К истории одной недружбы: Игорь Стравинский и Сергей Кусевицкий

Сергей Кусевицкий

Публикация писем великих русских композиторов неизменно вызывает огромный интерес во всём мире, хотя и явно отстаёт от глобальной популярности их музыкального творчества. Рахманинову повезло - письма его, далеко, правда, не все, были собраны и изданы в Москве ещё в 50-е годы, а затем переизданы в расширенном виде.¹ Ждут своего полного издания лишь фрагментарно опубликованные в разного рода научных сборниках великолепные по литературному стилю письма Прокофьева. Начата только работа по изданию и комментированию переписки Шостаковича.²

Опубликованная Робертом Крафтом по-английски переписка Стравинского не издана в оригинале. Исключение - великолепно откомментированные письма Стравинского к русским корреспондентам³.

Переписка между семьями Игоря Стравинского и Сергея Кусевицкого, хранящаяся в Архиве Кусевицкого в Библиотеке Конгресса, Вашингтон (в дальнейших ссылках: АК-БК), охватывают период 1924-1957 годов. С сутью её мне хотелось познакомить читателей "Чайки".

* * *

В искусстве художники, как и люди в самой жизни, нередко встречаются друг с другом и, не находя общности интересов или характеров, расходятся. Куда реже - пронося сквозь годы творческое сотрудничество, становятся друзьями. И уж совсем редко, сотрудничая несколько десятилетий, так и не становятся близкими один другому...

Ещё с 10-х г. г. XX века Кусевицкий боролся за Стравинского. Боролся с конкурентами, желавшими - кто из соображений творческих, кто из чисто коммерческих - первыми представить публике сочинения композитора. Публикация им в Российском музыкальном издательстве (РМИ) балетов "Петрушка" и "Весна священная" и их концертные премьеры вызвали огромный интерес культурной России, способствовали во многом утверждению творчества композитора.

Блистательно запечатленная в "Петрушке" атмосфера русской провинциальной ярмарки - с балаганом, где давались шуточные театральные представления и "гремела" музыка, с аттракционами и ряжеными, бесчисленными лотошниками, кудахтающими курами и возами с разного рода снедью - была памятна Кусевицкому с детства, когда вместе с отцом и братьями он странствовал в составе клезмерского ансамбля по северным провинциям России⁴.

Боролся Кусевицкий также и с консервативной частью публики и критики, не готовой к восприятию новаторской музыки композитора. "Весну священную", к примеру, называли "свалкой нечистот"⁵, "музыкальным шарлатанством"⁶. Боролся, наконец, и с самим собой, ибо ему недоставало поначалу дирижёрской техники для воплощения партитур Стравинского.

Композитор знал в ту пору Кусевицкого-дирижёра понаслышке. О русских премьерах ему, жившему вне России, сообщали друзья. Условием сотрудничества с РМИ композитор поставил публикацию всех своих сочинений. Кусевицкий пошёл на это. Многие из них были изданы ещё до войны 1914 года. Война и две русские революции развели музыкантов, да и судьба самого РМИ, учреждённого Кусевицким на территории Германии, оставалась неясной.

После эмиграции Кусевицкого из России (1920) ему удалось вернуть Стравинского в РМИ, где публиковались едва ли не все его новые сочинения вплоть до "Персефоны" (1934). Музыка композитора постоянно сохраняется в программах дирижёра - Симфония псалмов, опера "Эдип", Фортепианные концерт и Каприччио, "Аполлон Мусагет"...

Многократно блистательно воплощается Кусевицким так непросто давшаяся ему "Весна священная". В 1939 году американский критик Олин Дауне подчеркнёт, что в его интерпретации... "с одной стороны первобытные мощь и неистовство, с другой - глубокое таинство и поэзия, и меланхолия, и даже нежность - гигантские внутренние силы, которые балансируют одна другую..."⁷. Отталкивания и притяжения то и дело чередовались в отношениях Стравинского и Кусевицкого, причём, как убеждает их переписка, первые явно преобладали над вторыми. Было тому немало причин.

Игорь Стравинский

Совершенно несхожими представляются происхождение и жизненные судьбы Стравинского и Кусевицкого. Отцом композитора был знаменитый русский оперный певец Фёдор Стравинский - человек разносторонне образованный, тесно связанный со многими выдающимися деятелями культуры, свободно говоривший на четырёх европейских языках. Отцом дирижёра - скромный еврейский скрипач-клезмер, четверть века отслуживший в николаевской армии. Ни по материальному своему положению, ни по своему интеллектуальному уровню он не в состоянии был дать детям хорошего образования. Детство Кусевицкого проходило в Вышнем Волочке вдали от большой культуры, с отцом он порвал, сначала сбежав в Москву, чтобы учиться музыке, а затем, приняв христианскую веру и крестившись - без чего невозможно было еврею в царской России не только учиться, но и жить за чертой оседлости.

Очень несхожими были характеры Стравинского и Кусевицкого, диаметрально противоположными их взгляды на музыкальное исполнительство. Ученик и последователь дирижёра-романтика Артура Никиша, Кусевицкий не мог быть близок Стравинскому, по убеждению которого миссия исполнителя должна быть ограничена донесением до слушателя авторского текста. К тому же, первое непосредственное впечатление композитора о дирижёре оказалось сопряжено летом 1921 года с самой печальной страницей творческой биографии Кусевицкого - провалом премьеры в Лондоне Симфонии для духовых инструментов Стравинского.

Наконец, антисемитизм Стравинского также не мог не влиять на его отношение к Кусевицкому. Таких "не-арийцев", как композитор Артур Лурье или скрипач Самуил Пушкин, с которыми на протяжении многих пет Стравинский поддерживал дружбу, он считал, по-видимому, "хорошими евреями". Ко всем же другим относился достаточно определённо. Антисемитизм никогда не был для него, как для Шостаковича, синонимом антигуманизма. Он не подписал в 1933 году присланную ему Отто Клемперером петицию в защиту музыкантов-евреев, которые лишились в фашистской Германии работы. Не ответил в 1939-ом на письмо Арнольда Шёнберга и Леопольда Годовского с просьбой помочь строительству консерватории в Палестине. Более того - не брезгал выступать в Германии Третьего рейха и в Италии Муссолини. Что же до Кусевицкого, то в 1921 году, отвечая на совет Сергея Дягилева "... остерегаться от услуг всех этих музыкальных жидов"⁸, композитор с презрением писал о "жидовско-немецком менталитете" дирижёра и его окружения⁹.

В своём отношении друг к другу музыканты руководствовались нередко чисто прагматическими соображениями. Преклоняясь перед гением Стравинского, Кусевицкий не забывал, конечно, что сочинения композитора, наряду с сочинениями Прокофьева, дают наибольший доход РМИ, новые контракты на сценические и концертные исполнения во многих странах, остаются наиболее привлекательными новинками в программах собственных его концертов. Стравинский, в свою очередь, нуждался в Кусевицком - и как издателе, и как дирижёре, особенно как в музыкальном директоре Бостонского оркестра (1924-49). По заказу Кусевицкого композитором был написан "Фортепианный концерт" (1923-24), исполненный им впервые под его управлением (1925). "Симфония псалмов" стала результатом заказа Бостонского оркестра (1930), что было особенно важным для Стравинского после смерти в 1929 году главного его покровителя Сергея Дягилева. По заказу Фонда Кусевицкого сочинена посвящённая памяти Наталии Кусевицкой "Ода" (1943).

При всех отличиях характеров музыкантов, в одном они сходились - честолюбии. К счастью, ему соответствовали их необыкновенные дарования и огромная творческая продуктивность. Сохраняя на протяжении десятилетий деловые и даже личные контакты с Кусевицким, не раз гостя у него и во Франции, и в Бостоне, Стравинский не был его поклонником - ни как дирижёра, ни как человека. Кусевицкий старался принимать Стравинского-человека таким, каким он был. Характерно, что пока Кусевицкий возглавлял Бостонский оркестр, композитор выступал с ним как солист-пианист и дирижёр чаще, чем с любым другим из американских оркестров, а после выхода его на пенсию не был приглашен в Бостон ни разу.

...Смерть примиряет порой даже врагов. Иногда, однако, смерть одного человека обнаруживает истинное к нему отношение со стороны другого - вне зависимости от того, были они друзьями или врагами. Переписка Кусевицкого со Стравинским убеждает, что истинной дружбы между ними так и не сложилось. Но и при этом трудно было ожидать такого отношения к смерти Кусевицкого, какое было выказано Стравинским.

"Смерть Кусевицкого огорчила И[горя] С[травинского], но только как несвоевременный сюрприз: он не выразил ни единого слова сожаления, и когда позвонили, попросив его сделать заявление по этому поводу, он сделал его с такой неохотой, так неуважительно и снисходительно, что оно не могло быть использовано, - пишет Роберт Крафт. - Иногда он показывает слишком ясно, что склонен относиться к людям, исходя более из того, нужны они ему или не нужны (Кусевицкий был уже не нужен), чем как к людям самим по себе"¹⁰. Невольно вспоминаются исполненные иронии слова самого Кусевицкого: "Когда меня спрашивают, почему обо мне он [Стравинский. - В.Ю.] умалчивает, а так расшаркивается перед дирижёрами, которые, в сущности, ничего для него не сделали, я отвечаю, что я так много для него сделал, что у него нет слов для выражения своей благодарности"¹¹.

* * *

- Статья о письмах без самих писем? - спросит, быть может, недоуменный читатель. Мы не разделяем его недоумения. Смысл статьи заключался для нас вовсе не в публикации самих документов, а в рассказе о том, почему интересно знакомство с ними. Ещё и ещё раз убеждают они в некоторых непреложных истинах. Во-первых, творческое сотрудничество двух художников, притом плодотворное, возможно и без поклонения их друг другу. Во-вторых, жизнь музыканта, даже такого последовательно принципиального, как Кусевицкий, невозможна без умения прощать, делать уступки, идти на компромиссы, не изменяя при этом своим основным принципам. Кусевицкий прощал Стравинскому измены - и когда первое исполнение "Симфонии псалмов" состоялось не в заказавшем её Бостоне, а в Брюсселе, и когда Стравинский отдал партитуру скрипичного концерта, а затем и балета "Игра в карты" в издательство Schott'a. "...Поступок Стравинского вызвал глубокое отвращение", - писал он, будучи убеждён: композитор..."понимал, что делает гнусность по отношению к нашему издательству"¹². Дирижёр продолжал, однако, исполнять произведения Стравинского, а РМИ - издавать их. Именно Кусевицкий хлопотал в 1939 году об американской визе для Веры Судейкиной - будущей второй жены Стравинского...

Для любителей эпистолярии приведём, тем не менее, два из 105 писем музыкантов. Полностью они публикуются Музеем музыкальной культуры имени М.И.Глинки в Москве.

* * *

Сергей Кусевицкий - Игорю Стравинскому, 4 декабря 1928, Бостон¹³.

Дорогой Игорь Федорович!

Я Вам не писал до сих пор, потому что ждал исполнения "Аполлона" в Нью-Йорке, которое состоялось 22 ноября и имело такой же огромный успех, как и в Бостоне. Публика в восторге, музыканты страшно любят это играть.

Мы уже успели сыграть "Аполлона" семь раз и, конечно, будем ещё исполнять¹⁴. Все приходят в восторг от Стравинского, которого так же приятно слушать, как Генделя. Что касается критики, то, как Вы знаете, везде среди них есть ослы, вроде Парижского Vuillermoz¹⁵, но есть и свежие люди, как Хендерсон¹⁶ или наш бостонский Паркер¹⁷.

Жизнь наша течет обычно - концерты да репетиции. Выбирали Президента, было много волнений в нашей стране. Выбрали хорошего человека: музыку любит и русских любит...¹⁸. Буду страшно рад узнать, как Вы и все Ваши поживаете. Хорошо ли Светик¹⁹ на рояле занимается?

Горячий привет от нас обоих

С. Кусевицкий

* * *

Игорь Стравинский - Наталии и Сергею Кусевицким

30 декабря 1928, Ницца²⁰.

Дорогие друзья!

Шлю Вам в наступающем году тысячу пожеланий здоровья, преуспевания и удовлетворённости от многотрудной работы. Очень благодарю Вас, Сергей Александрович, за добрые строки. Порадовался успеху "Аполлона" в Америке, который так нелепо был преподнесен вашингтонской публике год тому назад, что даже благорасположенные к моей музыке люди просто ее не заметили, а враги бодро потирали руки, радостно учитывая все последствия неудачи²¹. Спасибо Вам.

* * *

Провел премьеру "Феи"²² с большим успехом²³. Если бы не я сам у дирижерского пульта, то абсолютно неспособная вести свое дело Рубинштейн со С(тра)рамом²⁴ погубили бы её. Дягилев ревнует, Вюиллермоз негодует, парижская муз[ыкальная] молодёжь восторгается, словом, всё как полагается.

Ваш Игорь Стравинский

¹С.Рахманинов. Литературное наследие. т. т. 1-3. Составитель - редактор З.Апетян. Москва: "Советский композитор", 1978-1980

²Из недавних изданий назову: Письма к другу. Дмитрий Шостакович - Исааку Гликману. Составление и комментарии И.Гликмана. Петербург: "Композитор", 1993; Письма Дмитрия Дмитриевича Шостаковича Борису Тищенко с комментариями и воспоминанииями адресата. Петербург: "Композитор", 1997; Дмитрий Шостакович в письмах и документах. Редактор-составитель И.Бобыкина. Москва: Государственный центральный музей музыкальной культуры имени М.И.Глинки, 2000.

³И.Ф.Стравинский. Переписка с русскими корреспондентами. Материалы к биографии. Составление В.Варунца. т.1: 1882-1912, т.2: 1913-1922. Москва: "Композитор", 1998-2000; т. т. 3-4 - в производстве.

⁴Живым напоминанием собственной юности сделается для Кусевицкого много лет спустя письмо композитора Фомы Гартмана. Родившись и проведя юность на Украине, он хорошо помнил традиции подобных же клезмерских ансамблей. "Состав оркестров, - писал Гартман, - менялся в зависимости от количества извозчиков, на которых они приезжали - одного или двух. Помимо возницы, на извозчике умещалось пять человек, и поэтому состав "один извозчик" был твердо установлен: бас-труба, альт (струнный), скрипка, флейта и пистон. При двух же извозчиках состав оркестра был исключительно роскошен - прибавлялись кларнет, тромбон, турецкий барабан и скрипачи, которые привозили с собой и медные инструменты. Нот не полагалось - все играли наизусть, с необыкновенно живым бойким ритмом, который потом переходил в жалобные грустные мотивы" (Фома Гартман. Письмо к Сергею Кусевицкому, без даты, Париж. - Ак-БК).

⁵Цезарь Кюи. Письмо к Марии Керзиной, 16 февраля 1914 года. Петербург. В кн.: Цезарь Кюи. Избранные письма. Ленинград: "Музыка", 1955. с. 446.

⁶Л[еонид] Сабанеев. "Концерт Кусевицкого", "Голос Москвы", 6 февраля 1914.

⁷Olin Dawnes. "Series Here Ended by Koussevitzky", "The New York Times", April 2, 1939.

⁸Сергей Дягилев. Письмо к Игорю Стравинскому, 25 или 26 июля 1921, Лондон. Цит. по публикации: Виктор Варунц. "И. Ф.Стравинский - С.П.Дягилев. Переписка", "Музыкальная академия" 1996, 3-4. с. 189).

⁹Игорь Стравинский. Письмо к Сергею Дягилеву, 27 июля 1921, Ангпет. Цит.: Там же. с. 190.

¹⁰Robert Craft. Chronicle of a Friendship. Nashville, London: Vanderbilt University Press, 1994. p. 51.

¹¹Сергей Кусевицкий. Письмо к Гавриилу Пайчадзе, 18 ноября 1936, Бостон. - АК-БК.

¹²Сергей Кусевицкий. Письмо к Гавриилу Пайчадзе, 5 января 1931, Бостон. АК-БК.

¹³Письмо написано по-русски, машинопись.

¹⁴Балет Стравинского "Аполлон Мусагет" сочинялся по заказу Библиотеки Конгресса в Вашингтоне. В июне 1928 года в РМИ были опубликованы клавир, партитура и оркестровые голоса "Аполлона Мусагета". Выгодный для РМИ контракт на сценическую постановку балета в Германии, Австрии, Швейцарии и Голландии был заключён РМИ с известной русской танцовщицей и хореографом Идой Рубинштейн (1885-1960).
12 июня 1928 года Кусевицкий присутствовал на премьере "Аполлона" в Парижском театре Сары Бернар. Дягилев пригласил для его постановки Джорджа Баланчина (1904-1983), дирижировал сам Стравинский, в заглавной партии выступал Серж Лифарь (1905-1986). Необычная для Стравинского простота и прозрачность музыки явились для парижан не меньшим сюрпризом, чем самые смелые новации композитора. Кусевицкий сделался одним из наиболее горячих поклонников "Аполлона". В октябре 1928 года, вернувшись в Америку, он дирижирует музыку балета в Кэмбридже (11 октября) и Бостоне (12 и 13 октября), затем в Нью-Йорке.

¹⁵Эмиль Вюиллермоз [Vuillermoz] (1878-1960) - французский музыкальный критик, ученик Габриэля Форе, со-основатепь и редактор журнала "S. M. I" ("Societe Musicale Independante"). Публиковался едва ли не во всех французских газетах и журналах 20-30-х годов. "Вюиллермоз [...] знает, как читать партитуры, но он и не понимает, и не чувствует музыку, только видит её. Он являет собой тип сухого схоластика", - писал Кусевицкий. (Serge Koussevitzky. Letter to Philip Hale, October 9, 1928, Boston. - АК-БК).

¹⁶Вильям Джеймс Хендерсон [Henderson] (1855-1937) - американский музыкальный критик; публиковался в газетах "The New York Times" (1887-1902), "New York Sun" (1902-1920, 1924-1937).

¹⁷Хенри Тэйлор Паркер [Н. T. Parker], псевдоним - Н.Т.Р. (1867-1934) - один из корифеев бостонских музыкальных критиков, обозреватель газеты "Boston Transcript".

¹⁸В ноябре 1928 году 31-ым Президентом США был избран Герберт Кларк Гувер [Hoover] (1874-1944). Ровесник Кусевицкого, Гувер оказался кровно причастным к судьбам России. Будучи в 1921-1928 годах министром торговли США, он стал инициатором программы "Продовольственной помощи голодающей России (1921-22)".

¹⁹Сын композитора Святослав (Сулима) Стравинский (1910-1994) часто выступал вместе с отцом, исполняя под его управлением Каприччио для фортепиано с оркестром (1928-29). Для него Стравинским был написан Концерт для двух фортепиано (1935), впервые исполненный ими 21 ноября 1935 года в Париже в зале Гаво.

²⁰Открытка написана по-русски, машинопись.

²¹Премьера "Аполлона Мусагета" состоялась 27 апреля 1928 года в рамках фестиваля камерной музыки в Библиотеке Конгресса в Вашингтоне. Постановка балета в концертной форме была осуществлена русским хореографом Адольфом (Эмилием) Больмом (1884-1951) при участии русского художника Николая Ремизова (псевдоним Ре-Ми, 1887-1975) и Филадельфийского оркестра под управлением американского дирижёра Ганса Киндлера (1892-1949). Композитор не раз выражал неудовлетворение вашингтонской премьерой "Аполлона".

²²Балет-аллегория "Поцелуй Феи" сочинён Стравинским в апреле-октябре 1928 года по заказу Иды Рубинштейн. Литературной основой балета сделалась сказка Андерсена "Ледяная дева" ("Снежная королева"). Премьера балета состоялась в срок, а в декабре того же 1928 года РМИ выпустило в свет его клавир.

²³Премьера балета "Поцелуй феи" состоялась под управлением Стравинского 27 ноября 1928 года в парижской Grand Оpera (труппа Иды Рубинштейн, хореография Брониславы Нижинской - первого постановщика "Свадебки", художник - Александр Бенуа).

²⁴Вальтер Страрам [Straram] (1876-1933) - французский дирижёр, в концертах которого в Париже звучало много современной музыки, в частности, сочинений Стравинского и Прокофьева. Скобки, поставленные Стравинским при написании фамилии дирижёра, говорят об ироничном к нему отношении композитора.