Я вырвался из суеты, чтоб побывать в родном уголке Беларуси. Не мог не поехать. Снились лица предков, как лики с древних икон. Деревня приютилась в лесистой части, где оживают призраки cлавянских верований. Прозрачные русалки сплетничают у пруда, гривастые лешие шарят по просёлкам в надежде испугать путников, мелкая бесовщина в засаде на ветряках. Сошёл на станции Тёмный Лес и побрёл в сторону Вербы, где увязло в пахучих травах детство. Дороги под бурьянами, жителей всего пять. Дремучее воинство леса наступало со всех сторон. Вот берёза, посаженная прадедом так умно, чтоб защищать дом от набегов ветров. Обнял её за ствол, дыхание перехватила горечь: здравствуй, милая!
Она шумела в ответ, осыпая меня пиастрами. Припал к шершавой щеке, вслушиваясь в гул ствола, она единая знает тайну нашего рода, оберегая развалины когда-то красивого дома с верандой и высоким крыльцом. Понял вмиг, откуда горечь. Не расспросил, редко бывал, не попрощался. За домом сад, открытый всем ветрам. Я сидел на фундаменте до темноты, переживая эпохи детства. Каждый день детства – целая эпоха. Пришла соседка Настя и позвала на ужин.
Утром пошли на кладбище, охраняемое воинами берёзами. Оно на высоком холме напротив деревни. Вспомнил, как бегал сюда, чтоб потрогать катящийся шар солнца или запутанное в ветках бузины облако. Снова потянуло к развалинам дома. Присел и ощупывал каждый камень, положенный в фундамент прадедом. Один серебристый в крапинку выпал прямо в руки.
- Беру с собой! В Чернигов!
На таможне все стояли чинно друг за другом у раскрытых баулов.
- Наркотики. Оружие. Доллары?
Я скромно ответил:
- Спасибо. Не надо…
- Что так бережно завёрнуто?
Я размотал полотенце, показал камень – талисман.
Сержант двинул кадыком в мою сторону и окаменел. Чтоб разрядить обстановку, я принял беспечный вид.
- Обычный камень!
- Обычные валяются у шоссе. Майор Бабаед на месте? – спросил по рации.
Впрочем, мне фамилия майора понравилась. Я даже переспросил. Думалось, что этот самый Бабаед разумнее подчинённых.
В кабинете сержант шепнул майору:
- Подозрительный! Фамилиями сотрудников интересуется.
Майор средних лет вертел в руках камень, попробовал на ощупь его грани, на вес, втянул в себя воздух. Важно засопел.
- Что за камень и зачем припрятан?
Ух, ты! Глубоко копнул. Что ему поведать? Что это талисман от бессонницы? Поклонение дому и роду? Иногда правда выглядит чистейшей воды блефом.
- Обычный камень из фундамента!
- Басни эти слышали! – выпалил сержант. – Смотрите, как блестит! Какой он обычный?! В красивом полотняном рушнике!
Камень реально был красив: по шероховатой серебристости разбегались под разными углами карминные вкрапления, образуя витиеватые космические узоры. После этих слов камень стал мне почти родственником. Реликвия, которую держал прадед своими руками. Да ещё завёрнут в подаренный и расшитый Настей рушник. Оба сверлили меня зрачками и ждали вранья.
- Ну и что? – бросил я в них железобетонный аргумент. – У Пушкина в Михайловском на столе лежал камень. На чистых листах.
- Допустим, лежал. Придерживал листы, чтоб не разлетелись, - согласился майор. – Гениям позволены странности! Ты - не Пушкин!
Камень нас породнил: майор по-свойски со мной на ты.
- Пушкин через таможню его не таскал!- вмешался сержант. – Зачем классику камень?
- Он был для него талисманом. Анна Керн споткнулась случайно о камень, когда они гуляли по липовой аллее.
Майор чесал затылок – жест мучительных раздумий. Из-за двери спрашивают, можно ли отправлять автобус. Мой автобус!
- Может, ты его украл! А это историческая ценность! – майор снова засопел от важности уличения меня в краже.
- Тот исчез из музея во время войны! Это другой камень! – вспылил я в нетерпении.
- Кто докажет, что другой?
Бульдожья хватка у майора! Я предложил, но видно, зря предложил:
- Выбросим его, и дело с концом! Надо быть завтра на работе!
Я бросил прощальный взгляд на талисман, чувствуя себя предателем прадеда, традиций и развалин дома.
- Вот так! – рявкнул Бабаед. – Жареным запахло? Выбросим - невзначай поднимем. Отправляйте автобус! Пушкина приплёл! Анну Каренину! Его лицо осветилось гениальной догадкой:
- А если это орудие убийства!
- Майор, у вас сугубо криминальный взгляд на реальность!
- Зубы заговаривает! – поддакивал сержант. – Двадцать лет служу и такого не видел: валуны таскать через границу!
- Может, им какую-то Анну и того!
- Товарищ майор! Вдруг это пропажа из музея?
Я был обречён глупостью на уныние. Попробовать ещё раз достучаться до смысла? Пришёл на выручку Гоголь: смеха боится тот, кто ничего не боится! Спасибо, дружище Гоголь!
- Вы не боитесь оказаться посмешищем перед экспертами? Камень обычный.
Он засопел, взглянув на сержанта. Тот сделал героическую стойку. Пришло на ум, что у майора отыщется виновный.
- Наш долг задерживать подозрительных типов!
- Вызывай экспертов! Этого в каталажку. Писать объяснительную!
Вот я и написал… вместо объяснительной «роман с камнем».
Добавить комментарий