ВИСАГИНАС
Временно расстаюсь с дочерью, внучкой и Гедиминасом. За день до отлета в Америку я должен показать доктору, как мои мосты и коронки адаптировались к "нормальной" жизни. Дальнейший маршрут: Шяуляй, Висагинас и Рига.Зубные проблемы внесли коррективы в мои планы и по ходу сокращаю время визитов.
На Шяуляй пришлось всего полдня. Короткая встреча с родственницей. У нее все в порядке. По местным понятиям, зарабатывает на фирме фантастические деньги: 1500-2000 долларов в месяц, но перспективы невеселые. Заказы тают на глазах. Муж получает намного меньше, но главное - работает. Если учесть, что в Шяуляе кажый третий без работы, это уже счастье. Опять знакомая фраза: "мертвый город, город без будущего". Люди бегут, куда глаза глядят. Несколько лет назад трехкомнатная квартира со всеми удобствами в Шяуляе в среднем стоила 10-15 тысяч долларов, сегодня можно купить за тысячу (!). Самое парадоксальное - однокомнатные дороже. Меньше коммунальные расходы. В городе высокая преступность и по вечерам редко кто рискует выходить из дома.
На автовокзале стыкуюсь со своим крестником Сергеем. На его машине мы поедем в Висагинас, а перед этим посещаем церквушку, где отпевали мою мать, и кладбище, где она похоронена. Кто знает, доведется ли еще побывать здесь?..
По сути, с крестником мы знакомимся заново. Последний раз я его видел в Омске ребенком; сейчас он сам отец 14-летнего сына. В Сибири женился на выходке из литовских староверов и на излете перестройки очутился на родине ее предков - в Игналинском районе Литвы.
Кажется, в свое время я исколесил Литву вдоль и поперек, но на северо-востоке, на стыке с латвийским Даугавпилсом, так и не довелось. Дорога от Шяуляя заняла часа четыре. Даже ранней весной видно, какие здесь сказочные места: холмы, озера, леса.
Чуть больше четверти века назад "по решению партии и правительства" в этих краях были построены Игналинская атомная станция и ее город - спутник Снечкус. Имя в честь бывшего первого секретаря ЦК Литвы. Естественно, новая власть не могла смириться со столь крамольным названием и город был переименован в Висагинас. Пожалуй, самый необычный в республике. В первую очередь, в языковом отношении.
В советские времена Литва довольно хорошо говорила по-русски. Литовцы - предприимчивый народ, многие были заняты в сфере подпольной рыночной экономики и основная часть левых кофт, шарфов, трикотажа и мехов шла в Россию. Когда речь идет о прибыли, все языки хороши, включая русский.
За годы независимости Литва отплыла от России на большую дистанцию. Визовая система въезда в обе страны, свертывание рыночных отношений и, главное, выросло новое поколение, не знающее русского языка. В Каунасе я не раз сталкивался, когда молоденькие продавщицы и официантки не понимают по-русски и с готовностью переходят на ломаный английский. Даже среднее поколение, ранее свободно говорившее по-русски, сейчас с трудом подыскивает нужные слова. Нет практики и неродной язык забывается быстро.
В Висагинасе все наоборот. Литовский город без литовского языка. Все вывески на государственном, а 35-тысячное население разговаривает на русском. Включая немногочисленных литовцев.
Визуально город не похож на промышленный центр. Скорее - это курорт. Несколько чистых аккуратных микрорайонов посреди соснового бора в кольце озер. Летом грибы, рыбалка, дачи, баньки. И материально Висагинас живет значительно лучше остальной Литвы.
От развала СССР Литве достался приз стоимостью в несколько миллиардов долларов - Игналинская атомная станция. Подарок, от которого и рад бы отказаться, но не сможешь. Такое производство ни продать, ни передарить, ни остановить в одночасье. Со станцией в епархию новой республики перешел и ее персонал. Опять же вынужденно. Почти все русские, но где их взять, литовских атомщиков?
К чести руководства Литвы были приняты взвешенные решения. Как политические, так и экономические. Хочешь принять литовское гражданство - милости просим, не хочешь: хозяин - барин. Никого за это не выгоняют с работы и не депортируют из республики. Дискриминации по национальному признаку и гражданству нет, но с некоторыми политическими реалиями приходится считаться. Хочешь занять пост повыше и соответственно получать больше, сдавай экзамен на знание государственного языка. Хотя в условиях столь ответственного производства главными, конечно, остаются профессиональные критерии.
Мой крестник недавно сдал на вторую степень владения литовским и стал мастером смены. Сергей получает вдвое больше преподавателя университета Гедиминаса и в несколько раз больше моей дочери. Его жена Оля работает фельдшером на "Скорой". Зарабатывает, конечно, меньше мужа, но ее 200 долларов тоже не лишние в бюджете семьи.
У Сергея с Олей прилично обставленная трехкомнатная квартира, дача, машина. В доме современная начинка: несколько телевизоров, видик, кинокамера, компьютер. Сын-подросток учится в музыкальной школе. Такое ощущение, что попал в обеспеченную семью времен "развитого социализма" в городе с капиталистическим "снабжением". Его можно обойти за полчаса, но есть автобусы, маршрутки и даже такси. Для духовных нужд - небольшая православная церквушка, строится еще один храм. Тишь, гладь, да Божья благодать.
Но это райское место живет в состоянии перманентной тревоги. Над городом завис дамоклов меч. Литва стучится в Совет Европы и одним из обязательных условий для вступления является закрытие Игналинской атомной станции - ее реакторы чернобыльского типа. Те специалисты, с которыми мне довелось пообщаться, единодушно утверждают: родство с Чернобылем - политическое пугало; с технической точки зрения станция не опасней любой другой в мире. Но технари - не политики и не в их компетенции решать: быть иль не быть.
В принципе, вопроса "быть" уже нет. Литва приняла требование Совета Европы. Первый блок станции будет остановлен через три года, второй - через семь. Торг с Европой сейчас идет по "второстепенным" проблемам: кто будет платить за остановку производства и куда "девать" оказавшийся не у дел целый город? По предварительным оценкам закрытие станции обойдется в два миллиарда (!) долларов. Существенную долю расходов будет платить хозяйка станции - Литва. При ее и так нищенском бюджете.
В 2009 году Игналинской атомной станции не станет. А это значит, через семь лет не будет Висагинаса. Снова зловещее словосочетание - мертвый город, город без будущего.
Официальная безработица в Литве составляет 13%, фактическая намного выше. Поэтому жители Висагинаса скептически относятся к заявлениям правительства: мол, станцию не закроют до решения социальных вопросов. Но даже если на ее базе возникнут какие-то производства, это будет совершенно иной, более низкий уровень для специалистов такой квалификации. Профессиональный, моральный и материальный.
Уже сегодня в городе чемоданное настроение. Мой крестник, гражданин Литвы, уезжать отсюда не хочет, но вынужден нет-нет да поглядывать в сторону родной Сибири. Его брат в бизнесе, обещает в случае чего пристроить в дело. Хотя с принятием нового жесткого российского закона о гражданстве, шансы Сергея и подобных ему "бывших россиян" вернуться на Родину становятся призрачными. Кто-то садится за английский - может пофартит попасть на канадские станции. Говорят, есть шанс. У большинства - чувство капкана, беспросветности, безысходности.
В городе и на станции эпидемия самоубийств. И без того печальное мировое лидерство республики в этой области дополняется статистикой из "литовского рая". Отличные квартиры стоят немного дороже шяуляйских. В городе все больше становится бесхозного жилья. Целые многоэтажные дома с квартирами гостиничного типа оккупированы бомжами, пропившими свое жилье в Вильнюсе, Каунасе и Клайпеде. По прогнозам пессимистов, через семь лет Висагинас станет полностью городом бомжей.
Но когда это будет... А сегодня у нас на повестке "протопи ты мне баньку по-белому!". Я не был в настоящей бане лет пятнадцать, зато попал в ка-ку-ю! Мечта, ни в сказке сказать, ни пером описать! Озеро, мостки, прорубь и русский банный терем посреди литовской деревни. С роспуском колхоза местные крестьяне оказались не у дел, но кажется не очень печалятся по этому поводу. Кое-как перебиваются натуральным хозяйством, случайные заработки уходят на выпивку. Пьют поголовно, включая девушек и подростков. Печальный результат полувекового коллективного хозяйствования - Нечерноземье в литовском варианте.
Банный союз из нескольких семейных пар существует два года. Что бы ни случилось, в субботу все должны быть в бане. Прогулы без уважительных причин общественность не одобряет. В компании четкое распределение обязанностей: ответработники по дровам, заготовке веников, повара, уборщики и посудомойки. На вершине банной иерархии плотный здоровяк Саша. В мирской жизни он просто начальник смены на станции; в субботней - Главный Банщик. Он еще и великолепный кулинар, бард и душа компании.
Великое таинство омовения начинается часов в пять дня, заканчивается около полуночи. Я выдержал лишь четыре захода в парилку и по сокращенной программе - без сигания в прорубь. Надо было считаться с большим перерывом в банном опыте и продырявленными шприцами деснами. Зато испробовал все виды веников: березовый, дубовый, можжевеловый. Жаль не сезон, не было крапивного.
Обычно компания гоняет чаи из трав и ягод, но по случаю гостя и дня рождения Саши на столе вина, коньяк, водка. Именинник приготовил изумительный шашлык, а хозяйка усадьбы и бани - торт. Из-за этих проклятых зубов я первый раз в жизни не ем шашлык, а сосу. Докатился! Одно утешение, водку уже можно пить без проблем.
Пьем за Сашу, женщин и... 1000-летний юбилей ПВО России. По версии именинника, в этот день ровно тысячу лет назад Добрыня Никитич сбил оглоблей в небе Змея Горыныча.
В камине трещат дрова. Мы - в простынях и халатах, разомлевшие от бани, шашлыка и выпивки. Саша поет под гитару песни моей молодости.
...Ребята, оставьте меня здесь. Я не хочу возвращаться в эту безбанную Америку!
РИГА
На следующее утро Сергей с Олей провожают меня через литовско-латышскую границу и в Даугавпилсе сдают в распоряжение сына. Сын встречал меня в Вильнюсе, но на следующий день умчался в Ригу. Бизнес не знает выходных, особенно, когда он только-только проклюнулся на свет.Перспектива провести несколько дней в холостяцкой берлоге мне не пришлась по вкусу, и я снял номер в симпатичной гостинице возле театра "Дайлес". Относительно недорого и центр рядом. Плюс я мобилен, сын отдал мне машину вместе с шофером. Самостоятельно в Риге я смог бы доехать не дальше первого перекрестка. Машин - море. Дорожные разметки, кажется, не обновлялись со времен советской власти и по одной полосе умудряются идти в два - три ряда. Бампер в бампер и на приличной скорости. Реакции местных водителей можно только завидовать. Как они умудряются не бить друг друга в этом броуновском движении, не имею понятия. И еще надо не влепиться во встречный транспорт при обгонах занимающих всю полосу автобусов и троллейбусов. О парковках лучше не заикаться. В старой части города они только платные, но еще попробуй найти и втиснуться в свободное местечко.
Для меня mystery - зачем машина среднестатистическому рижанину? Если бы в Америке был такой общественный транспорт, я на следующий день продал бы свою "Короллу". Рига и мой Луисвилл почти одинаковы по числу жителей. Но в Луисвилле ходят только автобусы, да и то в час по чайной ложке. И то не по всему городу, и не по воскресеньям. После восьми вечера их нет вообще. В Риге - трамваи, троллейбусы, автобусы, автобусные маршрутки, просто маршрутки, такси, электрички. С пяти утра до поздней ночи. Без выходных и праздников, без проблем и "часов пик". Что этому рижанину надо? Зачем ему разбитые дороги, ремонты, парковки, запчасти, пробки, страховки, штрафы коррумпированной полиции, бензин вдвое дороже американского?.. Загадочная латышская душа.
В Риге у меня есть частные дела: кого-то навестить, кого-то увидеть. Но такое ощущение, словно прошла целая эпоха. Прочесываю по фамилиям телефонный справочник - искомые люди не значатся. Телефоны из старого блокнота...
Тот же результат.
Иных уж нет, а те далече: Россия... Германия... США... Израиль. У других крутые кульбиты. Мой сын когда-то заканчивал курсы барменов и проходил практику в одном популярном в то время рижском кафе. Его коллегами были прохиндеистая барменша Марина и ее муж официант Виталик. В общем, неплохие ребята, но типичные представители своей профессии. Недолить, обсчитать, обжулить - норма поведения.
Уже по приезде сын ошарашивает: "Отец, ты помнишь официанта Виталика? Так он попом работает". Я счел новость плоской шуткой. Сын дал номер телефона - звони. Трубку снимает Марина. Первые охи - ахи. Осторожно спрашиваю насчет Виталика. Ответ: "Он теперь не Виталик, а отец Виталий. У него утром служба в храме, можешь зайти".
Мы общались с о. Виталием на боковой скамье собора. Я рассказывал о моей церкви, он о злодейке - первой жене, умыкнувшей сына-подростка в Америку. И теперь преподобный отче не знает, как его вернуть. Было ощущение какого-то сюрреализма. К бывшему официанту в рясе подходили верующие за благословением, целовали дважды женатому священнику руку, за три квартала от церкви в магазине меховых изделий торговала шубами экс-барменша, а ныне матушка - попадья Марина. Чудны дела твои, Господи!
Мои туристические "обязанности" усложняются. К Риге приходится примерять не только Америку, вдобавок еще и Литву. Не в обиду литовцам, по сравнению с Ригой Каунас безусловно провинциален. Латвийская столица за десять лет заметно похорошела, особенно ее главная туристическая приманка - Старая Рига. Отреставрированы десятки исторических зданий. Не узнать бывшую площадь Латышских стрелков, ныне Ратушную. В ее центре полностью воссоздан разрушенный во время войны дом Братства Черноголовых, стоявший в Риге с 14-го столетия. Здание потрясающей красоты - наверняка один из лучших памятников архитектуры Европы. Рядом заканчивается возведение Ратуши.
Фото автора
Добавить комментарий