О чем поет скрипка. Интервью с Ниной Бейлиной

Начало ансамбля "Баханалия". 1988 г. Нина Бейлина — вторая слева.

Нина Бейлина — известная скрипачка, лауреат международных конкурсов им. Чайковского в Москве (1962, третья премия), им. Энеску в Бухаресте (первая премия), им. М.Лонг и Ж.Тибо в Париже (Гран При) и Золотой Медали Viotti D'Oro (Италия) с присуждением звания "Музыкант года". Эмигрировала из России в 1978 году. В настоящее время живет в Нью-Йорке, руководит созданным ею оркестром "Баханалия", преподает в Mannes College of Music в Нью-Йорке.

— Нина, последний раз мы встречались с вами 3 года назад¹. Чем вы сейчас живете? Что у вас хорошего в творческой жизни и в личной?

— Преподаю как обычно в Маннес Колледже в Нью-Йорке. За время, прошедшее с нашей прошлой встречи, кое-что произошло.

— Вот и расскажите.

Скрипичная королева Тайваня

— Мой бывший студент из Mannes College of Music, проживающий на Тайване, позвонил мне и спросил: "Можно мы создадим оркестр под вашей эгидой? Я хочу назвать его Баханалия-Тайвань"². И это дело состоялось. В декабре я поехала туда. Он собрал музыкантов. Пять дней мы работали — готовились к концерту. Первый концерт был на маленьком островке около Тайваня — вот где земной рай!

— Тайвань — это рядом с Китаем?

— Да, но они не хотят называться китайцами, они — тайванцы. На островке мы сыгрались, "обыгрались", как говорят музыканты, а потом уже сыграли большой концерт в Тайпее, столице Тайваня. Там уже официально началась Bachanalia-Taiwan. Жители острова были потрясены. Мне уже назначили дату следующего приезда.

— Там существует что-нибудь подобное? Или вы должны приобщить их к европейской музыкальной традиции?

— Нет, это культурная страна. Там есть симфонические оркестры. Полицейский, объезжающий город, слушает диски Моцарта. Но мы организовали не обыкновенный оркестр, а струнный и без дирижера. Я их учила, как нужно смотреть на спину играющего лидера.

— Замечательно. А этот ваш тайванский ученик — кто он? Он играет? Солирует?

— Там он преподает и ведет жизнь музыканта. Наверное, постепенно он станет лидером. Но пока они без меня не обойдутся. Я официально назначена художественным руководителем.

— А сколько туда, простите, лететь?

— Обратно летела 15 часов, туда — часов 19, была посадка для отдыха.

— Mamma mia, — как говорят итальянцы. Можно только пожелать вам сил и здоровья для таких перелетов.

— Там вокруг меня другая атмосфера. Здесь я все сама должна делать, а там я — царица, королева... Не дают ступить ни шагу — возят на машине. Полный сервис. И еще там замечательная еда.

— О, здесь вы знаток. Вспоминаю ваши рассказы об итальянских бифштексах, именем которых вы шутливо назвали свою неродовитую скрипку в ответ на назойливые расспросы, Страдивари это или Гварнери.

— Да, вспомнив о великолепном фиоринтино-стейке, ответила, что скрипку сделал некий maestro Fiorintino.

— Но давайте вернемся из гостеприимного Тайваня в Америку.

У вас ведь недавно был здесь какой-то триумфальный концерт.

О Яше Хейфеце

Я играла с New Jersey Philharmonic Orchestra — концертную фантазию Гершвина по мотивам "Порги и Бесс". Концерт был ни больше ни меньше, как в Avery Fisher Hall. Так что было все очень парадно и красиво. Мне было любопытно, как будет звучать моя скрипка в таком большом зале. Оказалось, что она весь зал заполнила собой. После концерта все спрашивали, на какой такой необыкновенной скрипке я играла.

— Этот вопрос вас преследует всю жизнь. Все уверены, что так звучать может только Страдивари или Гварнери.

— Знаете, как ответил Хейфец, когда один из поклонников вбежал к нему за кулисы с восклицаньем: "Маэстро, как у вас сегодня звучала скрипка!"

— И как же "божественный" Яша ответил?

— Он был довольно саркастический, ядовитый человек этот "божественный" Яша. Взял скрипку, приставил ее к уху: "Я ничего не слышу", — вот так ответил.

— Скрипка сама не играет.

— После моего выступления весь этот огромный зал встал. И я им рассказала эту историю.

— Как, прямо на сцене?

— Нет, в артистической, когда зашел разговор о скрипке.

— У вас много таких баек. Может, еще что-нибудь вспомните?

— Могу.

Как поступают кабальеро

— На концерт в Нью-Джерси приехал молодой скрипач из Италии. С ним прибыл его педагог, который родился и жил в Перу, в Лиме. И вот этот Карлос, узнав, что я буду играть, пришел на репетицию и сказал: "Я до сих пор благодарю Бога, что когда-то вас услышал". И напомнил мне один случай, происшедший в Лиме.

— Вы играли в Перу?

— Ну да. Я играла концерт Чайковского. Кончается экспозиция на очень высоких нотах, скрипка практически на одном пальце. Оркестр начинает играть tutti — знаменитый "русский полонез". Дирижер должен подхватить мелодию после моей высокой ноты. Он взмахнул рукой — и вышиб у меня скрипку из рук.

— Какой пассаж!

— И скрипка упала, ударившись о дирижерскую подставку.
Карлос рассказывал дальше так: "Вы вскрикнули (Я не помню, чтобы я вскрикнула. Говорят, что я стала белее своего платья). Подняли скрипку и побежали за кулисы. А дирижер с оркестром продолжали тутти (Там-там — тари — рари-та-та-ти). Я за кулисами проверила по декам — это такой специальный момент — есть ли в скрипке трещины. Трещин я не услышала. Посмотрела: струны на месте, головка на месте, мостик на месте. К концу тутти я вышла и продолжала играть как ни в чем не бывало.
Успех я не могу вам описать.
На следующее утро все местные газеты были полны дискуссиями на тему: что должен был сделать дирижер. Должен ли он был, как настоящий кабальеро, оставить оркестр и поднять даме скрипку... или же он должен был продолжать игру.

— Что он и сделал.

— В той дискуссии никто не мог взять верх, но через два дня этот концерт должен был повториться. Первый и, наверное, последний раз в жизни я увидела толпу, стоящую в бесполезном ожидании билета на мой концерт — все билеты были проданы.

— Это они надеялись, что момент повторится.

— Вероятно.

— Нина, вот вы рассказали одну историю, а сколько их осталось нерассказанными. Кто знает, сколько людей вдохновилось вашей игрой в тот раз или в другие разы?
Вот ведь и ваш муж, как я знаю, увидел и услышал вас впервые на концерте. У вас сейчас сложный период в жизни — приходится жить с мужем на две страны. Так что, кроме Тайваня, вам приходится совершать путешествия в Израиль.

— К сожалению, пока из этой ситуации выхода я не вижу. Мой второй муж, Владимир Трипольский, талантливый архитектор, себя в Америке не нашел.

— Расскажите, пожалуйста, в чем дело, вдруг публикация поможет что-то изменить в вашей жизни...

Мальчик с коралловыми розами

Это романтическая история. Он бросил работу в Израиле и приехал меня спасать, когда я была в очень тяжелом состоянии.

— Нельзя ли чуть подробнее?

— Ему было 20 лет, когда он, несчастный, полюбил меня.

— Услышал вашу игру?

— Да, услышал на концерте в Баку, и я получила от него письмо. В его родне все были архитекторами или скульпторами, и музыку никто не любил. Кстати, он дворянин по отцовской линии; поэтому всю его родню

— Истребили.

— Да, истребили. А мать у него рыжеволосая еврейка.

— Хорошая помесь.

— Он пришел когда-то на концерт Гидона Кремера, и, как он написал мне в письме: "Кремер говорил с моим интеллектом, с моей головой". А когда он пришел на мой концерт, я, по его словам, говорила с его душой. И он навек полюбил скрипку и меня.

— Нина, я поражаюсь сходством этой истории с историей любви Тургенева и Полины Виардо. Тургенев ведь тоже впервые увидел ее на сцене, и она заразила и околдовала его своим искусством...

— В Москве его звали "мальчик с коралловыми розами". Он всегда приходил ко мне с букетом коралловых роз.

— Вы были замужем? Как Виардо?

— Нет, нет, здесь отличие. Я уже тогда была вдовой, тогда уже Чудновского не было 3 года. И молодой человек очень хотел, чтобы я вышла за него замуж.

— А вы?

— А я не хотела ему портить жизнь. Я знала, что я уеду — ради моего сына. А он — приходил и приносил свои розы.

— Почему коралловые?

— Он говорил, что это мой цвет, цвет коралла. Я уехала, и мы с ним не встречались 13 лет. Договорились, что он будет обо мне узнавать у моих друзей. Но он исчез.
Потом я узнала, что он решил отрезать этот кусок своей жизни — и женился. Буквально через 2 недели после моего отъезда.

— Типичное поведение брошенного.

— У него родилась дочка, и мы 13 лет не виделись, не переписывались и не перезванивались.
И вот 13 лет спустя я приезжаю в Москву, чтобы сыграть концерт с покойным Наумом Штаркманом в Большом зале консерватории. А до этого был концерт с Борисом Тищенко в Петербурге. Приехала на "Красной стреле" в Москву — встречает меня брат покойного мужа Павел Чудновский. Он говорит: "Слушай, тебя тут какой-то мужчина встречает с розами".

— Коралловыми.

— Ну да. Оказалось, что он приехал из Баку подавать документы на выезд. Прошел по Большой Никитской мимо Большого зала консерватории — и вдруг увидел мою афишу.

— Фантастика!

— Вот так он появился на московском Ленинградском вокзале. Уже не мальчик, а мужчина с коралловыми розами. Он сказал, что абсолютно ничего не изменилось.
Я когда-то в напутствие ему говорила, что любовь ко мне пройдет. Не прошла.
Что изменилось — он стал говорить мне "ты". Я не давала ему никаких "знаков" — он целовал мне руку и все. И вот в 9 часов утра у Павла Чудновского раздавался звонок — приходил Владимир, Воля, как все его зовут, с букетом коралловых роз.
Сколько денег он на них потратил в 90-м году в этой черной грязной январской Москве — одному Богу известно.

— Где он их брал? Тогда и хлеба-то не было...

— На рынке. Вот такая была вторая встреча. И тогда он, провожая меня, сказал: "Ну, в третий раз мы встретимся уже навсегда".

— И как это случилось?

Блуждающие звезды

— Я опять ему ничего не обещала. Да у него ведь была семья, которую он увез в Израиль. Ко дню рождения я получала коралловые розы. Он нашел возможность дарить их из Израиля.
У меня был тяжелый момент — я решила уйти из жизни. Выполнила все обязательства. Захотела попрощаться с Волей.

— Нина, извините меня за вопрос, вы человек стойкий. Что могло вас привести к этой мысли — болезнь?

— Нет, не болезнь, но я не буду развивать эту тему. Я стала Волю разыскивать. Попросила одну свою поклонницу, она нашла его телефон. И я ему позвонила. Когда услышала его голос — заплакала. И тогда он сказал: все, больше никаких отсрочек. Он приедет и будет со мной. И он приехал — меня спасать. Бросил жену и дочку. Бросил работу. И вот мы с ним уже 14 лет женаты.

— Ваша история стоит романа.

— Она не выдумана ни на йоту. Здесь в Америке он не сумел себя "продать". Его разыскала компания в Израиле, где он работал до Америки. Благодаря Воле они вышли на одно из первых мест как архитектурная фирма. Вы видели его проекты у меня на стене — Израильское посольство в Токио, Израильское посольство в Пекине... Теперь он снова на них работает. Здесь он впадал в депрессию. Я не могла видеть, как он из-за меня погибает.

— Ситуация обоюдоострая: там он погибает без вас, имея работу, а здесь с вами, не имея работы. Посмотрим, что принесет вам будущее. Жизнь иногда сама что-то подсказывает.

— А пока будем "Блуждающими звездами", как у Шолома-Алейхема.

Иерусалим-Ерушалаим

— Нина, после этой истории не хочется вас ни о чем больше спрашивать. Задам только один вопрос о предстоящем майском концерте.

— 21 мая у нас будет концерт, посвященный 60-летию Израиля. Ведет его внучка Шолома-Алейхема Бел Кауфман. Начнем мы концерт гимном Израиля.
Потом будет рапсодия для кларнета и струнных композитора Хайду из Иерусалима, а дальше клецмер-музыка, написанная специально для этого концерта известным израильским композитором Иссахаром Мироном.

— В программке написано, что произведение посвящено Нине Бейлиной и ансамблю Bachanalia.

— Да, именно так.

— Я всегда считала, что клецмер-музыка — это фолькор ашкеназийских евреев.

— В ее основе лежат фольклорные мелодии, но это импровизация.
Знаете, как мы закончим концерт? Будет звучать песня о Иерусалиме. Сначала я сыграю мелодию вместо голоса. Потом в октаву ее сыграют все музыканты. Потом мы опустим инструменты и будем петь. И с нами наверняка запоет весь зал.

— Вы рассчитываете, что там будет много евреев?

— Евреи там будут. Но эта песня очень популярна в Америке, ее все знают и все будут петь.

— Нина, спасибо вам за интервью. Три года назад вы рассказали нам, чем поет скрипка. В этот раз мы немножко узнали, о чем она поет. Успеха вам в творчестве и в развязывании сложных жизненных узлов!

¹ Ирина Чайковская.Чем поет скрипка? Интервью с Ниной Бейлиной. "Чайка", № 16, август 2005 г.

² Струнный ансамбль, руководимый Ниной Бейлиной, называется Bachanalia.