ВОПРОС
В многотиражной газете судостроительного завода имени Жданова «Технический прогресс» я ввела рубрику – вопросительный знак. Это вопрос, который я хотела задать директору завода.
А началось так: судно, которое должны были вскоре отправлять на ходовые испытания, уже стояло на пристани. Я зашла внутрь, поднялась по крутым узеньким лестницам и открыла дверь в каюту руководителя. Едва различимые в табачном дыму над столом склонились мужчины. Сидевший в центре и потом оказавшийся тем, к кому я пришла, как-то охнул, поспешно встал, подошёл ко мне, вывел из комнаты и молча повёл вниз по лестницам. Заговорил только на земле: – Елена Александровна! Ни в коем случае не приходите к нам. Понадобится – звоните. Сам приду. – Да что случилось? – Случилось? Обычная штурмовщина. Не спим, не едим. Детей больше месяца не видел – прихожу – они спят, ухожу – не проснулись. К седьмому ноября надо вывести посудину с завода. Скоро комиссия, а там ещё проблема с паромом. Так что слышать наши разговоры вам совсем не надо.
Про то, как приходит комиссия, я знала. Как кормили её, как поили…Подкупали ли ещё как-то – не знаю. Но акт комиссия подписывала, принимала с недоделками. И вот эти недоделки ещё недели две-три надо было устранять в доке, уже в менее удобных условиях. А чтобы вывести в док, нужен был паром.
Паром был один. А к седьмому ноября сдавать суда надо было и другому заводу. И вот, как «уломать» паромщика, как уговорить его начать с нас? Каждый раз – одна и та же заморочка.
– А купить паром нельзя? – Можно. И подсчитывали уже, что за 2 года эта покупка окупится. Но этого не будет. Сейчас расходы на аренду относят на накладные расходы. Так что платить уже заказчику. – А как же лозунг: «Экономика должна быть экономна»? – Кого это интересует?
Меня заинтересовало. Я ввела эту рубрику – «вопросительный знак» и задала вопрос директору.
Да, я и раньше знала, что такое «хозяйствование» на советском предприятии. Папа мой здоровый, готовый ещё работать, ушел на пенсию с должности заместителя директора завода, как только ему исполнилось 60 лет: – Не хочу сидеть за приписки, а уговорить директора не заниматься этим – не могу.
Наш завод в Финляндии за валюту купил цех. Финны привезли и готовы были сразу монтировать. Но место для цеха подготовлено не было. Сгрузили на землю. Блестящие хромированные детали. Когда подготовили площадку – монтировать было нечего – всё растащили. Недаром такой популярной была присказка: «Тащи с завода каждый гвоздь – ты здесь хозяин, а не гость».
Всё понимая, я продолжала вести эту рубрику. Но директор завода так и не ответил ни на один мой вопрос.
ОДИН
Мне казалось, что Ад, если он существует, выглядит так. Сборочный цех судостроительного завода. Режущие глаз всполохи сварки. Оглушающий и будто вбивающий в землю грохот отбойных молотков. А на стапелях – черти. Чумазые лица, измазанные робы, прожжённые насквозь рукавицы. А после обеденного перерыва к запаху сварки примешивается ещё смрад перегара. На судостроительном заводе, в ту пору, когда я там работала, носившем мерзкое имя Жданова, была военизированная охрана с собаками. Но за забором по протянутой узкоколейке подвозили цистерны с каким-то подозрительным зельем, а где под забором дырки, знали в каждом цехе.
В Ад, когда было нужно, я собиралась поутру. И даже не пыталась кого-то искать. Просто шла по проходу и ждала того, кто поможет. И точно – со стапеля спрыгивал чертёнок. На чумазом лице появлялась улыбка. Он находил мастера, у которого я должна была брать интервью. И преодолевая грохот, почти в самое ухо я задавала свои вопросы и записывала в блокнот короткие фразы, которые должны были превратиться в репортаж или заметку в многотиражную газету «Технический прогресс», чьим литсотрудником я была.
Но даже умученная гулом и слепящим светом, после разговора с мастером я не уходила из цеха. Я шла к тому, рядом с которым отступали мысли об Аде. Чистая спецовка, целые рукавицы, всегда трезвый, подтянутый, улыбчивый. И ровный, ровный шов. Я не задаю ему вопросы. Я уже писала о нём очерк. Сейчас мы просто обменяемся простыми словами приветствия. И я молча постою, посмотрю на красивую работу.
Александр Солженицын приводит мудрую поговорку: «Не стоит земля без праведника». Я, всё больше погружаясь в бессмысленную систему совкового хозяйствования, когда всё напоказ, к «красным дням календаря», когда в цехах станки с 1913 года, когда люди работают в нечеловеческих условиях, утешала себя мыслью: пока есть хоть один мастер, ещё не всё потеряно. В сборочном цехе один такой был.
Добавить комментарий