Мейер Ланский под светом прожекторов

Мейер Ланский (1902-1983). Фото 1958 года

Мейер Ланский — это американский Мишка-Япончик. Кто он: герой или преступник? Или героический преступник, вроде Робина Гуда?..

На этот вопрос пытается ответить офф-бродвейский спектакль под названием "Ланский" по пьесе Ричарда Креволина и Джозефа Болоньи. Это — спектакль одного актёра, сыгранный Майком Бурстином. Мы побывали на премьере. Спектакль о еврейском гангстере идёт, как это ни парадоксально, в манхэттенском театре при церкви Святого Луки на Вест 46-й стрит. Над дверью в лютеранский храм — крест, а над дверью в полуподвал храма — афиша спектакля с шестиконечной Звездой Давида. Что ж, это вполне в духе биографии В основу пьесы положена та часть биографии Ланского (настоящая фамилия которого Сухомлянский), когда он, преследуемый агентами ФБР, уезжает в Израиль, мечтает получить израильское гражданство, провести здесь остаток дней и быть похороненным рядом с любимым дедушкой в Иерусалиме.

В спектакле Мейер Ланский — пенсионер, ожидающий предоставления ему гражданства израильским правительством во главе с Голдой Меир. В ожидании он вспоминает эпизоды своей жизни: детство в Гродно, где, по его словам, "даже грязь была антисемитской", споры между дедом, который хотел бежать от погромов и революции в Палестину, и отцом, мечтавшим только об Америке. Так они и разъехались. В Нью-Йорке отец работал на фабрике по 14 часов, но Мейер ненавидел такую жизнь. Он хотел разбогатеть не через 50 лет, а сразу. Но "трудом праведным не наживёшь палат каменных". На улицах нью-йоркского Нижнего Истсайда он сдружился с такими же, как он, нетерпеливыми парнями.

Те времена хорошо отражены в классическом голливудском фильме "Однажды в Америке" (Once Upon a Time in America). Мейера связывает "деловое партнёрство" с такими знаменитыми гангстерами как Фрэнк Костелло и Лаки Лючиано. Однако, в отличие от них, сам Ланский, по его словам, никого не убивал. Это делали другие. На спиртном и игорном бизнесе он сделал большие деньги, помогал Израилю, встречался с Голдой Меир и, по её просьбе, нашёл ходы для поставок Израилю оружия в обход запрета. В спектакле Ланский утверждает, что умел обходить американские законы, не нарушая их, а все обвинения в его адрес — это "наветы антисемитов во главе с президентом Никсоном и директором ФБР Гувером". Ланский пытается убедить публику, что он всегда был настоящим евреем, гордым и сильным, не прощавшим обид. Он говорит, что он — не гангстер, но делал всё, чтобы думали, что он — гангстер. С детства у него была феноменальная память и умение оперировать цифрами в уме. А ещё он был азартным игроком. Отсюда его идея вместе с другим еврейским гангстером Беном Сигелом, по кличке Багси, построить город-казино, каким и стал Лас-Вегас. Багси убили. Ланский пытался спасти друга, но ему это не удалось. Ланский владел отелем-казино на Кубе. Это казино у него отобрал, когда пришел к власти, Фидель Кастро...

Спектакль идёт полтора часа без перерыва. Актёр играет так многопланово, что веришь — это и есть Мейер Ланский, миловидный, хитроватый и ершистый старик, за плечами которого немало страшных тайн.

В интервью нам Майк Бурстин сказал:

— Мейер Ланский — это, пожалуй, американский вариант одесского бандита Мишки-Япончика: "Эх, Одесса, красавица моя!" — пел мой отец, тоже актёр. Он родился в Одессе и рассказывал мне о той жизни. Ланский тоже из той жизни, полной погромов и унижений. Вот откуда его решение: "Я не хочу быть жертвой, не хочу прятаться в погребе, не хочу, чтобы охотились на меня. Я сам буду охотником!" Его, конечно, били, но он всегда давал сдачи. И за это он достоин уважения. Конечно, он не был святым, не был ангелом. Но он делал немало добра евреям и государству Израиль. А также Америке, особенно во время Второй мировой войны. Всё это правда, и мы говорим об этом в спектакле. Наши дни окрашены скандальным поведением бандита иного рода — Бернарда Мэйдоффа. Но еврей Мэйдофф, укравший рекордную сумму в 50 миллиардов долларов, грабил прежде всего самих евреев и еврейские организации, в том числе благотворительные, тогда как Ланский, вроде еврейского Робина Гуда, всегда старался помогать евреям. Никаких параллелей между этими двумя людьми быть не может.

— Это двойной стандарт в подходе к грабителю. Но как получилось, что еврейские гангстеры сработались с итальянскими?

Майк Бурстин в моноспектакле "Ланский"

— Время способствовало этому. Начало XX века. В Америку хлынули эмигранты из Италии и еврейские эмигранты из Российской империи. Выбор у них в Америке был ограничен: либо жить в эмигрантских гетто и быть людьми второго сорта, работая за 75 часов в неделю в мастерских и на фабриках, либо быстрее стать американцами — хозяевами жизни, а для этого брать всё, что можно и где можно. Где тогда можно было брать? В нелегальных игорных домах. А во время Сухого закона — на нелегальных поставках спиртного из Канады. Впрочем, не только евреи и итальянцы делали на этом деньги. Вспомним хотя бы патриарха семьи Кеннеди. Папаша Джо нарушал законы, а сыновья стали уважаемыми политиками и стражами закона. Оттуда же богатство другой ныне уважаемой семьи — Бронфман в Канаде. Прошли годы, и Ланский устал от всего этого. Он ушёл от дел, решил доживать в Израиле, среди евреев. Тем более, что существует Закон о Возвращении, по которому абсолютно каждый человек еврейского происхождения, переселившийся в Израиль, получает гражданство. Отказов никогда никому не было. Но для Ланского было сделано исключение: он оказался первым и пока единственным в истории Израиля евреем, которому было отказано в гражданстве из-за его сомнительной репутации, а также по политическим мотивам. Как он сам считал, Голда Меир не хотела из-за него ссориться с президентом Никсоном. Это было в 1971 году. А теперь посмотрите, кого Израиль впускает и кому даёт гражданство! Сколько гангстеров из России и других стран бывшего Советского Союза укрылось там! Они контролируют теневой бизнес в Израиле, занимаются рэкетом и Бог знает чем... К тому же далеко не все из них еврейского происхождения. Но они — граждане Израиля. А Мейеру Ланскому было в этом отказано. Отказано в праве быть похороненным рядом с дедушкой и бабушкой в Иерусалиме. Я считаю, что это было несправедливо.

— Значит вы, как актёр, выступаете в роли его адвоката, а не прокурора?

— Нет, я не защищаю его, но и не осуждаю. Мой спектакль — не документальный. Я показываю сложный, многослойный, противоречивый характер. Это — художественный образ на базе биографии реально существовавшего человека. Я показываю публике разные аспекты его жизни и его борьбы, а публика сама делает выводы.

— Но вы-то показываете его поначалу симпатягой и ведёте публику за собой...

— Большинство гангстеров не выглядели карикатурными убийцами. Посмотрите в сериале "Клан Сопрано" — все они люди семейные, любящие детей, умеющие дружить, заботящиеся о близких. Они — бизнесмены. Просто их бизнес — кровавый... Ещё одно доказательство того, что наш спектакль не документальный — это его финал, в котором Ланский сожалеет о своём прошлом и просит прощенья. В жизни он ни о чём не жалел и прощенья ни у кого не просил. Однако, мне кажется, что в душе он всё же мог о чём-то жалеть и мысленно мог просить прощенья у своего деда, который был его кумиром.

— Есть ли место для новых ланских в нашей сегодняшней жизни в Америке? Я имею ввиду жизнь русскоязычных эмигрантов...

— Конечно. О них можно прочитать в судебной хронике, поскольку время от времени они попадаются. А Ланский никогда не попадался. Его много раз арестовывали, трижды предавали суду и трижды оправдывали за отсутствием улик. Он ни разу не был признан виновным и умер естественной смертью в возрасте старше 80 лет. После его смерти жена Ланского объяснила, что улик против него не было потому, что он не вёл никаких записей, никаких бухгалтерских книг — всё держал в уме. Он умело руководил сицилийской мафией в Америке, всегда стараясь быть в тени. Невероятная вещь: еврей во главе итальянской мафии! Он и Лаки Лючиано были друзьями с детства, были как братья. И они руководили крупнейшим мафиозным синдикатом Америки. Но Лаки Лючиано был признан виновным, потому что он любил быть боссом, быть на виду. А Ланский этого не любил. Интересно, что после его смерти выяснилось, что он был не так уж богат. Он много отдавал, и своей семье мало оставил.