"Triple Border" (Тройная граница) — место, где сходятся три страны: Аргентина, Бразилия и Парагвай. С начала 90-х годов это место превратилось в «седьмое небо» для исламских экстремистов. Здесь они скрываются от правосудия, тренируются в специальных лагерях, разрабатывают новые кровавые планы. И пока — пока! — чувствуют себя, можно сказать, в безопасности.
Около полудня 18 июля 1994 года белый вэн «Рено» не спеша проехал по улицам Буэнос-Айреса и остановился у здания Аргентино-Израильского культурного центра. Через минуту прогремел взрыв, и семиэтажное здание рассыпалось, как карточный домик. Из ста человек, находившихся внутри, погибло восемьдесят. За два года до этого грузовик, набитый взрывчаткой подъехал к посольству Израиля в Аргентине. Взрывом было убито 29 человек.
Никого не удивило, что расследование обоих взрывов с самого начала застопорилось. Знающие люди утверждали, что белый вэн, доставивший взрывчатку к Аргентио-Израильскому центру, имел отношение к главе полиции Буэнос-Айроса Хуану Хозе Рибелли, который уже многие годы подозревался в использовании своего служебного положения для переправки ворованных автомобилей в Парагвай.
Следователи установили, что Рибелли получил от неизвестного лица 2.5 миллиона долларов, очевидно, за то, чтобы не давал хода расследованию и всеми способами умерял пыл своих подчиненных, работающих над делом. Однако, несмотря на чинимые препятствия, полиция все же установила, что грузовик, использованный для взрыва посольства Израиля, был куплен в городе Сиудад дель Эсте, и за него было уплачено стодолларовыми купюрами, выданными обменным бюро Монсеры аль Казары, торговца оружием с очень плохой репутацией. За ним числились нелегальные поставки оружия правительству Сирии, организация похищения самолета в 1985 г., захват судна с американскими туристами «Акилле Лоро», на котором зверски был убит американец, прикованный к инвалидному креслу. Аль Казара был также организатором сделки по продаже Аргентиной Сирии атомного реактора и ракетной системы Кондор-2, за что президент Аргентины Карлос Менем получил от Сирии и Ирана 100 миллионов в свой «избирательный фонд».
Несколько лет расследование обоих взрывов топталось на месте. Один из следователей Клаудио Лифшиц в конце концов ушел в отставку и написал книгу «Почему расследование застопорилось», в которой обвинил Менема в том, что он лично перекрывал следователям все возможности работать над делом. Это обвинение было поддержано в прошедшем июле газетами The New York Times и The Washington Post. Ссылаясь на свидетельства бывшего офицера иранских спецслужб Месбахи, газеты написали, что вскоре после терактов а Буэнос-Айресе в Тегеран прибыл эмиссар Карлоса Менема, получивший для президента 10 миллионов долларов, в благодарность за то, что помешал расследованию двух свершенных терактов, и что он будет поступать точно так в будущем. Деньги были положены в швейцарский банк на несколько счетов, что банк недавно подтвердил.
В далекой знойной Аргентине давно укрепилась традиция заселять Президентский дворец фигурами подозрительными и нечистоплотными, как например, Хуан Перон и его супруга. Но Карлос Менем оставил далеко позади своих предшественников. Сириец по происхождению, антисемит по духу, Менем, став президентом, сразу же прославился покровительством, если не участием, наркоторговле и дикими скандалами со своей женой Зулемой Йома. Она не желала подметать под ковер противоречия с мужем, а устраивала на телевидении пресс-конференции с демонстрацией побоев. Десятилетний сын Президента однажды наставил на него заряженное ружье и потребовал, чтобы отец прекратил избивать мать. Папа не простил такой нелойяльности и в 1995 году сын был убит при туманных обстоятельствах во время аварии вертолета. Однако не о Менеме речь — он только малая часть огромной и важной проблемы: целенаправленный захват Южной Америки исламскими экстремистами — без войны, без применения оружия массового уничтожения, но с помощью коррумпированных правительств южноамериканских стран.
Только в Triple Border обосновались 30 тысяч мусульман-террористов из Хезболлы и Хамаса, Аль-Каеды и иных самых разнообразных радикальных организаций. В надежно упрятанных лагерях здесь обучают искусству терроризма молодых единоверцев со всего света. Их обучают ненавидеть и убивать евреев и американцев. Только очень малая часть из «студентов» по окончании курса отправляется на выполнение «активных действий». Большинство должно затаится, «заснуть» и ждать приказа.
В Triple Border наносят визиты руководящие кадры террористических организаций со всего света. После 11 сентября здесь побывал разработчик этой атаки Рамзи бин аль Шиб (которого недавно арестовали в Пакистане). Но этим дело не ограничивается. Желанные гости здесь и террористы ИРА, и колумбийские повстанцы, баскские сепаратисты, и даже американские ку-клукс-клановцы, члены Arian Nations.
Умопомрачительные суммы от самых грязных операций — контрабанды автомобилей, переиздания ворованной музыкальной продукции, торговли фальшивыми документами и, конечно же, наркотиками — текут здесь нескончаемым мутным потоком. Central Bank of Brazil даже открыл специальные счета для иностранцев (читай: арабов) так называемые, СС5, на которых валюта стран Южной Америки конвертируется в доллары. Деньги отмываются, поступают на фальшивые счета или отправляются на родину для поддержания экстремистского духа в мечетях, школах и финансирования лагерей для подготовки новых кадров боевиков. Банковские документы, например, свидетельствуют, что бизнесмен-ливанец Ассад Ахмед Мухамед Баракат — владелец огромного торгового центра в Сиудад дель Эсте, а также многих других бизнесов в Бразилии, Чили и даже в Нью-Йорке, в течение нескольких лет переводил на счета Хезболлы десятки и сотни тысяч долларов. После трагедии 11 сентября США послали в Triple Border команду из сорока агентов ФБР. Но они прибыли слишком поздно. От мусульманских экстремистов на счета террористических организаций уже поступило более 50-ти миллионов долларов.
Самое поразительное в этой истории, пожалуй то, что американский журналист Себастьян Джангер, побывавший в Triple Border, по приезде в США отправился в Госдепартамент, где рассказал о том, что увидел и узнал. Представитель по связи с прессой, выслушав журналиста, сказал: «Возможно, то, что вы рассказали — чистая правда. Но мы не располагаем информацией, на которую мы могли бы опереться». Да, таков наш Госдепартамент! Увы!
Добавить комментарий