По жанру это детектив. Хэнк Дирфилд, отставной сержант военной полиции, этакий продубленный насквозь вояка с отрывистой манерой изъясняться, получает известие, что его сын, солдат Майк пропал с военной базы в штате Нью-Мехико. Майк воевал в Ираке, и недавно их часть вернули домой.
Поскольку начальство считает, что Майк дезертировал, армия заниматься им не желает (оказывается, дезертиров не ищут). Не хочет его искать и полиция. Хэнк подозревает, однако, что его сына убили, и начинает, вопреки бездушным бюрократам, расследовать дело самолично. Обычный голливудский сюжет.
Чтобы мы не соскучились смотреть на сплошных мужчин, в подмогу Хэнку авторы подкидывают стройную красотку из полиции, которую играет звезда Чарлиз Терон. Она для сюжета не нужна абсолютно, но берет на свои хрупкие плечи идейную нагрузку. Дело в том, что у нее есть маленький сын, и суровый Хэнк ни с того, ни с сего рассказывает ему легенду о Давиде и Голиафе. Сражение между ними происходило в долине Эла, отсюда название фильма. Рассказ Хэнка имеет символическое значение. Критики так и не могут до конца разобраться, что имел в виду автор фильма Хэггис. Скорее всего, Давид — это сам Хэнк, а Голиаф — лживое и жестокое американское государство.
Хэггис заимствовал сюжет из документального очерка Марка Боула «Смерть и бесчестье», опубликованного в мае 2004 года в журнале «Плейбой». Там было рассказано о том, как вернулись из Ирака на базу в Джорджии пятеро молодых солдат. На войне им пришлось туго. В Багдаде их танки попали под жестокий обстрел сирийских снайперов. В ответ они разрушили несколько кварталов. С брони потом пришлось счищать куски налипшего мяса. Затем их атаковал террорист-самоубийца. В городе каждый день они обнаруживали склады оружия. В одной школе спортзал до потолка был набит аккуратными штабелями пулеметов.
Нервы у солдат были на пределе. Когда их отвели с фронта в Кувейт, они стали часто ссориться между собой. Особенно злобным был Джейкоб Бергойн из Флориды. Он недолюбливал Ричарда Дейвиса. Тот был сыном белого вьетнамского ветерана, но внешне похож на свою маму-филиппинку, и за это его дразнили в школе. На сохранившейся фотографии он выглядит как-то диковато. В детстве мечтал стать солдатом, все время рисовал чертей и чудовищ, сделал себе татуировку — голая женщина с автоматом. В Ираке, притворившись медиком, однажды нарочно мучил пленного: тыкал ему то в одну, то в другую рану, и спрашивал: «Больно?» Потом впал в истерику, позвонил отцу, плакал, просил: «Забери меня отсюда». Из очерка вырисовывается портрет странноватого, неуравновешенного юноши. Третий танкист, Альберто Мартинес из Калифорнии, и четвертый, пуэрториканец Марио Наверрите, хвастались, что изнасиловали двух иракских девушек. Мартинес дома был членом мексиканской банды. Эти двое «латинос» однажды искололи Дейвису руку ножом, говоря, что таков ритуал бандитов. Пятый солдат, Дуглас Вудкофф, ни в чем особенном замечен не был.
В общем, они благополучно вернулись в Америку. Однажды вечером все пятеро ушли с базы в увольнение. Страшно напились в местном стриптизе, стали буянить, вышибалы их оттуда выставили. Дружки обиделись и стали почему-то во всем винить Дейвиса. Бандит Мартинес выхватил нож и быстренько его зарезал. Нанес ему то ли 30, то ли 40 ран. Затем труп пытались сжечь. Нашли впоследствии голову и руку, остальное растащили звери.
Отец Дейвиса действительно поначалу столкнулся с бюрократией. Но, в отличие от фильма, он не стал валять дурака с самостоятельным расследованием, а позвонил своему конгрессмену. Как водится в мерзкой бездушной Америке, тот немедленно дал знать о пропавшем солдате министру обороны Рамсфелду, и уже через неделю это дело начали распутывать. И довольно быстро докопались до правды.
История, конечно, гнусная. Молодой солдат, бандит-латинос по пьянке зарезал другого. Трое остальных это скрыли. Армия не приняла немедленных мер к выяснению дела. Но потом исправила эту очень серьезную ошибку.
Теперь скажите, дорогие читатели: как можно в случившемся обвинить Буша и вообще ненавистное правительство?
Оказывается, очень легко. Надо написать такой сценарий, который сотворил Пол Хэггис про отставника Хэнка и его сына Майка.
В нем следует, во-первых, лживо показать войну. При помощи хорошо известной фигуры умолчания. Войну в фильме мы видим как набор отдельных, спутанных кадров, снятых на телефон Майка. Там нет никаких снайперов, никаких террористов с бомбами, никакого оружия и вообще никакого врага. А есть несчастный раненый, которого мучит Майк, и есть арабский ребенок, которого наши солдаты давят танком до смерти. Вывод: в войне смысла нет, врага нет, и единственное, что она делает — превращает американских юношей в зверей. В фильме вообще, по-моему, ни разу не звучит слово «террорист».
Во-вторых, надо постоянным аккомпанементом к действию дать речи Буша, проходящие вторым планом по радио и телевидению. Пустяк, но помогает.
В-третьих, убийцу немедленно превратить из мексиканского бандита в лилейно-белого юношу, англо-сакса из приличной семьи. А солдата-«латино», наоборот, сделать невинной жертвой подозрений и гонений, а на самом деле прекрасным, честным парнем. Тем самым напомнить о бушующем в США расизме.
Не помешает подкинуть несколько сцен, где белые американцы изображены чудовищами. Для этого пригодится дама из полиции. Она расследует всякие пикантные дела. Муж-военный топит в ванне сперва собаку, потом жену. Психопат, работник птицефермы, выкалывает курам глаза и утверждает, что «все так делают». Полицейские-мужчины при этом только хихикают.
И вообще надо покрыть Америку позором. В начале фильма Хэнк видит, что школьный уборщик (сальвадорец) поднял американский флаг возле школы вверх ногами. Хэнк объясняет, что это означает «международное бедствие» и переворачивает флаг, как надо. Зато в конце бывший военный настолько разочаровывается в своей родине, что сам вешает флаг вверх ногами и прикручивает его в таком виде покрепче... США, сообщает нам тем самым мистер Хэггис, является международным бедствием.
Эта примитивная пацифистская и антиамериканская агитка, к чести кинокритики, далеко не у всех рецензентов встретила одобрение. Но многим зрителям она, конечно, понравится, поскольку сюжет, со всеми его передержками, развивается увлекательно (кто же убил?), и диалог искусный, и актеры играют хорошо. Томми Ли Джонсу, играющему отца, уже практически обещан «Оскар». И вообще трудно спорить с тем, что война — дело плохое. Конечно, плохое. И, конечно, она способствует зверству (среди тех, кто к нему склонен).
Но безумие левых, выраженное в фильме, уже дошло до предела. 11 сентября они как-то все время норовят отодвинуть на задний план. Угрозу терроризма считают несерьезной и думают, что все можно уладить путем переговоров и уступок. Шизофренически заявляют, что поддерживают своих солдат — но в то же время выступают против войны, а заслуженного генерала Петреуса подло обвинили в предательстве.
26 сентября по радио КАВС-790 в передаче ведущего Эла Ринтелса (консерватора) участвовал Боб Малхолланд. Он сорок лет назад воевал во Вьетнаме. Сейчас является политконсультантом Демократической партии. Боба спросили: «Кто представляет более серьезную угрозу для дела мира — президент Буш или президент Ирана Ахмадинеджад?» (который к этому времени уже успел зарекомендовать себя наглым лжецом во время выступления в Колумбийском университете). Не моргнув глазом, бравый активист демократов ответил: «Конечно, Буш». Я слышала это своими ушами.
Фильм сумасшедшего (на мой взгляд) Хэггиса должен очень понравиться той части населения, что солидарна с Малхолландом. Не знаю, как его оценить. Профессионально он тянет на пятерку. Как образец лживой пропаганды — на единицу. Вроде некоторых поэм Маяковского.
Я недавно перечитывала то, что в 80-ые годы писал Сергей Довлатов в своей газете «Новый американец». Преподавательница английского, американка, спросила его, будет ли война.
«Я ответил:
— Война уже идет. Только американцы этого не знают.
— То есть как?
— Очень просто. В Тегеране захватили американское посольство. А это юридически — территория США. Кроме того, имеются 50 военнопленных.
— Что же нам остается делать? — спросила Кэтрин...
Я не дипломат, не политик и не генерал. И даже не американец. Я пытаюсь взглянуть на это дело с житейской точки зрения.
Поведение человека и поведение государства — сопоставимы. Самозащита и обороноспособность — понятия идентичные, разница в масштабах, а не в качестве.
Мои представления о самозащите формировались в лагерях. Там я понял раз и навсегда:
Готовность к драке означает способность ее начать. Если к этому вынуждают обстоятельства.
Можно и воздержаться. Уйти с побитой физиономией. То есть — капитулировать...
Увы, поражение в драке не означает ее конца. Тебя будут избивать систематически. И, наконец, уничтожат в тебе человека.
То же происходит и с государством».
Многие американцы до сих пор не знают, что уже идет война на уничтожение нашей цивилизации, и изо всех сил хватают за руки тех, кто не хочет капитулировать.
В ДОЛИНЕ ЭЛА
In the Valley of Elah
Идет везде
Режиссер и сценарист Пол Хэггис
Добавить комментарий