Мел Гибсон и загадка майя

Идет везде
Режиссер Мел Гибсон

Мелу Гибсону 50 лет. Он родился в США, но вырос в Австралии. Отец его был железнодорожником, истово верующим католиком. У Мела было десять братьев и сестер. В 1979 году 23-летний Гибсон сыграл главную роль в фильме “Малахольный Макс” (Mad Max) — стычки бандитов с полицией, стрельба, погони, взрывы машин — и, как говорится, проснулся знаменитым на весь мир.

С тех пор красивый и одаренный актер сделал блестящую карьеру, поднявшись до ранга голливудской суперзвезды и получая по 25 миллионов за роль. При этом не был замешан ни в каких скандалах, вел добропорядочную семейную жизнь, растил семерых детей. В 1995 году дебютировал как режиссер фильмом “Отважное сердце” (Braveheart), про вождя борьбы шотландцев с Англией, и получил за него “Оскара”.

А дальше начинаются осложнения. Следующей картиной Гибсона стали “Страсти Христовы” (2004), где он был режиссером и сценаристом. Это был грандиозный кассовый успех. Вместе с “Отважным сердцем” фильм о последних днях и распятии Христа принес автору $847 миллионов в мировом прокате. Но он же вызвал и серьезную критику. С одной стороны, фильм обвиняли в антисемитизме. С другой — в невероятной жестокости, с которой были показаны муки Иисуса. Оба обвинения имели под собой почву.

2006 год принес очередные сюрпризы. Гибсон был арестован ночью на шоссе за превышение скорости. Оказалось, что он ехал из ночного клуба и был сильно пьян. В пьяном виде он стал выкрикивать оскорбления в адрес евреев, заявил, что “евреи повинны во всех войнах”. Разразился большой скандал. Как ни вывертывается теперь Гибсон, сваливая все на свой алкоголизм, как ни закаивается он больше не пить, любому непредвзятому человеку ясно: у пьяного на языке может быть лишь то, что на уме у трезвого.

Теперь, когда стало известно, что фильм “Страсти Христовы” сделан антисемитом, он предстал в новом свете. А тут подоспела новая картина, где Гибсон режиссер и соавтор сценария. Ее название — “Апокалипто” — означает по-гречески: “Я открываю”, или “совершаю откровение”.

Это действительно откровение, потому что фильмов о доколумбовой истории Америки практически не существует. Действие происходит в начале XVI века в государстве индейцев майя. Для придания фильму достоверности Гибсон снимал его в джунглях Мексики, с неизвестными актерами, и прибег к тому же приему, что в “Страстях Христовых”. Там персонажи говорили по-арамейски и по-латыни. Здесь — на сохранившемся до нашего времени языке майя “юкатек”.

В главной роли — юноша индейско-африканского происхождения, сменивший свою фамилию Гонсалес на Янгблад (“Молодая кровь”). В фильме его зовут Лапа Ягуара. Он охотник, живет с женой и сынишкой в деревне. Туда приходят воины из города, перебивают часть населения, а часть уводят с собой. В городе пленных приносят в жертву, вырывая им сердца и отрубая головы. Герой чудом избегает смерти, но за ним начинается погоня...

Гибсон предпослал фильму эпиграф историка Уилла Дюранта, относящийся к древнему Риму: “Великую цивилизацию нельзя победить, пока она сама не уничтожит себя изнутри”. Для политической корректности Гибсон и его соавтор Фархад Сафиниа утверждают в интервью, что изображенное в фильме якобы относится к Америке. Что гибель цивилизации приходит от упадка окружающей среды, чрезмерного потребления, политической коррупции. Гибсон где-то договорился до того, что сравнил отправку наших солдат в Ирак с принесением их в жертву.

По-моему, все это ерунда и хитрость. Никакого упадка среды, сверхпотребления и коррупции в фильме про майя не показано. А показано одно — их чудовищная жестокость. И в финале мы видим испанские галеоны у берегов Америки. А с них идут шлюпки, где сидят воины и стоит священник с большим крестом. На смену языческой бесчеловечной цивилизации приходит христианство. И оно с этой бесчеловечностью будет бороться. Вот о чем хотел сказать Гибсон. Но, конечно, не признается в этом. Иначе его тут же обвинят в неуважении к культуре индейцев, закричат, что испанцы были палачами, Колумб — преступником, его дело — геноцидом, и пойдет писать губерния.

Поэтому Гибсон заигрывает с “латинос” и устраивает им специальные просмотры “Апокалипто”, где якобы показано, какая у индейцев была великая цивилизация. Многие на это покупаются.

Вопрос с государством майя не простой. Оно существовало начиная примерно с третьего века нашей эры и состояло из отдельных городов-государств. К 10-му веку стало хиреть. Потом по совершенно неизвестной причине пришло в упадок и исчезло.

Когда читаешь про цивилизацию майя, возникает много недоуменных вопросов. С одной стороны, нам говорят, что это была великая культура. Майя имели письменность. Строили пирамиды. Имели календарь в 365 дней и вели астрономические наблюдения. Даже, может быть, изобрели понятие нуля, хотя это не доказано. С другой стороны, выясняется, что они не знали колеса. Не имели тяглового скота. Сельское хозяйство вели способом выжигания полей. Жили в городах-пещерах. Металлических орудий не было — только каменные. При строительстве своих пирамид — предназначенных, видимо, для жертвоприношений — не пользовались даже таким простейшим приспособлением как блок. Не было экономической специализации и торговли. Письменных памятников от них не осталось, кроме каменных стел, где иероглифами высечены имена правителей.

Как-то не вписывается всё это в понятие великой цивилизации, подобной Греции или Китаю.

У фильма, конечно, был научный консультант — профессор антропологии Хэнсон из университета штата Айдахо. Он говорит, что декорации, костюмы и грим абсолютно достоверны. Выражает легкое сожаление, что упор сделан на человеческие жертвоприношения — хотя они, конечно, были. Лучше было бы показать занятия майя астрономией. Кроме того, у майя были очень популярны игры с мячом. Правда, другой ученый, археолог Брэди из Лос-Анджелеса, признает возможным, что капитана проигравшей команды вполне могли принести в жертву. А Сафиниа, соавтор Гибсона, заявляет, что они в фильме не показали всяких страшных подробностей — например, как толпа разрывала на куски тела приносимых в жертву. Мол, пусть скажут за это спасибо.

Вообще-то, обойдутся и без спасибо. Уже на первой минуте фильма охотники ловят в лесу тапира, взрезают ему горло, кромсают на куски и пожирают сырое окровавленное мясо. И это, заметьте, комическая сцена. Юмор в том, кому какая часть достанется. Ну, а вскоре начинаются и без передыху идут перерезание горла людям, вырывание из них сердец, скатывание отрубленных голов с пирамиды, протыкание стрелами насквозь, ров, полный сгнивших трупов, поедание человека ягуаром, кусание его здоровенной змеей, а об изнасилованиях, ударах ножами и дубинами по голове я уж не говорю.

Некоторые критики пришли от всего этого в небывалое возмущение. Ведущий рецензент “Лос Анджелес таймс” Кеннет Теран просто потерял самообладание. Написал, что фильм можно рекомендовать только таким зрителям, которые обладают выносливостью к дикому зверству, сравнимой с выносливостью комендантов концлагерей. Значит, кто высидит эту картину, вполне может заведовать концлагерем. Теран считает, что если Гибсон хотел показать гниющее общество, угрозу морального упадка, то его фильм и есть часть этого упадка, этой гнили. Закончил статью словами: “Мел, в вашем окружении никто вам этого не скажет, но вы являетесь не решением проблемы, а частью самой этой проблемы. Причем большой частью”. И на следующий день вдогонку опубликовал еще одну статью, где сравнивает насилие в фильмах Клинта Иствуда и Гибсона — конечно, в пользу Иствуда.

Известный киновед с 40-летним стажем Ричард Шикел тоже пришел в ужас. Усмотрел в “Апокалипто” “ритуализованный садомазохизм” с отчетливой “психо-сексуальной составляющей” и проявление “темных фантазий, поработивших автора” (что представляется вполне возможным). Назвал “интерес к пыткам невинных и чистых сердцем людей” формой порнографии. Предсказал, что фильм постигнет судьба обычного фильма ужасов — он будет иметь три дня успеха у кровожадных молодых зрителей, затем сборы упадут на 60%.

За первый уик-энд “Апокалипто” собрал 14 миллионов и вышел в чемпионы кассы. На второй сборы действительно упали вполовину. Зато его выдвинули на премию “Золотой глобус” как “лучший фильм на иностранном языке”.

Смотреть его трудновато. Но сделан он искусно, действие скачет в бешеном темпе, и если у кого есть склонность к такого рода развлечениям, то эта склонность будет вполне удовлетворена.

* * * *

Во многих кинотеатрах
Режиссер Педро Альмодовар

Это очередной фильм знаменитого испанского режиссера. В Америке, как, впрочем и во многих других странах, Альмодовара обожают. Легко понять, почему. Он талантливый рассказчик, прекрасно выдумывает истории с неожиданными поворотами. Обладает своеобразным, но несомненным чувством юмора. Не продал первородство за чечевичную похлебку глобализма, и сохранил свой отчетливый “испанский акцент”, не желая работать нигде, кроме Испании. Не забыл своих “народных” корней и того, что пробился наверх из крайней бедности. Есть в его фильмах испанское бурление страстей, и его не пугает вид крови. Многих не смущает его “фирменный знак”: обязательное присутствие ситуаций с сексуальным вывертом, даже с привкусом патологии. Тут и педофилия, и инцест, и женщины, рожающие детей от трансвеститов и от собственных отцов, и санитары, вожделеющие к пациенткам, лежащим в коме, и все оттенки би- и гомосексуализма.

“Вольвер” — 29-ый фильм 57-летнего Альмодовара. Название означает “Вернуться”. Героиня фильма Раймунда поет знаменитое танго под этим названием, вызывая у испанцев ностальгические чувства. А главное, речь в фильме идет о необычном возвращении — призрак сгоревшей на пожаре матери Раймунды неожиданно является ее дочерям и внучке. В картине много тайн: возвращение матери, исчезновение другой женщины — матери больной соседки Августины, тайна происхождения дочери Раймунды. Есть здесь и убийство, и попытки избавиться от трупа. Так что на этой смеси мелодрамы и черной комедии не соскучишься.

С другой стороны, Альмодовар как бы напомнил здесь о традиции итальянского неореализма. Это история борьбы женщин-тружениц за выживание, их взаимопомощь. Недаром Пенелопу Крус, играющую Раймунду, все критики дружно сравнивают с Софией Лорен. Красавица Крус, с ее огромными накрашенными глазами, соблазнительным бюстом и подложенными сзади “толщинками”, действительно являет собой современную “вариацию на тему Лорен”. В отличие от своих голливудских ролей, здесь она хорошо играет, и уже раздается хор голосов, прочащих ей “Оскара”.

Почти все персонажи фильма — женщины. Мужчины если и возникают, то мельком, и так же быстро исчезают. Коллективный портрет женщин — неутомимых, неустрашимых, которые день и ночь что-то чистят, готовят, убирают, таскают, и поминутно чмокают друг друга в щечку, окрашен той особой симпатией, которую зачастую испытывают к женщинам геи. Может быть, в этой симпатии проявляется женственная сторона гейской природы. Альмодовар, естественно, не скрывает своей сексуальной ориентации, и при этом он любит и умеет рассказывать “женские истории”.

На фестивале в Каннах премию лучшей актрисы получил весь женский ансамбль фильма.

Отдавая должное таланту и самобытности испанского режиссера, я не принадлежу к его поклонницам. И дело не в рискованных, “вывернутых” сюжетных ситуациях его картин. Просто не могу преодолеть ощущения, что все эти игры выносят мораль и совесть за скобки. Поэтому они кажутся мне поверхностными и несимпатичными. Если сравнить кинематограф Альмодовара с тортом, то это яркое на вид и пикантное на вкус изделие для меня отдает плесенью.

* * * *

Идет везде
Режиссер Эдвард Цвик

Когда Голливуд делает фильм про Африку, ожидаешь, что тебе предложат обычный набор: проклятия в адрес белых колонизаторов и восславление “национально-освободительной борьбы” угнетенных африканцев. С “Кровавым алмазом” дело, к счастью, обстоит сложнее. Ясно, что сценарист Чарльз Ливитт во многом опирался на реальные события, а пресловутую политкорректность (хотя она здесь и присутствует) отодвинул на задний план.

Поскольку действие происходит в 1999 году в западно-африканской стране Сьерра Леоне, следует напомнить, что там в это время делалось. До 1961 года страна была колонией Великобритании. Затем мирным путем получила независимость и стала республикой. Натурально, мирный путь тут же прервался. Началась отчаянная борьба за власть. В 70-е годы с демократией было покончено, и партия Всенародный Конгресс объявила себя единственной правящей силой. В 1991 году на авансцену выступили повстанцы под названием Революционный Объединенный Фронт (РОФ), вспыхнула гражданская война.

РОФ стали известны тем, что в ответ на обращенный к гражданам лозунг законного президента страны — “Будущее в ваших руках” — начали эти руки отрубать. Они неплохо наладили похищение детей и превращение их в жестоких солдат. Поскольку в Сьерра Леоне есть залежи алмазов, РОФ захватывали алмазные копи, а добытые камни продавали на мировом рынке. На эти деньги покупали оружие и вели дальше свою революционную борьбу.

Только вмешательство Великобритании и ООН положило конец зверствам РОФ. Война закончилась в 2002 году с результатом в десятки тысяч погибших и 2 миллиона беженцев.

Чтобы воспрепятствовать торговле “кровавыми” или “конфликтными” алмазами — то есть, такими, на выручку от которых финансируются бесчеловечные войны — в 2000 году в Южной Африке, в городе Кимберли, собралась международная конференция. На ней было принято соглашение под названием “Процесс Кимберли”. Это система контроля над тем, как попадают алмазы на мировой рынок. Ее цель — воспрепятствовать контрабанде и продаже камней, добытых незаконно и употребляемых на преступные цели. К “Процессу Кимберли” присоединились не только алмазодобывающие страны, но и те, где алмазы продаются (например, Армения и Япония). Несмотря на большие недостатки системы, она все же работает. Так, в 2004 году Конго не сумело доказать законного происхождения своих алмазов и было исключено из договора. А это серьезное наказание — исключенная страна теряет право торговать алмазами на мировом рынке.

Фильм “Кровавый алмаз” рассказывает о чернокожем рыбаке Соломоне (его играет Джаймон Хунсу, уроженец Бенина). В его деревню врывается РОФ, убивает, насилует, рубит руки. Сынишку рыбака уводят и превращают в солдата — африканскую разновидность Павлика Морозова. (Когда позже ребенок видит своего отца, он кричит “Враг!” и наводит на него автомат). Жена с дочкой оказываются в лагере беженцев, а сам Соломон становится рабом РОФ в алмазных копях. Здесь он находит огромный алмаз, который ему удается украсть и закопать поблизости.

Правительственные войска захватывают копи, и бедный Соломон попадает из огня в полымя — как пособник РОФ он оказывается в тюрьме. Здесь же сидит Дэнни, белый наемник из Южной Африки, арестованный за попытку контрабанды алмазов. Его совершенно блистательно играет Леонардо Ди Каприо. Дэнни узнает про историю с закопанным камнем.

Ну а дальше начинаются головокружительные приключения. Соломон вовсе не хочет делиться алмазом с Дэнни, для него главное — найти жену и детей. Но хитроумный Дэнни доказывает африканцу, что без его помощи ни семьи, ни алмаза ему не видать. Вдвоем они пробираются обратно к копям. Конечно, тут возникает и красивая журналистка (Дженнифер Коннели), помогающая им в поисках.

Смотреть это очень интересно. Также приятно, что персонажи вовсе не одномерные герои или страдальцы. Мотивы их поступков достаточно сложны, отношения не однозначны — почти как в реальной жизни.

Есть в фильме сюжетная линия, которая вызвала большой скандал. Там показана некая огромная компания, торгующая алмазами, под названием “Ван Дер Каап”. Всем ясно, что тут речь идет о знаменитом международном картеле “Де Бирс”. В фильме “Ван Дер Каап” скупает у РОФ “кровавые алмазы” — прекрасно понимая, с кем имеет дело, и куда пойдут деньги — и прячет их в своих европейских сейфах, чтобы не допустить снижения цен на мировом рынке.

Де Бирс отреагировал на фильм очень нервно. Попросил, чтобы туда вставили надпись, что сюжет вымышленный и относится к прошлому, до принятия “Процесса Кимберли”. Кинематографисты отказались. Де Бирс стал публиковать объявления в прессе, разъясняя, что теперь он торгует только теми алмазами, на которые есть законная документация, и что доля “кровавых алмазов” на рынке сократилась всего до 1 процента. Картель опасался, что ужасы, показанные в фильме, подорвут продажу бриллиантов к Рождеству и Валентинову дню.

Осложнило дело и появление таких неожиданных действующих лиц как бушмены из Ботсваны. Их правительство стало выселять из пустыни Калахари. А там Де Бирс ведет разведку алмазов. Бушмены воззвали к мировому общественному мнению, заявляя, что их выгоняют из-за алмазов, и что эти алмазы “конфликтные”. Недавно они поместили большое объявление в кинематографической газете “Вэрайети” и попросили Ди Каприо как мировую знаменитость за них заступиться.

Словом, с этим фильмом не соскучишься.

Он превосходно сделан, и я охотно рекомендую его зрителям. А носить ли бриллиантовые украшения или отказаться от них из солидарности с бушменами — решайте сами.

* * * *

Art houses
Режиссер и сценарист Дэвид Линч

Я очень большая поклонница этого режиссера. Он обладает богатейшей фантазией и странным, необычным талантом. 60-летний Линч работает в кино уже три десятилетия. Фильм “Elephant Man” (1980) принес ему известность и номинацию на “Оскара”, “Blue Velvet” (1986) стал классикой фантастического триллера, а телесерия “Twin Peaks” (1990) превратила Линча в культового режиссера. Его картина “Mulholland Drive” (2001) кажется мне настоящим шедевром.

В кино Линч — фигура мирового масштаба. Он получил премию в Каннах, был там председателем жюри в 2002 году, а Венецианский фестиваль к 60-летию наградил его премией “Золотой Лев”.

Он считает, что “жизнь очень, очень сложна, и надо позволять кинематографу быть таким же сложным”. Мир его кино — это мир тайны, магии, необъяснимого. Реальность в нем может сплетаться с вымыслом, сны с явью так, что их не отличить друг от друга. Очень часто его сюжеты загадочны, и Линч никогда не предлагает их толкований. По его словам, “люди не согласны с тем фактом, что в жизни нет смысла. Это их очень нервирует. Возможно, для этого были изобретены религия и миф — как попытка внести смысл”.

Мне кажется, что Линч, однако, принимает существование добра и зла, и что именно про это сделаны фильмы “Синий бархат” и, особенно, “Малхолланд драйв”. Там явно просматривается также отношение Линча к Голливуду как к полю игры темных сил.

Название новой картины не имеет отношения ни к каким империям. В Южной Калифорнии так именуется, начиная с 50-х годов, территория к востоку от Лос-Анджелеса. Это два округа — Сан-Бернардино и Риверсайд. Они находятся “внутри”, то есть, далеко от океанского берега. Линчу, очевидно, понравилось это словосочетание, хорошо знакомое всем жителям Лос-Анджелеса. Ведь под “внутренней империей” можно подразумевать глубины души и подсознания.

Героиня “Внутренней империи” — известная киноактриса Никки Грейс. Играет ее Лора Дерн, которая в ранней юности снялась у Линча в “Синем бархате”. Никки с мужем живут в неописуемо роскошном, но несколько странном особняке с дворецким и горничными. Туда является, чтобы представиться, новая соседка — миниатюрная женщина, говорящая с акцентом, и заводит какой-то неподобающий разговор. Из него следует, что гостья слишком много знает про Никки, и вообще в ней есть что-то от ведьмы. В ее роли Грейс Забриски. В “Твин Пикс” она играла Сару Палмер.

Гостья предсказывает, что Никки получит новую роль, и задает странные вопросы о ее семейной жизни. Дальше Никки начинает сниматься в фильме, и за смыслом становится почти невозможно уследить. Я не знаю, почему действие иногда перебрасывается в зимнюю Варшаву. Почему какая-то девушка смотрит по телевизору шоу, где действуют люди с кроличьими головами, и почему она при этом плачет. Что означают бесконечные двери и коридоры. Почему то и дело появляются то польские бандиты, то юные проститутки, которые поют и танцуют. Почему героиня исповедуется загадочному мужчине в очках, в тесной комнатушке. Можно догадаться, что у героини возникает роман с партнером по фильму, и от этого все кончается трагически. Что Никки существует в параллельных мирах, и что происходит раздвоение ее личности. Милая, воспитанная актриса к финалу превращается в грубую, несчастную проститутку, кончающую свои дни буквально на панели Голливудского бульвара.

На фильме неблагоприятно отразился метод работы Линча. На сей раз он безудержно импровизировал, приходил на съемки без готового сценария, плыл по воле своего подсознания. Картина идет три часа. Она слишком хаотична, бесформенна и поэтому — приходится это признать — скучна.

Будем надеяться, что следующая работа режиссера покажет — талант Линча не оскудел.

* * *

• * * * * * - замечательный фильм
• * * * * - хороший фильм
• * * * - так себе
• * * - плохой фильм
• * - кошмарный