Все мы в разное время и с разным настроением уезжали из страны Советов. Одни тяжело отрывались от родной земли, плакали и страдали – ехали за детьми, только бы не остаться одинокими. Другие легко и весело перебирались на новую землю, нисколько ни о чем не сожалея.
Так же и наши воспоминания. У кого-то на долгие годы осталась в душе горечь расставания с прошлым, ностальгия по ушедшим годам. Другой давно уже забыл то трудное время отьезда, сложности с ОВИРом, таможней и пограничной службой.
У меня и то, и другое.
К концу ХХ века Большая дорога к московскому международному аэропорту Шереметьево стала под контроль разбойников - робингудов, грабивших тех, кто вознамерился пересечь госудаственную границу только в одну сторону. Особенно доставалось наивняку – пожилой части отьезжающих, прятавших за пазухой старинные браслеты с кольцами и укрывавших под лифчиками бабушкины золотые часы. Их брать за границу не разрешалось.
Относясь к этой ущербной категории из-за своей некоренной национальности и возрастного перебора, в тот вечер я раздумчиво водил пальцем по вынутой из почтового ящика московской «Вечерке».
Неожиданно мой глаз споткнулся о нечто нужное: Транспортная компания «ГЕРМЕС»
Предлагает услуги по доставке в аэропорт Шереметьево багажа и пассажиров, отьезжающих на ПМЖ. Самые низкие цены!
Возможна помощь при прохождении таможенного досмотра.
Естественно, больше всего привлекало последнее обещание, и я тут же набрал указанный номер.
Приятный женский голос сообщил, что «Гермес» очень рад с нами сотрудничать, что специально для нас будет выделен удобный «РАФик» с грузчиками, которые во всем нам помогут, в том числе и в том самом. Какая стоимость? Ниже нигде не найти – всего 350 рэ. И никаких предоплат, деньги можно отдать перевозчикам прямо на месте по завершении доставки.
И вот настал этот роковой час. В опустевшую квартиру вошли два здоровых амбала, один - постарше, другой - молодой краснощекий. Они ловко подхватали чемоданы, баулы, коробки и быстро снесли их вниз.
«Во дают, - подумал я, - мне чемодан и двумя руками не оторвать от пола, а они в каждой руке по баулу держат».
Потом мне кивнул прощально модернистской папахой Северный вокзал и короткой дугой крутанулось под колесами машины Садовое кольцо. Вскоре за Речным вокзалом разнокалиберная Москва стала перетекать в стройные кубики спальных кварталов и вслед за ними перешла в леса и пашни.
Неожиданно «РАФик» сбавил ход, выкатился на обочину и остановился возле соснового перелеска. Я обеспокоенно посмотрел на часы (как мало времни осталось до отлета!), оглянулся на дорогу и спросил с тревогой:
- Что-нибудь с двигателем случилось или шину прокололи ?
Старший, сидевший за рулем, сунул в рот сигарету и достал из кармана зажигалку – полуобнаженную женскую фигурку розовой эмали. Он нажал пальцем ей на грудь, ноги в черных чулках широко раздвинулись и между ними загорелся огонек. Старший задумчиво прикурил, со вкусом затянулся, пустил длинную струйку дыма и коротко ответил :
- Рассчитаться надо.
- Как рассчитаться ? – удивился я. – Мне сказали, расчет в аэропорту.
Старший повернул зажигалку обратной стороной, и она оказалась мускулистой мужской фигуркой. Он нажал ей на голову, и снизу выскочило узкое острое лезвие – зазубренный мужской член. Старший поиграл им и процедил сквозь зубы:
- Не знаю, кто и что сказал, но у нас вот такой порядок.
Я еще раз с опаской взглянул на нож-зажигалку и полез в карман за деньгами. Вытащил завернутые в бумажку 350 рублей, протянул Старшему. Тот презрительно смерил меня взглядом сверху вниз и отвернулся, а Младший, криво усмехнувшись, обьяснил:
- Ну, что вы, папаша, шутить изволите ? Кто это в наши времена деревянными расплачивается? 350 не рублей надо, а баксов, зелененьких.
Я чуть не поперхнулся. Ничего себе, заявочка – 350 долларов!
- Нет, ребята, это вы шутите, – сказал я. - Мы так не договаривались. Так дело не пойдет.
Старший помедлил немного, помолчал, потом повернулся к напарнику:
- Значит, надо понимать, клиент платить не хочет. Давай, Вася, разгружай.
Тот неторопливо открыл со своей стороны дверь машины, потянулся, расправил плечи и направился к багажнику. Через мгновение один из баулов звонко шмякнулся об асфальт, и в нем что-то жалобно звякнуло.
Я снова взглянул на ножичек, которым Старший продолжал небрежно поигрывать. Достать им до внутренних органов все же, наверно, было нельзя, но поколоть и покалечить можно изрядно. Образ своей кровоточащей груди мгновенно вытолкнул меня из машины. Я отошел в сторону и, повернувшись спиной, достал из-за пазухи заветный нательный мешочек с деньгами и документами. Торопясь и боясь ошибиться в счете, дрожащими руками вытащил из бумажного пакетика несколько зеленых бумажек.
Старший, не пересчитывая, небрежно сунул их во внутренний боковой карман дубленки и повернул ключ зажигания.
...Потом устало заревели моторы, полетели мимо взлетные огни и аэрофлотовский Ил набрал высоту. Я откинулся в кресле и глубоко вздохнул: слава Богу, осталась позади мерзкая рожа новой России с оскалом дикого капитализма и гримасой неистребимой советской бытовщины.
Добавить комментарий