Кто победит в войне кремлевских кланов, тот и вынесет приговор Ходорковскому и Лебедеву
В Москве идет третий суд над Михаилом Ходорковским. Почему — третий? Ведь был лишь один, тот самый, приговоривший главу "Юкоса" к 8 годам колонии. Пресса называет нынешний процесс "вторым".
Нет, второй суд начался и закончился еще 25 февраля, почти не замеченный публикой. На нем рассматривался иск заключенного Александра Кучмы, обвинившего Михаила Ходорковского в сексуальном домогательстве, якобы происшедшем в апреле 2006 года в Краснокаменской колонии.
Единственный иск в своем роде. Потому что ни один заключенный никогда еще не подавал в суд подобного заявления. И не подаст. Это значит — публично, по доброй своей воле, объявить себя "законтаченным". Это значит, на вечные времена стать в зэковской среде изгоем. Не "опущенным", но — "законтаченным". Что, примерно, одно и то же — отдельная посуда, отдельный угол, запрет на общение.
Заключенному Кучме 24 года, он не наивный, случайный человек с воли ("первоход") — лагерную жизнь начал еще с малолетки (колонии для несовершеннолетних), и с тех пор живет по тем законам и порядкам. И вдруг — сам себя объявляет... Как добились от него такого самоуничтожительного поступка — остается лишь гадать. По справке из Читинского психдиспансера, где Кучма состоит на учете с детства, он характеризуется как "злобный, неуравновешенный, склонный к насилию и страдающий героиновой зависимостью".
И еще о тех нравах. Если кто-то попытался там кого-то склонить к "оказанию сексуальных услуг", оскорбление должно быть смыто кровью, и немедленно, чтобы слух не успел распространиться. А тут — три года прошло, и Кучма, наконец, вспомнил, и решил на этом еще и 500 тысяч рублей отсудить. Составил и отпечатал на принтере (?!) исковое заявление, узнал, в какой московский суд надо его отправлять, оплатил государственную пошлину...
В действиях властных структур идиотизма, часто бывает, не занимать. Например, нынешний процесс хотели проводить в виде телемоста. Обвинители и адвокаты в Москве копья скрещивают, а Ходорковский и Лебедев сидят на нарах в Читинском СИЗО, перед телекамерами, которые транслируют их образ суду, публике и миру. Публицист Наталия Геворкян по этому поводу написала: "Это какое-то чрезвычайно умное изобретение явно врагов собственной страны, потому что страна, в которой происходит такой суд, выглядит совсем больной". В последний момент телемост отменили, Ходорковского с Лебедевым доставили в Москву.
Можно вспомнить и случку кроликов во время расправы с "Юкосом" пятилетней давности. Где-то в Сибири на одно из подразделений нефтяной компании возбудили уголовное дело... Там сельское подсобное хозяйство разводило кроликов. По правилам, их спаривание должно проходить под надзором зоотехников. А "Юкос", как гласили материалы дела, допустил неконтролируемую случку кроликов, за что и был привлечен к уголовной ответственности.
Но в деле о сексуальном домогательстве честный идиотизм исключается. Акция проведена вполне осмысленно. Задача очевидная — перед главным процессом замарать, запачкать, облить грязью Михаила Ходорковского. Не получилось. Возможно, акцию велели свернуть. Потому что иск рассмотрели и отклонили в один день, без присутствия истца и ответчика. И по телевизору не объявляли, и публицисты от власти не изощрялись с экрана в государственном негодовании и язвительном сарказме ниже пояса.
Итак, 3 марта начался третий суд. Представление об обстановке дают две цифры — 150 журналистов и 300 бойцов охраны. 7-й Ростовский переулок, где расположено здание Хамовнического суда, был перекрыт железными барьерами, оцеплен милицией, пропускали лишь жителей с местной пропиской. Адвокаты возмущались нарушением прав граждан, милиционеры отвечали, что действуют в соответствии с приказом.
Предварительные слушания затянулись почти на месяц. Главным было — открытым или закрытым объявят процесс. Вроде бы подразумевалось, что открытым. Уже зал прессы приготовили — с экранами для прямой телетрансляции с заседаний. Но в любой момент сторона обвинения могла заявить ходатайство о закрытии — и его могли удовлетворить. "Если закроют — это ж такой очередной позор!" — говорили сторонники Ходорковского. Ну, позор никого уже давно не смущает.
Наконец — свершилось. 17 марта судья Виктор Данилкин объявил, что слушания по существу дела пройдут в открытом режиме. Теперь все будет иначе.
Михаила Ходорковского и Платона Лебедева обвиняют в мошенническом присвоении акций акционерного общества "Восточная нефтяная компания", а также в хищении нефти у дочерних компаний "Юкоса".
По первому пункту срок давности истек в ноябре прошлого года. А со вторым пунктом предстоит тщательное разбирательство.
Поскольку процесс открытый, в присутствии всей зарубежной прессы, аккредитованной в Москве, мы услышим много интересного.
Например, Ходорковскому и Лебедеву вменяют в вину хищение 350 миллионов тонн нефти за период с 1998 по 2003 год. Несколько лет назад, когда появились сообщения о новом деле, Платон Лебедев смеялся. Есть над чем. 350 миллионов тонн — это больше, чем добыл "Юкос" за те же — 1998-2003 — годы. Допустим, они вдвоем украли всю нефть. Но с чего тогда заплатили налоги — 16 миллиардов 934 миллиона долларов?
Эта сумма как раз и стала предметом первого уголовного дела. Их обвинили в утаивании налогов. Мол, 16,9 миллиарда — далеко не вся сумма, должны были заплатить еще миллиарды и миллиарды. И приговорили к 8 годам каждого. Над этим и смеялся Лебедев: "Если мы всю нефть украли и все деньги, то откуда взялись налоги, недоимки и за что же нас тогда посадили в первый раз?"
Михаил Ходорковский и Платон Лебедев держатся уверенно, настроены оптимистично.
"С моей стороны гарантирую открытость, ясность, отсутствие попыток хитрить... — сказал Михаил Ходорковский за день до начала процесса. — Судя по телевидению, заметны признаки позитивных институциональных изменений. Пока только первичные признаки: попытки появления нормальной оппозиции, разумной реакции на международные события у части властной элиты, начала самосознания судебной системы как отдельной ветви власти. Наряду с этим, конечно, есть и обратные тенденции — "тьма сгущается перед рассветом".
К безусловным признакам "позитивных изменений" можно отнести публичные выступления представителей парламентских партий в поддержку Ходорковского. Заместитель председателя комитета по безопасности депутат Геннадий Гудков от имени "Справедливой России" заявил, что особое внимание к Ходорковскому не оправданно, если преследованию не подвергаются и другие олигархи. Еще резче высказался заместитель председателя комитета по конституционному законодательству депутат Виктор Илюхин: "Это большой позор для российской Фемиды, которая фактически выполняет заказ прежнего президента... Это уже не правосудие, а месть".
Даже людей, не питающих любви к Ходорковскому, озадачивает упорное преследование одного-единственного олигарха, они видят в этом что-то явно личное, мстительное. Однако личные мотивы вполне могут сочетаться с политическими. В 2005 году, когда завершился первый суд, автор этих строк написал и напечатал в одной из газет: "Что же до Ходорковского, то он еще станет президентом России". В октябре 2011 года Ходорковский выходит на свободу. И чем черт не шутит — выдвинет свою кандидатуру на выборах 2012 года. Поддержка широкой оппозиции обеспечена. Нынешний премьер и нынешний президент только к тому времени обещают вывести страну из экономического кризиса. Выведут или нет — неизвестно, но на трудном пути растеряют многих сторонников в народе.
Конечно, никто не мешает принять закон о недопустимости участия в президентских выборах лиц, имеющих судимость. Однако это значит расписаться в страхе перед бывшим зэком. Потому лучший способ — упрятать его еще лет на десять-пятнадцать за колючую проволоку.
Препятствие — суд. И президент Дмитрий Медведев. Тюрьма Ходорковского — факт личной, политической биографии Путина и только Путина. А вот второй срок Ходорковского (если таковой возникнет) ляжет пятном уже на Медведева. Причем, пятном еще чернее, ярче, нагляднее. Сейчас не 2005 год. Суд идет на глазах мира.
Но... Пока судья Виктор Данилкин ведет себя как верный исполнитель прокурорской воли. Он отклонил практически все ходатайства защиты. Например, адвокаты Ходорковского и Лебедева требовали представить в суд договоры о поставках нефти министерству обороны, Внутренним войскам МВД, Федеральной пограничной службе, Генеральной прокуратуре. Если Ходорковского и Лебедева обвиняют в краже и отмывании средств, то указанные ведомства активно в том участвовали, закупив у "Юкоса" 15 миллионов тонн нефетепродуктов.
Пока (надеюсь, пока) не удовлетворили ходатайство о вызове в суд в качестве свидетелей граждан Путина, Кудрина и некоторых других, являвшихся на момент свершения инкриминируемых противоправных действий чиновниками исполнительной власти, представителями государства. Вообще, по закону, любое ходатайство о вызове свидетелей любой стороной должно автоматически удовлетворяться — иначе смысла в суде нет, он превращается в фарс. Тем более, когда не вызывают представителей пострадавшей стороны. Ведь обвинение гласит, что Ходорковский и Лебедев нанесли ущерб государству. И потому они требуют заслушать представителей государства — Путина и Кудрина. Суд почему-то отказывает.
Наблюдатели отмечают, что постепенно обвиняемые превращаются в обвинителей. "Конечно, вам не позавидуешь, — сказал Ходорковский, обращаясь к судье Виктору Данилкину. — Ведь, с одной стороны, есть президент Медведев, требующий судить по закону, а с другой — прокуроры, которые пытаются склонить вас на свою сторону. Колесниковой (председателю суда на первом деле "Юкоса" — ред.) было намного легче — ее никто не призывал действовать по закону".
Обвинительное заключение никого не интересует. В зале суда откровенно скучают все. Самое интересное начнется, когда защита получит слово для представления своих доказательств.
Но кому они адресованы? Безусловно, к общественности. Весь мир будет изумляться — Ходорковский и Лебедев имеют уникальную возможность рассказать все, что они знают. А знают они очень много.
Однако конкретную судьбу конкретных обвиняемых решает не общественность, даже мировая. Решают присяжные. К ним, в принципе, обращены аргументы и факты как прокурорской стороны, так и адвокатской.
А присяжных нет. Приговор будет выносить один человек — судья Виктор Данилкин. Иначе говоря, судьба Ходорковского и Лебедева — снова разменная карта в войне двух кремлевских группировок. Их называют партией "бабла" и партией "крови". В первую входят известные финансисты правительства и олигархи, во вторую — представители силового или чекистского блока (тоже, кстати, олигархи). Потому определения очень неточные. И те, и другие сходятся в схватке не во имя чистых рук и горячих сердец, а во имя того же "бабла". С нашей-то точки зрения делить им абсолютно нечего — все у них есть, и на них на всех хватит. Ан нет, сошлись в жестокой схватке.
Диву даешься — сами себе создают неприятности и сложности. Почему?
Ответ может быть прост: они больше ничего делать не умеют и не могут.
За что ни берутся — получается кризис.
Так, новый процесс над "Юкосом" явно инициировала "партия крови". С дальней целью — еще сильнее закрутить гайки, чтоб хода назад не было. Но — ошиблись. Не то время выбрали. Опоздали. Тут еще наметилось потепление отношений с Америкой...
Однако реальность ничто не значит для российских "ястребов". Кто победит в войне кремлевских кланов, тот и вынесет приговор Ходорковскому и Лебедеву. А глава государства Медведев может отделаться от общественности все той же фразой: "В любом случае это решение суда, и в этом смысле ни президент, ни кто другой не имеют право вмешиваться".
Добавить комментарий