Солнце клонилось к закату. Море было тихим и ласковым. Вдоль набережной вспыхнули гирлянды вечерних огней.
- Давайте зайдем в это кафе, - сказала Римма, - здесь такие чудесные свежие булочки.
* * *
... Шла война. Томск. Эвакуация. Их с мамой поселили в подвале одного дома. В одном углу комнаты стояла их железная кровать. В другом углу жила дворничиха с двумя детьми. А за печкой кашляла странная женщина, только что вышедшая из тюрьмы. Впрочем, она скоро исчезла, прихватив все их имущество - подушку, простыни, теплое одеяло. Зима стояла лютая, ночи холодные, и совсем бы пропасть им без одеяла, но на заводе, узнав про беду, выдали эвакуированным москвичкам новое серое стеганое одеяло. А еще, как рабочие завода "Манометр", получали они по 800 граммов черного хлеба в день. Римма свою пайку аккуратно делила пополам. Одну половинку, запивая водой, съедала утром, перед школой, вторую днем, перед уходом на работу, чтобы были силы простоять восемь часов у станка. Работала она на участке сборки манометров. От усталости, от голода клонило в сон, и однажды, задремав, упустила момент, когда в станок затянуло прядь ее густых, черных волос... В другой раз, возвращаясь поздно вечером с работы, Римма так устала, что присела на завалинку у какого-то дома и не заметила, как заснула. А зима была, мороз. На ее счастье проходил мимо рабочий с "Манометра", подхватил замерзшую девчонку на руки, притащил в заводской медпункт.
В обеденный перерыв в столовой давали тарелку то ли манной каши - если погуще, то ли манного супа - если пожиже. Так и держались. Но школу Римма не бросала и училась хорошо. Была у нее в классе подружка, кажется, Светой звали, уже трудно теперь вспомнить. Была она племянницей Кафтанова, тогдашнего Министра Высшего образования. Семья Кафтановых, тоже эвакуированная из Москвы, жила в центре города в красивом, старинном доме. И однажды Римма забежала к ним после уроков - надо было взять у Светы учебник. Уже на пороге она почувствовала странное напряжение и скованность - так непривычно было после их закутка войти в красивые комнаты с высокими потолками, украшенными лепниной, со шторами на окнах, картинами на стенах. А посреди комнаты стоял большой стол под белой скатертью и ... о, чудо, большое блюдо с горой пышных румяных булочек!
- Садись, сейчас будем чай пить, - весело сказала Света.
У Риммы подогнулись, стали ватными ноги. Боль, возмущение, гнев захлестнули сердце. Как - здесь пьют чай с сахаром и белыми булками, а ее ждет полпайки черняшки по рабочей хлебной карточке и кружка кипятка!
- Мне некогда, Света, давай скорее учебник! - И она выскочила на лестницу, закусив губу и зажмурив глаза.
* * *
... Много лет спустя муж сделал ей чудесный подарок - путешествие по Иртышу. В Томске теплоход стоял целый день, и экскурсовод привез группу туристов в музей:
- Вот посмотрите - это сверлильный станок с завода "Манометр", на котором во время войны наравне со взрослыми работали подростки. Роста не хватало, и под ноги им ставили ящики.
- Это мой станок, - неожиданно произнесла Римма, Ревекка Соломоновна Кейс, преподаватель английского языка Харьковского военного Университета, - я его сразу узнала.
* * *
... Солнце клонилось к закату. Море было тихим и ласковым. Мы гуляли по набережной Campbell Parade недалеко от Сиднея. Возле маленького кафе висел в воздухе густой запах сдобных булочек.
Добавить комментарий