Давно мечтала увидеть коллекцию Якова Перемена «Одесские парижане», о которой знала понаслышке с 2006 года. Неожиданно представилась такая возможность. О выставке этой коллекции я узнала от составительницы каталога Ольги Воронецкой.*
8 июля 2022 года. Париж. Залы аукционного дома Кристис недалеко от Елисейских полей. Среди главных работ — картины моего деда, Амшея Нюренберга (1887–1979), и кубистские натюрморты бабушки, Полины Мамичевой (1894–1978). Меня обрадовало, что в качестве титульной картины всей экспозиции и каталога выбрано полотно Нюренберга «Алые паруса» (1910), название которого перенял позже для своей повести Александр Грин (повесть «Алые паруса» была написана им в 1916–1922 гг.)
После революции 1917 года и до установления Советской власти в 1920 году Одессу покинули многие представители буржуазии и интеллигенции. Среди них находился меценат и коллекционер Яков Перемен, собиравший украинских модернистов: Нюренберга, Мамичеву, Малика, Фраермана, Фазини, Олесевича и других. Перемен, друживший с Нюренбергом, отправился в 1919 году на легендарном корабле «Руслан» со своей коллекцией в Палестину, чтобы создать там первый музей современного еврейского искусства. Тогда его планам не удалось сбыться и он оставил картины своим детям. Впервые их собрала вместе куратор Музея Русского искусства в Рамат-Гане (Израиль) Леся Войскун. Эти картины она буквально по чердакам находила у детей и внуков Перемена и представила их широкой публике в 2006 году. От нее я получила каталог.
Узнав слишком поздно о выставке в Израиле, я не смогла ее посетить. В 2010 году коллекция «Одесских парижан» была продана на аукционе Сотбис в Нью-Йорке и сменила владельцев. Узнав о выставке коллекции Перемена в Париже летом 2022 года, я поспешила туда с мужем и нашей собакой.
Как мне сообщили, в Кристис планировали устроить благотворительный аукцион в пользу Украины. Кроме «Одесских парижан», в залах аукциона были вывешены произведения украинских фотографов, а также картины Давида Бурлюка, Владимира Баранова-Россине.
После начала войны в Украине в феврале 2022 года русское искусство перестали продавать на лондонских аукционах. Нюренберг как соучредитель группы «Общества Независимых» в Одессе воспринимался теперь как украинский художник. Ведь Нюренберг родился в 1887 году в Украине (в Елисаветграде, позже Кировограде, ныне Кропивницком) и прожил там первую часть своей жизни. Он учился в известном Одесском Художественном училище. Вслед за своим мужем начала заниматься живописью в Одессе и его супруга Полина Мамичева.
Позже группа молодых украинских модернистов из «Общества Независимых» была названа Войскун «Одесскими парижанами» из-за их обучения в Париже и влияния на их творчество парижских мэтров: Матисса, Гогена, Пикассо и др.
По дороге в Париж я думала о том, что скажу организаторам выставки. Главная мысль, которая крутилась у меня в голове, была: «Могли ли подумать мои дедушка и бабушка, что их внучка Ольга, тогда совсем не интересовавшаяся искусством, приедет на вернисаж их ранних работ? А главное — что их работы будут выставлены в Париже, который Нюренберг дважды посещал в молодости и называл «городом своей светлой мечты»?» Всю дорогу я думала об этом... А когда приехала, то забыла, о чем хотела сказать. И говорила с сотрудницей Кристис, Александрой Бабенко, совсем о другом.
Первое, что меня поразило, когда я увидела оригиналы, это их размеры. Те картины, которые в каталоге к выставке 2006 года казались большими и сложными по композиции, оказались довольно маленькими. Особенно «Приятный сон» с рыжей девушкой, лежащей на кровати. Хотя в каталоге картина выглядела достаточно крупной, в реальности это была миниатюра. И наоборот, натюрморты Полины Мамичевой показались мне огромными. С этим согласилась Бабенко, показывающая мне экспозицию. Она подтвердила, что правильное представление о размерах картин можно составить, лишь увидев их живьем.
Обращало на себя внимание великолепное состояние картин столетней давности. Они были прекрасно отреставрированы, в отличие от двух работ Нюренберга того времени, которые я видела в Одессе в 2009 году. Картины имели яркие, сочные краски. Действительно они выглядели так, будто их только что написали.
В беседе с Бабенко я упомянула о своем разговоре с известным одесским культурологом и журналистом Евгением Голубовским. Мамичева рассказывала ему, что это мой дед Нюренберг писал ее кубистские натюрморты: «Это все он, все он». Думаю, что Мамичева, посещавшая «Курсы рисования для девочек» и «Свободную мастерскую» под руководством Нюренберга в Одессе, делала натюрморты сама, но Нюренберг потом дорабатывал их. Ведь именно тогда, в начале ХХ века, кубизм входил в моду.
Сначала я усомнилась в словах Голубовского, но позже поверила его версии, увидев в московском Еврейском музее картину Нюренберга «Старуха» (1917) из художественного музея Тулы, созданную примерно в то же время, что и коллекция Перемена. В портрете угадывались элементы кубизма, как и в натюрмортах Мамичевой. Кроме того, Мамичева в конце жизни совсем ничего не рисовала, в отличие от деда Нюренберга.
Мамичева указывалась в каталоге Войскун как «первая жена» Нюренберга, чья дальнейшая судьба неизвестна. На самом деле, Мамичева была единственной женой Нюренберга, многие ее хорошо знали, и прожила она до 84 лет (см. статью: О.Тангян «Жена художника» в: альманахе Дерибасовская-Ришельевская, № 87, 2021 и №88, 2022).
Кроме того, я сообщила Бабенко, что никогда мои бабушка с дедушкой не упоминали о том, что часть их ранних работ уехала в Палестину. Дед всегда подчеркивал, что ранние его работы пропали, были потеряны в период Гражданской войны и во время многих разъездов по стране. В Советской России обычно умалчивали, что картины находились за границей, тем более в Израиле, что могло вызвать неоднозначную реакцию.
Другая удивительная история случилась с картинами Нюренберга уже в наши дни. Моя тетка Татьяна Трифонова, освобождая дачу в Серебряном бору в 2005 году, сказала мне по телефону, что в подвале за дровами обнаружила рулон холстов Нюренберга. Как могло это случиться? Ведь единственное время, которое я провела на этой даче, было лето 1952 г. Мне исполнилось полгода, и бабушка с дедом часто навещали меня. Видимо, во время борьбы с космополитизмом Нюренберг спрятал там часть своих ранних работ. О них Нюренберг тоже никогда не говорил мне. Не хотел говорить или забыл?
Позже я получила от тетки Татьяны этот сверток. Его вид и старая веревка, которой он был обвязан, свидетельствовали о том, что эти холсты никогда не разворачивали. Неужели они лежали с тех пор? И как могли не испортиться почти за 60 лет? Ведь дача зимой не отапливалась, а зимы в России были морозные. Некоторые холсты были в неважном состоянии, но многие сохранились великолепно. С одного холста на меня смотрела красивая молодая женщина в красном. Я не сразу осознала, что это была моя молодая бабушка Полина. Данная картина Нюренберга, выполненная яркими красками в стиле близкого ему «Бубнового валета», названа сейчас «Портрет жены художника в красном» (1930).
***
Дед в конце жизни любил повторять строки поэта-символиста Константина Бальмонта из стихотворения с таким началом: «Не буди воспоминаний. Не волнуй меня»:
Был и я когда-то счастлив. Верил и любил.
Но когда и где, не помню. Все теперь забыл.
Нюренберг увлекался Бальмонтом, который прибыл в 1914 году в Одессу и прославился первым переводом драмы «Саломея» Оскара Уайльда на русский язык. Именно тогда же писал Нюренберг свои модернистсике картины «Завтрак Саломеи» (1911) и «Пир Саломеи» (1915), представленные на выставке.
Дед умер в возрасте 91 года. Вспоминается, что моя мама Нина Нелина говорила: «Вначале умру я, потом мама, потом папа». Так и получилось. На самом деле, Нюренберг был наиболее стойким и увлеченным своим делом из всех нас, из всей нашей семьи.
А бабушка Полина часто повторяла мне: «Ты потом все узнаешь. Потом все поймешь». Вначале мне казалось, что она имела в виду жизнь моей мамы. Сейчас думаю, что она имела в виду и маму, и картины деда, и свои натюрморты.
Часто задаюсь теперь вопросом, какие еще открытия в связи с картинами Нюренберга-Мамичевой ожидают меня и наших детей в будущем?
----------
* Sаfeguarding the irreplaceabele: a selling exhibition to benefit the Ukraine heritage response Fund at World Monuments Fund London, Paris April — July 2022 https://www.christies.com/PDF/catalog/2022/CKS21579_Spreads.pdf
Добавить комментарий