Интервью с Евгением Пастернаком

Евгений Борисович Пастернак. Май 2009 г. Фото В.Нузова.

ЕВГЕНИЙ БОРИСОВИЧ ПАСТЕРНАК:

Памятник отцу, изваянный Церетели, ужасен...

Мое заочное знакомство с сыном великого поэта произошло очень давно, когда Евгений Борисович еще преподавал — не удивляйтесь! — в Московском энергетическом институте... теорию автоматического регулирования.

В 1998 году мы встретились в Москве, Евгений Борисович дал мне свое первое интервью, спустя какое-то время — второе, в мае текущего года — третье. А сколько книжек — своих и жены Елены Владимировны — он подарил мне!..

Итак, третье интервью с Е.Б. в Москве, в его квартире на Сивцевом Вражке.

— Евгений Борисович, сравнительно недавно в серии ЖЗЛ вышла книжка Дмитрия Быкова "Пастернак", которую, насколько мне известно, вы оценили высоко. Какие книги, монографии о вашем отце, — Борисе Леонидовиче Пастернаке — увидевшие свет в последнее время, вы могли бы отметить?

— В издательстве "Музыка" только что вышел биографический альбом фотографий, рисунков, текстов, связанных с жизнью Бориса Пастернака. Его подготовил мой сын, художник Петр Пастернак. Что касается книжки Быкова, то она написана по-журналистки бойко, увлекательно, как и положено в серии ЖЗЛ. Мы с Еленой Владимировной не рассматривали ее как предмет редактирования.

Вообще, о Пастернаке написано много, у меня собралась целая библиотека. Это говорит о том, что Пастернак остался предметом большого интереса, хотя, наверное, уже интереса, который выходит за рамки, я бы сказал, необходимой правды.

Главное о поэте все-таки сказано и довольно давно — Дмитрием Сергеевичем Лихачевым, а сейчас важно, чтобы вышла книжка Вячеслава Всеволодовича Иванова — есть надежда, что она будет существенно интересной.

— Приближается 120-летие со дня рождения поэта, будущий год — юбилейный. Что-нибудь намечается сделать общественными и литературными организациями России?

— Не уверен, что что-то будет. Недавно в Институте мировой литературы, где я по-прежнему работаю — они меня не отпускают (Евгений Борисович родился 23 сентября 1923 г. — В.Н.) — я предложил собрать к юбилею конференцию, но пока ясности нет. В Российской академии наук есть пастернаковская комиссия, я и там выступил с этой идеей, но пока все висит в воздухе.

Хорошая конференция по "Доктору Живаго" прошла в Милане. В Перми, где в молодости бывал Борис Леонидович, тоже проявляют здоровый интерес к его жизни и творчеству.

— Евгений Борисович, я живу сейчас в мастерской своего приятеля-художника во дворе знаменитого Училища живописи, ваяния и зодчества на Мясницкой, в котором долгие годы преподавал ваш дед — замечательный художник Леонид Осипович Пастернак. На здании училища висит лишь мемориальная доска в честь Саврасова. А почему бы не повесить мемориальную доску и в честь Пастернака?

— Леонид Осипович преподавал в училище больше 20 лет, там же преподавали и великий портретист Серов, и Коровин, и Мясоедов. Так что адресуйте свой вопрос нынешнему ректору Училища Илье Сергеевичу Глазунову.

— Хорошо. Еще один вопрос из той же области: в Москве недавно открыт памятник Осипу Эмильевичу Мандельштаму, а где памятники Ахматовой, часто бывавшей в Москве, и родившемуся и умершему здесь Борису Пастернаку?

— Могу сказать, что форсировать этот вопрос сейчас рискованно, объясню почему. Был объявлен конкурс на проект памятника Пастернаку, выиграл его — кто вы думаете? Конечно, Церетели (оба смеемся). Памятник этот, по моему мнению, ниже всякой критики. Зураб Константинович собирается его доделать, переделать, но я к этому отношусь с некоторым ужасом. Мы думали поставить памятник на территории Музея изобразительных искусств имени Пушкина, поскольку большая семья Пастернаков, шесть или семь человек, когда-то жила именно на Волхонке, в непосредственной близости от музея. Дом этот снесли...

Свое согласие на установку памятника на территории музея, а она обширна, дала директор Пушкинского музея — Нина Александровна Антонова. Однако победа в конкурсе Церетели заставила ее, скажем так, воздержаться от предоставления территории очередному "чуду" Церетели.

Очень приличный проект памятника представил скульптор Даниэль Митлянсккий — автор памятников Андрею Дмитриевичу Сахарову недалеко от Мясницкой улицы и Ивану Андреевичу Крылову на Патриарших прудах. Но проект остался недоделанным, поскольку его автор, к сожалению, умер.

Во времена Лужкова Москва обогатилась большим количеством памятников, многими — интересными, но некоторыми — безвкусными. Взять, к примеру, памятник Шаляпину на Садовом кольце: толстый дядька, немного навеселе сидит в кресле. Да, он был народным артистом, но и великим артистом, а не сродни случайным полупьяненьким прохожим. А уродливый памятник Шолохову на Гоголевском бульваре! Он изваян ... в рыбацкой лодке. Да, он любил охоту, рыболовство, но разве это было главным занятием его жизни? Дело дойдет до того, что Александра Сергеевича додумаются изваять играющим в карты (смеется).

— Будем считать, что все в России хорошо, кроме монументальной пропаганды, как это называл Ильич... Как продолжается фамилия Пастернак, Евгений Борисович? Сколько у вас детей, внуков, правнуков?

— Правнуков нету, внуков — 10. Все они — учащиеся, кроме младшей внучки. Сын Петя, как я уже сказал, театральный художник, Боря — архитектор — реставратор, а Лиза — филолог и мама троих детей.

Хотите подробнее узнать о занятиях детей? Петя оформляет молодежные клубы, оформил и выставочный зал общества "Мемориал", новое здание которого находится рядом с театром "Эрмитаж".

Боря — главный архитектор Центра изучения исторической застройки Москвы. Должность довольно хлопотная, потому что собственники, покупающие кусок московской земли со старой застройкой на ней, с легкой руки Лужкова эти застройки не реставрируют, а сносят, в результате чего Москва теряет свой исторический облик. Вот со всем этим Боря и сражается, как говорили в старину, не щадя живота своего.

У Бори пятеро детей, у Пети — двое, о Лизе я уже говорил.

— Ваше пожелание, Евгений Борисович, читателям журнала "Чайка" и всем нашим соотечественникам в Америке.

— Как можно легче перенести кризис, зарабатывать деньги, иметь возможность ездить по всему миру, безбедно и интересно, а главное — долго и в приличном здравии — жить на свете.