Русские стихи на Ковент-Гарден Интервью с Юрием Берданом

Фестиваль "Пушкин в Британии". Заместитель главного редактора журнала "Знамя" Наталья Иванова и Юрий Бердан

Мы были заочно знакомы лет 12. А может быть и больше? Время летит. Короче, с того дня, как в "Новом русском слове" стали появляться его острые публицистические статьи, взбудоражившиe публику. Лично мы познакомились чуть позже, при обстоятельствах вполне анекдотических. Его первая книгa рассказов "С точки зрения торшера" поразила меня точностью проникновения в психологию эмигранта-интеллигента со всеми его проблемами и комплексами. Эта книга была о нас с вами. Мы и есть те самые "торшеры", которые привезли с собой в Америку никому не нужные идеалы, несбывшиеся мечты и страстную, но неактуальную любовь к русской литературе. Потом он вдруг перестал писать прозу и перешел на стихи. Оказалось, что не "вдруг": стихами он грешил давно, но, собираясь в эмиграцию и готовясь к новой жизни, сжег весь тираж своего первого поэтического сборника. Так что нынешний поэтический запой можно считать поздним рецидивом. Сидел тихо в Квинсе за своим компьютером, гулял по интернету, не тусовался и не старался засветиться. И вдруг в одночасье стал лауреатом двух поэтических конкурсов (серебряное и золотое перо России) и одного прозаического (бронзовая медаль) в Лондоне.

— Юра, этой осенью, в октябре, вы стали лауреатом сразу двух поэтических конкурсов: в Лондоне и Москве, но посетили только Лондон...

— Если точнее, то в Лондоне я участвовал в конкурсе короткого рассказа и занял скромное третье место, стал бронзовым призером. Хотя вы не очень далеки от истины: Международный фестиваль русской поэзии и культуры "Пушкин в Британии", проведенный уже в пятый раз, и на самом деле поэтический. Не только по названию, но и духу. Прозаики в нем участвовали впервые. Посмотрим, приживется ли. А в Москве я стал "золотым" лауреатом конкурса "Золотое Перо Руси — 2007" в номинации "Поэзия". Конкурс этот проводился в третий раз, он достаточно крупный и престижный, номинаций в нем немало. Кроме литературно-художественных практически всех жанров, есть еще за лучшие работы в журналистике, публицистике, на радио, телевидении. И даже за общественную деятельность в области культуры. Так что я один из многих.
Торжественная церемония награждения победителей, а также прочие не очень торжественные, а даже наоборот, довольно веселые мероприятия, прошли 19-го октября в Центральном доме литераторов в Москве. Мою награду — диплом и фарфоровую позолоченную статуэтку эксклюзивного исполнения — за меня, выйдя на сцену, получил мой друг-москвич. А меня там не "стояло", потому что в этот день был в разгаре фестиваль "Пушкин в Британии". Я выбрал Лондон... И ни секунды об этом не пожалел.

— За что вы были награждены на конкурсе "Золотое Перо Руси"?

— За цикл стихотворений под названием "Последняя страсть". Цикл "свеженький", пока еще нигде не опубликован: ни в прессе, ни в сборниках. Вот заглавный стих из этого цикла:

Когда мы устаем сражаться с тенью,
Последней страсти наступает срок
К прозрачным и простым,
как дождь над степью,
Словам, стихам и мыслям между строк.
А новый день в затылок нервно дышит,
Спокойна память и глаза сухи.
Я не сумел. Теперь другой напишет
Божественно прекрасные стихи.
Летают щепки: лес доныне рубят.
Я уцелел. В ином не повезло.
Теперь другого, может быть, полюбят
Безжалостно, смертельно и светло.
Опять февраль... И вновь начало лета...
И женское бедро шальной дугой...
Но просто и прозрачно скажет это
Уже не я, а кто-нибудь другой.

Кстати, это стихотворение перед тем, как включить его в подборку и послать на конкурс, я предварительно выставил на обсуждение на сетевом форуме фестиваля "Пушкин в Британии", в котором (имею в виду форум) участвуют все желающие: читатели — любители поэзии, "болельщики", почитатели и даже (редко, но бывает) недоброжелатели. Но в основном — участники фестиваля, прошедшие предварительный конкурсный отбор. Народ поголовно талантливый и образованный. И там, на форуме, мое стихотворение поэты и критики разделали, как бог черепаху. О чем это говорит? Говорит это о том, что госпожа Поэзия — это вам не "очки, голы, секунды", ее восприятие не предусматривает четких критериев, оно интимно и непредсказуемо. Наверное, к счастью.

В прошлом году на конкурсе "Золотое перо Руси-2006" я стал серебряным лауреатом. В той же номинации — "Поэзия". И тоже получил соответствующие награды — диплом и позолоченную фарфоровую статуэтку. К сожалению, как и в этот раз, не прямиком в собственные руки. Не повезло мне быть в тот день в Москве, но уже по другой причине, более прозаической. Да и Москва не близко...

— Вернемся из Москвы в Лондон. Что это за зверь такой — Международный фестиваль русской поэзии и культуры "Пушкин в Британии"?

Организатор фестиваля и председатель жюри конкурса Олег Борушко (стоит) и лауреаты: Бах Ахмедов, Узбекистан - 1-е место (в середине), Мария Игнатьева, Испания - 2-е место, Андрей Ховрин, Швейцария - 3-е место.

— Зверь этот родился пять лет назад по инициативе и на средства живущего сейчас в Лондоне русского писателя и поэта Олега Борушко. Он выпускник МГИМО и Литинститута, печатался в центральной российской прессе, издал несколько сборников прозы и поэзии, а теперь... А теперь, наступив на горло собственной песне (простите за классическую банальность, но точнее суть не передать), он, кажется, "пишет" только фестиваль... Ежегодно, ежедневно и ежечасно... Личность он, безусловно, яркая и неординарная, "заразная" для окружающих. И то, что он делает, я бы назвал словом, к сожалению, редко употребляемым, полузабытым теперь. Не потому, что оно трудно в произношении и поэтому заменено новым, а потому что нечасто находит употребление, связанное со своим содержанием — подвижничество.
Если мои лондонские впечатления выразить предельно лапидарно и даже попытаться сосредоточить их в одном или двух словах, то это будет — "праздник", или по широко известной аналогии — "лондонские каникулы".
В большом поэтическом, а теперь, как я уже говорил, еще и одновременно прозаическом конкурсе, в этом году приняли участие более четырехсот русских (понятно, не национальность я имею в виду, а культурную принадлежность) поэтов и писателей, живущих за рубежами метрополии, т.е. России. Это одно из условий конкурса. Почему так? Однозначного ответа я так и не смог получить, но идеология ясна: поддержка, и более того — экспансия русской культуры и языка в дальние и ближние веси планеты. С историко-культурной точки зрения миссия благородная и полезная. А если исходить из профессиональных и человеческих интересов русскоязычных литераторов, живущих в эмиграции, в том числе и моих, то вообще — просто замечательная. Пятнадцать поэтов и десять прозаиков, чьи тексты, по мнению жюри, оказались лучшими, были приглашены в Лондон для участия в турнире. География "финалистов" — все континенты. Без Антарктиды, разумеется. Но если так дело пойдет, кто знает. Голландия, США, Израиль, Германия, Узбекистан, Финляндия, Швейцария, Испания, Австралия... Наверняка что-то упустил. Особенность конкурса, или как теперь часто говорит молодежь, его "фенька", состоит в том, что конкурс, переместившись в Лондон, превращается в турнир: поэты и прозаики не просто представляют свои произведения жюри в печатном или электронном виде, а читают их перед жюри и публикой. И где читают!
Предварительно хотелось бы отметить, что после того, как были обозначены и обнародованы в Интернете фамилии участников финала, мы за эти несколько месяцев перезнакомились и передружились на интернетовском форуме фестиваля. И не только финалисты, но и участники конкурсов прежних лет, а также лондонцы — члены мастер-класса Олега Борушко и просто "болельщики". Были на форуме пародии друг на друга, розыгрыши, шутки, подначки, разборы стихов. Мне тоже, кстати, досталось. Но не было ни обид, ни недоразумений. И в Лондоне встретись практически старые знакомцы, добрые приятели. Встреча получилась долгожданной и радостной. И вылилась в пятидневную дружескую праздничную тусовку. Потому что всех роднило общее дело и общая любовь — русская словесность.
В первый день был прием в посольстве России в Великобритании, что явило собой официальное открытие фестиваля. На этот бал я попал, можно сказать, прямо с самолета, успев только оставить в отеле чемодан и кое-как переодеться. И не позавтракав. О чем, правда, скоро забыл в процессе роскошного фуршета с обилием вкусной еды и разнообразной выпивки. А этому предшествовала полуторжественная, я бы так сказал, часть. "Полу", потому что никто не говорил длинных речей, не делал исторических экскурсов и не рисовал ближние и дальние перспективы. Посол недлинно сказал то, о чем я вам поведал в начале интервью: зачем он, фестиваль, каково его значение для русской и всех прочих культур, пожелал всяческих благ, поздравил с открытием участников, организаторов, гостей. По несколько слов сказали организаторы и члены жюри (тут уж без стихов не обошлось, разумеется, и в первую очередь пушкинских), были представлены участники фестиваля. А потом было, как обычно на всех посольских приемах — приятно и вкусно. (Говорю так, будто только и делаю, что шастаю по посольским приемам. Это был в моей жизни второй). За два месяца до этого без меня прошел прием, посвященный фестивалю в посольстве Великобритании в Москве. Но, к сожалению, не на всех праздниках жизни нам дано побывать...
А на следующий день, 19 октября, в годовщину открытия Царскосельского лицея, все встретились в уютном садике церкви Сент-Пол (многим она известна как церковь Святого Павла) на площади Ковент-Гарден. Кстати, казалось, что сама природа была нашей союзницей: все пять дней погода стояла солнечная и ласковая, что, вопреки расхожему мнению, довольно часто случается в октябрьском Лондоне. Состоялся поэтический джем-сейшн. Для тех, кому это красивое иностранное слово не знакомо, поясню: это что-то вроде нашего алаверды. Только по кругу гуляли не тосты, а стихи... Стихи, стихи, стихи... Читали участники, гости, приехавшие специально, прочитав в прессе объявление, и просто проходившие мимо, гуляющие по знаменитой площади "русские" лондонцы и туристы. А также члены Высокого Жюри...

— А кто был в жюри?

— В разные годы членами жюри были: писатель Виктор Ерофеев, редактор "Литературной Газеты" Юрий Поляков, бард Александр Городницкий, критик и литературовед Лев Аннинский... Всех не упомню, но имена, как видите, звучные. При бессменном председательстве Олега Борушко. В этом году Жюри было не менее именито и высокопрофессионально: известный литературовед, первый заместитель главного редактора "Знамени" Наталья Иванова, один из, или даже, на мой взгляд, лучший исследователь творчества Бродского Валентина Полухина, поэтесса Римма Казакова, представлять которую излишне — ее знает, любой читающий по-русски человек старше сорока. Был также приглашен, как сказал Олег Борушко, "для полноты спектра", представитель и один из главных идеологов так называемого "патриотического" направления в сегодняшней русской литературе, поэт и критик Владимир Бондаренко. Приятный, кстати, и очень общительный человек. Спектр он наполнил за милую душу, напечатав позже довольно скандальную статью о фестивале в газете "Завтра", что и требовалось от него (и вообще от "них"). Приглашал и меня напечататься в " Завтра", но сами понимаете, только мне этого недоставало. Но это уже другая тема... Участвовал в работе жюри этого года и "наш" человек, из Нью-Йорка, журналист и телеведущая Мария Гордон. Она была приглашена в жюри как победитель ("Королева") Первого фестиваля "Пушкин в Британии".
Продолжу о фестивале. Вечером того же дня произошло нечто достаточно необычное: над заполненной праздным пятничным людом площадью Ковент-Гарден из динамиков звучала поэзия на русском языке! Свои стихи с помоста читали участники фестиваля. Думаю, такое было впервые в истории Англии, во всяком случае, в столь празднично-массовом и громком контексте. И это было великолепно! При этом на большой экран проецировались переводы русских поэтических строк на английский, так что публика могла вполне внимать не только их звучанию, но и содержанию. Потом свои стихи декламировали английские поэты, как мне сказали, довольно известные и даже знаменитые, но того эффекта они уже не вызвали. Не знаю почему: возможно, потому, что читали гораздо менее выразительно, чем наши (или мне так показалось по вполне понятной причине?), или потому, что отсутствовал момент экзотики, а может быть, и оттого, и это вероятней всего, что в Англии с очень большим пиететом относятся к русской литературе. Во всяком случае, как меня авторитетно информировали те, кто по роду деятельности знает в этом толк, Пушкин знаком (и даже прочитан) несоизмеримо большему числу англичан, чем американцев. А на следующий день в полдень в "Пушкинском доме" состоялся турнир короткого рассказа, в котором с нескрываемым удовольствием, несмотря на далеко не актерскую дикцию, принял участие и ваш покорный слуга. И "бронзовый" диплом, который сейчас неброско висит над моим письменным столом, я воспринимаю не столько как награду, а больше как сувенир, предмет, напоминающий мне о неповторимых фестивальных днях в Лондоне. Стоит только оторвать взгляд от монитора компьютера и посмотреть на стенку...

— А что собой представляет "Пушкинский дом?"

— Это официальное название здания, в котором проходит большинство русско-культурных мероприятий в Лондоне. Разумеется, если находится тот, кто может аренду помещений оплатить. В этот раз, к счастью, нашлось. Фестиваль получил статус государственного мероприятия в рамках Международного Года русского языка и был финансирован российским правительством. А главными информационными спонсорами были газета "Аргументы и факты", РИА "Новости", телеканал "ТВ Центр". Сборник произведений финалистов (причем, в очень приличном исполнении) издала Международная Ассоциация писателей и публицистов.

— Что было дальше?

— Дальше было не менее удивительное, чем русские стихи на площади Ковент-Гарден: поэтический турнир в священном для большинства лондонцев месте. Русские стихи звучали внутри величественного собора Сент-Пол. Практически с амвона. Не знаю, как это возвышение называется в католическом храме. Действо напоминало служение. Но не Всевышнему на этот раз, а Ее Величеству Поэзии. А заполнившие помещение церкви слушатели и зрители напоминали прихожан, погруженных и внимающих Слову.
Чтоб несколько снизить собственную патетику, приведу вам свой стишок, написанный по этому поводу и под свежим впечатлением.

Я третьи сутки пабам
На растерзанье отдан.
Расстрельным русским ямбом
Звенит октябрьский Лондон.
С красивой русской леди,
Небрит и элегантен,
Я жру халявный бренди
В Сент-Пол на Ковент-Гарден.
Я нынче, видно, сбрендил,
Забыл: кто, что и где я...
Господний храм и — бренди!?
Простите иудея...
Над храмом строчки-птицы,
Расстаться, как остаться...
Боюсь, что не простится
Мне это святотатство.
Ждет лютая вендетта
Мою шальную прану.
А впрочем, богу это
Сто раз по барабану.
Воспет, оплеван, продан,
Герой, подлец, проказник,
Со мной балдеет Лондон —
Мой недопитый праздник.

А в предпоследний день, вернее ночь, был... Пожалуй, был самый веселый, "прикольный" и в то же время романтический эпизод той удивительной недели. Конкурсы на лучшие пародии, эпиграммы, экспромты и просто юмористические, иронические и всякие любые другие стихи. И все это — посреди Темзы, а вдоль берегов — переливающейся огнями ночной Лондон. Такая ночная шестичасовая прогулка на специально зафрахтованном пароходе стала уже фестивальной традицией...
Как и прощальный пикник следующим, последним фестивальным утром. В этот раз он весело и чуть грустно (все же прощальный!) состоялся на траве Королевского парка в Гринвиче. Было много еще чего — мастер-классы, "разборы полетов", диспуты, голоса поэтов-классиков из фонотеки "Нового Мира...".

Через год для кого-то этот праздник повторится, для кого-то случится впервые. Но и тем, и другим повезет. И пройдет он в следующем году дважды, потому что в планах Олега Борушко, кроме очередного Пушкинского фестиваля в Лондоне, еще и Большой турнир юмора в сентябре 2008 года, в котором примут участие мастера смеха, живущие за пределами России. Где вы думаете, он пройдет? Правильно — в Одессе. Короче говоря, это, конечно, не самые главные события в моей биографии, но, как я любил говорить в юности, — "маленькие радости большой жизни". А может быть, и даже точно, не такие уж и маленькие.

— В фестивале "Пушкин в Британии" участвуют только поэты и писатели, живущие и работающие вне культурной метрополии. На ваш взгляд, существует ли реальное различие между зарубежной русскоязычной литературой и той, которая рождается и развивается в России? Или же — хотя, бесспорно, между ними есть тесные связи, перекличка, даже некоторое смешение, но все же — это две разные литературы? Мы все знаем, такой взгляд существует. Вы думаете об этом иначе?

— Да, я думаю иначе. Думаю, что есть один большой континент — Русская Литература. И никакая не "русскоязычная", а именно "русская". И все острова и островки, даже очень отдаленные, принадлежат этому континенту. Неважно, где они находятся — в США, Австралии, Украине или Узбекистане. Место проживания — фактор сугубо географический и бытовой, но ни в коей мере не творческий. Да, при наличии железного занавеса, понятие "эмигрантская литература", имело смысл. Там были политика и идеология, диктовавшие свои условия игры. Сейчас, при других политических и идеологических реалиях, беспрепятственной возможности поездок и общения, а также при современном технологических уровне коммуникаций (имею в виду в первую очередь интернет) — не имеет большого значения, где живешь: под Москвой или в Нью-Джерси. Допускаю, впрочем, что здесь момент самоощущения. У меня оно такое, у кого-то, возможно, иное.

— Не собираетесь участвовать в Одесском турнире? Ведь вы пишете и юмористические стихи. Кстати, каким образом получается совмещать лирическую поэзию и ироническую?

— Поехать в Одессу очень бы хотелось. А участвовать тем более. Но это уж, как выйдет. Давайте доживем до сентября. А насчет того, как совмещаю... У меня на эту тему есть коротенький, в четыре строчки, стишок:

Мне искупать свою земную грешность
В мученьях вечных
среди буйства плазм
За то, что я, тиран, пытался нежность
Насильно выдать замуж за сарказм.

Что чувствуешь, о том и хочется высказаться. А чувствуешь то, что тебе преподносит жизнь. Ведь грустное и смешное рядом. И часто даже так перемешано и переплетено, что даже не всегда разберешь: грустно это или смешно, плакать нужно или смеяться. Как сказал один остроумец: "Жизнь такова, какова есть, и больше никакова".