Судья Центрального округа, Аристарх Селиванович всегда плохо спал. А тут ещё старые болячки подоспели. Но эта ночь проходила на удивление спокойно. Даже в туалет ни разу пока не вставал. В сонной тишине ему послышались какие-то шорохи в соседней комнате. Перевернувшись на другой бок, он постарался вновь впасть в негу сна.
Внезапно ему послышался шёпот недалеко от него! Аристарх резко сел, вслушиваясь. Вокруг была только тьма. Шторы на окне были плотно запахнуты, и в спальню не пробивалось ни единого луча фонарей со двора. Секунды сложились в минуты. «Нет здесь никого. Что это я?» - думал он. Ещё не до конца веря, что чужой шёпот ему почудился, он медленно начал укладываться. Подмяв под голову подушку, он что-то невнятно пробурчал и расслабился.
-Эй, судья! – совершенно явственно раздалось перед кроватью.
Аристарха как подкинуло. Он снова сел подслеповато щурясь в темноту. Тишина.
-К-кто здесь, а? – решился он. – В чём дело?
Тишину, словно прорезал незнакомый голос:
-Вы знаете, в чём дело, Аристарх Селиванович! – сказал незнакомый голос прямо перед кроватью.
Судья нащупал правой рукой прикроватную тумбочку. Открыл первый ящик, раздался громкий щелчок, и он с криком отдёрнул руку. Она стала почему-то мокрой и липкой. Ладонь дико жгло. Запахло порохом и немного, жжёным деревом.
-Не надо резких движений, — тот же спокойный, даже слишком спокойный голос. – Следующая пуля вам в ногу. Не рискуйте!
Судья перестал кричать и теперь слегка подвывал, пряча пробитую ладонь под одеяло.
-Поговорим так, во тьме, — начал голос. – Ты не помнишь меня, да и не можешь. Сколько через тебя проходит обычных бедолаг в день? А в неделю? То-то же! Куда, да и зачем тебе всех запоминать?
Аристарх почти не слушал, баюкая руку и пытаясь остановить кровь. Он решил пока молчать.
-Обмотай ладонь этим!
Хозяину дома, в лицо прилетела какая-то тряпка. Знакомый запах! Бинтуя руку, судья силился понять, откуда ему знаком этот запах…
-Мой сын был в гостях у одного парня, который оказался закладчиком и был тесно связан с барыгами, — тон голоса медленно начал нарастать. – В тот злополучный вечер, я не хотел отпускать моего мальчика. Нужна была помощь в гараже. Но я знал, как важно для подростка общение со сверстниками. Я отпустил его.
Снова воцарилась тишина. Аристарх начал медленно припоминать. Довольно давно это было. Слишком давно.
-Оказывается, тот знакомый моего сына давно был под «колпаком» у наркоконтроля. — Голос то приближался, то отдалялся, видимо, человек ходил взад-вперёд. – Их накрыли. Всех. В тот же вечер. И мой сын, пошёл как соучастник преступления. Мой сын!
Последние слова были произнесены резко, и с такой силой, что судья внутренне сжался, ожидая удара или выстрела.
-В школе ему нравилось собирать марки. У него была замечательная коллекция. Были марки из Индии, Пакистана и даже Сингапура! – голос стал возбуждённым. – А рыбки? У него был свой аквариум, и он знал о своих рыбках всё! Он сам его обустроил, мы с матерью даже не вмешивались. Мой мальчик интересовался всем понемногу. Он жил! Он только начинал жить!
Голос сорвался на крик и затих. Аристарх вспомнил это дело. «Но прошли годы, — думал он. – Почему сейчас?»
-Стоя там, на кладбище, над могилой сына, я не мог поверить в происходящее, — голос стал глухим и очень печальным. – День проходил за днём, а я всё не верил. Я не хотел верить! Но, это случилось…
-Что случилось с вашим сыном? - тихо, боясь обрушить на себя гнев опечаленного отца, спросил судья. – Кажется, ему дали совсем немного?
Снова тишина. Молчание казалось вязким, тягучим как патока. Оно затягивало и не отпускало обратно.
-Ты и дал! – резко, как удар рапирой, прозвучал голос. – Не помнишь? Я помню. Весь процесс по минутам. Ты был неумолим. Но к этому мы ещё вернёмся. А сына якобы удавил в камере какой-то подонок. Он вышел недавно, я нашёл его и поговорил. После нескольких часов «разговора», он сказал всё. Слышишь, всё! Насколько же прогнившей должна быть система, чтобы допустить такое?
-Не понимаю! Правда, не понимаю, какое я к этому имею отношение? – он почти унял кровь, дышать он старался глубже, но реже. «Бояться бесконечно невозможно!»
Один из барыг, с которым был знаком приятель моего сына, получил «приказ сверху», оборвать все концы. Видимо, близко к ним подобрались. Он нашёл сговорчивого «вертухая», и тот пообещал ему, что всё будет в лучшем виде. Вопрос денег. Сотрудник исправительного учреждения, подселил к моему сыну какого-то безвольного, злобного ушлёпка, пообещав тому, замолвить слово за него перед комиссией на условно-досрочное.
-И что же было дальше? – не выдержав молчания, спросил Аристарх.
-Он не смог. — спокойно ответил голос. – Да, такое бывает. Мнишь себя крутым «улаживателем вопросов», а доходит до дела, - никак. Вот и этот ушлёпок сдался. Он всё рассказал моему сыну. Вертухай быстро узнал о фиаско с «самоубийством» и всё сделал уже по-своему. Грубо, но эффективно. Я с ним сделал так же.
Аристарх Селиванович то холодел, то его бросало в жар от услышанного. Тишина.
-А сокамерник вашего сына?
-Он будет жить, не волнуйся, — голос слегка повеселел. – Отрадно думать, что даже конченый человек, порой, может сделать морально правильный выбор.
-Вы - убийца! – не выдержал судья.
-Охотника на уток тоже можно назвать убийцей!
-Но люди - не утки!
-Люди! Люди? – взревел голос. – Продажную мразь, которого государство поставило наблюдать за порядком, и который, пользуясь служебным положением, отправляет на тот свет совершенно невиновного человека, причём делает это за деньги, ты называешь человеком?
Аристарх совсем скрючился.
-А себя ты, наверное, тоже видишь лучшим из людей? – голос приближался. – Такая власть, и как ты её использовал? Кому ты помог? Знаешь, где твоя жена?
Судью как громом поразило. «Жасмин! Это же духи Дарьи! – он нащупал ткань, которой он обмотал руку. - Не может быть!»
-Её ты больше не увидишь…
-Чудовище! – судья вскочил с кровати, но тут же упал обратно на подушки, зажимая разбитый нос.
-Лежать! – рявкнул голос.
Как же тихо двигался незваный гость! Аристарх совсем не слышал его шагов, поэтому удар был столь неожиданным и резким для него.
-Не перебивай меня или пожалеешь! – уже тише, сказал голос. – Кажется, у тебя ещё есть дочь?
Аристарх Селиванович вновь чуть не крикнул. Во время опомнившись, он закрыл себе рот и протяжно простонал.
-Ну, сейчас не об этом, — как ни в чём не бывало, незнакомец продолжил. – Моя жена. Да, у меня была жена.
Молчание.
-Она и сейчас есть, — голос стал глухим, доносящимся как бы издалека. – Только не со мной… Через несколько месяцев после убийства, слышишь меня ты, шкура? После убийства моего сына! Жена ушла. Я не виню её. Надеюсь, без меня ей лучше. Но брак мы сохранить не смогли. Я долго думал, что мне с собой сделать. Я технарь по профессии, и на ум сразу пришло много способов. Однажды, я купил бутылку дорогого виски и пошёл к мосту через нашу реку. Я стоял и пил. И смотрел на спокойную, тёмную гладь воды. Холодный ветер продувал одежду, но холода я не чувствовал. Выпив всю бутылку, я зашвырнул её далеко в воду. Спиртное не подействовало. Но вдруг, я совершенно чётко осознал что будет, если я сейчас сделаю то, что задумал. А?
Судья непроизвольно кивнул.
-Нелюди, продолжат своё гадкое существование, марая своей грязью жизнь других людей. И кто знает, сколько ещё невинных душ вознесётся на небо, если… Если я ничего не предприму.
-Зачем вы мне всё это рассказываете? Просто убейте и всё, у вас ведь пистолет. Перестаньте меня мучить, — Аристарх Селиванович медленно сходил с ума от страха. – Я больше не могу, можете пристрелить меня как собаку!
-Я решил что-то сделать, — не обращая внимания на мольбы, продолжал голос. – Ведь даже у бездействия есть последствия! Я начал сначала, размотал всю ниточку. Ты бы видел, в каких мучениях подыхал тот барыга, та тварь! Нет, это был не я. Всё чего у меня было в достатке - это время. И я начал использовать своё время без остатка. Никто не должен был уйти от наказания. Никто! Я сделал так, что его «пришили» свои же, причём самым мерзким и постыдным образом. Согласно их же неписанным «законам». Да-да, я прошёлся по всем. И сокамерник, и барыга и вертухай получили своё сполна. Не добрался только до того закладчика, приятеля моего сына. Его «порешили» первым, ещё в камере.
-На то есть правосудие! – оживился судья. – Не тебе решать, кому жить, а кому нет.
-Ну, вот ты и решил! – голос вдруг возник у самого уха судьи, обдав жаром дыхания незнакомца. – А ты всего лишь спешил на юбилей жены.
Аристарх всё вспомнил окончательно.
-Но откуда вы знаете?
-Дверцы твоего кабинета слишком тонкие, — голос отдалился. – Находясь в коридоре суда тогда, на процессе, я случайно услыхал твой голос через дверь. И правда, зачем разбираться в чужих вопросах, когда есть твои, самые важные для тебя! Ты принял решение по делу моего сына за считанные минуты, толком не разбираясь в деталях. Одними своими словами, ты мог бы прекратить несправедливость, но нет, зачем быть справедливым за государственный счёт? Лучше быть неумолимым, чтоб все боялись, чтоб другим нарикам неповадно было! Что, наказал? Подкормил и без того раздутое эго?
-Вы же не знаете… Ну, правда… Это ни к чему не приведёт…
-Это и есть высшая справедливость! Только теперь уже для меня!
-Убив, вы стали таким же, заурядным убийцей. И неважно, кем были ваши жертвы, их нет из-за вас!
-А мой сын? Моя семья! – от рыка ночного гостя, наверное, поднялась крыша. – Как быть с ними? А? Простить всё и всем? Оставить как есть? Или передавить, вас тварей и вздохнуть свободно?
-Вам решать, — тихо сказал Аристарх Селиванович. – Как сами решите, так и будет.
И снова воцарилась тишина. На этот раз, такая гнетущая и плотная, что её казалось, можно потрогать руками. Судья начал различать звуки дыхания страшного гостя. «Надо тянуть время, — мысли хаотично метались в голове Аристарха. – Скоро сработает сигнализация, и этого негодяя посадят. Псих несчастный!»
-В этом ты прав гад, теперь я, как ты, — после долгого молчания сказал голос. – Кстати, не надейся на видеокамеры и сигналку.
-Что? – не веря своим ушам спросил судья. – Как вы… Не может быть…
-Может. Для человека с кучей свободного времени всё возможно. Я нашёл ответственного, из тех людей, что занимались обеспечением безопасности твоей усадьбы. Ты не поверишь, насколько сильно две бутылки водки могут сроднить двух незнакомых людей. Он рассказал мне всё. Сам. По своей воле. Камеры давно отключены, как и сигнализация. Но я могу включить её, если сочту нужным.
Молчание вновь затянулось.
-Что вы собираетесь делать? – мягко спросил Аристарх Селиванович.
Тишина, только где-то в глубине дома, скрипнула ступенька, ведущая на второй этаж усадьбы.
-Эй! – позвал он. – Вы здесь?
Никакого ответа. Не веря своему счастью, судья тихонько, соблюдая величайшую осторожность, спустил ноги с кровати и, нащупав лампу на тумбочке, попытался её включить. Бесполезно. Света не было. Ступая босыми ногами и придерживая раненую руку, он медленно подошёл к двери спальни, прислушиваясь. Внезапно она открылась, и вспыхнувший на потолке свет больно резанул по глазам.
-Ты куда это? – мужчина во всём чёрном, весело пихнул его обратно, на кровать. – Это не конец!
Незнакомец снял какой-то аппарат с головы и положил его на тумбочку у кровати. «Да это же прибор ночного видения! – изумился Аристарх. – Серьёзно готовился, долго».
-Да вы что? – испуганно моргая, пытался приспособиться к свету хозяин дома. – Что вы делаете?
-Как ты и говорил, хренов мудак! Я решаю! Усаживайся поудобнее. Мы начинаем!
С округлившимися глазами от страха глазами, Аристарх смотрел на мужчину в чёрной маске. Он встал около окна, и, раздвинув шторы, куда-то всматривался. Глаза судьи, почти привыкли к свету и перестали болеть. Шли минуты, но ничего не происходило. Наконец, где-то вдалеке, завизжали шины, и к воротам подъехала машина с выключенными фарами. Тихонько хлопнули дверцы авто и несколько чёрных теней полезли через ворота.
-Действие подходит к своему завершению! – торжественно объявил ночной гость и сорвал с себя маску.
Судья окончательно утвердился в своих воспоминаниях. «Это же тот мужик, — брезгливо подумал он. – Тот слесарь. Как он защищал своего пацана-нарика! Хорошо, что я не дал ему слиться! Только б охрана успела! Только б успела!»
Незнакомец уселся рядом с судьёй, крепко обняв того за шею. Снизу послышался топот ног в тяжёлых ботинках.
-Не боись! Я оставил им открытой входную дверь и записку, где нас найти, на видном месте, — повернул к судье довольное лицо мужчина.
Аристарху безумно хотелось закричать, поторопить служителей закона, на которых он сейчас молился бы, если б умел. Но, он молчал, таращась на своего мучителя. Между тем, шаги остановились у закрытой двери спальни.
-Передавай привет чёрту! – мужчина вынул свой пистолет, уже без глушителя, взвёл курок и приставил к своему виску. Головы обоих мужчин, находились теперь на одной линии.
Судья только успел сглотнуть. Грянул выстрел. Когда охранники, наконец, вошли, их глазам предстала страшная картина: на кровати лежали два тела с пробитыми головами. Кажется, одно, обнимало другое. Из дула пистолета в руке одного из них поднимался еле заметный дымок.
Эпилог
Здоровые и крепкие ребята из охраны привыкли видеть разные неприятные вещи, но эта ночь запомнилась им надолго. Один из них увидел завёрнутый край ковра у дверцы под лестницей. Подойдя, он присел на корточки, присмотревшись. Рядом, на полу, были явно различимые царапины. Похоже, что-то тащили. Прямо напротив стоял комод. Много загадок было на этом вызове - и записка, и двери, и крайне необычное самоубийство. И зачем таскать тяжеленный комод? Доверясь интуиции, охранник осторожно открыл дверцу чулана - и обомлел. На него смотрели две пары испуганных глаз. Девочка-подросток и женщина постарше. У обеих скотчем были связаны руки, ноги и рот.
За окном медленно начинало светлеть.
Добавить комментарий