Убийство Кеннеди: как и почему? Правда или целесообразность?

В ноябре, 22-го, исполнилось 40 лет со дня убийства в Далласе президента Кеннеди. Случилось это в 1963 году, в пятницу.

Американцы не забыли эту черную дату. Пресса в очередной раз вспомнила о Ли Харви Освальде, о Джеке Руби, мафии, Кастро, комиссии Уоррена. И в очередной раз подчеркнула — тайна убийства не раскрыта. Это действительно так. От себя замечу — до конца она не может быть раскрыта в принципе, как необъяснимы движущие силы истории, законы природы, характер человека. Выстрелы в Далласе стали результатом скрытых движений — государственных, общественных, криминальных. И личных судеб, которые бывают “закрученней” политических поворотов.

Касаться в журнальной статье всех обстоятельств убийства Кеннеди — намерение безнадежное. Но высказаться не столько о нем, сколько по его поводу, считаю необходимым. Отмечу лишь некоторые моменты этой трагической истории. Рассчитываю на читателя, который в общих чертах знает ее.

Вначале — общий вопрос. Ставит ли правосудие в государстве, где царят законы, перед собой задачу — выяснение истины (подобно тому, как это делает научное исследование)? Нет, такая задача не ставится и не решается. Цель другая — установить совершил ли подозреваемый расследуемое преступление и подлежит ли он наказанию? На этом пути учитываются показания свидетелей, заключения экспертов, вещественные доказательства. Плюс решение присяжных. Отсутствует при этом самая малость: здравый смысл и очевидность.

Если одной из состязающихся в суде сторон удастся найти убедительные доказательства в свою пользу, опорочить свидетельства противной стороны, прельстить красноречием присяжных — успех ее неминуем. При этом всему миру может быть ясно, что приговор не отражает истину. Хорошая иллюстрация сказанному — дело Симпсона.

Рассмотрим с этой точки зрения известный эпизод — убийство Джеком Руби Освальда. Оно произошло в воскресенье, 24 ноября 1963 года в 11 час. 21 мин. при выходе из далласского полицейского управления в пандус подземного гаража. Освальда должны были посадить в полицейский автомобиль для перевозки тюрьму. Момент намеченной отправки был случайным, его несколько раз откладывали, и знать его не мог никто. А Руби за 4 минуты до этого находился в почтовой конторе, отправлял телеграфный перевод в сумме 25 долларов стриптизерше своего ночного клуба. Момент 12 час. 17 мин. указан в штемпеле на квитанции. За 4 минуты у Руби хватило времени спрятать квитанцию, выйти из конторы с пистолетом в кармане, миновать пешком квартал до полицейского управления (его машина осталась припаркованной у почты), пройти незамеченным в пандус. Почему не как все люди — через входную дверь? Следственный эксперимент показал, что 4-х минут для этого достаточно. Он приблизился к выходу из коридора в нижнем этаже управления в пандус, точно в тот момент, когда туда ввели Освальда. В это мгновение в Джеке Руби взыграла жажда мести за убитого президента, он вытащил из кармана пистолет, случайно оказавшийся заряженным, оттолкнул полицейского и выстрелил в Освальда. Не забудем, что всего 4 минуты назад Руби в полном спокойствии отправлял копеечный перевод.

Все это — по рассказу Джека Руби, и это подтверждено судом над ним. А вот что подсказывает здравый смысл: Руби околачивался в полицейском управлении часов с 8-9, дожидаясь удобного момента, чтобы оказаться возле Освальда и убить его. А как же неопровержимое доказательство случайной встречи — штемпель на квитанции? А разве трудно для сообщника вручить в нужный момент почтовому чиновнику заранее подписанный Руби чек, затем за полминуты на машине подъехать к управлению и отдать его убийце? Другой сообщник должен был при этом дать сигнал по телефону — ведут, пора!

Почему же эти простые соображения ни суд над Руби, ни комиссия Уоррена не приняли во внимание? Ведь свидетельства в пользу этой версии были. Потому что американское судопроизводство абсолютизирует вещественные доказательства, в данном случае — квитанцию со штемпелем. То, что почтовый клерк не мог точно вспомнить, кому он эту квитанцию вручил, ничего не значило. Действительно — помнить всех клиентов трудно. В этом эпизоде есть и другие сомнительные обстоятельства, все перечислить невозможно, но одно отметим: Джек Руби со своими работниками почти всегда рассчитывался наличными, а не переводами или банковскими чеками. Почему на этот раз он изменил своему правилу?

Трудно поверить, что это убийство произошло в результате минутного порыва. Особенно, если знать, что Руби появлялся в полицейском управлении весь предыдущий день, в субботу, и даже вечером в пятницу, в день убийства президента, когда там производился первый допрос Освальда.. Вообще, Руби эти два дня провел в большом беспокойстве и в непрерывном движении. Даже ночью он побывал в редакции городской газеты и в радиостанции. Его видели и в синагоге, но сколько времени он там пробыл? Несколько раз посетил сестру в больнице, вот там его как раз никто не видел, но сестра подтвердила это посещение под присягой. Между прочим, в Америке вход в больницы свободный. Алиби Джеку нужны были как воздух.

А вот своим основным бизнесом — ночным клубом, в эти дни Руби не занимался и заезжал туда только с одной целью — звонить по телефону. Из клуба, а также из квартиры сестры и своей, он звонил много раз. И ночью и днем. И все лицам сомнительной репутации. Почему из разных мест — понятно, чтобы хоть немного сделать этот шквал звонков незаметным.

К утру воскресенья Руби не столько успокоился, сколько сосредоточился.

Поговорим об Освальде. Его маршрут от места убийства президента до места ареста не выглядит правдоподобным ни в пространственном, ни во временном отношении. Часть пути Освальд якобы прошел пешком, затем взял в такси, ехал он и автобусом. Побывал в своей квартире (он жил тогда отдельно от семьи), сменил куртку (на всякий случай — чтобы запутать преследователей) и взял пистолет (если придется отстреливаться). От дома его повезла машина. За рулем был полицейский (!). Но у Освальда в кармане нашли автобусный билет — тоже с обозначением времени! Тот, кто хоть раз пользовался американским автобусом, знает, что пассажиры почти всегда оставляют билеты в кассовом автомате. А пересадочные, у Освальда был именно такой, — вручают водителю при пересадке. Почему он им не воспользовался? Тот же почерк — алиби при помощи вещественного доказательства. Но и в этом случае Освальд не был в состоянии так быстро проделать тот путь — последний свободный путь в своей жизни. Он мог это успеть только в одном случае — если его от места преступления до дома подвез на автомобиле сообщник. И были свидетели, которые подтверждали это. И суд в очередной раз не принял эти свидетельства, найдя в них незначительные противоречия. А как при помощи сообщника появляются документы с указанием времени, мы уже представляем.

А вот это слово — сообщник, ни в коем случае не могло прозвучать в официальной версии. Ибо оно неизбежно тянет за собой другое — заговор. Такое слово не могло быть произнесено официально. О причине этого — немного позже.

Окончательным доказательством версии заговора могло бы стать подтверждение знакомства Ли Харви и Джека Руби. Вот в этом случае никто вещественных документов не оставил, а свидетельства очевидцев, видевших Освальда в ночном клубе Руби “Карусель”, ни суд, ни комиссия Уоррена не приняли во внимание тоже. Заметим, что “смертность” именно этой категории свидетелей была особенно высокой. Их нежелание подтверждать факты встреч Освальда и Руби вполне объяснимо.

В пятницу произошло еще одно убийство — полицейского Типпита. Официальная версия такова — Типпит пытался арестовать Освальда, но последний быстро вытащил из кармана пистолет и выстрелил в полицейского. Но почему подозрение вообще пало на невзрачного Освальда? Приметы, переданные по рации, были самые тусклые — белый мужчина, 30 лет, высокий, худощавый, во что одет — неизвестно. Таких в Далласе — сотни тысяч. Да и место роковой встречи убийцы и жертвы было далеко от места патрулирования Типпита. Опять наш здравый смысл подсказывает, что кто-то еще из сообщников сообщил полицейскому, куда везут Освальда. Или Типпит знал об этом заранее. И в этом месте полицейский должен был убить Ли Харви, якобы в порядке самообороны, в его руке, как мы помним, был пистолет. А определил Освальда Типпит не по “приметам”, а по фотографии, которая была прикреплена к ветровому стеклу его машины. Таков был сценарий событий, и если бы он осуществился, концы были бы спрятаны в воду очень надежно. Но в это мгновение произошел сбой — Освальд оказался ловчее и опередил Типпита. Убийца и жертва поменялись местами.

Где находился Руби в роковые для Америки минуты, когда Освальд стрелял в Кеннеди (12.30) и Типпита (13.10)? Вместо того, чтобы приветствовать американского президента, впервые посетившего Даллас, Руби без всякой необходимости проводит время в редакции местной газеты. Приходится еще раз сказать — бывают случаи, когда цена алиби — жизнь.

Я думаю, читатель без подсказки пришел к выводу, что Руби был активнейшим участником заговора против Кеннеди. Конечно, не самым главным в масштабе страны, но, во всяком случае — не последним в родном Далласе. Первая часть задачи — убить Кеннеди, была выполнена относительно успешно. Но на него возлагалась еще одна, не менее важная задача — уничтожить Освальда сразу после убийства президента. Но, как мы знаем, это осуществить не удалось. Те, кто стояли над Джеком, такого простить ему не могли. Для него же это была катастрофа. Цена такого промаха — жизнь. Исправить этот промах должен сам организатор и виновник неудачи — Джек Руби. Выхода для него не было, и арест его самого был неминуем. В случае невыполнения его самого ждала смерть, а в случае удачи — суд и всемирная известность.

Кто же стоял над Руби, другими словами — кто был заказчик убийства Кеннеди? Кто же он такой — Джек Руби? Как он оказался в центре кровавых событий?

В отчете комиссии Уоррена ничего не говорится о тайной деятельности Руби, но в целом это сейчас не секрет. Дело в том, что через 13 лет после далласской трагедии Конгресс США в результате недоверия к решению суда и к выводам комиссии Уоррена назначил новую следственную комиссию — Комитет Стокса. Этот комитет провел новое расследование и пришел к выводу, что президент Кеннеди “скорее всего” был убит в результате заговора, но его участников комитет не обнаружил. Пересмотра решения суда, естественно, не последовало, и доклад Комитета Стокса остался практически неизвестным общественности. Но о жизни Джека Руби в нем сказано много важного. Главное — он был крупный делец нелегального бизнеса. Вот некоторые этапы его преступного пути.

Родился в 1911 году в Чикаго. Школу не кончил. Еще подростком выполнял мелкие поручения Аль-Капоне. Женат никогда не был. С 1937 г. живет в Далласе. Участвовал в игорном бизнесе, командовал сутенерами, но прикрытием его деятельности всегда были рестораны. Пускался во многие финансовые и торговые авантюры, чаще всего неудачно. К середине 50-х гг. его дела были в упадке. Это заставило Руби заняться опасным, но прибыльным делом — торговлей наркотиками и поставкой оружия в Южную Америку для коммунистических и прочих повстанцев.

Руби не только руководил отправкой незаконного товара, но сам помогал грузить оружие на катера, отправлявшихся от южных берегов Техаса на Кубу. После кастровского переворота 1959 года у него установились тесные, естественно нелегальные, связи с новым кубинским руководством. Теперь туда поставлялись автомобили и подслушивающие устройства. Руби искал выход на самого Кастро, цель его была — высвободить из кубинских тюрем некоторых своих людей. Он этого добился, но другим путем. Как мы видим, мелкий далласский гешефтмахер, занялся большими тайными делами. Финансовое положение Джека Руби улучшилось, впервые он завел сейф в банке. За год его доход (только объявленный) увеличился в 4 раза. Но долги росли тоже. Требовалось крупное вливание. Джек готовился к крупнейшей в своей жизни акции, ожидался огромный денежный куш. Новый сейф был установлен в его ночном клубе всего за 2 недели до кровавых событий. Но — заполнить его Руби не успел. Мы знаем почему.

В начале 1960-х гг. в американо-кубинских отношениях были два критических момента. Апрель 1961 г. — неудачное вторжение на остров антикастровских “контрреволюционных” сил, поддержанных ЦРУ. Октябрь 1962 г. — кубинский кризис, после успешного преодоления которого наступило внешнее затишье. Но тайная работа американской разведки не останавливается никогда. Подчеркнем — работа всякой разведки заключается не только в сборе информации, но и в активных действиях. Не секрет, что личность политического деятеля часто становилась целью этой активности. Понятно, что мы имеем в виду Фиделя Кастро. Насколько, в какой форме и как далеко продвинулись эти планы ЦРУ, станет известно не скоро. Если вообще станет известно. Вспомним только, что иногда эти планы имели реальное, и тогда уже всем видимое завершение. Вот примеры только по Латинской Америке — Чили, Никарагуа, Гренада, Гватемала, Панама.

Коммунистические и квази-комунистические государства всегда имели достаточно агентов по всему миру. Можно не сомневаться, что кубинскому диктатору, новоявленному коммунисту, немало было известно об опасности, угрожающей лично ему и его власти от могучего северного соседа, непримиримого противника “острова свободы”. Опередить удар — естественный шаг для политика такого толка. А внутренне убежденных или материально заинтересованных исполнителей терактов по заказу Гаваны в США было достаточно. Освальд относился к первым, Руби — ко вторым.

То, что Освальд симпатизировал социалистическим идеям, ясно хотя бы из того, что он некоторое время прожил в Советском Союзе, в Минске. Есть достаточно свидетельств, что Освальд был связан с прокубинскими активистами в Америке и открыто распространял листовки в защиту кастровской Кубы.

Как готовился к намеченной акции Освальд? Сейф он не завел, но почтовый ящик арендовал. В том же отделении и примерно в то же время, что и Руби. Странные бывают совпадения — даже то, что они оба остались пустые. Но для чего-то они предназначались.

О поездке Кеннеди в Даллас стало известно в середине сентября. Подробности того, как готовились к этому Руби и Освальд, мы, естественно, знать не можем, до крайности все это происходило скрытно. Но внешние проявления их деятельности известны. О Руби мы говорили. Освальд же 15 октября устроился на работу упаковщиком в склад школьных учебников, заработок составлял 1,25 долларов в час. Деньги небольшие, но склад находился на пути будущего следования кортежа президента. Агентство по трудоустройству предлагало ему более выгодную работу, но он отказался. Несмотря на невысокий оклад, расходы Освальда резко возросли, а в перспективе должны были еще увеличиться — он приценивался к мебели и машине. Готовился к сдаче экзамена на водительские права. 10 и 17 ноября Освальд тренировался в стрельбе, сопровождал его на стрельбище неизвестный молодой человек. Кто это, если не сообщник?

Вполне понятно, что в журнальной статье невозможно перечислить даже часть событий и обстоятельств, связанных с убийством американского президента. Отметим только те, которые не получили удовлетворительного объяснения. А таких — большинство. А за ними — неразгаданные тайны, но чаще — подозрения, версии, фальшивые свидетельства, пропажи, подтасовки.

В Минске Освальд получил однокомнатную квартиру в центре города и, что важно, недалеко от республиканского КГБ. Иногда он не появлялся на работе, минском радиозаводе.

На даласском стрельбище Освальд со своим спутником стреляли из нескольких винтовок, а пули и гильзы — собирали. Не для того ли, чтобы, подбросив их, где нужно, направить следствие по ложному пути?

То, что количество выстрелов, прозвучавших 22 ноября, было трудно определить, объяснимо. Можно понять и то, что на месте преступления не найдены пули, удовлетворяющие требованиям экспертизы (зато две найдены у госпиталя, куда отвезли раненого Кеннеди. Они выпали из его тела? Подброшены, конечно). Непонятно другое — в стране, где криминалистика стоит на высочайшем уровне, не удалось достоверно описать траекторию их полета. В стране едва ли не лучших в мире судебно-медицинских экспертов запутались в определении входного и выходного пулевого отверстия. В стране законченного бюрократизма и культа документа допущены бесчисленные нарушения следственной и судебной процедуры, пропали важные заключения экспертов, в том числе протокол вскрытия убитого президента, и протоколы допросов свидетелей.

Если Освальд был случайным убийцей-одиночкой и до гибели президента полиция о нем ничего не знала, то откуда появились его приметы в первые же минуты после инцидента? И с какой интересной подробностью — высокий мужчина. Ведь свидетели, видевшие его в окне шестого этажа склада учебников, никак не могли определить рост, но могли заметить одежду, но она-то в приметах как раз не была указана. Это естественно — полиция не могла знать, что наденет Освальд в этот день. И почему его искали вблизи его дома? Да потому что и раньше знали, где он живет. И фотография “убийцы” у полицейских была.

Почему я взял это слово в кавычки? То, что Освальда “подставили” мы можем говорить с уверенностью. Но был ли он все-таки убийцей? От его ли выстрела погиб Кеннеди? Ответа на этот главный вопрос нет. Экспертиза не смогла определить — был ли убит президент пулями, вышедшими из винтовки Освальда. А то, что выстрелы были слышны не только со стороны склада — сзади по движению кортежа, но спереди и сбоку, можно считать установленным. Полицейские и охрана в первые же секунды бросились именно туда.

Смерть не по естественной причине так или иначе причастных к этой криминальной истории превышает среднестатистическую по стране цифру в десятки раз. Это значит — нежелательных свидетелей и ненадежных участников убийства Кеннеди ликвидировали. Жертвой номер один, как мы знаем, стал Ли Харви Освальд.

Сейчас, видимо, ни у кого нет сомнения, что решение суда и вывод комиссии Уоррена, что Освальд был убийцей-одиночкой, были неправильными. Я намеренно не написал “ошибочными”, так как это “неправильность”, как мне кажется, была намеренной. Здесь мы стакиваемся с важнейшей проблемой — всегда ли справедливость, возмездие должны торжествовать? Расхожее мнение — да, обязательно. А если следствием этого торжества будут непредсказуемые следствия: правительственный кризис, скачок преступности, международный конфликт, ну, а если пофантазировать — то и гражданская война? Американских президентов ведь не каждый день убивают. Решение не раскрывать все обстоятельства убийства Кеннеди и назвать Освальда единственным его виновником принадлежит, конечно, высшим руководителям США. Главным было, конечно, мнение Джонсона, преемника Кеннеди. А также брата убитого президента министра юстиции Роберта Кеннеди и директора ЦРУ Джона Маккона. Это было трудное, не бесспорное, но, в конечном счете, правильное решение. Новый президент Джонсон буквально уговаривал председателя Верховного Суда Уоррена возглавить специальную комиссию по расследованию убийства Кеннеди и дать заключение, которое бы успокоило нацию в условиях (слова Джонсона), “когда стране грозит раскол и утрата доверия, когда сотрясены ее основы”.

За прошедшие десятилетия усилиями многих журналистов, историков и юристов многое прояснилось. Только решения суда и выводы комиссии сорокалетней давности никто пересматривать не будет. И это правильно. Ибо: “Лучше несправедливость, чем беспорядок” (Гёте).

В работе над статьей использована книга Игоря Ефимова “Кеннеди, Освальд, Кастро, Хрущев” (издательство “Hermitage Publishers”, 1987 г.)