Frank Dielitz - w.jpg
В своей книге автор рассматривает сложные послевоенные отношения Москвы и Киева с Западной Украиной вообще и со Львовом в частности. Профессор Риш утверждает, что Советский Союз своей имперской политикой превратил Львов в антисоветский город, что в расшатывании и затем в развале СССР немалую роль сыграла антиимперская оппозиция на окраинах, особенно на западных.
Как возник у автора интерес к Львову и желание сделать этот город главным героем его книги?
Уильям Риш ответил:
— Почему я заинтересовался Львовом? Потому что сама история Украины очень увлекательна. Мне было интересно, почему украинцы, зажатые между Россией и Польшей, не стали ни русскими, ни поляками. А Львовом я заинтересовался ещё в начале 90-х годов будучи аспирантом университета. Один мой коллега, приехавший из России, сказал, что Украина довольно скоро вновь объединится с Россией, а другой аспирант сказал мне, что Львов никогда добровольно не сделает этого. Мне стало интересно, что это за город, который стал центром украинского национализма и антисоветизма? Насколько такая репутация города соответствует действительности? Почему Львов отличается от других городов страны, а Западная Украина от Восточной или Южной? Ещё заинтересовался, как Львов, оказавшийся в составе СССР в результате Второй мировой войны, воспринял советский социализм и весь так называемый «советский эксперимент»...
— Какую роль играл Львов в советские времена?
— Это интересный вопрос, потому что во многих отношениях Львов был более открытым для Запада. Город посещали западные туристы. Власти СССР старались создать городу образ «украинской Флоренции». В определённой степени Львов стал окном Запада в Украину, и одновременно советским окном на Запад. И сегодня европейцы воспринимают Львов как наиболее прозападный город, хотя и своеобразный, причём, своеобразный настолько, что может возникнуть вопрос, а действительно ли Львов западный город?
— Во времена Советского Союза Львов активно сопротивлялся советской системе или предпочитал компромисс с ней?
— Я думаю, что это был город важных компромиссов, потому что это связано с историей Львова, который в разные времена находился под управлением то Польши, то Австрии, то России. Когда город оказался в составе СССР, Львову пришлось ради выживания идти на компромисс с сильной властью, широко использовавшей методы террора и слежки. Одно из условий компромисса, на которые Львов легко согласился, — превращение города из польского в украинский, из многонационального в мононациональный. С другой стороны, украинизация города натыкалась на сопротивление партийной коммунистической верхушки и местных партийных активистов. Нечто похожее происходило и с республиками Балтии, которые после Второй мировой войны вынуждены были идти на компромисс с Советской властью, когда Москва пыталась представить прибалтийские республики моделью советского социализма для Запада. Но, как известно, в конце 80-х годов от всех этих компромиссов отказались очень легко.
— Вы говорите о политических компромиссах. Но в социальном и культурном плане сопротивление оставалось?
— О, да. И что интересно: Киев, столица Украины, тоже оставался центром социального и особенно культурного сопротивления советизации республики. Интеллигенция со всей Украины проводила неформальные встречи, обсуждая способы сохранения национальной самобытности, языка, культуры. Но Львов играл в этом особую роль. Например, в 1965 году аресты интеллигенции во Львове вызвали протесты киевской интеллигенции. Киевские интеллектуалы выступили в защиту арестованных. Писатели, такие как Валерий Шевчук, бывавшие во Львове, с восторгом отмечали, что жители Львова продолжают говорить по-украински. Для киевских интеллектуалов Львов был примером альтернативы советской системе и помогал восприятию Украины как части Европы, части Запада. Это было выражено в украинской литературе и в искусстве. Социально-культурное сопротивление заменило собой националистическое подполье, разгромленное советской властью после войны, когда фактически шла гражданская война между «западенцами» и украинцами, лояльными советской системе. После укрепления советской власти в западных областях Украины сопротивление приняло иные формы: борьба шла за сохранение национального языка, культуры, истории. Такое сопротивление возглавила украинская интеллигенция, игравшая ведущую роль в диссидентском движении на Украине. Здесь важную роль играл не только Львов, но и Киев. Однако во Львове чувствовалась бóльшая национальная гордость, не слишком совместимая с идеей единой семьи народов в Советском Союзе.
— Вы коснулись отношений Львова и Москвы, Львова и Киева. А что вы можете сказать об отношениях Львова и Варшавы?
— Это тоже интересный вопрос. Для львовян отношения с Польшей были сложными. Симпатии к польскому движению «Солидарность» испытывала, в основном, львовская интеллигенция. Остальные слои не слишком сочувствовали полякам. Здесь сработала и советская пропаганда, и давняя подозрительность украинцев в отношении Польши. Правда, во время познаньского восстания 1956 года, львовские студенты и городская интеллигенция явно предпочли бы польский вариант социализма сталинскому варианту. Речь тогда шла о формах социализма с украинскими корнями. Но память о столкновениях между поляками и украинцами на территории Западной Украины всегда лежала тенью на отношениях с Варшавой...
— Вы действительно считаете, что Львов сыграл какую-то роль в развале Советского Союза?
— Я бы сказал, что в развале Советского Союза Львов сыграл важную роль, потому что этот город по особому толковал понятие, что значит «быть украинцем». В это понятие входила связь с Западом, ориентация на Запад. У львовян была свежа память о послевоенных советских репрессиях, они воспринимали Советский Союз как империю, а не как семью народов, а советское правление ощущалось как иностранная оккупация, от которой нужно избавиться. В этом смысле Львов был солидарен с прибалтийскими республиками. Кстати, Киев в 80-х годах всё больше подпадал под влияние Львова, поскольку многие интеллектуалы из Львова переехали в Киев и стали играть очень важную роль в таком диссидентском движении как «Рух». В этом смысле львовяне внесли свой вклад в стремление Украины обрести независимость. Это стремление сыграло фатальную роль в распаде Советского Союза. К уходу стран Балтии Москва была готова, но уход Украины означал, что у Советского Союза нет будущего. Мы в этом убедились в декабре 1991 года, когда президенты России, Украины и Беларуси решили демонтировать Советский Союз.
— Какова, по-вашему, роль Львова сегодня и в ближайшем будущем?
— Мне лично как историку кажется, что то, что помогло Львову стать одним из важных лидеров дезинтеграции Советского Союза, может сделать этот город ведущей силой в возможной дезинтеграции Украины, или, по крайней мере, в глубоком расколе внутри Украины. А это, в свою очередь, станет препятствием на пути к созданию современного демократического общества в этой стране. В последние годы националистические организации во Львове отрицают некоторые факты прошлого, в частности, факты Второй мировой войны. Львовяне проявляют нетерпимость к национальным меньшинствам, что также является наследием прошлого, когда украинские националисты сотрудничали с нацистской Германией и уничтожали поляков и евреев. Такие тенденции неприемлемы для демократически мыслящих украинцев, стремящихся к единению Украины, к защите ценностей демократии. До распада Советского Союза Львов выступал за Украину, ориентированную на Европейский Союз и на европейскую политическую структуру, но теперь Львов, похоже, предлагает курс, который может вызвать отвращение у большинства украинцев.
Добавить комментарий