Дана Голина
Внеси меня в список твоих
отвлеченных абстракций,
одною из «них» —
твоих тем героинь безымянных;
смакуй, проецируя
версии разных реакций
на боль, причиненную нам.
Не на трезвых и пьяных,
развязных иль строгих,
любимых иль нет мы делимы
в сознанье твоем
преломляясь сквозь фикции призму,
а на Коломбин, что в судьбе,
как в стихах, — анонимы,
и тех, кто по имени
к существованию вызван.
***
Внеси меня в список своих
огневых мастурбаций,
в контексте поллюций
я там буду классно смотреться,
когда в перспективе
настанет пора преломляться,
то я преломлюсь в темпе форте,
крещендо и меццо.
Сквозь фрикции призму
увидишь меня в Коломбине,
смакуя на ней свои версии,
можно под нею.
А ты арлекинул меня.
И теперь я ищу в героине
фантомы оргазмов,
а после болею, болею...
Иван Совков
Что Пушкин при царе родился,
Ему ужасно повезло,
Сегодня бы его нацисты
Прибили в Питере давно,
Почил бы с головой дырявой
Несостоявшийся поэт
За волос чёрный кучерявый,
За то, что африканец дед...
Стану на Есенина похожим,
Накручу я волосы свои...
***
Вышел я на улицу... и что же?
Вижу — озирается народ:
Пушкин, на Есенина похожий,
по проспекту Невскому идёт.
Он идёт неспешною походкой,
волос кучерявый там и тут,
и визжат от радости красотки,
и его сюртук на части рвут.
Было это вечером весенним,
сел у «Англетера» на крыльцо.
Вдруг из «Англетера» прёт Есенин:
с Пушкиным (не вру! — одно лицо!)
Волос кучерявый — чиста Пушкин,
и опять же — ростом невысок,
от такой, ребята, нескладушки,
я минут на десять занемог.
Но случилось вот что очень быстро:
(так всегда случается в совке):
Подошли к поэтам два нациста,
и обоих — шмяк! И по башке.
К моему прислушайтесь совету
на своём, на жизненном пути:
Брейте ваши головы, поэты!
Кучерявость нынче не в чести.
Светлана Саврасова
мне так хотелось Вас обнять
повадку Вашу перенять
потрафить каждому движенью
и даже головокруженью
ресницами Вам гладить шею
и пусть неловко, как умею,
отдать любовь свою простую
a Вы…
«простите, не танцую»
***
мне так хотелось к Вам прижать
себя, и радостно визжать,
потом согнуться, разогнуться,
и в поцелуе задохнуться,
ресницами Вам гладить шею,
потом бровями, — (я умею!),
и так-до самого рассвета...
А Вы..
«простите, шеи нету».
Добавить комментарий