south w.jpg
Beasts of the Southern Wild
Режиссер Бен Зайтлин
Название фильма взято из цикла стихов «Песни невинности» (1789 год) Уильяма Блейка.
Репутацию 29-летнему режиссеру-дебютанту, американцу Зайтлину (по-нашему — Цейтлину) создали два фестиваля, наградившие этот фильм — Сандэнс в Америке (большой приз жюри) и Канны (лучший дебют и премия критиков).
Семь лет назад юный Зайтлин ездил по свету. Когда он был в Праге, где ночевал на уличных скамейках, случился ураган «Катрина». Это был конец августа 2005 года.
Зайтлин тут же поехал в Луизиану и снял там короткометражный фильм «Слава у моря» о людях, которые построили лодку из обломков и тем спаслись. Несомненно, им руководило сочувствие к жертвам катастрофы. Но позволю себе предположить, что у него были и прагматические соображения. «Катрина» надолго завладела умами страны. Вокруг нее разыгрались страсти. День и ночь выясняли, кто виноват в том, что прорвало плотину, что не все жители эвакуировались и так далее. Чернокожий рэппер Канье Уэст на концерте в пользу пострадавших заявил со сцены, что президенту Бушу нет дела до спасения черных. Негритянский режиссер Спайк Ли по следам событий сделал 4-часовой документальный фильм «Когда прорывает плотины. Реквием в четырех актах». В соответствии со своими воинственными убеждениями Ли сделал упор на страданиях негритянского населения как жертв не столько урагана, сколько расизма. В этой обстановке было ясно, что тема «Катрины» еще долго будет востребована, и начинающий кинематографист мог рассчитывать на внимание к ней. Как человек мирный, Зайтлин решил в полемику не ввязываться и сделать в Луизиане фильм, по его словам, «не про богатых против бедных или черных против белых, а больше про судьбу и волю» ее жителей, про то, как они «богаты дружбой, совместной жизнью и едой». (Я бы еще добавила «и питьем», потому что персонажи Зайтлина непрерывно хлещут спиртное из горла). Родители Зайтлина — специалисты по фольклору, и он, вероятно, разделяет их интерес к своеобразию разных групп населения.
В Луизиане режиссеру понравилось. Он попал на островок Жан-Шарль в 80 милях от Нью-Орлеана. Это болотистый кусочек суши, населенный каджунами (потомками беженцев 18-го века из франкоязычной Канады) и индейцами племени билокси-читимача. Морская вода размывает остров, подтачивает дома, убивает деревья. Защитную плотину собираются построить, но пока что ее нет.
Жизнь на острове скудная и трудная. Ее фактура привела Зайтлина в восторг. Увидев девочку, которая моется в мусорном баке, тучи мух и комаров, сохнущие повсюду сети для ловли креветок и раков, он ощутил прилив вдохновения и, по его словам, сказал себе: «Вот о чем надо снимать. Это край света. И живут здесь эти стойкие люди, которые отказываются уезжать. Я хотел бы прожить здесь год».
У приятельницы Зайтлина Люси Алибар была написана пьеса «Сочное и вкусное» про мальчика, у которого болен отец. Мальчик думает, что если отец умрет, то настанет конец мира. Зайтлин взял пьесу за основу сценария и радикально ее переработал. Вместо мальчика появилась девочка по имени Пончик. Мать ее бросила, она живет с пьяницей-отцом, который болен чем-то серьезным и беспокоится, что будет с дочерью после его смерти. Вместо белых каджунов или индейцев билокси Зайтлин сделал своих героев чернокожими — после «Катрины» это стало более актуально.
В 2008 году машину Зайтлина ударил пьяный водитель, и за свои поломанные кости режиссер получил 30 тысяч страховки. Это позволило ему рассчитаться с долгами и написать сценарий. А потом нашлась компания, которая дала миллион двести тысяч на производство фильма.
Чтобы найти Пончика, просмотрели якобы четыре тысячи девочек, пока не нашли хорошенькую шестилетнюю исполнительницу с пышной прической «афро» и с невероятным именем Куванжанэ Уоллис.
На роль отца взяли Дуайта Генри, владельца булочной-кондитерской из Нью-Орлеана, где завтракала съемочная группа. Генри долго отнекивался, потом согласился и не прогадал. Бурная реклама фильма помогла его бизнесу, так что теперь он открыл уже третью булочную. Играет он, для не-профессионала, вполне хорошо, так же, как и Куванжанэ. В недавнем интервью на телевидении ведущий Тэвис Смайли все допытывался у Генри, про что же этот фильм. И Генри неизменно отвечал: «Про выносливость» (resilience).
Действительно, чтобы жить в мире, показанном Зайтлиным, без выносливости не обойтись.
Пончик с папой Уинком обитают на вымышленном острове под названием Ванна, в лачуге, заваленной хламом и напоминающей помойку. Девочка ходит в самой подходящей обуви — резиновых сапогах. В таком же хаосе живут их белые старики-соседи, которые нередко валяются пьяными под столом, и все остальное население островка. Никто не работает и не моется. Когда ударяет ураган, народ не эвакуируется, а устраивает веселую попойку. А когда несимпатичные власти все-таки привозят островитян в больницу, они там дерутся с врачами, а Пончик выглядит очень недовольной, что ее помыли и одели в платьице. Чтобы придать всему этому значительность, Зайтлин заставляет шестилетнюю девочку произносить выспренние внутренние монологи про то, что она является крошечной частицей вселенной, и молоть еще какую-то глубокомысленную чепуху.
Среди луизианских каджунов сохранились старые поверья. Недавно я смотрела документальную телепередачу про работу тамошней полиции. Полицейских сегодня на полном серьезе вызывают для защиты от привидений и волков-оборотней. Зайтлин со своей любовью к фольклору придумал фантастических зверей ороков (под них загримировали свиней, приделав им клыки, покрыв шерстью и сняв с нижней точки, чтобы казались огромными). Прагматизм режиссера сработал и тут: ороки являются на остров из-за глобального потепления — оно растопило льды в их родной Антарктиде. Но в Ванне на их пути встает крошечная Пончик с решительным выражением лица, и зверям приходится ретироваться.
Вместе с другими девочками Пончик едет на катере доброго капитана в плавучий бордель для нефтяников. Может быть, одна из его обитательниц — ее мать. А может быть, и нет. Во всяком случае, женщины томно танцуют с детьми, заключив их в объятия.
Потом отец Пончика умирает, и на его похоронах фильм заканчивается, оставив меня с ощущением смутного недовольства. Он показался мне холодным и вообще каким-то «псевдо», отражающим только искренний интерес режиссера к необычному визуальному материалу. Кроме того, я не понимаю любования хаосом и тяги к опрощению и упадку.
На сайте «Гнилые помидоры» фильм нравится 86 процентам критиков и 83 процентам зрителей.
Куванжанэ, которой сейчас уже восемь лет, сказала в одном интервью, отвечая на вопрос, как ей работалось: «Сниматься было интересно, но я не ожидала, что вокруг будет такой беспорядок и грязь. Я не такая, я чистая, а меня заставляли прыгать по грязи».
Устами младенца глаголет истина.
**
***** — замечательный фильм
**** — хороший фильм
*** — так себе
** — плохой фильм
*— кошмарный
Добавить комментарий