В мире, наверное, есть только три государства, где титульные нации являются не большинством, а экзотическими меньшинствами — аборигены Австралии и индейцы США и Канады. Они составляют менее процента от общего населения своих стран.
В Штатах и Канаде проживают около полутора миллионов индейцев, на порядок меньше “пришлых” черных, латинос и азиатов, не говоря уже о белых. И если китайцами, индусами, нигерийцами и даже монголами в Америке никого не удивишь, встречи с коренными жителями не так уж часты. “Настоящие” индейцы живут обособленно от остальных в резервациях, городские внешне похожи на вездесущих мексиканцев и их легко перепутать.
 |
За свою бытность в Америке мне довелось побывать в резервациях навахо (Аризона), апачей (Нью-Мексико), чероки (Северная Каролина) и гуронов (Канада). Но все это были туристические наскоки. Еще несколько раз был на pow wow — ритуальных индейских празднествах с оттенком современного коммерческого шоу. В повседневной жизни я общался всего лишь с двумя индейцами, и то женского пола. Одна из них — Тэми — была моей соседкой по лестничной площадке. Тэми — недалекая, простоватая женщина родилась и выросла в резервации Пуэблос (Нью-Мексико), вышла замуж за белого и уехала с ним в город. Со второй — Сэнди — я несколько лет работал вместе. Если б не “чистосердечное” признание, я бы никогда не подумал, что Сэнди индианка, ее бабушка из племени Bigfoot. Изящная блондинка с серыми глазами, большая умница. У Сэнди индейских кровей всего на четверть, но по закону достаточно, чтобы считаться native American.
Когда выходец из Европы говорит об американцах, под ними подразумеваются конечно же не индейцы. Хотя самые настоящие американцы как раз они. И много ли мы знаем о коренных жителях Америки? Разве что по романам Фенимора Купера, Карла Мэя, прочитанными в давнем отрочестве, и фильмам-вестернам? Те и другие либо идеализируют индейцев, либо рисуют только в черных красках.
За “правдой-маткой” я решил податься в какую-нибудь из резерваций своего штата, но оказалось, что в Кентукки таковых нет, а до ближайших в Огайо и Северной Каролине киселя хлебать миль триста. В историческом обществе Кентукки, куда я обратился за помощью, сказали, что последние индейцы-шони из нашего штата переселились в Оклахому еще в позапрошлом веке. Есть индейцы в городах Кентукки, но в отличие от мегаполисов типа Чикаго или Лос-Анджелеса, не имеют собственных объединений и практически растворены в остальной массе населения.
 |
Северная Каролина |
|---|
Не советовали мне ехать и в соседние штаты. В отличие от Дикого Запада, местные резервации “потемкинские”, на потребу туристов и по ним нельзя судить о настоящей жизни индейцев в США в целом. К тому же аборигены склонны к однобокой трактовке истории с густым наслоением легенд и домыслов. Увы, самые достоверные источники об индейцах находятся не в резервациях, а в академических трудах и правительственных статистических сборниках. Пришлось воспользоваться этим советом плюс самостоятельно погулять по всезнайке-интернету.
Итак, независимо от того, общаемся мы или нет с коренными жителями Америки, о том, что они все-таки есть или были, говорят сотни бытовых и географических имен. На поверхности памяти томагавки, мокасины, вигвамы, мустанги, каноэ, гуроны, апачи, могикане, команчи, ирокезы, делавэры... Каждое третье-четвертое название на североамериканском континенте индейского происхождения: реки, озера, горы, большинство штатов — Оклахома, Массачусетс, Огайо, Мичиган, Канзас, Айдахо, Кентукки... — и даже целая страна Канада.
Краснокожими индейцев назвали пионеры освоения Северной Америки — аборигены раскрашивали себе лица и тела киноварью. На самом деле, кожа у них смуглая с оливковым оттенком, невысокий рост, широкие лица с редкой растительностью у мужчин, прямые черные волосы и темные глаза. Словом, типичный портрет северного азиата за исключением раскосости, и это сходство неслучайно. На сегодня почти аксиомой считается гипотеза о заселении обеих Америк выходцами с территории современной Сибири через существовавший между Чукоткой и Аляской перешеек. Произошло великое переселение примерно тридцать тысяч лет назад.
По сравнению с этой цифрой 500-летнее пребывание белых на континенте выглядит мгновением, но за этот миг в жизни коренных жителей Америки произошло гораздо больше изменений, чем за всю предыдущую их историю. Первые контакты пионеров освоения Америки с индейцами были довольно мирными. Индейские племена постоянно враждовали с друг с другом по-серьезному и по пустякам — например, вожди как-то не поделили лапу убитого медведя — но вместе с тем у них был развит обычай гостеприимства. И пока у белых был “статус” гостей, отношения строились вполне дружелюбно и на взаимовыгодной основе. Этой идиллии способствовала политика мирного сосуществования, проводимая колониальными властями. Она исходила из задач того времени.
Основной целью пионеров была торговля. Белые скупали у индейцев меха и вывозили их в Европу, тем самым стимулируя охотничий промысел, индейцы приобретали неведомые им до того ружья, фабричные ткани, изделия из металла. До прихода белых индейцы охотились с луками, томагавки были каменными, а ножи из кости. Отсутствие серьезных конфликтов объяснялось и небольшим числом первых поселенцев. Они не вторгались на жизненно важные для племен территории и охотничьи угодья. Был даже специальный закон, по которому колонисты не имели права двигаться дальше реки Огайо.
Собственно, уклад жизни индейцев был близким к первобытно-общинному. По оценкам ученых пять веков назад численность индейского населения на североамериканском континенте была близка к современной цифре. Полтора миллиона на гигантскую территорию в составе современных США и Канады, включая Аляску и Гренландию, конечно, мизерная цифра, тем не менее с разной степенью плотности, индейцы обитали практически всюду. Каких-то навечно закрепленных участков земли за племенами не существовало и они мигрировали на довольно большие расстояния. Например, следы пребывания индейцев сенека и шони находят от Великих озер на севере до штатов Кентукки и Теннеси на юге.
Антропологи считают, что ко времени прибытия белых на североамериканском континенте обитали около 300 племен. На севере европейцы встречали закутанных в меха и шкуры эскимосов, на юге — мохави, вся одежда которых состояла из перьев на голове и амулетов. Каждая группа племен имела собственный язык. На сегодня насчитывается около 55-ти индейских лингвистических групп, примерно треть от первоначальных.
С точки зрения колонистов образ жизни индейцев был примитивен. Кочевой уклад, главное занятие — охота с немудреным земледелием. Все, что нужно индейцу, ему давала природа: пищу, одежду, кров, лекарства. Поэтому он обожествлял ее и относился к ней рачительно. Для индейца весь окружающий мир был одушевленным: звери, рыба, птицы, горы, светила. На вершине религиозной иерархии стоял Великий Дух Wakatanka. Отсутствие письменности возмещалось богатым устным фольклором.
Индейские поселения, в большинстве, были сезонными. Летом — в долинах, на берегах озер или рек, где можно было вырастить маис, картофель, помидоры, табак; зимой — в лесах или горах: поближе к зверю. Поэтому индейцы не строили капитальных жилищ, довольствуясь переносными вигвамами и типи. Кстати, основной тягловой силой была прекрасная половина племен, во время переходов тащившая на себе детей, вигвамы, утварь, пожитки и нехитрые запасы съестного. Поэтому переходы были медленными с многодневными остановками. Если случалось завалить бизона, пока его не съедали, племя не двигалось с места. Собственно, людям, жившим категориями вечности, спешить было некуда.
Общественный строй индейцев можно определить, как примитивный коммунизм с зачатками личной собственности. Земля была ничейной, охотничья добыча и урожай личными, но в случае необходимости, все отдавалось в общий котел. Племя состояло из нескольких кланов с разной степенью автономии. Должность вождя была избираемой. Как правило, в каждом племени было по два вождя: на мирное и военное время. Если вождь погибал или умирал, на период до следующих выборов его должность наследовала жена. Семьи моногамные, но братья умершего были обязаны жениться на их вдовах. В целом, отношение к женщинам было уважительным и они на равных с мужчинами заседали в советах племен.
По фильмам-вестернам мы знаем индейцев, как лихих наездников. На самом деле, до испанцев они не знали о существовании лошади. Поначалу коня и всадника воспринимали, как одно целое — огромным чудовищем — но потом индейцы оказались способными учениками, и лошадь быстро вошла в индейскую жизнь, совершив техническую революцию в укладе, наряду с железом и ружьем. Индейцы научились приручать одичавших бесхозных лошадей — мустангов — и даже вывели новую породу, отличавшуюся спринтерскими качествами. По сей день “четвертьмильные” лошади пользуются большим рыночным спросом.
Часть племен стала делать жизнь с белых. Принимала их религию, язык, достижения европейской технологии. Копирование нередко принимало анекдотические формы. Например, индейцы становились хозяевами черных рабов. Правда, рабовладение у них так и не прижилось. Рабы быстро становились равноправными членами кланов. То же самое случалось и с пленными белыми, которые желали оставаться среди индейцев. Но тесное общение с другой цивилизацией имело для коренных жителей и трагическую сторону. Организм индейцев не имел иммунитета перед завезенными из Европы туберкулезом, холерой и оспой. За три столетия эти болезни унесли от 8 до 10 миллионов жизней аборигенов. По тем же иммунным причинам индейцы не могли противостоять алкоголю и быстро спивались. Однако, одна физиологическая особенность впоследствии оказалась полезной и востребованной. Индейцы не знают страха высоты и поэтому их охотно берут на работы, связанные со строительством и эксплуатацией высотных сооружений.
Конец идиллических отношений между краснокожими и бледнолицыми пришелся на последние годы британского колониального господства и первые годы нового государства США. Против индейцев работал ряд факторов. Резкий прирост поселенцев, переход от торговли к промышленному и сельскохозяйственному освоению земель, борьба англичан, французов и испанцев между собой за новые территории, в которые они впутывали политически неискушенных вождей племен. Индейцев начали теснить обманом, липовыми покупками и договорами, ружьем и алкоголем. И когда до аборигенов дошли истинные намерения белых, они вырыли топор войны. Серия войн продолжалась два с лишним века.
По отношению к индейцам молодое американское государство оказалось, пожалуй, еще более жестоким, чем даже к привезенным из Африки рабам. Вообще, если отвлечься от официозной сусальной истории Соединенных Штатов, это государство рождалось, расширялось и крепло в череде бесконечных войн, как с внешними, так и с “внутренними” врагами. И в борьбе с ними все средства были хороши. Не буду вешать всех собак только на Штаты, история других государств не краше. Формула Маркса “насилие — повивальная бабка истории”, увы, справедлива, особенно для того времени, когда жестокость была нормой отношений не только государств, но и на бытовом уровне.
В середине XIX-го столетия под давлением набирающего силу капитализма США расширяют экспансию на запад и юг. Индейцев силой оружия теснят все дальше вглубь континента. Решением правительства в 1834 году создается прообраз будущих индейских резерваций в самых худших по климатическим условиям районах страны, т. н. страна Черокия. По горькой иронии судьбы красных аборигенов с долин и лесов благодатного Востока загнали в выжженные пустыни красной Оклахомы. Оклахома переводится как “красная земля” и по сей день является “самым индейским штатом” США. В боевых стычках на одного убитого колониста приходились десятки индейцев. Индейцы были храбрыми воинами, но сильны лишь в охотничьей тактике — из засады. В прямых столкновениях с хорошо вооруженными белыми они, безусловно, проигрывали. Колонисты не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков. Тех, кого не удавалось уничтожить прямой силой, истребляли подлостью и коварством. Пришельцы знали одну истину: “хороший индеец — это мертвый индеец”, жизнь которого не стоила и цента.
Индейцы тоже не отличались сентиментальностью, но это было частью их культуры. Пленных часто казнили с особой жестокостью. Но согласно индейским представлениям, чем труднее смерть противника, тем больше оказанная ему честь. Легкая смерть от руки врагов свидетельствовала об их презрении к пленному. Знаменитые индейские скальпирования приобрели большую жестокость под влиянием белых. Изначально индеец снимал с убитого врага только небольшой кусочек кожи с головы, как свидетельство его победы. Противоборствующие европейцы требовали от своих индейских союзников более “полноценных” доказательств и с поверженных противников стали снимать скальпы целиком, нередко прямо с живых. Впрочем, этим “баловались” не только индейцы, но и бледнолицые. Однако о фактических заслугах индейского воина по-настоящему можно было судить не по скальпам, а числу орлиных перьев на головном уборе.
В 1862 году великий эмансипатор Линкольн подписывает закон о заселении Запада, фактически объявляя тотальную войну индейцам. Каждому белому, желающему поселиться на новых землях, было обещано по 160 акров, на которых находились загнанные индейцы. В 1871 году Конгресс США ратифицирует закон об индейских резервациях — земля там должна быть общественной собственностью и не подлежать купле-продаже в частные руки. Но — недолго музыка играла. На принадлежащих индейцам землях находят уголь, серебро, золото, нефть и тут же новым законом землю делают частной, а затем скупают ее у индейцев. За последующие сорок лет индейцы лишились 63% и без того урезанных земель. Передел собственности влечет новые военные конфликты, в 1890 году состоялось последнее большое сражение между индейцами и белыми. Краснокожие потерпели поражение и на этом противостояние двух цивилизаций закончилось. Гордые индейцы смирились с судьбой и ушли в резервации.
И наконец, последний важный для индейцев закон 1924 года. При военном (!) министерстве США создается управление по делам индейцев. По нему аборигенов еще дальше загоняют в пустыни Запада, но резервациям предоставляют широкую автономию, а коренным жителям даруют... гражданство США. До этой даты индейцы были по сути иностранцами на своей земле.
...В первые годы жизни в США я недоумевал. И что это белые цацкаются с черными и индейцами, прямо на грани заискивания? Буквально все бери с блюдечка: преимущества при приеме на работу, поступлении в университет, сотни всяких программ и субсидий, которые белым и не снились. Словом, дискриминация наоборот. Сейчас я смотрю по-другому.. Я конечно, не за передел национального пирога в пользу черных американцев и индейцев — нет таких весов, чтобы определить размер компенсации. Но дать фору потомкам негров и индейцев за унижения апартеида, бесплатный труд нескольких поколений рабов, за отнятую страну и геноцид миллионов аборигенов, считаю морально оправданным. Это лучшее из доказательств нравственного совершенствования американского общества, родившегося в крови и насилии над слабыми.
 |
Сегодня индейцы США живут в 199 резервациях, примерно треть от общей численности индейского населения. Это своего рода государства в государстве. И хотя индейцы считаются американскими гражданами, но пользуются многими вольностями. Их не призывают в армию, даже в случае всеобщей мобилизации (добровольно, пожалуйста) и в ряде случаев, словно иностранные дипломаты, пользуются правом экстерриториальности. В резервациях свои суды, полиция, самоуправление. Жить в резервациях никого не заставляют, но экономически и социально там индейцу безопасней. Масса правительственных льгот попадает конкретным людям через общие программы. Если человек живет в резервации, он автоматически считается индейцем; если на “вольных хлебах”, ему надо доказывать чиновникам свою национальную принадлежность — в американских ID, как известно, нет “пятой графы”. И часто это не такой уж легкий процесс.
Современная оценка роли резерваций неоднозначна. Одни в них видят искусственную консервацию индейской отсталости и государственной дискриминации коренного населения. Действительно, типичные для дальнего Запада резервации выглядят отнюдь неблестяще. Вспомните недавний фильм Dreamkeeper — развалюхи посреди выжженной пустыни, автомобили-рыдваны, кучи мусора во дворах, пьянство, безработица, преступность. И это близко к истине. Средняя продолжительность жизни здесь сорок лет, туберкулез в восемь раз чаще, чем по стране, диабет, алкоголизм, уровень безработицы 40-50%, низкий уровень грамотности.
Но есть и другой полюс. В той же Аризоне я был в казино, принадлежащему резервации. Вокруг игорного заведения создана соответствующая инфраструктура: отель, рестораны, развлечения. Отсюда почти полная занятость, высокие прибыли, добротные дома и высокие стандарты жизни. Право создавать казино на своих территориях индейцы получили в 90-х годах прошлого века и инициативные племенные советы не замедлили воспользоваться этой поистинне золотой возможностью. Индейские казино стали расти, как грибы, и вместе с ними благосостояние резерваций. Главная изюминка в том, что резервации налогов государству не платят и весь доход идет на пользу общин. Буквально на днях резервация семинолов во Флориде “бросила перчатку” самому Лас-Вегасу, начав строительство игрового комплекса стоимостью в миллиард (!) баксов. Общий доход индейских казино в минувшем году составил 14.5 млрд. долларов. Некоторые резервации идут дальше и полученные от казино средства вкладывают в нетрадиционные для индейцев индустриальные и сельскохозяйственные бизнесы. Значительные дивиденды резервациям приносит безакцизная торговля алкоголем и табачными изделиями, туристический и зрелищный бизнес. Безусловным плюсом резерваций надо считать, что они являются центрами сохранения индейской культуры, языков и прикладного искусства.
В целом сложившаяся ситуация позволяет оптимистически смотреть на индейское будущее и можно надеяться, что участь современных чингачгуков будет намного счастливей, чем у их предков.
Фото автора
Добавить комментарий