На мировой экран вышел новый американский кинофильм 10th & Wolf .
Действие этой гангстерской драмы происходит в Филадельфии на перекрёстке улиц Десятой и Вулф (Волчьей). Здесь сталкиваются такие понятия, как семья, честь, предательство. Да, это ещё один фильм про мафию. Морской пехотинец, вернувшийся с войны в Персидском заливе (которую вёл президент Буш-старший), вынужден стать тайным агентом ФБР и следить за своими братьями — членами мафии. Авторы фильма говорят, что в основе его — правдивые события: война между двумя поколениями филадельфийских гангстеров в 1991 году. Постановщик картины — Бобби Мореско, получивший “Оскара” за сценарий фильма “Столкновение” (Crash, 2004). Он также был со-продюсером другого завоевавшего “Оскар” фильма — “Девушка на миллион долларов” (Million Dollar Baby, 2004).
В роли режиссёра-постановщика Мореско выступил впервые. Герой картины Томми Санторо (его играет Джеймс Марсден) — неуживчивый парень, который за столкновение со своим командиром попал под трибунал, и должен был сесть в тюрьму, но агенты ФБР предлагают ему свободу в обмен на помощь в борьбе с мафией. А мафия — его собственная семья. В фильме заняты, помимо Марсдена, такие актёры как Джованни Рибиси, Брэд Ренфро, Брайен Денехи, Лесли-Энн Уоррен, Деннис Хоппер, Томми Ли, Вэл Килмер...
В работе над сценарием и фильмом помогал бывший тайный сотрудник ФБР Джозеф Пистоне, судьба которого легла в основу кинофильма “Донни Браско”.
Популярный продюсер, режиссер и сценарист Бобби Мореско прилетел в Нью-Йорк на премьеру своего фильма “Угол 10-й и Вулф”. Мы встретились в номере Филлипс-клуба на Вест 66-й стрит, напротив Линкольн-центра.
Рабочая обстановка. На столе компьютер, киносценарии, пьеса. Бобби, обладатель высшей кинопремии “Оскар”, оказался очень общительным, легким, открытым человеком.
— Есть ли среди ваших планов создание кинофильма на русскую тему?
— Мой хороший друг и один из моих партнёров по фильму “Столкновение” владеет правами на экранизацию книги “Батя”. Она рассказывает о четверых друзьях, которые в 1991 году приезжают с Кавказа в Москву, чтобы начать новую жизнь, но оказываются вовлечёнными в мир преступности. Прекрасная книга. Мой друг предложил мне участвовать в создании сценария и производстве. Так что, возможно, мы поедем в Россию договариваться о сотрудничестве.
— Что ж, думаю, что там с подбором актёров у вас проблем не будет. А теперь я хочу спросить вас о фильме, который только что вышел на экраны “Угол Десятой и Вулф”. Как вы реагируете на отзывы кинокритиков?
— Ха-ха, моя обычная реакция на мнение кинокритиков — никакой реакции. Я отношусь к критике как к субъективной точке зрения отдельного высоколобого человека, который хочет навязать своё мнение другим. Я бы хотел, чтобы в их критике было меньше субъективизма. Часто создаётся впечатление, что их мнение формируется ещё до просмотра фильма. А на самом просмотре они лишь ищут подтверждение своей уже сложившейся концепции. Так было в какой-то степени с нашей картиной “Девушка на миллион долларов”, так было в большей степени с картиной “Столкновение”, а теперь в гораздо большей степени с картиной “Десятая и Вулф”. С этим ничего не поделаешь.
— Отражается ли это на интересе публики к фильму?
— Я думаю, мы ушли от тех времён, когда зрители решали, смотреть фильм или нет в зависимости от мнения кинокритиков. На театральную публику рецензия в газете всё ещё влияет. А в кино люди идут потому, что хотят посмотреть фильм, а не потому, что критики рекомендуют его или не рекомендуют.
— На мой взгляд, ваша гангстерская драма не имеет героев. Там не добро борется со злом, как обычно в голливудском кино, а зло борется со злом. А меж двух огней оказывается парень, который служит и тому злу, и другому, хотя и оправдывает это для себя единственной целью спасения брата. В прежних гангстерских фильмах всё же можно было найти хоть кого-то, кто вызывал симпатию или сочувствие. Подростки, сидящие в кинотеатре, обычно ассоциируют себя с кем-то из героев, хотят им подражать, быть как они. Но в вашем новом фильме трудно найти хоть одного, кому стоило бы подражать. Вы никого не героизируете. Даже у главного персонажа по имени Томми нет выхода. Либо он предаёт друга и брата, либо идёт против власти и закона...
— Да, об этом фильм: когда мы стоим перед выбором, любой из которых неправильный, то куда нам идти? Это как раз то, что мы хотели сказать своим кинофильмом. Выбор между добром и злом, правдой и неправдой — это лёгкий выбор: вы выбираете добро. Но когда выбор между злом и злом, и не известно, какое из двух зол наименьшее, то что делать? Вот настоящая драма. Вот что мне было интересно. Мне, но не критикам.
— Молодых актёров, которые играют в вашем фильме, я бы назвал новым поколением, идущим на смену таким мастерам как Де Ниро, Аль Пачино, Джо Пеши...
— Не понимаю, почему критики не сказали этого, почему не увидели и не оценили потрясающую игру Джованни Рибиси? В конце концов, можно говорить что угодно о режиссуре, о концепции. Но не заметить актёров!.. Даже игру Джованни Рибиси!.. Вот что меня очень огорчило. Можно критиковать режиссёра. Можно ругать сценарий. Но есть вещи бесспорные — это предельная искренность актёров, это мастерски созданный образ Джои, которого сыграл Рибиси. А Джеймс Марсден, который привнёс в кинофильм невероятную внутреннюю силу — как можно было это не заметить?!
— Как проходил отбор актёров?
— Очень просто. Мы разослали сценарий актёрским агентствам, и все те, кто сразу его прочитал, тут же и откликнулись. Мы не писали для определённых актёров. Когда литературная часть была готова, мы обсудили с ассистентами по актёрам, кого хотелось бы привлечь, и отправили сценарий в первую очередь им. И все, кто были первыми в нашем списке, сразу ответили: “Да!”.
— Как вы работаете с актёрами? Как добиваетесь того, что вам нужно?
— Я прошёл когда-то школу актёрского мастерства у великолепных педагогов Винн Хэндмен и Пегги Фейри. Они учили меня понимать актёрскую природу, учили вживаться в роль. Но для этого нужно время. А у актёров кино и телевидения нет времени для долгой работы над образом. Работая над фильмом, я даю актёрам время. Я привношу элементы театрального процесса в кино и на телевидение. Я вызываю их на репетиции, мы обсуждаем характеры, я прошу, чтобы актёры знали о своём персонаже намного больше, чем сказано в сценарии, чтобы они знали биографии своих героев, кто они, как проходило их детство, что они любят и не любят... Всё это идёт от театра, причём, реалистического, от Станиславского... Думаю, этот метод помогает актёрам находить верный тон.
— Вы для актёров режиссёр с кнутом или с пряником?
— Я верю, что если вы взяли хороших актёров, то они лучше вас знают, как надо играть. Режиссёр должен дать им свободу, создать очень творческую обстановку, без подавления. Ведь мы создаём на экране жизнь. Не слова. Самая большая ошибка, которую склонны делать многие актёры, это играть слова. А слова — это самое последнее, что помогает актёру выразить характер персонажа. Когда режиссёр даёт актёру возможность импровизировать, жить в предлагаемых обстоятельствах, то и слова тогда приходят именно те, что написал автор. Я никогда не скажу: “Говори это! Говори так! Делай как я!” Этим можно убить актёра. Это неправильно. Я очень доволен актёрами и в новом фильме, и в “Столкновении”, и в “Девушке на миллион долларов”. Клинт Иствуд сделал там прекрасную работу. Иствуд именно так работает: для него слова — это последняя и высшая стадия. Он говорит лишь тогда, когда все другие способы самовыражения уже использованы: выражение глаз, жест, пауза, деталь... И как режиссёр, он тоже никогда на подавляет актёра. Слова, последнее, о чём надо беспокоиться. Но, к сожалению, многие актёры беспокоятся о словах в первую очередь.
— Ваши ближайшие планы?
— О, мои планы!.. У меня новая пьеса, которую я написал и надеюсь поставить на Бродвее. Я был на Бродвее один раз и хочу вернуться туда. У меня в плане новый телесериал, который будет идти на NBC. Мы написали его вместе с моим постоянным соавтором Полом Хэггисом. Сериал выйдет в январе. На подходе и новый кинофильм, который мы сделали вместе с людьми, создавшими “Нарнию”. Фильм называется “Удар”. Я — автор сценария и режиссёр. Так что жизнь хороша. Впереди много работы. Да ещё “Батя”, съёмки которого, надеюсь, будут проходить в России.
После интервью Бобби сказал, что он — стопроцентный типичный “дженовезе”, то есть генуэзец, и что в Генуе можно найти немало улиц и площадей, носящих имя его предков Мореско.
Добавить комментарий