Индейцы в большом бизнесе

Казино-курорт в индейской резервации Барона вблизи Сан-Диего. На переднем плане - поле для гольфа. На заднем - отель и казино.

Казино! Праздник и разочарование. Болезнь души и самообман. Да и если бы только "само..." Но не будем вдаваться в психологию этого древнего, основанного на неизбывной вере человека в госпожу Фортуну пристрастия к азартным играм. Лучше поговорить о тех, кто любезно берется сыграть для нас роль этой самой Фортуны.

В США до 1983 года игорный бизнес был локализован в Лас-Вегасе и Атлантик-Сити, пока на арену ни вышли казалось бы совсем неожиданные действующие лица — краснокожие аборигены. С 1877 года изолированные правительством в специальных резервациях индейцы до той поры мирно прозябали в нищете. Правительство оказывало им финансовую помощь, и немалую, но это не помогало.

Толчком к изменению ситуации послужила политика Рональда Рейгана, предложившего создать режим благоприятствования экономическим инициативам племен. Мотив звучал заманчиво и весьма гуманно: бедствующие индейцы получат возможность не только собственными усилиями поправить свои финансовые дела, но и пополнят государственный бюджет. Коренные жители тотчас на эту инициативу среагировали, изъявив желание заняться игорным бизнесом, и активно взялись за дело.

Начиная с 1983 года, бизнес этот приобрел законный статус, за короткий срок превратившись в настоящую индустрию. В 1988 году Конгресс принял закон "О регулировании азартных игр, организуемых индейскими племенами" (IGRA — The Indian Gaming Regulatory Act), закрепивший эксклюзивное право племен открывать на территории своих резерваций игорные заведения. Вскоре из 51 штата неохваченными остались всего пять. Калифорния не только примкнула к большинству, но и заняла лидирующее место.

И пошло, и поехало — закрутилось совсем было проржавевшее колесо индейской фортуны. Сначала на склонах выжженных солнцем гор, в диких пустынных местах появились брезентовые продолговатые шатры с первыми бинго, игральными автоматами и карточными столами. К ним робко потянулись живущие поблизости "бледнолицые хозяева страны" — фермеры, горожане.

Дурной пример заразителен. Точнее — заразен. А игромания особенно. Всего за несколько лет еще недавно игнорировавшие индейцев американцы добровольно начали свозить в их игральные шатры столько своих трудовых и пенсионных денег, что на полученную фантастическую прибыль в нищенствовавших дотоле резервациях развернулось небывалое строительство казино-курортов. На льющиеся щедрой рекой деньги индейцы принялись строить себе новые дома, культурные центры, школы и... скупать близлежащие земли для расширения игорного бизнеса. Кажется, быть индейцем и жить в резервации скоро станет престижнее и выгоднее, чем "на воле".

Итак, краснокожие аборигены с опозданием, но берут реванш, обирая и разлагая потомков завоевателей, так сказать, изнутри. Впрочем, попутно разлагаясь и сами, поскольку играют с тем же азартом, что и их гости. Согласно статистике, в целом американцы тратят больше времени на азартные игры, чем на культурные мероприятия, книги, музыку и кино. Но если бы все ограничивалось лишь добровольными предпочтениями, было бы еще полбеды.

Давно известно, что игромания ничем не уступает алкогольной или наркотической зависимости. Одержимый этим недугом человек перестает себя контролировать, не может противостоять соблазну. А поскольку крупно повезти может одному из миллионов, все остальные в лучшем случае просто остаются в проигрыше, в худшем — влезают в долги, продают недвижимость, а то и оказываются на улице. Врачи психотерапевты сравнивают игорную зависимость с "раком души", разъедающим человека изнутри. Не случайно соответствующие лечебные заведения Америки уже забиты пациентами с такой зависимостью.

Стоит хотя бы из любопытства пройтись по казино и понаблюдать за играющими. Чистейший дурдом! Один гладит автомат, нашептывая ему ласковые слова. Другой матерится и бьет ладонью по экрану так, что весь агрегат ходуном ходит. Третий тычет пальцем в экран, указывая тупому аппарату, где ему следует расположить нужные комбинации. Кто-то трясется от злости, не замечая никого и ничего вокруг, кто-то дико хохочет и визжит. И все до одного одержимы манией выиграть — выиграть, во что бы то ни стало. Любой ценой.

Прискорбно, но не убереглись от этой заразы и наши соотечественники. Оно и не удивительно. Ведь в игорном бизнесе с психологической точки зрения все продумано до мелочей, все работает на то, чтобы легковерные мотыльки сами летели на огонь. Праздничная обстановка, приятная прохлада в любую жару, живая музыка, бесплатные напитки, звон автоматов, сверканье огней, трепетное ожидание заветного бонуса. Бесплатные номера в отеле для завсегдатаев, дешевая, вкусная еда прекрасного качества, еще и со шведским столом — ешь, не хочу. Если ты пенсионер или инвалид — не беда. Не водишь сам машину и привезти тебя некому? Какие проблемы?! Для таких, как ты, организованы специальные бесплатные рейсы на комфортабельных автобусах. Только приезжай и играй.

И приезжают, как на работу. И играют — до одурения, пока ни вывернут карманы. Из автобусов, как правило, выползают толпы престарелых азиатов, вообще не говорящих по-английски, да наши — постсоветские. Преодолев, скажем, извилистый дикий каньон, под названием Дикая Кошка или Волчий Ручей, проехав по выжженным солнцем безлюдным голым горам, они попадают в рай под названием Барона, Пала, Вэлли-Вью, Харраз, где нет ни окон, ни часов, и забывают обо всем на свете.

В Калифорнии к настоящему времени расплодилось уже больше сотни так называемых, индейских казино. "Так называемых", потому что строятся-то они на территории резерваций, а самих индейцев там задействовано не более 10 процентов.

По дороге из Лос-Анджелеса в Палм-Спринг расположена резервация индейского племени моронго, когда-то едва сводившее концы с концами, а ныне самое богатое. В 1983 году племя моронго первым в Калифорнии открыло скромное казино, которое только за один год принесло прибыль в 350 млн. долларов. Это позволило племени выкупить соседний с резервацией Миллардский каньон, некогда принадлежавший племени, и, вложив 250 млн. долларов в строительство, переоборудовать прежнее небольшое казино в шикарный игорный город-курорт с современнейшим 23-этажным отелем, гордо доминирующим над всей округой. Его торжественное открытие состоялось в декабре 2004 года.

По тому же пути пошли и другие резервации. Их первые шатры-казино преобразуются в курортно-игорные комплексы со всем набором современной атрибутики лас-вегасского образца. Ну, разве что скульптур и слепящей глаза мишуры поменьше. А в остальном, помимо собственно казино и отеля, — концертные залы (открытые и закрытые), спортзалы, площадки для гольфа, оздоровительные спа-комплексы, бассейны с джакузи, рестораны, сувенирные магазины и даже этнические музеи (как, например, в Бароне, графство Сан-Диего).

Средняя прибыль индейского казино только от слот-машин составляет 185 млн. долларов в год. Сегодня индейский игорный бизнес — это мощная индустрия, включающая 320 игорных заведений. В нее вовлечено более 200 из 562 живущих на территории США племен. Их совокупный годовой оборот уже перевалил за 20 млрд. долларов. Согласно данным Национальной индейской игровой ассоциации (National Indian Gaming Association), индейский игорный бизнес предоставил 300 тысяч рабочих мест.

Довольно интересно развивались отношения вождей индейских племен с нынешним губернатором Калифорнии. В 2003 году, во время своей предвыборной кампании, Шварценеггер обещал в 100-дневный срок повысить налогообложение индейских игорных домов, подняв тем самым доходы штата от игорного бизнеса с одного до двух миллиардов долларов в год. "Я за то, чтобы заставить индейские казино платить по-честному", — заявил тогда он.

В ответ индейцы Калифорнии попытались провалить кинозвезду-кандидата на выборах, да, как видно, кишка тонка. Однако, став губернатором, Шварценеггер нашел общий язык с их старейшинами. Он с гордостью объявил о том, что заключил соглашение с десятью индейскими племенами о строительстве на их территории новых казино, которые будут отчислять в казну штата до 25 процентов своих прибылей, что составит примерно 350 млн. долларов в год.

Новоявленные бизнесмены так воодушевились одержанными победами и свалившимися на их головы миллиардами, что не могут уже остановиться. 26 калифорнийских племен обратились в правительство штата за разрешением начать открывать игорные заведения за пределами своих резерваций. В частности, племя габриэлино-тонгва собирается построить казино в непосредственной близости от Лос-Анджелеса, а племя гратон-ранчериа нацелилось на кошельки жителей Сан-Франциско. И энтузиасты эти далеко не единственные.

Теперь Арнольд Шварценеггер выступает против бесконтрольного роста индейского игорного бизнеса. Но беспокоит губернатора отнюдь не психическое здоровье калифорнийцев и не их кошельки, а то, что индейцы недостаточную долю своих доходов отчисляют в казну. "Недопустимо, — говорит он, — чтобы они выкачивали из жителей Калифорнии миллиарды долларов, не платя налогов". Что ж, вполне резонно.