Адаму Риппу 35 лет, он кинорежиссер, сценарист, а также резервист полиции своего родного города — Лос-Анджелеса. Его первый фильм «Открыто для всех» (Public Access) получил большой приз жюри в Сандэнсе, на престижном американском фестивале независимых фильмов. Два года назад он снял вторую картину — «Банда на пленке» (Gang Tapes).
Ее герой — негритянский подросток из печально известного Южно-Центрального района города. В фильме он снимает краденой видеокамерой жизнь своей банды — грабежи, изнасилования, торговлю крэком. К финалу несколько персонажей убиты, один искалечен на всю жизнь. Фильм игровой, но сюжет, увы, не выдуман. В прошлом году в Лос-Анджелесе было совершено 658 убийств.
Половина из них приходится на молодежные банды. Режиссер хотел сорвать с них фальшивый налет героизации и романтизма, показать их истинное, жуткое и жалкое существование. Играют в фильме либо начинающие актеры, либо настоящие члены банд, места действия подлинные, диалог частью импровизирован. У одного из непрофессиональных исполнителей по прозвищу Шесть Причин (прозвище дано в честь его матери, растившей шестерых детей), старший брат и двоюродный брат убиты, младший отсидел пять лет в тюрьме. Про фильм он сказал: «Хвалю Адама, что он не стал делать хэппи-энд и не стал показывать, как мы, увешанные золотыми цепями, раскатываем в открытых машинах, а рассказал голую правду».
Беда лишь в одном: голая правда никому не нужна. «Банда на пленке» имела положительные рецензии в таких серьезных газетах как «Нью-Йорк таймс» и «Вэрайети» (газета киноиндустрии). Картина, снятая за 12 дней, обошлась всего в полмиллиона, и ее прокат не связан с большим финансовым риском. Но прокатчики перебрасывают ее из рук в руки, как горячую картофелину, и не хотят выпускать даже в сети кинотеатров имени Мэджика Джонсона в негритянских районах.
Дело, конечно, в том, что такой фильм может не угодить молодому черному населению и вызвать истерический всплеск беспорядков. Лидеры афро-американцев неустанно разжигают среди них обиду, подозрительность, вражду к белым, и категорически отказываются признать: причины роста черной преступности лежат вовсе не в «расизме» и «бедности». Расизма в США все меньше, да и в бедности страна не утопает, а черные убивают (чаще всего друг друга) все больше.
Адам Рипп — идеалист. «Правда есть правда, — говорит он, — и от нее бывает больно. Но это наша страна, наша молодежь, наше будущее». Ему кажется, что если показать людям все, как оно есть на самом деле, у них откроются глаза, и они единым фронтом поднимутся против бандитских бесчинств. «Никакой фильм, — пишет рецензент «Лос Анджелес таймс», — не может принести мир в Южно-Центральный район. Но если бы больше людей разделяли убежденность Риппа, что настало время взглянуть в лицо неприглядной правде, это смогло бы избавить Лос Анджелес от его трагического сценария, где убийства идут одно за другим». Недавно новый шеф лос-анджелесской полиции Брэттон, говоря о всплеске убийств в негритянских кварталах, назвал членов банд «внутренними террористами». Черные лидеры, включая конгрессменшу Максин Уотерс, и банды действительно сразу сомкнулись в едином фронте: несколько дней они шумно протестовали… нет, не против преступников, а против «клеветника» Брэттона, посмевшего их оскорбить.
У честного фильма честного Адама Риппа будущее очень скромное. Его выпустили в декабре на видео и DVD, и мало кто его увидит. Зато знаменитого режиссера Мартина Скорсезе (Taxi Driver,1976, Raging Bull,1980, Goodfellas,1988, Casino,1995), тоже поставившего фильм про банды, окружает большая шумиха.
Правда, тема фильма Скорсезе не такая «горячая». Речь идет о нью-йоркских бандах, существовавших полтораста лет назад, и состоявших, в основном, из ирландцев и англо-американцев (именовавших себя «урожденными американцами»). Источником вдохновения для Скорсезе послужила книга историка Герберта Эсбери «Банды Нью-Йорка», вышедшая в 1928 году. Сейчас книгу переиздали в связи с выходом фильма. В центральной библиотеке Лос-Анджелеса на нее стоит очередь в 50 человек. Книга очень нравилась Борхесу, и он даже написал к ней короткое предисловие, где говорится: «История нью-йоркских банд (изложенная в 1928 году Гербертом Эсбери в увесистом 400-страничном томе), обладает всей запутанностью и жестокостью варварских космологий, и во многом передает их гигантизм и нелепость».
Фильм снимали в Италии, на знаменитой студии «Чинечитта», где работали Феллини и другие великие итальянцы. Огромную декорацию нью-йоркских улиц и трущоб — площадь 40 акров, «река» наполнена 12 миллионами литров воды — строил художник Данте Ферретти, работавший с Феллини на четырех фильмах и со Скорсезе на двух.
Скорсезе прочел книгу Эсбери еще в молодости, 30 лет назад. В 1977 году его друг, кинокритик, написал сценарий. Все студии дружно отказались от постановки: слишком дорого, слишком безумно, слишком много насилия.
Между тем книга представляет собой просто хорошие и добросовестные исторические очерки, рассчитанные не на то, чтобы напугать или шокировать читателя, а на то, чтобы расширить его познания. Эсбери предупреждал во введении, что он не предлагает никаких социальных решений проблемы преступности, и не собирается анализировать в современном духе «скудный умственный багаж» бандитов. Конечно, он указывал на то, что они были «продуктами своей среды», где играла роль бедность, домашняя неустроенность, отсутствие присмотра и правильного воспитания, а также коррумпированность политиков, использовавших банды в своих целях (в основном на выборах). «Член банды вырастал, — пишет Эсбери, — не имея ни малейшего понятия о добре и зле, питая отвращение к честному труду, доходившее до ненависти, и преклоняясь перед теми, кто умел много получить даром. Более того, он не знал никакого способа отвлечься от жалкой обстановки своей жизни, кроме возбуждения, и не мог представить себе иных выходов для своей бурной натуры, кроме секса и драк. Также многие подростки становились бандитами просто из неудержимого желания подражать знаменитым фигурам преступного мира, или из жажды славы, которую приносила только репутация крутого парня». В целом автор не питал никакого слезливого сочувствия к своим персонажам. Их храбрость он объяснял черствостью и отсутствием воображения. «Конечно, — пишет он, — бывали и исключения. Кое-какие предводители банд были из хороших семей, обладали умом и сметливостью. Некоторые из них вскоре покинули преступный мир и добились успеха в более респектабельных занятиях. Но чаще всего член банды был безмозглым хулиганом, рожденным в грязи и нищете, и взращенным в пороке и испорченности. Он следовал своей естественной судьбе».
Эсбери писал о бандах Нью-Йорка, когда они уже перестали существовать. (Темы итальянской мафии он не касался совершенно). Их исчезновение он объясняет так: «Бандит процветал под защитой бесчестных политиков, для которых он был бесценным союзником во время выборов, но эта эпоха уже прошла. Улучшение социально-экономических условий и образования сократило приток новых сил, а уже сложившиеся банды были разгромлены полицией — она всегда была готова к репрессивным мерам, если ей позволяли это ее политические боссы. Первый ощутимый удар им нанес инспектор Александр Уильямс, воплотивший в жизнь свое знаменитое изречение: «В полицейской дубинке больше закона, чем в решении Верховного Суда». Банды приходили в упадок по мере того, как политика все больше основывалась на порядочности, а разгневанные граждане все громче протестовали против вечных скандалов и драк. Когда реформист Джон Пэррой Митчелл был в 1914 году избран мэром, банды уже пришли в упадок. Его начальники полиции Дуглас Мак-Кей и Артур Вудс завершили дело, отправив за решетку около трехсот бандитов, в том числе многих знаменитостей преступного мира».
В книге Эсбери самым интересным мне показалось именно то, что смутно просматривается за подробными описаниями бандитских похождений: как постепенно создавались условия для ликвидации банд, как и что менялось в обществе. Как проникала порядочность в политику; как бандит переставал быть идеалом для молодежи; как росло уважение к закону; как полиция все больше осознавала себя на службе у граждан. Словом, как общество cопротивлялось преступности, делалось более моральным и очеловеченным. Становление современной американской цивилизации — колоссальная драма добра и зла с ее противоречиями, жертвами, этическими проблемами. Особенно интересно это сегодня, когда вся западная цивилизация находится под серьезной угрозой.
Любопытные сюжеты развертывались тогда в Нью-Йорке. Чего стоит история «босса Твида», главаря Таммани Холла! Общество или клуб Таммани, названное в честь Таманенда, мудрого индейского вождя племени делавер, было образовано еще в 1789 году. Постепенно общество все больше политизировалось. В 1860 году его лидер Твид, бывший пожарный, а впоследствии конгрессмен и сенатор, стал также и председателем правящей в Нью-Йорке демократической партии. Таммани Холл сделался символом коррумпированной городской власти. Население Нью-Йорка составляло 800 тысяч человек. Больше половины из них родилось за границей, в том числе 200 тысяч в Ирландии,120 тысяч в Германии. Таммани Холл заигрывал с иммигрантами, помогал им и в обмен получал их голоса на выборах. Власти брали огромные взятки, продажно было все и вся. Коррупция в городской полиции достигла таких размеров, что в 1857 году губернатор распустил ее и создал новую, под своим руководством. Мэр, однако, отказался подчиниться. Новую полицию послали арестовать мэра, но прежняя полиция защищала его так яростно, что непокорного пришлось забирать генералу 7-го полка Национальной гвардии. Восторг бандитов был беспределен. Этот хаос был им наруку: если прежняя полиция кого-то арестовывала, то новая являлась и освобождала злоумышленника (и наоборот). Поэтому 4 июля 1857 года банды на радостях отметили гигантским побоищем, в котором участвовала тысяча человек, с разгромом лавок и уличными баррикадами. Босс Твид после консолидации своей власти в 1860 году совсем потерял осторожность. Его тесная компания, куда входил и мэр, нанесла городу ущерб, который историки оценивают кто в 30, а кто и в 200 миллионов долларов. (По нынешним деньгам это в 10 раз больше). В 1871 году он взялся строить новое здание суда. Рабочий тогда получал 1 доллар в день. Твид договорился о выплате строительной компании (в народе ее прозвали «Сорок разбойников») 13 миллионов — вдвое больше, чем обошлась покупка Аляски. Можно только гадать, сколько из этих денег прилипло к рукам Твида.
Но в 1871 году скромный бухгалтер городского совета представил в «Нью-Йорк таймс» документы о хищениях. Газета опубликовала статью. Твид был арестован, потом бежал. Шериф расклеил объявления — за поимку некогда всесильного хозяина Нью-Йорка обещали награду в 10 тысяч. Твида нашли в Испании, судили и отправили в тюрьму, где он и умер в 1878 году.
В фильме Скорсезе Твид, конечно, появляется, но как-то между прочим — как говорится, только, чтобы отметиться.
Режиссер задумал свой фильм как грандиозную эпопею. Но это не эпопея сражений общества с одолевавшими город бандами (преступники в 60-е годы составляли 10% населения). Весь его художнический интерес сосредоточен на самих бандитах — они кажутся ему персонажами, воплощающими ход американской истории. Скорсезе хочет, чтобы бандитские «разборки» достигали шекспировских высот, и для этого сочинен мелодраматический и мало правдоподобный сюжет, на который у Эсбери нет и намека.
Действие происходит в Пяти Углах — районе Нижнего Манхэттена, населенном ирландской беднотой, где властвовала банда Дохлые Кролики (на тогдашнем слэнге «кролик» обозначал «крутого парня», а «дохлый кролик» — крутейшего из крутых). Страшно перенаселенные, чудовищно грязные трущобы (им ужаснулся Диккенс, который повидал трущоб у себя на родине) изображены в фильме словно римские катакомбы. Драка между Кроликами и бандой «Ребята с Бауэри», с которой начинается картина, подана как битва между армиями. Во всем ощущается стремление Скорсезе приподнять жизнь банд, придать им зловещее, но важное значение. И, разумеется, режиссер, как обычно, показывает насилие во всей его свирепости. Кто-то из критиков заметил, что фильм следовало бы назвать не «Gangs of New York», а «Stabs of New York» («Ножевые раны Нью-Йорка»).
На окровавленном снегу остается Прист, вождь ирландцев, погибший от руки Билли-мясника — этого одноглазого злодея с длиннющими усами играет англичанин Д.Дэй-Люис. (Он было удалился в 1997 году от актерской профессии, уехал во Флоренцию и занимался там сапожным ремеслом, но предложение Скорсезе оказалось слишком соблазнительным. Теперь Дэй-Люиса вовсю расхваливает критика). На Билли бросается шестилетний сын убитого. Мальчика ловят и отправляют в приют.
17 лет спустя, в 1863 году, из приюта выходит Леонардо Ди Каприо. Его зовут Амстердам. Актер для этой роли прибавил 10 килограммов — то ли усиленно питался, то ли, как утверждает реклама, поднимал тяжести. Он не только раздался вширь, но — как язвительно заметил критик «Нью-Йоркера» Д.Денби — отрастил бюст, который больше, чем у его партнерши (это Камерон Диас в роли Дженни, местной Соньки-Золотой Ручки, возлюбленной Амстердама). Юноша входит в доверие к Мяснику, спасает ему жизнь, и Мясник начинает опекать его как сына. Он, конечно, не знает, что Амстердам — сын убитого и явился для мщения. Кстати, Мясник чтит память Приста как достойного противника и ежегодно отмечает день его гибели. Это еще одна попытка возвысить бандитский характер до персонажа то ли античности, то ли древней саги. К финалу, как легко догадаться, мститель выполняет свою миссию, хотя перед этим он разоблачен и подвергнут жестоким пыткам.
Поскольку суперзвездам Ди Каприо и Диас не позволено играть безмозглых подонков, им и их любви приданы героические черты. На самом деле, как описано у Эсбери, романы на Пяти Углах разворачивались весьма своеобразно. Вот два примера. Некий бандит без памяти влюбился в хорошенькую девицу, торговку горячей кукурузой, разогнал всех соперников и женился. Однако, вскоре он убил жену — оказалось, что ее заработки не оправдывали его надежд. А в банде Сусликов подвизалась некая Ида-Гусыня, пользовавшаяся большим успехом у главарей банды. Но внезапно Иду посетила любовь, она ушла от Сусликов к члену другой банды, и никакие переговоры и угрозы не имели успеха. Тогда четверо Сусликов заявились в бар «Мэриленд», где теперь царила Ида, выпили там пива, извлекли 8 револьверов и расстреляли пятерых врагов. Шестой — избранник Иды — пытался спрятаться под ее пышной юбкой. Гусыня подобрала юбки, сказала ему: «Ну, ты! Вылезай и получи свое!», а после того, как любимого изрешетили пулями, двинулась — на почтительном расстоянии — вслед за своими бывшими друзьями. Она очень гордилась тем, что из-за нее разыгралось такое сражение.
Ди Каприо кажется не самым удачным выбором на роль крутого хулигана, пусть и мифологизированного. Он играет правильно, сохраняя суровое выражение лица и насупленные брови на протяжении всего фильма. Со своими стянутыми назад волосами и слегка раскосыми глазами он иногда напоминает японского самурая. (Кстати, японцы, обожающие Ди Каприо, в 1999 году буквально умолили взять у них за прокат будущего фильма в Японии 16 миллионов, когда Скорсезе еще переписывал сценарий). Но естественности и легкости в его исполнении нет, да и быть не может. Роль очень «не его». Мне кажется, что вряд ли Скорсезе в первую очередь подумал бы о нем как о кандидате на роль Амстердама. Но пути Голливуда неисповедимы. Скорсезе возвращался к сценарию «Банд Нью-Йорка» за последние 20 лет много раз, сценарий переделывали, его никто не покупал. И вдруг в 1999 году, когда Скорсезе снимал свой (не слишком удачный) фильм про санитаров неотложки «Пусть явятся мертвые» (Bringing Out the Dead), к нему прямо на площадку явился вполне живой супер-агент Майк Овитц, представляющий супер-звезд, и сказал: «Что ты хочешь снимать? У меня есть Леонардо» (Камерон Диас тоже оказалась клиенткой Овитца). Скорсезе решил, что другого случая сделать «Банды Нью-Йорка» может и не представиться, и уже в конце 2000 года начались съемки.
Фильм, длина которого 2 часа 40 минут, сняли за 137 дней. Бюджет планировали в 90 миллионов, по ходу дела он вырос до 108, и Скорсезе отказался от своей 2-миллионной зарплаты, вложив ее в картину. Кстати, он вместе с женой и малюткой-дочерью снялся в крошечном эпизоде: играет хозяина богатого дома, куда воровка Дженни проникает под видом горничной.
Грандиозный финал построен на реальном событии: так называемом «Призывном бунте» 1863 года. Шла гражданская война, народ брали в армию. Многие туда не хотели. Особенно возмущались тем, что богатые за 300 долларов могли откупиться от службы. Вспыхнули страшные беспорядки, которые пришлось подавлять военной силой с артиллерией.
Скорсезе представляет бунт как законное негодование народных масс. Уже упомянутый критик Д.Денби пишет: «Вся тональность этих эпизодов праздничная — это праведный бунт, это большевики, шагающие по улице — а когда солдаты армии Севера стреляют по бунтарям, это превращается в трагедию». (Заметим в скобках, что большевики до сих пор ассоциируются в американских умах с праведностью. Сила советского кино?). А что пишет про бунт Эсбери? Во время погрома, в котором было убито 2 тысячи и ранено 8 тысяч человек, праведная толпа изуверски линчевала каждого попадавшегося ей негра. Разгромив приют для негритянских детей, бандиты, обнаружив, что ребятишек уже увезли, все-таки нашли и убили девочку, спрятавшуюся под кровать. Когда негров вешали, то женщины полосовали их ножами, заливали в раны керосин и поджигали. По словам Эсбери, эти народные массы были «отбросами европейских городов, которых в 40-е и 50-е годы погрузили на корабли и выбросили на американский берег». Эсбери цитирует «Нью-Йорк таймс» тех дней, которая писала: « Это не народ, ни к какому народу они не принадлежат. По большей части, это гнуснейшие элементы населения. Три четверти тех, кто активно участвовал в насилии, составляла молодежь до 20 лет, призыву вообще не подлежавшая. Даже если бы закон о призыве завтра отменили, это не повлияло бы на настроение толпы. Его источник не имеет отношения ни к каким законам. Это злоба против тех, кто находится в лучших жизненных обстоятельствах, это варварская ненависть к другой национальности (имеется в виду вражда ирландцев и «англо» — М.Ш.), это желание поддержать повстанцев Юга, терпящих неудачи…Эту толпу надо немедленно подавить…Не жалейте картечи». Другие газеты, поначалу именовавшие погромщиков «народом» и «трудящимися», вскоре присоединились к «Нью-Йорк таймс».
В финале фильма торжественный Ди Каприо произносит на кладбище возвышенные слова: «Мой отец говорил, что мы рождаемся в крови и муках. Так рождался и мой великий город». Они не только банальны и неестественны в устах бандита. В последний раз процитирую Дэвида Денби, с которым я совершенно согласна: «Фильм кончается на гордой элегической ноте. Видимо, современная Америка родилась в бандитских войнах, а мы несправедливо забыли эту важную и даже благородную эпоху. Но тут во мне раздался скептический голос Руди Джулиани: — Если бы бандитское насилие не прекратилось, город мог и вообще не состояться. Что же тут увековечивать?»
Попытка Скорсезе придать величие бандам Нью-Йорка разделила зрителей и критиков. Фильм считают и полной неудачей, и шедевром. Он выдвинут на 5 «Золотых Глобусов». (Премия, с одной стороны, считается очень престижной. С другой, все знают, что присуждающая Глобусы Голливудская Ассоциация иностранной критики — организация не слишком компетентная и слишком зависящая от студий). Доходы от проката пока не слишком впечатляют. Но, вероятнее всего, картина будет иметь несколько номинаций на «Оскара».
* * *
А Ди Каприо после «Банд» успел сняться у другого ведущего режиссера — Стивена Спилберга — в комедии «Поймай, если можешь» (Catch Me If You Can).
Здесь он тоже играет человека, который не в ладах с законом, Но, по крайней мере, это не кровожадный хулиган, а более безобидный мошенник.
У героя есть жизненный прототип по имени Фрэнк Эбегнейл — младший. Сейчас это 54-летний джентльмен располагающей наружности, с приятными манерами. Его обаяние и было главным орудием его ремесла.
В 1964 году, когда Фрэнку было 16 лет, его мать ушла от отца, владельца писчебумажного магазина. Мальчик остался с отцом. Интересовало Фрэнка только одно — девушки. Но на развлечения нужны были деньги. Тайком от отца он стал пользоваться его кредитной карточкой. Когда долг вырос до 3 тысяч (по тем временам сумма немалая), и все обнаружилось, подростка отправили в заведение для трудновоспитуемых. Вскоре Фрэнк вышел оттуда, но домой уже не вернулся. Он был хорош собой, выглядел старше своего возраста (чему помогала седая прядь в волосах) и вовсе не желал вести добропорядочную жизнь. Времена тогда были не тяжелые для мошенников, доверия среди людей было больше. Фрэнк прибавил себе 10 лет и попробовал жить, расплачиваясь пустыми (ничем не обеспеченными) чеками. Это сошло ему с рук несколько раз. Затем он стал придумывать себе респектабельные обличья и преуспел в этом просто замечательно. Он выдавал себя за пилота компании «Пан-Америкен», за юриста, за профессора социологии и даже... за практикующего педиатра! Очевидно, у него были прекрасные актерские способности, потому что все ему верили. Был у него и талант жульничества. Подделывая разнообразные финансовые документы, он получал по ним большие деньги и, как пилот, бесплатно летал по стране, останавливаясь в роскошных отелях и наслаждаясь жизнью. Всего таким образом он добыл 2 с половиной миллиона за пять лет. Один из примеров его мошенничества: войдя в банк, он брал несколько бланков для помещения денег на счет и впечатывал в них номер своего счета. Потом клал бланки на место и уходил. Если очередной клиент был невнимателен, то он брал бланк, «обработанный» Фрэнком, вписывал туда нужную сумму, отдавал в окошечко — но деньги поступали не на его счет, а на счет жулика. Один раз таким образом Фрэнку досталось 40 тысяч за 4 дня.
Эбегнейла арестовали в 1970 году. Отсидел он всего 4 года, был примерным заключенным и, выйдя на волю, получил предложение от ФБР консультировать специалистов по борьбе с жульничеством. Наконец. таланты юноши нашли себе честное применение. Его первым клиентом в частном бизнесе стала цепь универмагов «Таргет», за ней последовали и другие. Вот уже 26 лет как Фрэнк женат, тихо живет в Оклахоме, у него трое сыновей. За семинар или лекцию о методах мошенников и о том, как от них уберечься, он получает до 15 тысяч долларов, так что далеко не бедствует. В 1980 году он выпустил книгу «Поймай, если можешь», а недавно и вторую — «Искусство кражи». Он человек добропорядочный. Считает, что сегодня так много мошенничества из-за морального упадка общества. На своем интернетовском сайте объявил: «Я считаю свое прошлое аморальным и противозаконным. Гордиться мне здесь нечем». Сколько правды в его первой книге — неизвестно, и этого никто не узнает. Один репортер лет 20 назад попытался проверить факты, но ни в одном банке, а также в школе и больнице не подтвердили знакомства с Эбегнейлом. Он сам утверждает, что нарочно изменил все названия и что вообще в книге много вымысла.
Сценарист фильма говорит: «Фрэнк интересный человек, и я считаю его другом, но он не подпускает никого слишком близко. Не знаю, станет ли когда-нибудь известна вся правда про него».
Спилберг прибавил в фильм вымысла. На самом деле Фрэнк был не единственным ребенком — в семье их было четверо. Его отец никогда не учил его жульничать. Развод родителей не так уж серьезно отразился на мальчике, хотя в фильме он изображен как причина ухода Фрэнка из дома. Не было на самом деле и такого агента ФБР как Карл Хэнрэтти (его играет Том Хэнкс), преследовавшего Фрэнка по всему миру и по-своему привязавшегося к одинокому юноше. Все это — сентиментальные обертоны, характерные для Спилберга.
Но картина получилась очаровательная, легкая и смешная. Оператор Спилберга Януш Каминский верно сказал, что она искрится, словно шампанское. Юмор старомодный — нам, к счастью, не предлагают хохотать над звуками и запахами уборной, над голыми задами, над матерными ругательствами, ляганиями в физиономию и прочими «комическими» приемами современного Голливуда. 28-летний Ди Каприо словно создан для роли Фрэнка — он изящен, подвижен, как ртуть, на его живом лице молниеносно отражаются оттенки чувств и находчивость притворщика, у него есть чувство ритма, необходимое для комедии. После массивного, с застывшим лицом Амстердама из «Банд Нью-Йорка» эта роль дает актеру возможность разыграться с удовольствием и в полную силу. Лицедей, играющий лицедея — просто наслаждение и для исполнителя, и для нас.
Добавить комментарий