Маленькая девочка со взглядом волчицы,
Я тоже когда-то был самоубийцей…
Группа «Крематорий»
Девушку звали Катя. Позже, по мере развития отношений, это простое имя трансформировалось в Катеньку. На пике, можно сказать – на вершине романа оно плавно перетекло в Катёнка и, под давлением несуразных случайностей и эгоистических предпосылок, рухнуло сначала в разухабистое Катюха, а потом и в банальное «дура». Вот так порой случается. И не то чтобы девушка была плоха – нет, что вы. Очень даже хорошенькая девушка: чуть вздёрнутый носик, голубые глазки, фигурка – всё на месте. А вот на тебе – дура! Обидно, до слёз обидно.
И решила она, что раз так – то и жить не стоит. По молодости-то ведь кажется, что, если любовь прошла – жизнь окончена, и дальше ничего интересного уже не будет. Наелась Катя таблеток, но так, чтобы не умереть по-настоящему, а напугать. И что вы думаете – напугала! Да только совсем не того, кого хотела, а свою маму. Тот, кого она хотела напугать и вернуть, получил ещё одно доказательство того, что он был прав. Девушку, разумеется, откачали, а вот мама её умерла – не выдержало сердце, изрядно потрёпанное пятнадцатью годами жизни с отцом Кати, алкоголиком и наркоманом. А ведь всего 43 года, и только-только начала, после развода, жить – познакомилась с хорошим мужчиной, расцвела, позабыв обиды и горести, уже почти полюбила, почти поверила в возможность нового счастья. И вот на тебе…
Стоп. Реклама.
«Банк Инвест Консалт – ваш надёжный партнёр! Кредит наличными на любые цели – ремонт, лечение, захоронение! От 25,9 % годовых для неработающих пенсионеров (военных)».
Катя открыла глаза и тут же снова закрыла их поплотнее – со зрением явно творилось что-то неладное. Ей показалось, что она лежит на дне аквариума, в котором плавают маленькие золотые рыбки, скользят вверх пузырьки воздуха и плавно шевелятся зелёные водоросли. Ошарашенная, Катя полежала ещё минут десять, и снова открыла глаза – аквариум остался, но рыбок стало гораздо меньше. Пузырьки воздуха с шипением поднимались из её правой руки, по-прежнему колыхались водоросли, но сквозь прозрачную воду как под увеличительным стеклом стали постепенно проступать некоторые детали обстановки вокруг. Пять железных кроватей (шестая – Катина), с убогими колченогими тумбочками впритык, стояли вдоль ободранных стен, когда-то выкрашенных в грязно-жёлтый цвет мёртвой канарейки. Катя перевела глаза вправо и увидела капельницу, жадно впившуюся в её руку. С одной из кроватей всплыла неясная фигура, медленно двинулась по направлению к Кате и, оказавшись вблизи, наклонилась к её лицу. Огромные синяки под обоими глазами, как у очкастой обезьяны, и фиолетовые волосы придавали особый шарм этой «русалке».
– Ну что, девка, очухалась? – прохрипело порождение Катиного бреда, улыбаясь редкозубой пастью.
– Какая красивая! – успела восторженно подумать Катя, прежде чем потеряла сознание…
Стоп. Реклама.
«С новейшими стелс-технологиями от фирмы «Лабеан» вы сможете совершенно спокойно и практически без потерь зарабатывать на фондовом рынке! Присоединяйтесь к нам – за нами ваше будущее! (Или наоборот – за вами наше…)».
Резкий запах нашатыря ударил Кате в нос: она машинально оттолкнула чью-то руку с ватой от своего лица и чихнула. Над ней нависал белый халат, из которого торчала голова лысого человека – он-то и совал Кате в нос вату.
– Тихо, девочка, тихо, – произнёс лысый, но вату убрал.
Когда он говорил, изо рта у него, вместе со словами, выплывали золотые рыбки. Очарованная этой картиной, Катя широко раскрыла глаза, успокоилась и откинулась на подушку.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался доктор, прохладными пальцами нащупывая пульс у Кати на руке.
Рыбки заплывали доктору в левое ухо и беспрепятственно покидали лысую голову через правое. Это было так прикольно, так смешно, что Катя не выдержала и визгливо, в полный голос, с истеричными нотками, захохотала. От неожиданности доктор отпрянул от Кати, но тут же взял себя в руки и, обернувшись назад к ещё одному белому халату, негромко приказал:
– Галоперидол, 3 мг внутримышечно. У неё галлюцинации!..
Стоп. Реклама.
«Коньяк «Гарант»! Более 20 лет высочайшего качества и отменного аромата! Порадуйте свои предвыборные вкусовые сосочки!»
Ближе к вечеру жара в палате стала просто невыносимой: солнце сквозь решётку било прямо в раскрытое окно, шторы отсутствовали по понятным причинам, и больные осатанело плавились в своих кроватях. Основательно пованивало: безымянная и беспамятная старуха, лежавшая у дверей, обделалась – медсёстры брезговали за ней убирать и ждали, когда приедут родственники, – пусть они и убирают. Катя уже познакомилась со своими соседками: «русалка» с фиолетовыми волосами назвалась тётей Дашей, ещё одна женщина оказалась Мариной, а бледная и чахлая девушка с больными тоскующими глазами равнодушно обматерила Катю, не назвав своего имени.
– Не обращай внимания, – посочувствовала Кате тётя Даша, задорно поблёскивая заплывшими глазками. – Ломка у неё, вот она на людей и ки́дается!
Шестая кровать пока пустовала.
После укола Кате полегчало: аквариум исчез бесследно, и Катя даже немного подремала, свернувшись клубочком на кровати, – отвернувшись лицом к стене и обхватив колени руками. Но подспудно, бессознательно, ждала: вот сейчас откроется дверь - и войдёт он, её Андрей, перепуганный насмерть и ужасно взволнованный. Он уже наверняка в курсе того, что она сделала: он принесёт ей букет цветов, будет целовать ей руки и станет просить прощения. Непременно на коленях! И она простит, и дальше всё будет хорошо. Или мама приедет и заберёт её из этой страшной больницы.
Катя помнила, как она на эмоциях, после короткого и бурного разговора с Андреем по телефону, прибежала в мамину комнату, нашла в аптечке ещё нетронутую упаковку феназепама и мстительно обрадовалась, что вот сейчас она Андрея за всё накажет. Вернулась к себе в комнату, по дороге прихватив из холодильника бутылку минералки, и, усевшись по-турецки на диван, стала выщелкивать из блистера таблетки – одну за другой. Собрала их в ладошку и, не колеблясь, всыпала в рот. Вкус был чуть сладковатый, таблетки сами таяли во рту, но Катя всё равно сделала большой глоток из бутылки. Ещё один блистер, ещё одна горстка, ещё один глоток минералки вперемешку со слезами от жалости к себе и мыслями – вот сейчас она, такая молодая и красивая, умрёт, а вы все горько пожалеете. Кто эти «все» и зачем она это делает, под воздействием препарата Катя и сама уже не понимала – глотала и глотала, глотала и глотала, как заведённая. И так всю упаковку – все 50 штук…
Стоп. Реклама.
«Вы заметили, что ваш знакомый изменил привычный для него образ жизни? Посещает экстремистские сайты и группы в сетях? У него появились новые подозрительные друзья? Ещё не поздно всё исправить! Вы способны спасти жизнь близкому человеку! Обратитесь в компетентные органы!»
В дверь палаты негромко постучали. Вошедший – мужчина лет сорока, в джинсах, футболке и с большим пакетом в руке – чуть поморщился, уловив амбре, поочерёдно оглядел все кровати и безошибочно направился к Кате, так и лежавшей лицом к стене. Поправил сползшее на пол одеяло и осторожно присел на краешек кровати, в ногах, поставив рядом пакет. Неловко кашлянул в кулак и робко позвал:
– Катя…
Катя стремительно повернулась к нему всем телом.
– Папа! – всхлипнула она. – Папуля! – И разрыдалась, спрятав лицо в ладонях.
Денис подсел поближе к дочери, обнял её за плечи и притянул к себе. Сердце у него чуть не лопнуло, когда она обернулась и он увидел её глаза – полные надежды на спасение глаза маленького затравленного зверёныша. А Катя самозабвенно рыдала, уткнувшись носом Денису в шею: наконец-то кто-то из родных и любимых появился рядом, и от этого она испытывала огромное, ни с чем не сравнимое чувство облегчения. Папа здесь, рядом, – папа всё решит так, как надо!
Она всегда была папиной дочкой, всегда! И всегда любила его больше, чем маму, – и до того, как у Дениса начались проблемы, и после того. Когда родители развелись, Катя стала редко видиться с отцом (он переехал жить к своей маме), но звонила ему постоянно. А вот последний год они вообще не встречались: Катя влюбилась в Андрея, и папа отошёл на второй план. Да и устала она от его образа жизни: начинать день с портвейна, чтобы сняться с ночных эфедриновых развлечений, и заканчивать опять же эфедрином, чтобы выйти из запоя. Замкнутый круг, по которому, как сумасшедшая белка в колесе, нёсся Денис, вызывал у неё ощущение ужаса. Видеть, как её папа – сильный, молодой и красивый – становится тупым и безразличным ко всему животным, было невыносимо. Но сейчас (и Катя это очень хорошо чувствовала) рядом с ней сидел совсем не тот, прежний её папа, которого она так сильно любила, и не тот, в кого он превратился потом, а какой-то совсем другой человек – умный, жёсткий и решительный.
– Слушай меня внимательно, – горячо шептал Денис Кате прямо в ухо, – и не перебивай! Вот здесь в пакете одежда для тебя. Берёшь его и идёшь в туалет: там переодеваешься, приводишь себя в порядок – больничное в пакет и в ведро. Выходишь из туалета, спокойно и неторопливо проходишь мимо поста дежурной сестры и спускаешься на первый этаж. Проходишь, опять же без суеты, мимо охранника и выходишь на улицу: прямо перед входом, на стоянке, стоит белая «Хонда», номер –три семёрки. Садишься в неё и ждёшь меня.
– Зачем всё это, папа? – Катя отстранилась от Дениса и с удивлением смотрела ему в глаза.
– А затем, доча, что завтра они тебя отправят в дурку. Все неудавшиеся суицидники для них – психи, и их надо лечить, вне зависимости от того, хотят они этого или не хотят. – Горькая складка легла у губ Дениса: – Я был там, а вот тебе там делать нечего!
– А если меня спросят…
– А если спросят, что маловероятно (у Дениса уже всё было продумано) – скажешь, что приезжала навестить бабушку. Фамилия бабушки – Иванова, Петрова, Сидорова – выбирай любую. Ты, главное, не трусь, и всё будет в ёлку! – Денис улыбнулся, чтобы подбодрить Катю: – Здесь такой бардак, что в эту богадельню слона можно привести – никто и не заметит…
Стоп. Реклама.
«Межконтинентальная баллистическая ракета «Тополь-М» – доставка грузов в любую точку планеты!»
Ни жива, ни мертва от страха, Катя вышла из туалета и, не поднимая глаз, прошла мимо поста дежурной сестры – её кресло за стеклом оказалось пустым. Толстый охранник на первом этаже разгадывал кроссворд: ему, похоже, вообще было по барабану, кто тут и зачем мимо него ходит. Звонко щёлкнул турникет, и Катя, пройдя насквозь фойе, в котором сновали посетители, оказалась на свободе. «Хонда» стояла именно там, где и говорил папа: Катя открыла правую переднюю дверь, забралась внутрь и только здесь снова смогла дышать. У неё тряслись руки и ноги, липкий пот холодил спину, но здесь, в салоне папиной машины, она чувствовала себя в безопасности.
Денис снял одеяло с незанятой кровати, скатал его валиком и сунул под Катино одеяло: придал ему форму человеческого тела, отошёл в сторону и критически оглядел свою работу – выглядело очень правдоподобно. Тётя Даша с одобрением наблюдала за его манипуляциями:
– Вот это правильно, милок! А мы, – она требовательно посмотрела на Марину, и та согласно кивнула, – скажем, что спали и ничего не видели и не слышали. Спасай свою дочку!
Оказывается, все всё слышали.
– Спасибо вам! – поблагодарил женщин Денис и пошёл к дверям.
Тётя Даша перекрестила его в спину…
– Ты машину купил! – с уважением в голосе заметила Катя, когда Денис уселся на водительское место и завёл двигатель.
– Да, – ответил Денис, выезжая со стоянки. – Полгода назад. Повезло – друг уезжал в Штаты на ПМЖ и всё распродавал.
Миновав больничный КПП, «Хонда» плавно набрала скорость: Денис хорошо водил машину и получал огромное удовольствие от быстрой езды. Да и машина это позволяла: мощная, лёгкая в управлении, послушная и, главное, всего-то шестьдесят тысяч километров пробега.
– А куда мы едем? – спросила Катя.
– К бабушке, – напряжённым голосом ответил Денис. – Поживёшь пока у неё…
Они проехали ещё минут десять, слушая музыку, а потом Катя попросила у Дениса телефон:
– Я маме хочу позвонить!
– Ну вот и всё! – подумал Денис. – Как мне ей это сказать? Какие слова найти, чтобы не убить её правдой?
– Пап, – повторила Катя чуть громче, решив, что он не расслышал её просьбу, – телефон, говорю, дай мне – маме надо позвонить!
Денис молча, сжав зубы, искал место для парковки – как назло все места были заняты. Тогда он остановился во втором ряду и стал ждать, стараясь не обращать внимания на возмущённые сигналы сзади. Наконец впереди, метрах в десяти от них, кто-то стал выруливать, и Денис бросил «Хонду» в эту прореху: остановился и заглушил двигатель. Долгим-долгим взглядом посмотрел на Катю и тяжело вздохнул.
– С мамой что-то случилось? – Катя с испугом смотрела на Дениса.
– Мама умерла, Катя…
И снова, во второй раз за сегодняшний день, он увидел то, что предпочёл бы не видеть больше никогда в своей жизни – несчастные глаза подранка…
Стоп. Реклама.
«Ты молод? Силён? Отважен? Думаешь о будущем? Считаешь своим долгом стать полезным Родине? Тогда военная служба по контракту – твой правильный выбор! Иди и сдохни!»
Лидия Павловна уже ждала их у открытой двери своей квартиры и, едва они вышли из лифта, тут же обняла Катю, которая плакала, не останавливаясь, с тех самых пор, как узнала о смерти матери.
– Пойдём, Катенька, пойдём, – Лидия Павловна повела Катю в квартиру, на ходу ласково приговаривая: – Пойдём, милая! Я тебе и кроватку уже постелила – ляжешь, отдохнешь. – И увела Катю в дальнюю комнату.
Денис прошёл на кухню, достал из холодильника бутылку «Боржоми», зубами сорвал пробку и надолго присосался к горлышку. Хлебал и хлебал, пока не осушил её до дна. Поставил опустевшую бутылку на стол и снова полез в холодильник, но, увы, больше минералки не было.
– Зачем ты ей сказал? – Лидия Павловна стояла в дверях и строго смотрела на сына.
– Так получилось, мам. Она хотела ей позвонить.
– Лучше бы она от меня это узнала…
Лидия Павловна выбросила пустую бутылку в мусорное ведро и села за стол, положив полные руки крест-накрест на грудь. Пристально, даже пытливо, посмотрела на сына и вздохнула:
– Я дала ей успокоительное. Она сейчас уснёт, а ты езжай – делай то, что должен делать…
Катя проснулась от того, что кто-то назойливо звонил в квартиру. Она спросонья долго не могла понять, где она находится и что это за звон. Потом вспомнила, что она у бабушки и что бабушки, наверное, нет дома и надо идти открывать. Накинула халатик, сунула ноги в шлёпки и пошла в прихожую. А в дверь уже чуть ли не ногами стучали! Она и открыла, даже не поинтересовавшись, кто там.
За дверью стоял высокий, на голову выше Кати, молодой человек, в потёртых голубых джинсах, в пиджаке на белую рубашку, по нынешним временам немодно длинноволосый и в очках, как у Джона Леннона: в одной руке он держал футляр для скрипки, в другой – букет цветов. Увидев Катю, он смешно вытаращил на неё глаза и покраснел.
– А… – молодой человек поднял глаза вверх и посмотрел на номер квартиры – видимо, решил, бедолага, что ошибся сослепу. – Лидия Павловна дома?
– Мне кажется, что её нет дома… – вяло ответила Катя – ей безумно хотелось спать. – А вы кто?
– Я её ученик! – гордо прозвучало в ответ. – А вы кто?
– А я её внучка.
– Вот те раз! – рассмеялся молодой человек. – Внучка Рая?!
– Нет, – серьёзно ответила девушка, потому что она не знала этого анекдота. - Меня зовут Катя…
Добавить комментарий