Взрыв и выстрелы августа

90 лет назад убийство в Сараево стало отправной точкой Первой мировой войны, а, по сути, и обоих мировых войн XX-го века. Поверить в то, что маленькая группа террористов, задумавшая и осуществившая убийство наследника престола Австро-Венгерской империи Франца Фердинанда, предрешила начало Мировой войны — очень трудно. Неужели так велика роль случая в истории? Конечно же нет, начало войны было далеко не случайным. Однако в публикуемой ниже истории автор почти не касается причин войны, а рассказывает, как все произошло.

Вот какой диалог состоялся у бравого солдата Швейка с его служанкой пани Миллер прямо-таки по следам событий. А события разворачивались так.

Воскресное утро 28 июня 1914 года было восхитительным. Солнце сияло в синем небе, легкий горячий ветерок шуршал в листьях деревьев. В 10 часов процессия из четырех автомобилей въехала в Сараево и следовала по набережной Аппель по направлению к зданию мэрии. В первом открытом автомобиле сидел племянник императора Франца-Иосифа и наследник престола Австро-Венгерской Империи Франц Фердинанд фон Эсте. Он был в полной военной форме, при всех орденах, высокий, красивый, быстрый в движениях. Рядом с ним сидела его жена Софи, герцогиня Гогенбергская — очаровательная женщина, изящная кареглазая красавица. Она была в белом платье, ослепительно сверкавшем на солнце. В этот день исполнялось 14 лет со дня свадьбы ее и Фердинанда, и он — всегдашний сторонник независимости южных славян, решил отпраздновать семейное событие в Сараево, который некогда был столицей Боснии. Автомобильную процессию встречали стоявшие вдоль улиц толпы горожан, приветствовавшие криками того, кто должен стать императором. Неожиданно находившийся в толпе молодой человек швырнул какой-то предмет в направлении автомобиля эрцгерцога. Произошла сцена, как бы взятая напрокат из какой-нибудь эксцентрической американской кинокомедии: Франц Фердинанд, увидев летящий предмет, одной рукой загородил от него жену, другой — отмахнул этот предмет в сторону. Предмет оказался — ни больше, ни меньше — как бомбой, которая, отлетев, взорвалась позади автомобиля, легко ранив пассажира в машине, следовавшей позади. Метнувший бомбу был тут же схвачен.

Торжественность процессии, естественно, нарушилась. Поднялась паника. “Вы полагаете, что больше бомбометателей на нашем пути не будет?” — спросил разгневанный Фердинанд у губернатора Боснии генерала Оскара Потиорека. Пытаясь как-то развеять тяжелое впечатление от происшедшего, генерал вежливо отшутился: “Ваше Высочество полагает, что все улицы города заполнены убийцами?” Но, несмотря на оптимистический тон генерала, все же было решено, что процессия с высокими гостями продолжит двигаться к зданию муниципалитета по другому маршруту. Однако в суматохе, никто не предупредил об этом шофера эрцгерцога, и тот поехал по пути, утвержденному ранее, то есть свернул с широкой набережной в узкую улицу Франца Иосифа. “Что происходит? — закричал генерал Потиорек. — Это неверный путь! Назад!” Шофер резко затормозил, попытался развернуть автомобиль назад, но тут что-то застопорилось, и Франц Фердинанд оказался, что называется, лицом к лицу с человеком, державшим в протянутой руке пистолет. Раздались два выстрела. Первая пуля попала в шею эрцгерцога, другая — в живот Софи. Через несколько минут они оба были мертвы.

Стрелявший попытался третьим выстрелом прикончить себя, но толпа обезоружила его, а подоспевшие полицейские арестовали и поволокли в участок, где уже находился его сообщник, метнувший бомбу в автомобиль эрцгерцога. На допросе террористы назвали свои имена: Гаврило Принцип — убийца Фердинанда и Софи, и Недолжко Габринович — так сказать, неудачливый бомбометатель. Оба они были членами националистической организации “Млада Босния”, которая ставила своею целью борьбу за освобождение Боснии и Герцоговины из-под власти Австро-Венгерской монархии и объединение их с Сербией в единое государство южных славян.

Не звучит ли это злой иронией сегодня, когда девять десятилетий спустя в Боснии пролилось столько крови, чтобы отъединиться от Сербии? Спору нет, история, нередко, играет с нами в свои, нашему пониманию не всегда доступные игры.

“Млада Босния” была дочерним предприятием сербской террористической организации “Объединение или смерть”, более известной, как “Черная рука”, во главе которой стоял полковник Драгутин Димитриевич, по кличке “Апис”. Он претендовал на роль народного героя и с гордостью хранил в своем туловище три пули, заработанные им в 1903 году, когда он был сообщником убийц сербского короля Александра Обреновича и королевы Драги. Димитриевич провозглашал убийства и террористические акции закономерными и оправданными в качестве средств политической борьбы и гораздо более эффективными, нежели “интеллектуальная пропаганда”. Прием в члены организации обставлялся таинственными и устрашающими обрядами. Никто не мог вступить в организацию без рекомендации члена “Черной руки”, который жизнью гарантировал преданность своего протеже. После этого новичка вводили в сумрачное помещение, освещенное только пламенем одной свечи. На столе лежали: кинжал, пистолет и распятие. Принимаемый приносил клятву верности делу объединения южных славян. После этого он получал номер, по которому числился в “Черной руке”. Его имя знали только главари организации.

Очень скоро “Черная рука” наладила связь с сыном священника в Боснии Владимиром Гачиновичем, успевшим тоже создать, но уже в Сараево, малочисленную террористическую группу “Млада Босния”. Группа состояла из молодых парней, прокламировавших страстные идеи борьбы с Австро-Венгрией. Уже к концу 1913 года “Черная рука” сумела подчинить своему влиянию “Младу Боснию” и переплавить неясные, но пылкие мечтания ее членов в конкретные хладнокровные террористические действия. Первым таким делом должно было стать убийство губернатора Боснии генерала Оскара Потиорека. Уже все было разработано, как вдруг, пришло известие, что 28 июня 1914 года эрцгерцог Фердинанд намерен посетить Сараево. Террористические планы мгновенно изменились, и теперь все усилия боснийских “борцов” направились на убийство эрцгерцога, олицетворявшего, по их мнению, ненавистную монархию. Гаврило Принцип, Недлежко Габринович и Трифко Грабец поселились в столице Сербии Белграде. Под руководством опытного убийцы Милана Сигановича они прошли самую настоящую боевую подготовку. Возвратившись в Боснию, они, вместе со школьным учителем Данило Иличем, завербовавшим еще четырех парней, стали готовиться к убийству Фердинанда.

28 июня было не только днем свадебной годовщины эрцгерцога, но и днем святого Витуса, днем национальной скорби южно-славянских патриотов: 525-я годовщины битвы при Косове, когда боснийская армия была разгромлена турками. В этот день юный серб вошел в шатер турецкого султана — победителя сербов, и убил его. Именно совпадение дат — день святого Витуса и приезд в Сараево эрцгерцога — придавало заговору мистический смысл.

Если бы эти бандиты только знали, что они натворили! Выстрелы в Сараеве, как писали тогда газеты, “прогремели на весь мир”. Политики в Европе и в Америке с тревогой, но без особых надежд на благополучный исход, ждали продолжения кровавой трагедии, начавшейся в Сараеве. “Это действительно ирония судьбы, что будущий император, который постоянно выступал в защиту прав южных славян, пал жертвой преступной пропаганды и пан-сербской агитации”, — заявил британский консул в Будапеште. Никто не сомневался, что действия банды убийц направлялись из Белграда, тем более, что “Черная рука” и не пыталась скрывать свои цели: воевать против монархии и создать единое государство южных славян (Югославию).

Германия, Англия, Франция и страны, входившие в Австро-Венгерскую Империю, выражая глубокие соболезнования двору Франца Иосифа, высказывали все же надежду, что “Австрия будет действовать так, чтобы не вовлечь всю Европу в расхлебывание последствий трагедии”.

23 июля правительство Австро-Венгрии направило ультиматум Сербии с требованием распустить и запретить все националистические организации, призывающие к террору. Сербии предлагалось принять участие в расследовании убийства, арестовать официальных лиц, поддерживающих заговор против Габсбургской монархии, а также принести свои извинения Империи и таким образом признать свою долю вины в случившемся. Последовал ответ, прозвучавший весьма двусмысленно. Между строк прочитывалось, что Сербия не собирается выполнять требования Вены и не так уж опасается каких-либо враждебных действий, так как сильно надеется на Россию, которая придет ей на помощь. 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Николай Второй, пренебрегая мнением тех, кто надеялся удержать его от пагубного шага, объявил в Российской Империи всеобщую мобилизацию. В ответ на это Германия — союзница Австро-Венгрии, объявила войну России. Великобритания и Франция — союзники России, объявили войну Германии. И пошло, пошло... Закрутилось колесо. Чертово колесо, из-под которого были выброшены в мир и Октябрь 17-го, и такие монстры, как Ленин, Сталин, Гитлер, а потом и кровавое месиво — Вторая мировая война.

“Какая-нибудь глупая мерзость на Балканах может привести к великой войне в Европе”, — говорил Бисмарк. Так точно и вышло. С одной лишь поправкой: война охватила не Европу, а весь мир и обошлась в 20 миллионов жизней.

Однако вернемся к убийцам Фердинанда и Софи. Суд над Гаврило Принципом и его сообщниками начался в Сараеве 12 октября 1914 года. “Здесь судят малую группу участников безобразного, жестокого, и глупого убийства. Настоящие преступники находятся в Белграде”, — заявил прокурор. Гаврило Принцип в первый же день начал разводить муру. Он принес жалобу на полицейских, которые во время ареста избили его, а потом, приведя в участок, избили опять. Он требовал наказания виновных. Когда же его спросили, считает ли он себя виновным в том, что отнял жизнь у двух людей, этот охранитель своей неприкосновенности отвечал: “Я — не преступник. Я просто убрал двух злодеев. Я сделал доброе дело”. Но разглагольствования не помогли. Принцип, Габринович и Грабец были признаны виновными. Однако, так как всем троим было меньше, чем по двадцать лет, их не могли приговорить к смертной казни. Они получили по двадцать лет тюремного заключения. Через несколько лет все трое умерли в тюрьме. Принцип и Габринович — от туберкулеза, Грабец — от хронического недоедания. Учитель Данило Илич и четверо членов “Младой Боснии” были приговорены к смертной казни. Еще восемь обвиняемых получили разные тюремные сроки. Два года спустя, глава “Черной руки” Димитревич был приговорен в Белграде к смертной казни за попытку убийства регента будущего короля Сербии. Уходя на тот свет, этот “артист” поспешил покрасоваться на страницах истории, взяв на себя вину за подготовку убийства эрцгерцога Франца Фердинанда.

И все это происходило на фоне полыхавшей Первой мировой войны, которая поглощала в горниле лучших людей Европы и России, а потом и Америки, повергая в ужас и смятение оставшихся в живых своею жестокостью и бессмысленностью...