к кранам стояла очередь, чтобы наполнить тазы водой. Тазик, принесенный бабушкой Бертой из дома специально для внучки, наполнили теплой водой и посадили туда девочку. -Витуленька,- обратилась Юдя к дочке,- вот уточка, ты мой ее, а я буду мыть тебя, ладно?
-А кто будет мыть бабушку?
-А бабушка пока будет мыться сама, она уже большая.
-Я тоже уже большая и хочу мыться сама.
-Конечно, ты - большая и в следующий раз будешь мыться сама, а сейчас я тебя быстро помою. У нас нет времени. Договорились?
Говоря все это, Юдя как можно аккуратнее намыливала кудрявую головку дочки, но малышка начала плакать и делала это до тех пор, пока головомойка не закончилась. Потом процесс мытья перешел на тело-ручки-ножки и, наконец, закутанная в полотенце, Вика была передана на руки бабушке, которая к тому времени уже помылась, и они обе ушли в раздевалку, где Берта начала одевать Вику, а потом оделась сама. Порядком уставшая от этого банного действа, Юдя быстро помылась и вышла в раздевалку. Бабушка с внучкой были почти одеты.
-Ну, что бы я без тебя делала, мам!? - говорила Юдя, одеваясь. - А ты наш тазик не забыла там?
- Нет, вот он. Я уже почти всё сложила. Посмотри, по- моему, Витуля начинает засыпать.
-Знаешь, давай я возьму ее на руки, а ты бери сумку и тазик. У меня осталось минут 7-8 до конца обеда.
Обе женщины вышли из отделения и спустились вниз. Выйдя на улицу, Юдя сказала:
-Ты не сможешь нести ее на руках домой, она крепко спит. Давай поднимемся ко мне наверх, ты посидишь в кресле в коридоре, а я положу ее спать.
Берта кивнула. «А куда Юдя положит Вику спать?» - подумала она.
На лифте они поднялись наверх. Берта расположилась в кресле недалеко от двери в комнату, где работала Юдя с коллегами. На двери была табличка “Технологический отдел N1”.
Войдя в свою комнату со спящей Викой на руках, Юдя открыла дверцу правой тумбы своего рабочего письменного стола и выдвинула самый нижний ящик… Там уже лежала приготовленная заранее небольшая подушечка и одеяльце. Юдя медленно опустила Витулю на эту необычную «кроватку» и укрыла спящую девочку одеяльцем. Как ни в чем не бывало, она начала работать: что-то считать, писать, исправлять на чертеже. В комнате звонили телефоны, заходили сотрудники из других отделов, улыбались, заметив спящего в ящике стола ребенка.
Так прошло часа полтора.
-Витуленька, ты проснулась?!, -тихонько спросила Юдя. - Хочешь попить? -Хочу пипи,- сказала дочка и стала вылезать из ящика. -Пойдем скорее! Посетив туалет, Юдя надела на Вику шубку и шапочку, вручила внучку Берте и обратилась к дочке:
-Витуленька, ты знаешь, что ты уже большая, ты сама мне сегодня это сказала. А большие ходят сами ножками и не просят взять их на руки. Поняла? Бабушке тяжело нести тебя на руках домой. Покажи всем, что ты уже взрослая.
-Мама,- обратиась Юдя к Берте,- сумку и тазик я принесу. Ты держи только ее за руку.
На этом Берта и Вика ушли, а Юдя вернулась в свой отдел работать.
Послесловие.
Да. Это – очевидное, но не невероятное (по тем далеким временам).
Нередко спала я в ящике маминого рабочего стола в банные дни и после посещения утренних спектаклей Кукольного Театра на улице Некрасова...
Добавить комментарий