В Бостоне полным ходом идет подготовка к процессу 20-летнего чеченца Джохара Царнаева, обвиняемого в террористическом взрыве у финиша бостонского марафона 15 апреля 2013 года. Процесс назначен на начало ноября.
В конце мая прокурорская бригада в составе Уильяма Уайнреба, Надин Пеллегрини и Алока Чакраварти представила судье Джорджу О’Тулу очередную порцию ходатайств. Обвинение призывает его отклонить просьбы защиты о признании смертной казни противоречащей конституции и исключении из материалов дела показаний, которые Царнаев дал двум следователям ФБР, допрашивавшим его в палате бостонской больницы Beth Israel, куда его доставили 19 апреля прошлого года с многочисленными пулевыми ранениями.
Несмотря на это, у Царнаева не были повреждены внутренние органы, и в больницу его привезли в сознании. Из горла у него торчала трахеотомическая трубка, но он мог с трудом и односложно отвечать на вопросы следователей или писал ответы в блокноте. Фэбээровцы регулярно делали перерывы, чтобы Царнаев мог принять болеутоляющие, передохнуть или поспать.
Прокуратура говорит, что дознаватели к нему ни разу не прикоснулись, кроме как для того, чтобы помочь ему лечь поудобнее. Это обидно, потому что он нелюдь.
В США давно существует правило, согласно которому полиция немедленно должна сделать арестованному так называемое «предупреждение Миранды», то есть известить его том, что у него есть право не отвечать на вопросы или получить бесплатного адвоката.
Эрнесто Артуро Миранда — это давно забытый уголовник из Аризоны, чьим именем было названо историческое решение Верховного суда США, сильно затруднившее работу полиции. Как только человек просит адвоката, она должна немедленно прекратить допрос и броситься искать ему защитника, который немедленно посоветует ему держать язык за зубами.
Полиции удается кого-то допрашивать лишь благодаря идиотизму подавляющего большинства наших преступников.
Прокуратура не может использовать в суде какие-либо заявления, сделанные без этого предупреждения.
Царнаева допрашивали, не объявив ему предварительно, что у него имеются эти права, в связи с чем его защита потребовала исключить из рассмотрения данные им в больнице показания.
В ответ прокуратура напомнила об «исключении по соображениям общественной безопасности», которое дает полиции право в экстренных случаях допрашивать человека и без того, чтобы предварительно ознакомить его с «правами Миранды».
Например, если ей спешно требуется узнать, куда допрашиваемый только что выбросил заряженный пистолет, или под каким кустом скрывается его вооруженный сообщник, полиция имеет право сперва задать задержанному вопросы и лишь потом огласить ему сакраментальную формулу «вы имеете право хранить молчание...».
По словам прокуроров, это исключение тем более относится к Царнаеву, который обвиняется в самом страшном теракте, случившемся в Америке после 11 сентября 2011 года.
Прокуратура приводит целый ряд причин, по которым дознаватели подозревали в тот момент, что у Царнаева имелись сообщники или дополнительные взрывные устройства. Вот основные.
У Джохара и его старшего брата Тамерлана, погибшего через четыре дня после теракта в перестрелке с полицией, имелся целый арсенал бомб. Две их них были положены у ног зрителей на финише марафона, унесли три жизни и ранили и изувечили более 260 человек.
Когда братьев настигла полиция, они бросили в нее еще четыре бомбы.
Братья говорили о том, чтобы поехать в Нью-Йорк и взорвать там другие бомбы.
Власти обнаружили лишь один из двух дистанционных взрывателей, которые были сделаны из деталей игрушечных автомобильчиков и привели в действие бомбы на марафоне. Следователи предположили, что Царнаевы (или их сообщники) приберегали другой для новых взрывов.
Эти взрыватели и запалы, изготовленные из елочных гирлянд, изобличали навыки, которые наводили на мысль, что у Царнаевых были учителя или более опытные сообщники.
В первые дни после терактов властям поступила масса сигналов о каких-то подозрительных предметах, которые могли быть бомбами. Хотя ни одной так и не нашли, эти сигналы усиливали подозрения следователей насчет существования дополнительных взрывных устройств.
Следствие нашло, что Царнаевы распотрошили буквально сотни фейерверков, содержавших дымный порох для бомб. Этот порох крайне мелкозернист. Если Царнаевы открывали фейерверки и делали бомбы сами, то везде, где они этим занимались, по идее должны были остаться следы пороха.
И, тем не менее, их не обнаружили ни у них дома, ни в трех машинах, которыми они пользовались. Это тоже наводило на мысль, что бомбы были изготовлены какими-то другими лицами.
После 11 сентября 2001 года «Аль-Каида» постоянно вынашивала планы нового впечатляющего теракта на территории США. Бостонские взрывы, казалось, подходили под это определение. Они произошли во время легендарного спортивного мероприятия и сопровождались убийством полицейского в студгородке Массачусетского технологического института и потом перестрелкой с группой других.
Следствие не исключало, что какая-то террористическая группировка приложила руку к подготовке бостонского теракта.
Наконец, когда полиция арестовала Джохара, который 20 часов прятался в катере, поставленном на зиму во дворе жилого дома, она обнаружила внутри написанный карандашом текст следующего содержания:
«Я завидую брату своему, который получил награду Джаннатуль-Фирдаус (иншалла) раньше меня. Я не скорблю, ибо душа его очень даже жива. У Аллаха есть план для каждого человека. Мой был в том, чтобы спрятаться в этом катере и пролить какой-то свет на наши действия. Я прошу Аллаха сделать меня шахидом, разрешить мне к нему вернуться и быть среди праведников на высших уровнях рая. Того, кого ведет Аллах, нельзя сбить с пути.
Аллах Акбар!
Правительство США убивает наших невинных мирных людей, но большинство из вас уже это знает. Я (нрзб), и для меня невыносимо видеть, как такое зло остается безнаказанным. Мы, мусульмане, единое целое, и если вы вредите одному из нас, вы вредите нам всем» (...).
«Прекратите убивать наших невинных людей, и мы тоже прекратим», — написал в заключение Джохар.
По словам прокуроров, «этот текст, который несет отпечаток риторики, вдохновленной «Аль-Каидой», наводит на мысль, что Царнаев мог пройти обучение у террористической группировки. Кроме того, тот факт, что Царнаев использует слово «мы» (...), наводит на мысль, что другие лица готовы к терактам, и что Царнаев их подстегивает».
Перед тем, как укрыться на катере, Царнаев разбил оба своих мобильника, чтобы его не нашли с их помощью. В одном из них была СИМ-карта, купленная за день до марафона. Джохар пользовался этим телефоном для координации взрывов с братом. По мнению прокуратуры, это изобличало кое-какие навыки по террористической части и наводило на мысль, что он прошел обучение у какой-то джихадской группировки и выполнял ее приказы.
Иными словами, разюмирует прокуратура, следователи, которые допрашивали его в больнице, имели основания считать, что Царнаев действовал не в одиночку, что его радикализировали, прятали и обучали какие-то другие лица. Поэтому соображения общественной безопасности настоятельно требовали отыскать другие бомбы и других людей, которые могут вынашивать аналогичные планы.
Прокуратура отмечает, что не собирается цитировать показания Царнаева в больнице для доказательства его вины. По словам обвинителей, доказательств у них и так достаточно, взять хотя бы приведенный выше текст.
Но они настаивают на возможности процитировать их на перекрестном допросе в том случае, если Царнаев решит дать показания на процессе, и обвинению нужно будет ловить его на противоречиях.
Пока неясно, чью сторону займет слушающий дело федеральный судья О’Тул.
Добавить комментарий