Пещера забытых снов
Cave of Forgotten Dreams
Art houses
Режиссер Вернер Херцог
Как нам повезло, что Миттеран, министр культуры Франции и племянник бывшего президента — поклонник творчества Вернера Херцога! 69-летний немецкий режиссер с мировым именем, живущий в Лос-Анджелесе — человек редкого таланта. Благодаря Миттерану он получил разрешение французского правительства снять эту картину.
Херцог, внук археолога, с детства интересовался древностью. Когда ему было 12 лет, он бегал за мячами на теннисном корте, чтобы заработать на покупку книги про пещеры Ласко с их знаменитыми рисунками, насчитывающими 17 тысяч лет от роду. Юный Вернер очень огорчился, узнав, что рисунки пострадали от дыхания экскурсантов — им вреден углекислый газ.
В 1994 году трое альпинистов во главе с Жаном-Мари Шове путешествовали по живописной долине реки Ардеш в юго-западной Франции. Из еле заметной расщелины потянуло ветерком. Так была открыта огромная пещера, названная по имени Шове. Кроме массы сталактитов и сталагмитов, кроме тысяч костей животных, съеденных гигантскими пещерными медведями, в ней оказались поразительные наскальные рисунки. Им 32 тысячи лет, это самая древняя живопись, известная человечеству. Она была создана на грани перехода от неандертальцев к людям палеолита.
В 2008 году в "Нью-Йоркере" появилась статья Джудит Терман о пещере Шове. Автору статьи в пещере побывать не удалось. Франция, наученная горьким опытом Ласко, закрыла туда доступ. Только два раза в год в Шове допускают небольшие группы ученых. Но когда продюсер Херцога показал ему статью, режиссер так воодушевился, что стало ясно: он преодолеет все преграды. И преодолел. Ему разрешили.
Франции в благодарность бесплатно отданы права на показ фильма в школах и музеях.
Херцог снимал шесть дней, по четыре часа в день. С ним был оператор и двое помощников, они пользовались тремя осветительными приборами. В пещере проложены узкие металлические дорожки. Херцог заметил своим зорким глазом и с удовольствием показал нам, как деликатно в нужных местах они огибают сталагмиты. На дорожках нелегко было разместить громоздкую аппаратуру. Дело в том, что режиссер решил сделать фильм стереоскопичным. Вообще-то к системе 3D он относится скептически. Считает, что порнофильм в ней снимать можно, а романтическую комедию нельзя. Но наскальную живопись на изгибающихся подземных стенах решил показать объемно. (Я видела обычный вариант, так что не знаю, как это получилось). Критик "Лос Анджелес таймс" Кеннет Теран назвал фильм замечательным подарком Херцога всем нам. Это правда.
На сайте "Гнилые помидоры" картину одобряют 96 процентов критиков и 74 процента зрителей.
Трудно переоценить ее чисто познавательное значение. Как иначе мы смогли бы увидеть эти выразительнейшие изображения не только бизонов и лошадей, но и львов, и носорогов, населявших те места в ледниковый период? Херцог сказал про эти рисунки: "В них есть что-то молодое, что-то динамичное и уверенное".
Французские палеонтологи устраивают нам в фильме небольшую научную экскурсию. Но это не научно-популярный фильм.
Херцог вглядывается в рисунки так пристально, словно хочет проникнуть, по его словам, в "раннее предвестье того, как складывалась душа современного человека". Кто были эти люди? Режиссер (он сам читает авторский текст) задает этот вопрос снова и снова. Пещера молчит. В ней такая тишина, что Херцог дает нам услышать биение человеческого сердца. Потом вступает музыка, написанная постоянным соавтором Херцога Эрнстом Райсегером. Кое-где он использует звучания, подобные звуку доисторических флейт, сделанных из птичьих костей.
Микеланджело Антониони точно определил суть таланта Херцога, заметив, что он балансирует на лезвии ножа между реальностью и сюрреализмом.
Финал "Пещеры" снова подтверждает это суждение.
Покинув пещеру, Херцог вдруг показывает нам два огромных серых конуса, окутанных паром. Это атомная электростанция, которая находится в тридцати километрах от Шове. И тут же, вблизи, что-то вроде биологической станции. Или оранжереи? В водоеме под стеклянной крышей плавают... крокодилы. Мало того — они альбиносы. Зрелище белоснежного крокодила, который безмятежно нежится в прозрачной воде, производит трудно передаваемое словами, но сильное впечатление...
Мне кажется, что Херцогу небезразличны рептилии. По-моему, он считает, что они посланы нам из ада. Я так решила после его недавнего фильма The Bad Lieutenant. Николас Кейдж играет там полицейского, неплохого парня, который из-за жадности к деньгам теряет совесть, продается преступникам и губит свою душу. На мой взгляд, фильм просто замечательный. Поскольку дело происходит в Нью-Орлеане, то на экране иногда возникают эти самые рептилии. То змея плывет в темной воде. То крокодил проползает по дороге. То жуткая игуана застыла на столе. Они не связаны с фабулой, но с сюжетом — очень даже. Как бы отмечают вехи падения героя.
Оказалось, не мне одной чудится, что эти создания изначально зловещи. В повести Фазиля Искандера "Поэт" написано: "...Нравственно здоровый человек, глядя на изысканно окрашенную змею, не чувствует ее красоту, а чувствует отвращение к ее узорчатой красивости. Он воспринимает ее красивость как отвратительную маскировку зла".
Из-за этих белых крокодилов у меня была короткая беседа с пожилой зрительницей. В нашем арт-хаусе зрители иногда любят обменяться впечатлениями с незнакомыми людьми. Эта немолодая блондинка спросила меня, как я поняла финал. Я стала что-то бубнить, мол, он воздействует на подсознание, а оно неразговорчиво. А моя собеседница поняла финал так, что не надо строить атомные электростанции. Какой ужас был в Японии. Вот и Германия от них уже отказывается. И белые крокодилы, возможно, намек на вредоносность радиации. Я осторожно возразила, что как же обойтись без энергии? Людей-то все больше и больше, скоро начнут сваливаться с планеты. И, как мне кажется, все наши беды происходят в первую очередь от этой перенаселенности. "А разве не от жадности?" — сказала блондинка. Это всех американцев так учат уже сорок лет — что корень зла в капиталистической жадности, в жажде наживы, greed. Такой ползучий марксизм в местной упаковке. Я пробормотала, что, по-моему, нет, не от жадности. Тут она потеряла ко мне всякое доверие и даже не сказала дежурную фразу, что со мной было приятно поговорить.
Так что у нас с ней осталось нерешенным, зачем в фильме белые крокодилы. Вообще-то, по-моему, Херцог просто пленился их фотогеничностью.
Но что они из ада — это точно.
****
***** — замечательный фильм
**** — хороший фильм
*** — так себе
** — плохой фильм
* — кошмарный
Добавить комментарий