 |
| В церкви, с оружием за поясом... Фото Виктора Родионова |
|---|
Каждый человек в своей жизни вправе рассчитывать на 15 минут славы. Кен Пагано, пастор небольшой баптистской New Bethel Church на окраине кентуккского Луисвилла купается в ее лучах уже месяц, и внимание к нему пока не ослабевает, гранды мировой прессы стоят в очереди за интервью со священником. С легкой руки кентуккской газеты, информация о предстоящем празднике оружия в церкви (!) попала в "Нью-Йорк таймс" и на ленту "Ассошиэйтед Пресс", и пошло-поехало по всему миру. В частности, журнал "Тайм" посвятил Пагано большую статью. 49-летний пастор, бывший морпех, охотно раздает интервью, но иногда делает исключения, например, от ворот церкви получил поворот влиятельнейший в США телеканал АВС.
Корреспондент "Чайки" не стал толпиться в очереди именитых коллег и скромно приехал на Ист-Энд города за полчаса до начала мероприятия. На подходе к церкви машину встречают волонтеры с "пушками" на боку, спрашивают о наличии оружия и показывают, где парковаться. Вот так везение! В метре от моей парковки сам герой дня Кен Пагано, с мобильником на поясе вместо "Магнума", беседует с каким-то мужчиной. Терпеливо жду окончания разговора, представляюсь, времени для интервью за 20 минут до начала, понятно, нет. Спрашиваю лишь, можно ли мне пользоваться камерой. Народ, хотя и верующий, но при оружии, мало ли что кому покажется "не по нраву". По аналогии с ярмарками оружия — там категорически запрещается фотографирование.
Кен Пагано неожиданно приветствует меня по-русски и дружески хлопает по плечу. Оказывается, пастор недавно был в двухнедельной командировке в Украине, но его лингвистический запас почему-то состоит только из нескольких русских фраз и слов, похоже, "ще не вмэрли москали в Незалэжной". Растроганный встречей с "земляком", Кен подзывает здоровенного детину, естественно, с револьвером на поясе, и дает ему указание провести меня в церковь.
Чарльз — в мокрой от пота синей форменной майке, по ним прихожан легко выделить из остальной публики. В приходе всего 150 человек, но хотя маленький, да удаленький — прогремел на весь мир. Минуем "чистилище", всяк сюда входящий обязан показать проверяющим волонтерам свое оружие, магазины с патронами сдают на временное хранение, ствол должен быть в застегнутой кобуре. Комиссия не пропускает парня с винтовкой, он недоволен "дискриминацией", но правила есть правила, проносить можно только наганы и револьверы, а то еще припрут крупнокалиберные пулеметы и пушки. Со мной проще: единственное мое оружие, фотокамера.
Она тоже получает свои 15 минут известности. Назавтра в главной газете штата в информации о сегодняшнем событии будет такая строка: "Из многочисленных телеканалов и СМИ разрешение на съемку события получили лишь фотограф "Ассошиэйтед Пресс" и русский журналист с маленькой камерой". Это ж надо было в газете так унизить мою верную Sony, наверняка от зависти! Хотя справедливости ради, я и фотокорр "Ассошиэйтед Пресс" Эд Рейнке, увешанный дорогущей аппаратурой, как смертник взрывчаткой, конечно же выступаем в разных весовых категориях. Но, в конце концов, я — пишущий, а не снимающий журналист, могу обойтись и моей "Соней".
В "предбаннике" вторая линия проверки из государственных полицейских и колоритных, в камуфляже, татуировках и бородах, "стражей революции", частных милиционеров из Ohio Freedom Fighters ("Борцов за Огайские свободы"). Церковь соединила малосоединимое. Полиция — олицетворение закона, а за милицией — дурная слава белых расистов, хотя обе стороны считают себя защитниками Конституции. Наконец, мне на рубашку лепят стикер о благонадежности, и я — в молельном зале, первый раз в жизни попадаю в церковь через такие препоны.
Не покидает чувство ирреальности, словно очутился в XIX-м веке где-то на Диком Западе. В церкви одни белые, и все при оружии, включая дам. Обращаю внимание на дородную леди с торчащей из кармана юбки рукояткой револьвера, у другой — наган приторочен к шортам. Времени перед началом в обрез, но успеваю коротко побеседовать с двумя джентльменами, бородатым и бритым. Коренастый бородач при "Люгере" — владелец шести стволов. Бритый толстяк при подтяжках и "Магнуме" — владелец четырех стволов. Оба в восторге от сегодняшнего события.
По-английски оно звучит event, по-русски — мероприятие, событие. Так и есть, это не церковная служба, а специальное мероприятие под эгидой церкви, призванное в столь необычной форме еще раз привлечь внимание общественности ко Второй поправке, гарантирующей конституционное право граждан США на владение оружием и его ношение. Причем, пастор Кен Пагано посмотрел на Поправку под неожиданным ракурсом, вызвавшим столь повышенный интерес к нему самому и его церкви — религия и оружие не противоречат друг другу. Больше того, по мнению пастора, США не могли бы существовать без глубокой веры в Бога и огнестрельное оружие.
Сам Кен Пагано владеет двумя пистолетами, он — любитель спортивной стрельбы. Кроме церкви, работает еще внештатным капелланом в городской полиции. Философия Пагано и его прихожан-единомышленников — пора остановить подкоп под Вторую поправку: любой взрослый гражданин США имеет право на владение оружием при соблюдении установленных нормативных актов и личной ответственности.
После небольшой вступительной речи пастора зал, стоя, приносит клятву Флагу США. В сопровождении гитариста и с подсказками на экране исполняем по куплету из патриотических американских песен и национального гимна, затем смотрим агитролики в защиту Второй поправки. "Праздник открытого ношения оружия" завершается лотереей: новенький револьвер выиграл помощник шерифа Джо Грэйс — деньги к деньгам, оружие к оружию.
Мероприятие прошло гладко и, несмотря на большую концентрацию оружия, бескровно. Кен Пагано утер нос своей страховой компании, отказавшейся страховать непредсказуемый event. Единственная "угроза" исходила от шести монахов из соседнего с Кентукки тибетского монастыря и студентов местного католического университета Беллармин, стоявших напротив крамольной церкви с транспарантами и плакатиками. Высказали свое интеллигентное "фе" и представители межконфессиональной организации церквей Кентукки.
Один важный момент. Не вникая в нюансы акции луисвиллской New Bethel Church, многие американцы приняли ее как призыв к ношению оружия в церкви. Увы, за последние годы все чаще и чаще выстрелы раздаются в церквах различных конфессий. Преступники знают, что паства безоружна, и нагло пользуются своим преимуществом, и не только в храмах. На памяти недавний циничный расстрел в музее Холокоста в Вашингтоне. Пастор Кен Пагано официально не призывает к оружию в церквах, но по умолчанию, кажется, и не слишком против. За всплеском любопытства к провинциальной инициативе из захолустной церкви стоит национальный интерес. В своей основе Америка еще довольно консервативная страна, которой претит все, что не вписывается в "основополагающие ценности общества". Противостоять им может только крест напару... с дулом "кольта", христианство вовсе не отрицает пользу оружия, разумеется, в пределах личной ответственности перед обществом и Богом.
Я лично неравнодушен к стрелковому оружию, но отделяю котлеты от мух. По моему житейскому мнению, в инициативе моих нынешних земляков что-то не то, аберрация зрения, смешение основополагающих понятий. В нашем грешном мире гуттаперчевая мораль допускает многое, но все же есть несовместимые вещи. Бог и оружие из этого ряда. Христианская доктрина — а баптисты христиане — однозначно утверждает непротивление злу насилием. Не думаю, что этот постулат неизвестен пастору Кену Пагано и его прихожанам. Грешным делом, мне кажется, за этой громкой акцией стоит простой пиар — стремление привлечь в лоно церкви новых прихожан и чем-то взбодрить старых. Я состою в добрых отношениях с пастором небольшой баптистской церкви, взявшей на вооружение ковбойскую символику. Мол, Христос родился в яслях, и значит он настоящий ковбой. Американцы моментами как дети — надоест одна цацка, найдут другую.
На прощание я сделал комплимент своему опекуну Чарльзу: "Думаю, к концу года в вашей церкви прихожан будет в десять раз больше". Чарльз довольно улыбнулся: "Надеюсь".
Хотел еще задать один вопрос, но, учитывая атлетическое сложение хозяина и ствол на поясе, передумал. Незаданный вопрос был таким: "Какой марки револьвер был у Иисуса Назарета, сына Божьего?"
Добавить комментарий