Иван Толстой и его исторические путешествия
Давно хотела написать о передачах Ивана Толстого. Рассказал и показал он нам уже довольно много.
Мне запомнился его рассказ о дедушке, Алексее Толстом, об отцовской семье, где скрестились творческие линии графов Толстых (отец Ивана - Никита Толстой, сын писателя Алексея Николаевича Толстого) и Лозинских (мать Ивана - Наталья Лозинская, дочь поэта и переводчика Михаила Лозинского). В такой семье и дети родились особые, трое – Татьяна, Наталья и младший Иван - писательской тропы не миновали.
Иван Толстой начинал с медицины, но, видно, «дедовские» гены не дали ему в ней укорениться, потом он работал экскурсоводом в Пушкинских горах, учителем литературы... Две последние профессии требуют от человека умения интересно рассказывать. На радио «Свобода», где Иван Никитич работает с 1995 года (штаб-квартира в Праге), это умение очень ему пригодилось, так же, как и на российском ТВ.
Красивый, вальяжный, сидящий в просторном кабинете среди книг и реликвий – таким мы его видим на телеэкране. Почему-то мне всегда казалось, что он представитель какой-то старой эмиграции, чуть ли не дореволюционной. Ведь и рассказывает он чаще всего о людях и событиях дореволюционной поры. И сам – словно оттуда, со своей прекрасной дикцией, артистизмом, аристократической повадкой и замысловатыми, хотя и невыдуманными сюжетами... Внешне напоминает он своего дедушку, знаменитого писателя, знакомого нам по фотографиям.
Очень мне запомнился его рассказ о Ромене Гари, известном французском романисте российского происхождения. Все было в этом рассказе – тяжелое голодное детство героя в России, самоотверженная мама, которая увезла свое чадо от революции, чудо-ребенок, сумевший проявить себя на чужой земле и в чужом языке... Рассказ был построен мастерски, особенно потрясал конец – оказалось, что мать, чьи ободряющие письма ежедневно получал сын, скрыла от него свою болезнь, а затем и смерть. Письма продолжали приходить, подпитывая сына, когда мать уже лежала в земле... Удивительная история!
В цикле, который мы увидели недавно на канале КУЛЬТУРА, Иван Толстой рассказывал о людях менее известных. Речь идет об участниках «Белого движения»: поэте, авторе одного стихотворения Филарете Чернове, московском профессоре Сергее Мельгунове, морском мичмане Борисе Бьеркелунде и политическом деятеле Василии Шульгине. Последний, в силу своей известности, каюсь, заинтересовал меня больше других...
И это при том, что я понимала, как важно было Ивану Толстому собрать материалы о творце знаменитого, ставшего песней стихотворения «Замело тебя снегом, Россия» Филарете Чернове и о прочих «белогвардейцах», сражавшихся с большевиками не за страх, а за совесть.
Но Шульгин... о нем я уже кое-что слышала. Монархист, антисемит, член нескольких предреволюционных Государственных дум.
Человек поразительной судьбы, кончивший жизнь в России в возрасте 99 лет после того, как, взятый в конце войны в Югославии, был приговорен к 25 годам за «антисоветскую деятельность».
В 1956 году, отсидев 12 лет во Владимирском централе, он вышел на свободу. Узнать его на фотографиях очень легко, голый череп, огромные вислые усы, хитрый прищур...
Это он в середине 1920-х нелегально приехал в Россию с тайной целью найти след своего пропавшего сына. Говорят, что здесь его вели «нквдешники», что затеянная им антисоветская операция «Трест» была катастрофическим провалом, ибо все его действия направлялись и контролировались советскими органами... Однако Иван Толстой рассказывал о другом. Поразительно, сколько интересных сюжетов оказалось в этой судьбе...
Например, такой: антисемит Шульгин писал статьи в защиту Менделя Бейлиса на процессе о ритуальном убийстве в Киеве (1911-1913гг.), правдолюбец, не мог промолчать о сфабрикованности дела.
Или такой: монархист Шульгин вместе с Гучковым 2 марта 1917 года принимал во Пскове отречение Николая Второго от престола. Это то, что в литературе называют «оксюмороном», - сочетанием несочетаемого...
Самое пристальное внимание Иван Толстой уделил отчаянной борьбе Шульгина с советской властью, когда революция была еще неокрепшей и казалось, что ее можно победить. В Одессе 1919 года Шульгин создал разведывательную организацию под названием АЗБУКА. Что же помешало работе этого прекрасно налаженного механизма?
Иван Толстой видит причины провала в падении нравственном. Организаторам понадобилось убить женщину, актрису, чтобы достичь своих целей. Актрисой этой была... Вера Холодная, царица тогдашнего немого кино...
Что ж, рассказ был интересен, к тому же содержал мораль, развлекал поучая...
Нужно сказать, что тема БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ, выбранная Толстым, не слишком-то привычна на нашем ТВ. И хотя автор, говорящий с экрана о чести, верности и достоинстве людей, сражавшихся с революцией, уже не воспринимается впрямую как «предатель», все же он может вызвать некоторое раздражение у части телезрителей. Что поделаешь, симпатия к революции у нас в крови.
Цикл еще не закончен, подождем его продолжения.
Иван Толстой. Белый ответ 4. Азбука сопротивления
Иван Толстой. Белый ответ: 1. Замело тебя снегом, Россия
Иван Толстой. Белый ответ: 2. Профессора в окопах
Иван Толстой. Белый ответ: 3. У истоков Первой холодной
***
Вероника Долина на «ЛИНИИ ЖИЗНИ»
Выбирая между отцовской фамилией «Фишер» и материнской «Долина», родители предпочли вторую, девочка получила красивую, даже немного «кукольную» фамилию, которая впоследствии вступила в некоторое противоречие с ее кипучей, темпераментной натурой. Но, пардон, это уже мои домыслы, игра моего воображения, ничего похожего не звучало в передаче «Линия жизни», посвященной поэтессе и барду Веронике Долиной.
Вопросы задавались в основном об ее творчестве, словно бы личная жизнь автора и исполнительницы песен была всем давно известна. Что в общем понятно: лирика испокон веку – самообнажение.
Все песни у Долиной – о себе, о своих любовях и привязанностях, о своем характере и пути, а также о тех, кто ей на этом пути встречался, – и помогал (мешал) осуществиться, выговориться, выжить...
Прозвучала на встрече и краткая автобиография: москвичка со Сретенки, выпускница французской школы, впоследствии факультета французского языка Педагогического института, стихи начали слагаться с подросткового возраста, за плечами музыкальная школа, кружок гитары, раннее начало творчества и раннее замужество, четверо взрослых детей, больше тридцати лет поэтесса-музыкант зарабатывает на жизнь концертами, много ездит, успех у зрителей - сопутствует.
Передача проявила то, что я уже видела на выступлении Долиной в Бостоне, - ее умелое владение залом, публикой. Легкое мановение пальцев – и публика понимает, что аплодировать не надо, никаких песен по требованию, «капризница» поет то, что хочет исполнить в эту минуту и в этом месте. «Да. Так диктует вдохновенье», - сказал другой поэт, тоже не очень-то шедший на поводу у почитателей. Не все песни, исполненные в тот вечер, показались мне равноценными, но в интернете Долиной много: можно слушать и слушать.
И вот что я вынесла из этих прослушиваний. Вероника Долина – одна из немногих продолжательниц Булата Окуджавы.
И пусть их таланты, как мне представляется, разного размера, но песни имеют одинаковую двуединую природу – слова-музыка, где одно невозможно отделить от другого. У Вероники Долиной, как и у великого барда, - песни метафоричны и грустны.
И если у Булата кое-где все же просматривается «позитив», то у Вероники - печаль, печаль и печаль. Но это неизбывная печаль русской души, она не оставляет тяжелого трагического привкуса, ибо все знают, что русская женщина в воде не тонет и в огне не горит, несмотря ни на что.
Послушайте ее «Гололед», «Я серая шейка», «Не боюсь ни беды, ни покоя», «А за все, что выйдет боком», «Чертополохом поросли».
Кстати, в последней песне, кроме лирического элемента, есть еще и социальный. И «считывается» он зрителем, благодаря самым простым словам и выражениям.
Таким, как «не верь, не бойся, не проси» - правилу, бытовавшему в зоне среди политических зэков, а также такому точному, хотя и скупому, описанию окрестного пейзажа: «Полынь, полынь, чертополох, российская колючка». И понимает сердце, что песня не только о «российской колючке», но и о родине и о российской судьбе.
И последнее. Первый сборник Вероники Долиной вышел в 1987 году... в Париже.
Сама Вероника узнала о тех, кто издал ее книгу, - по записям ее песен, без связи с автором,- только через два года, приехав в Париж. «Неизвестными героями» оказались русские парижане, поэт Виталий Амурский и Владимир Гаврилов.
Не думала, что в наш век существуют такие бескорыстные и щедрые сердца.
Веронике Долиной повезло: признание коллег – это, как мне кажется, - высшая доблесть и награда.
Вероника Долина. Линия Жизни
***
Поздравляю читателей с Днем всех влюбленных!
