Рама

Продолжение. Начало в N3 [134].

Тогда Рам проснулся совсем и почувствовал себя сильно облегченным. Внутренний голос сказал ему, что он нашел спасение. И он приготовил омелу по совету неземного друга с золотым серпом, дал выпить этот напиток больному, и больной выздоровел. Чудесные исцеления, которые затем производил Рам, принесли ему большую известность во всей Скифии. Всюду призывали его для излечения заболевавших. Спрошенный друидами своего племени, он доверил им свое открытие, выражая желание, чтобы оно осталось тайной жреческой касты, дабы обеспечить ее авторитет.

Учеников Рамы, переходивших с места на место по всей Скифии с ветками омелы в руках, считали божественными вестниками, а самого Раму — полубогом.

Это событие стало основой нового культа. Омела стала с тех пор священным растением. В память события, Рам учредил праздник Рождества или нового спасения, который он поместил в начале года и который назвал Hочь-Мать (нового солнца) или великое Обновление.

Что касается таинственного существа, которое указало Раме на омелу, его назвали в эзотерическом европейском предании Aesc-beyl-hopa, что означает: "надежда спасения скрывается в лесу". Греки сделали из этого имени Эскулапа, гения врачебного искусства, держащего в руках магический жезл-кадуцей.

Но Рам, "свыше вдохновенный миротворец", видел перед собой более обширные цели. Он решил излечить свой народ от нравственной язвы, более печальной, чем физическая зараза. Избранный начальником жрецов своего племени, он отдал приказание всем коллегиям друидов и друидесс положить конец человеческим жертвоприношениям. Эта весть облетела все страны вплоть до океана и, вызвав великую радость в одних, возмутила других как святотатственное посягательство. Под угрозоой подрыва своей власти, Друидессы подняли страшный ропот против дерзновенного, посылали ему проклятия и провозгласили его приговоренным к смерти. Многие друиды, видевшие в человеческих жертвах средство для своего господства, присоединились к ним. Рам, превозносимый одними, был проклинаем другими. Но, вместо того, чтобы отступить, он усилил это противостояние, водрузив новый символ.

Каждое белое племя имело свой особый знак в образе животного, которое олицетворяло качества, наиболее ценимые племенем. Одни предводители прибивали над крышами своих деревянных домов головы журавлей, орлов или коршунов, другие — головы дикого вепря или буйвола; отсюда произошла геральдика. Любимым знаменем Скифов был бык, которого они называли Тор, — олицетворение животной силы и жестокости. Рам вместо быка ввел фигуру овна, храброго и миролюбивого предводителя стада, который стал символом, соединившим всех приверженцев Рама. Это знамя, водруженное в сердце Скифии, сделалось сигналом для всеобщего брожения и произвело настоящую революцию в умах. Белые народы разделились на два лагеря. Сама душа белой расы была расколота пополам, чтобы освободиться от грубой животной природы и подняться на первую ступень невидимого святилища, которое ведет к богочеловечеству. "Смерть Овну!" — кричали сторонники Тора. "Война с Тором!" — кричали друзья Рама. Ужасная война была неизбежна.

Перед лицом этой угрозы Рам заколебался. Если он проиграет эту войну, разве он не усилит зло и не приведет свою расу к самоистреблению? В ответ на эту тревогу он увидел новый сон.

Грозовое небо было покрыто мрачными тучами, которые громоздились в горах и в стремительном беге задевали качающиеся вершины деревьев леса. На высокой скале стояла женщина с распущенными волосами; она была уже готова нанести смертельный удар воину во цвете лет, лежавшему связанным у её ног. "Во имя предков остановись" — закричал Рам, бросаясь на женщину. Друидесса, угрожая противнику, бросила на него пронизывающий взгляд. В это время из низко нависших туч раздался раскат грома и, озаренный сверкнувшей молнией, появился ослепительный образ.

Весь лес осветился; друидесса упала как сраженная молнией, узы пленника распались, и он посмотрел на ослепительное видение со страхом. Рам не дрожал, ибо в представшем видении узнал божественное существо, которое уже беседовало с ним под дубом. На этот раз оно показалось ему еще прекраснее. От его облика исходил свет.

И тогда Рам увидал, что он находится в открытом храме, поддерживаемом рядами колон. На месте жертвенного камня возвышался алтарь. Рядом с алтарем стоял воин, но глаза его все еще выражали предсмертный страх. Женщина, распростертая на плитах храма, казалась мертвой. А божественный Вестник держал в правой руке факел, а в левой — чашу. Он посмотрел на Рама с благоволением и сказал: "Рам я доволен тобою. Видишь ты этот факел? Это — священный огонь божественного Духа. Видишь ты эту чашу? Это — чаша Жизни и Любви. Дай факел мужчине, а чашу женщине". Рам исполнил повеление Вестника. Только факел коснулся руки воина, а чаша — руки женщины, как огонь сам собою зажегся на алтаре, и оба стояли преображенные его светом.

В то же время храм расступился, его колонны простерлись до неба, а купол преобразился в звездное небо. И тогда Рам, унесенный своим сновидением, увидел себя на вершине горы. Стоявший рядом с ним божественный Вестник объяснял ему смысл созвездий и учил его читать в сияющих знаках зодиака судьбы человечества.

— Поразительный дух, кто ты? — спросил Рама и Вестник отвечал: "Меня зовут Deva Nahousha, божественный Разум. Ты будешь распространять мой свет по земле, и я всегда буду приходить по твоему зову. А теперь иди по предначертанному тебе пути". И Божественный Вестник указал рукой на восток.

Глава III
Исход и Победа

В этом видении Рама как бы в свете молний увидал свою миссию и великую судьбу своей расы. С этого момента он уже не колебался. Вместо того, чтобы зажечь войну между народами Европы, он решил увести избранников своей расы в Азию.

Он известил своих, что намерен основать культ священного огня, который приведет человечество к счастью. Что никогда более не будет человеческих жертвоприношений. Что вызывание предков будет совершаться не кровожадными жрицами на диких скалах, осквернённых человеческой кровью, а в каждом доме перед очищающим огнем супругом и супругой в общей молитве, в одном гимне поклонения. Да, видимый огонь алтаря — символ и проводник невидимого небесного огня — соединит семью, клан, племя и сделает их центром, в котором проявится дух живого Бога на земле.

Но, чтобы собрать эту жатву, необходимо отделить хорошее зерно от плевелов; нужно, чтобы все смелые приготовились покинуть Европу и завоевать новую землю, девственную страну. Там он издаст свой закон, там он положит основание культу обновляющего огня.

Это предложение было встречено с энтузиазмом молодыми, жаждавшим новых впечатлений. Огни, зажженные и поддерживаемые в горах в течение нескольких месяцев, стали сигналом для массового переселения всех, кто желал следовать за Овном. Великое переселение, направляемое великим пастором народов, медленно пришло в движение, направляясь в Центральную Азии. В горах Кавказа было несколько циклопических крепостей, построенных Черными, которые были захвачены. В память своих побед, белые колонисты позднее высекли гигантские головы Овна на скалах Кавказа.

Рама оказался достойным своей высокой миссии. Он устранял все препятствия, проникал в мысли окружающих, предвидел будущее, исцелял больных, умиротворял мятежников, зажигал мужество. Таким образом небесные силы, которые мы называем Провидением, вели северную расу к господству над землей, освещая, с помощью гения Рама, яркими лучами её путь. У расы уже были и меньшие пророки, которые стремились вырвать ее из состояния дикости. Но Рама, который первым понял социальные законы как выражение божественных, был в действительности передовым, вдохновенным пророком высшего порядка.

Он заключил дружественный союз с туранцами (Turanians), скифскими племенами, которые населяли возвышенности Азии; он повел их на завоевание Ирана, откуда окончательно изгнал Черных, желая, чтобы чистая белая раса занимала центр Азии и оттуда светила всем другим народам, как яркий светоч.

Он основал там город Вер, отличавшийся большим великолепием, по словам Зороастра. Он научил народы обрабатывать землю, стал отцом хлебных злаков и виноградной лозы. Он создал касты, соответствующие занятиям людей, и разделил народ на жрецов, воинов, земледельцев и ремесленников.

Вначале между кастами не было соперничества; наследственные привилегии, источник зависти и ненависти, возникли лишь впоследствии. Рам запретил рабство так же, как и убийство, утверждая, что порабощение человека человеком есть источник всех зол. Что касается племени, этой первобытной ячейки белой расы, он сохранил его неприкосновенным, разрешив избрание предводителей и судей.

Но венцом его деятельности, выдающимся цивилизованным нововведением Рамы, была та роль, которую он дал женщине. До того мужчина рассматривал женщину либо несчастной рабыней в его хижине, и тогда он обращался с нею с грубой жестокостью, либо мятежной жрицей дуба и скалы, милости которой он искал; и тогда она властвовала над ним вопреки его воле в роли волшебницы, очаровывающей и страшной, предсказания которой наводили на него трепет, перед которой дрожала его суеверная душа. Человеческие жертвоприношения были возмездием мужчине со стороны женщины, она мстила, когда вонзала нож в сердце своего жестокого тирана. Отменив этот ужасный культ и подняв женщину в глазах мужчины, в её высоких обязанностях супруги и матери, Рама сделал из неё жрицу домашнего очага, охранительницу священного огня, равную супругу, призывающую вместе с ним души Предков.

Как все великое законодатели, Рама лишь оформил и развил высшие инстинкты своей расы. Чтобы украсить жизнь, Рама установил четыре большие праздника в году. Первый был праздником весны или плодородия. Он был посвящен любви супругов. Праздник лета или жатвы был установлен для сыновей и дочерей, которые подносили связанные снопы своим родителям. Праздник осени справляли отцы и матери: они предлагали плоды своим детям как знак веселья.

Но наиболее святым и таинственным из праздников было Рождество или праздник великого сева. Рама посвятил его одновременно и новорожденным детям, плодам любви, зачатым весной, и душам умерших, предкам. Символ соприкосновения видимого с невидимым, это религиозное торжество было одновременно и прощанием с вознесшимися душами, и мистическим приветствием тем душам, которые возвращаются на землю, чтобы, воплотившись в матерей, вновь возродиться в их детях. В эту святую ночь древние арийцы собирались в святилищах A?ryana-Vae?a, как они это когда-то делали в своих лесах. Огнями и песнопениями праздновали они обновление земного и солнечного года, пробуждение природы в середине зимы, трепетание жизни в пучинах смерти. Они воспевали оживотворяющий поцелуй неба, даваемый земле, и торжествующее зачатие нового солнца великой Матерью-Ночью.

Рама соединил таким образом человеческую жизнь с циклами времен года, с астрономическим годовым циклом. И в то же время, он отмечал божественный смысл человеческой жизни. Благодаря такой плодотворной деятельности, Зороастр назвал его "предводителем народов, благословенным монархом". И на том же основании индусский поэт Вальмики, который переносит античного героя в гораздо более позднюю эпоху, окружает его роскошью более продвинутой цивилизации, тем не менее, он сохраняет за ним черты высочайшего идеала.

"Рама с очами голубого лотоса, — говорит Вальмики, — был владыкой мира, господином своей души и предметом любви людей. Он был отцом и матерью своих подданных. Он сумел соединить все существа в единой цепи любви".

продолжение следует