Виталий Сундаков: "Пройденная опасность - безопасна...". Интервью

В.Сундаков: "Я путешествую в поисках духовных и физических возможностей человека"

- Я же сорванцом рос: огороды, сады, пустыри... Мальчишкой исколесил весь Советский Союз. В одиночку, без карт и каких-либо средств пересекал Чукотку, Камчатку, Дальний Восток. С двенадцати лет стоял на учете в детской комнате милиции за "систематические побеги из дому". И когда я в очередной раз исчезал, родители знали, что опять куда-то "к папуасам" рванул. Впрочем, по бывшему СССР я и позже месяцами ходил, ездил, плавал, летал - без командировок и денег. Для этого достаточно было иметь талант общения. А вот как первое свое заграничное путешествие совершил - без денег, языка, визы и паспорта! Правда, когда все же поймали, то в КГБ с меня взяли слово, чтобы я даже под пыткой никому не раскрыл, как мне это удалось.

Я беседую с человеком, поразившим меня на одной из своих пресс-конференций. "Хотите верьте, хотите нет, - сказал он, - но с той минуты, как я вышел на дорогу, у меня ни разу не испортилось настроение. Скажу без ложной скромности - жизнь удалась!"

- Три дня назад ты вернулся из Америки. Зачем туда летал?

- Прилетел в Вашингтон, взял машину и за десять дней проехал всю Америку. Каждую ночь в новом штате. Общался с ковбоями, фермерами, индейцами в резервациях, побывал в китайских и негритянских кварталах... 1000 фотографий, 10 часов видео. Договорился с индейскими вождями - команчей, апачей, ирокезов, сиу, которые готовы приехать в Москву и привезти экспозиции быта своих племен. Да, за десять дней можно все! Глубочайшая иллюзия, что земной шар огромен. Можно через три дня оказаться в дебрях Амазонки, через два - в пустыне Атакама, через день - на Северном полюсе. Но в том-то и дело, что важно не где и как оказаться, а достойно прожить в любой обстановке и прежде всего среди людей.

Под Москвой, над Сходней, низко, с ревом летают самолеты.

Возле дома, стоящего среди сосен, бегает эрдельтерьер Рэда. Где-то в глубине двора стучат топоры - строится баня.

Дом просторный, легкий и теплый, в котором органично уживаются современная электроника и боевой меч короля Бутана. В комнатах, как в музее, всюду оккультные предметы из разных стран, некоторые закрыты стеклянными колпаками и футлярами. Хозяин объясняет причину: их духовная сила и в самом деле значительна, а воздействие - абсолютно реально. Иные не очень дружелюбны друг другу, и, если их поместить рядом, начинают враждовать, падать, ломаться. А есть настолько опасные, что Сундаков и вовсе не решается внести их в дом. Вот создаст в России первый в мире музей колыбельных цивилизаций - туда и поместит всю свою огромную коллекцию.

В самой дальней комнате, застланной медвежьими и оленьими шкурами, висят луки и стрелы - оружие индейцев племени яномами с Амазонки, прихваченное отнюдь не в качестве сувенира, но принадлежащее "белому воину", жившему среди краснокожих, до него не имевших понятия о цивилизации.

- А как ты впервые чувствовал себя в джунглях?

- Меня всему учили индейцы. Я все делал, как они: ходил голым, охотился и воевал вместе с ними. Там не существует традиции кормить гостя. Ты должен сам добывать себе еду. В первый раз я броненосца убил, то есть заколол. Вождь откусил кончик хвоста этого броненосца, вытянул жилу и повязал мне на шею. Это означало, что я побратался с броненосцем, отныне он - мой тотем.

Я в гостях у Виталия Сундакова - профессионального путешественника, президента Транснациональной ассоциации школ выживания, действительного члена Международной академии проблем сохранения жизни.

Сундаков показывает мне карту света, испещренную звездочками, - места, где он побывал. Прошлой весной вернулся от папуасов из Новой Гвинеи, куда нога белого человека не ступала со времен Миклухо-Маклая. Мир, из которого приезжал Миклухо-Маклай, решительно изменился - папуасы остались прежними. Спустя более ста лет, исхлестанных бесчеловечными войнами и бешеными открытиями, "зараженных" сверхчеловеческим комфортом, к папуасам явился Виталий Сундаков. Бог, спустившийся с небес - высокий, стройный, бесстрашный, - он поразил дикарей неподдельным интересом и уважением к их жизни, обычаям. Сундаков возвратился к себе на Сходню, но простодушные каннибалы нашли его и здесь, прислав письмо: приглашают посетить их вновь.

- Миклуху Маклая там без конца сжигала лихорадка. Он спасался хинином. А ты как?

- Мне помогали колдуны и вожди. Вылечивали даже от того, от чего я бы даже здесь не вылечился. Всякий раз, отправляясь в джунгли, я подхватывал малярию. Пока шаман раз и навсегда не вылечил меня соком кури и заклинаниями.

- Может, ты и заклинания знаешь?

- Конечно. Иначе не стал бы духовным внуком вождя Уичоли. Уичоли - очень закрытое племя. Я был первым из европейцев, кого они приняли. До меня все, кто к ним добирались, загадочно исчезали. Вероятно, не могли пройти обряд посвящения, испытания. Главное испытание - "Выиграть жизнь". Оно проходит в пустыне Вирикута - самом большом нерукотворном храме, где живет Олень, невидимый непосвященными. В отпечатках его следов произрастает кактус тхикури. А там, где лежал Олень, растет самый главный кактус, пейот-олень. Ты должен найти этот пейот. Найти, выпить сок этого растения, после чего у тебя всего десять минут для того, чтобы найти противоядие. Не найдешь - погибнешь. Потому что ты впустил в себя жертвенную кровь Оленя, и теперь должен найти его тело, иначе твое станет бездыханным.

- Отправляясь в это племя ты знал, что тебе грозит?

- Что надо искать - знал, но что ставка будет так высока - нет. Не помню, на какой минуте я нашел и съел этот спасительный плод, но трое суток потом меня не было на этой земле и в этой жизни. Оказывается, все это время я общался с Татеваном, духом этой пустыни. И вождь был вынужден сам отправиться на мои поиски. Он дал клятву, что если Татеван отпустит меня из своего мира в наш, то он вновь приведет меня к алтарю в Вирикуте. И, спустя год, я вернулся, чтобы вождь сдержал свое слово. Я был там уже пять раз. И теперь могу общаться с Татеваном не выезжая из Москвы, между нами существует духовная связь. Если мне нужен ответ на какой-то важный вопрос, например, нужно было найти убийц моего отца и брата, я связался с ним и нашел-таки убийц.

- А что еще умеют индейские колдуны?

- На моих глазах шаман вызывал смерч и ... управлял им! Да и простые дикари многое умеют. Подходят к ручью глубиной всего в двадцать сантиметров, уходят в него с головой - и вдруг являются на том берегу. Спрашиваю: "Как ты это сумел?" - "Стань водой", - отвечает.

Старший сын, двадцатидвухлетний Владислав, иногда сопровождавший отца, рассказывал мне, что Сундакова даже в чужих племенах принимают, как своего, допускают к святыням, разрешают присутствовать на самых сакральных ритуалах и церемониях.

- Если сложить километраж твоих путешествий - получится раз десять вокруг "шарика"? - предполагаю я.

- Я думаю, - отвечает Виталий, - здесь важны не столько расстояния, сколько протяженность этих путешествий во времени. Я ведь побывал и в далеком прошлом - у людей каменного века, и в будущем. И все это оказалось возможным без всякой "машины времени". Чтобы увидеть невероятное, достаточно очень сильно этого пожелать. У меня есть посыл: я путешествую в поисках духовных и физических возможностей человека, остановившихся в своем развитии с началом "инвалидной" цивилизации. Человечество стало на "костыли": тысячи хитроумных технологий подменили то, что нам дано от рождения. Мы как бы заменили себе руку протезом, радуясь, что она также сгибается, так же сильна, но не болит, не требует одежды... Нынче многие удивляются парапсихологам, не понимая, что это нормальные возможности каждого, которые мы растеряли. Я создал Школу выживания не ради сохранения биологического вида - я пытаюсь помочь вернуть человека к Человеку.

- Почти все люди, которые нашли свою методику, свой стиль жизни, как правило, имели на то веские личные причины. Брэгг, автор "Чуда голодания", к примеру, болел туберкулезом. Нашел свой путь оздоровления и предложил его другим. Скажи, что двигало тобой?

- На первый взгляд, самое банальное - книги: Вальтер Скотт, Фенимор Купер, Майн Рид... Было сумасшедшее желание скакать по прериям, спасать прекрасных незнакомок, увидеть северное сияние... Но что мог я, мальчик, родившийся в Казахстане, которому казалось, что на Черном море отдыхают только члены Политбюро? Позже, изучая практическую магию славян, живя и учась у шаманов, я понял смысл многих магических формул, которые реально работают. Например, что такое настоящая мечта? Это когда ты так ярко и образно представляешь себе нечто, что Оно материализуется! Я мечтал: вот меня встречают индейцы, вот я пробиваюсь сквозь ледяные торосы, а вот сражаюсь с анакондой, с крокодилом. И все это появилось в моей жизни. Если человек очень сильно чего-то желает, это и есть для него Цель. Так сказано и в духовных книгах. Правда, там нет слова "воображение", но есть - вера. "И по вере вашей воздастся вам".

В.Сундаков: "Страх - один из тех человеческих комплексов, преодолевая которые, человек растет..."

Виталию Сундакову "воздалось" не только по его мечте - по подготовке к ее осуществлению, которая заняла почти двадцать лет! Еще в отрочестве он сочинил для себя жизненный кодекс, в котором было три главных пункта: уметь играть на гитаре, уметь драться и водить любой транспорт. Трудно поверить, что из этого мальчишеского кодекса вырос человек, владеющий тридцатью (!) специальностями. Вероятно, за ним и в самом деле стояло Провидение, ибо все его жизненные шаги, казалось бы, случайные, оказались необходимыми. В 16 лет, окончив ПТУ, он работал автослесарем, шофером, учась в средней школе по вечерам. Отслужив два года в армии, написал заявление с просьбой отправить его еще на три года на флот. Здесь, на авианосце, Сундаков встретил капитан-лейтенанта Коваленко, человека-легенду, знавшего все боевые искусства Востока, которым он обучал самых смелых и ловких моряков. Он создал оперативно-десантный взвод - известную на всем Тихоокеанском флоте "десятку", в которую вошел и Виталий Сундаков. (Позже, когда он был у индейцев и папуасов, владение рукопашным боем сослужило ему хорошую службу). Окончив еще одно училище, он, как буровой мастер, добывал и добыл-таки пресную воду для безводного Очакова. Одновременно, в качестве инструктора подводного плавания николаевского клуба "Садко", ищет и находит затонувшие корабли. Затем, учась в Киевском университете - на филологическом, в МГУ - на журфаке, совершает экспедиции в сибирскую тайгу, в среднеазиатские пустыни. И, наконец, только в 1989 году, когда ему было уже за тридцать, отправляется в первое уникальное путешествие.

- Ты в Бога веришь?

- Он есть.

- В самых рискованных экспедициях молитва помогала?

- Конечно. Генерал Эйзенхауэр как-то сказал: "В окопах не бывает атеистов". В тех отчаянных ситуациях, в какие иной раз попадают люди, они обращаются только к Богу. И в моей жизни, в моих хождениях по свету, бывали случаи, когда жизнь балансировала на грани. Только раньше в критических ситуациях молитва была моей последней опорой, когда уже ничто не могло спасти. Потом я понял, что это не последний, а первейший фактор спасения. То, с чего надо начинать любое предприятие.

- Ты все делал, как они. В частности, ходил голым. И как ты себя чувствовал?

- Замечательно. Более того, испытывал беспричинную радость, которую (поразительно, но факт!) до сих пор ощущаю. Свобода приходит нагая. Самую протяженную и безводную пустыню мира Атакама я пересекал голышом. Если бы нам нужна была одежда, мы бы в ней рождались. Природа не дура. У народов колыбельной цивилизации совершенно другое отношение к одежде, чем у нас. У них все функционально. Даже раскраска на лице у воина не просто так, а для того, чтобы этим насекомых отгонять. А наши взаимоотношения полов? Если хотим друг друга, такие кренделя выписываем! А у яномами в амазонской сельве женщина берет свой гамак, привязывает рядом с твоим, и она твоя жена.

- Жена не ревнует? Не хотела бы, на всякий случай, сопровождать тебя в путешествиях?

- Нет, конечно. Ведь это тяжелейший труд: малярия, воспаленные лимфоузлы, кора болячек, травмы, физические перегрузки, бесконечная акклиматизация...

- Она легко смирилась с тем, что ты путешественник?

- Когда мы познакомились, я уже был путешественник.

- Ты создал мир (своего рода Дом), в котором живешь. Что в нем главное?

- Не знаю, хватит ли жизни, чтобы ответить на этот вопрос. Хотелось, как максимум, чтобы в нем было хорошо всем.

- Похоже на утопию...

- Может быть. Но если мы от планетарных представлений спустимся, например, до моего дома на Сходне, то убедимся, что здесь бывает множество людей, исключительно приятных друг другу. Причем не только тех, имена которых широко известны. Здесь "великие" имеют возможность учиться у "безвестных". И, быть может, в этом и заключается смысл жизни.

- Значит, главное - это люди. И тебе столь же интересен дикарь, который (как нам кажется) ничего не знает, сколь и академик, который (как многим сдается) знает все. И этот интерес к человеку настолько велик, что толкает на риск. Вот ты приходишь один в племя папуасов, которые к тому же канибалы. Признайся, тебе страшно?

- Есть короткий ответ: пройденная опасность - безопасна. Но есть и другой: страх - один из тех человеческих комплексов, преодолевая которые, человек растет. Я боялся всего: скорости, высоты, темноты, хулиганов, мертвецов, бедности... Но я исследовал свой страх. Боялся глубины - стал инструктором подводного плавания; боялся скорости - стал водителем-испытателем; боялся высоты - стал монтажником-верхолазом; боялся хулиганов - стал инструктором рукопашного боя... Страх - это большой учитель. Он обучил меня всему и отправил в путешествия.

- А что такое - путешествие?

- По словарю - это "передвижение за пределы постоянного места жительства с научной, спортивной или туристской целью". Но такой ответ меня не устраивает. Настоящий путешественник - человек не идущий, но шествующий, ощущающий особую значимость своего движения, свои особые полномочия. И шествует он не просто дорогами или тропами, а по пути, указанному согласием разума и сердца. Впрочем, даосская мудрость утверждает, что лучший путешественник - тот, кто странствует, не сходя с места. И я знаю человека, который уже много лет входит в тройку лучших мировых египтологов, хотя вырос и состоялся при "железном занавесе" и только недавно побывал в Египте.

- Тебя сравнивают с Миклухо-Маклаем, потому что, как и он, пришел к папуасам один, без всякой свиты. Но Миклухо-Маклай жил отдельно, имел огнестрельное оружие, питался своими продуктами, употреблял европейские лекарства...

- Я вел жизнь папуасов: спал в их жилищах, ел их пищу, охотился их оружием.

- Мне доводилось слышать, будто, когда ты приходишь в племя, то становишься как бы трехлетним ребенком, стирая в памяти опыт цивилизованного человека.

- Я называю этот процесс "уничтожением личной истории". Идя к туземцам, я оставляю наши "костыли" за порогом дома. Одна из моих главных рекомендаций: если не знаешь, как себя вести в экстремальных условиях, среди совершенно непонятных тебе людей, поступай так, как поступил бы маленький ребенок. Для дикарей слова не имеют особого значения, да я этих слов и не знаю, потому что сколько диких племен - столько языков. Вся гамма твоих ощущений сразу становится достоянием всех, как бы ты хорошо ни играл. Поэтому будь просто искренним. Если что-то не нравится - пусть не нравится. Если что-то пугает - пугайся. И ни в коем случае не оценивай с позиций своего опыта то или иное их действие, поступок.

- Иначе говоря, становишься - как они. Но ведь это величайшее перевоплощение.

- Я бы сказал - воплощение. Станиславский, выкрикивая из зала актеру свое знаменитое "Не верю!", призывал его не играть, а стать персонажем. Вот и я, вернувшись от папуасов, еще долгое время ощущал себя воином этого племени.

- На некоторых открытках и фотографиях тебя изображают этаким суперменом в шляпе "Индиана Джонс". Как ты к этому относишься?

- У меня есть один знакомый, занятый достойными делами, который взял себе имидж супермена, ибо вся его работа выстроена на этом имидже. Существует категория молодых людей, для которых жизненным примером является только супермен. И когда человек, на которого они равняются, говорит: да, внешность и сила очень важны, но гораздо важнее духовная сущность, - то он вызывает куда больше доверия, чем иной проповедник или доцент по этике. Этот педагогический прием отражает известную мысль: единственное, чему я научился в этой жизни, - это то, чему научился по собственному желанию. Я вовсе не против, если мои приключения, моя ковбойская шляпа, высокие сапоги на шнуровке, завораживая ребят, будут провоцировать их на благородные дела.

- Ты профессиональный путешественник. Но, мне кажется, то, чем занимаешься, относится все же не столько к профессии, сколько к области частной жизни человека. Иначе говоря, это твоя личная жизнь, которую ты никому не навязываешь.

- Попал в десятку: да, я профессиональный путешественник, но это моя глубоко личная жизнь. Имею ли я право навязывать другим свою технологию жизни? Я не даю ни рекомендаций, ни советов, пока меня об этом не попросят. Меня и самого раздражают люди, которые, добившись чего-то в этой жизни, предлагают всем: делай, как я. Помогая людям сформулировать их жизненные вопросы, я не даю готовых рецептов. Пусть каждый найдет для себя ответы сам: в своем прошлом, настоящем и будущем. Я не хочу врываться в жизнь человека или осуждать чью-то жизнь. Моя Школа Выживания, в которую открыт путь всем желающим, показывая людям самые разные возможности, исповедует принцип: в любую минуту ты можешь изменить свое будущее.

- В перестройку слово "выживание" приобрело совсем другой смысл. Для многих оно означает сегодня грань нищеты и отчаяния. Не хочешь ли поменять девиз своей Школы?

- Ни в коем случае. Для моих учеников "выжить" означает лишь одно: научиться смеяться, радоваться и любить вопреки любым превратностям жизни.