Джим посмотрел на часы, со вздохом отложил в сторону Уол Стрит и взял со стола приготовленную для него пачку писем, быстро пробежал глазами по обратным адресам на конвертах и бросил их на прежнее место. Похоже, что опять большинство писем от русских, - подумал он и уже вслух добавил: ”Pашинс ар кaминг, Pашинс ар кaминг”. Интересно как получается, когда-то они шлёпали наших парней во Вьетнаме, про Корею я даже не говорю, меня там, слава Богу, не было, а теперь они просятся к нам на работу. Любопытно было бы посмотреть хотя бы на одного из них. Джим вытащил из середины конверт. В строчке «от кого» аккуратно чертёжным шрифтом было выведено: Сэм Шаргородский. Джим попытался прочитать фамилию, но на четвёртой букве застрял. О Господи, у нас даже с их фамилиями возникают трудности, то ли дело вьетнамцы - две, три буквы и все дела. У Джима в лаборатории работали два парня из Южного Вьетнама. Одного из них здорово потрепало во время войны с Севером, и он с гордостью показывал свой шрам, проходивший чуть ли не через всю его небольшую грудную клетку, при этом он широко улыбался, обнажая ряд редких, казавшихся белоснежными на смуглой коже зубов.
Джим распечатал конверт. Резюме было стандартным, как под копирку, но в самом конце стояла приписка: Информация к размышлению: Характер уравновешенный, разговорчив, но не болтлив, любознателен, но не беспредельно, люблю походы, спорт, фотографию. Это что ещё за чушь - возмутился Джим - терпеть не могу, когда оригинальничают. Он скомкал резюме и бросил его в корзину. Настроение было окончательно испорчено. Прийти в норму без кофе Джиму не представлялось возможным.
Уже в столовой, которая находилась в другом крыле уютного одноэтажного здания, Джим неожиданно поймал себя на мысли, что всё это время пока он туда шёл, в уме у него надоедливо, как испорченная пластинка, звучала одна и та же фраза - характер уравновешенный, разговорчив, но не болтлив. Ну кому нужна эта информация к размышлению, да и о чем здесь размышлять – начал успокаивать себя Джим - я же конструктора нанимаю, а не социального работника.
В конце рабочего дня Джим вышел на парковку, залез в машину, завёл мотор и на секунду замер, затем в раздражении откинулся на сиденье и уже вслух произнёс: «Это невыносимо». В голове у него, как навязчивый мотив, всё ещё крутилась фраза – характер уравновешенный, разговорчив, но не болтлив. «Чёрт знает что», - выругался Джим, заглушил мотор, вернулся в офис, вытащил из корзинки для мусора скомканное резюме, расправил его и положил в папку. Он уже знал, что единственным средством избавиться от этой фразы, было интервью с Сэмом. - Ну что ж, придётся задать Сэму парочку нестандартных вопросов, - почти злорадно подумал Джим - посмотрим какой у него там характер.
Через два дня в 10 утра Джиму позвонила его секретарь и сказала, что Сэм ждёт его в приёмной. Джим отхлебнул уже немного остывший кофе, в раздумье побарабанил по столу карандашом. – Может, заставить его немного подождать? - мелькнуло у него в голове, но желание посмотреть на Сэма оказалось сильнее. – Ладно, пойду, - решил он. Когда Джим вошёл в приёмную, навстречу ему поднялся молодой человек с открытым, полным любопытства взглядом и с приятной улыбкой на лице. Джим протянул ему руку, представился и предложил сесть.
- Надеюсь, добрались без приключений? Нашли нас без проблем? - с традиционного вопроса начал Джим.
- Да, без проблем, я на такси.
- А что же своей машины нет? - с надеждой, что ответ будет утвердительный спросил Джим, для себя он уже решил, что не возьмёт Сэма, и отсутствие машины устранило бы всякие сомнения по этому поводу.
- Есть, но мне же, как всегда, "везёт", сломалась в самый неподходящий момент. Приводная звёздочка распределительного вала полетела. Я только одного не понимаю - приводная цепь стальная, а звёздочка из алюминия. Зачем? Ясное дело - долго служить не будет.
- А какая у Вас машина?
- Олдс Катлас 69 года, 350 кубиков, 8 цилиндров - Сёма помедлил и с улыбкой добавил - ржавых.
- А, понятно 53 года, 350 ракет мотор.
- Он самый, обожаю эту машину, при ускорении вдавливает тебя в сиденье.
- Да, я знаком с этим ощущением. Сейчас таких больше не делают, но на них действительно есть проблема со звёздочкой.
Ответ простой - дешевле в изготовлении. А парень, по- моему, ничего, соображает в механике,- подумал Джим и опять побарабанил по столу карандашом.
- Ну хорошо, мне бы хотелось предложить вам подумать над такой проблемой. Так сказать, предоставить информацию к размышлению и проследить за ходом ваших рассуждений. Предположим, - продолжил он, - что вы владеете фабрикой по производству карандашей - и показал Сёме свой. Как бы вы подсчитали, сколько карандашей надо сделать, чтобы обеспечить каждую семью в нашем штате достаточным количеством на весь год.
Интересные дела - подумал Сёма, - ему кто нужен, конструктор или плановик? И зачем он повторил мою фразу из резюме про информацию к размышлению? Кажется, я свалял дурака и зачем я её воткнул? Ведь чувствовал, что ерундой занимаюсь.
Затем посмотрел в слегка прищуренные глаза Джима, пытаясь понять нет ли в его вопросе подвоха, и немного подумав, ответил:
- Подсчитать, конечно, можно, но среди прочих факторов здесь есть и общечеловеческий, который является трудно предсказуемым, поэтому мне кажется рассчитывать ничего не надо, лучше просто спросить у самой обыкновенной мамы в самой обыкновенной американской семье, сколько наборов карандашей она покупает своим детям - и это будет точнее всяких формул. Мамы они ведь всё помнят. У вас в компании, наверное, такую маму найти не проблема?
Джим вспомнил о Сюзи из бухгалтерии и задумчиво произнёс:
- Думаю, что с мамами у нас проблем действительно нет. Затем еле заметно улыбнулся и от этого, казалось, прищурился ещё больше. Сэм оказался первым человеком, который не бросился составлять алгоритм вычисления, а дал простое практическое решение задачи.
- Значит в Советском Союзе мамы всё помнят? - спросил Джим.
- Я думаю, мамы есть мамы, и это неважно откуда они, из Союза или из Штатов. Правда, в Штатах, они ещё вам скажут, в каком магазине они купили эти карандаши и радостно поделятся, с какой скидкой им это удалось сделать.
Да этот парень ещё и психоаналитик или социолог, или и то и другое, кто его знает, - подумал Джим и спросил:
- А в России, что же - мамы скидками не интересуются?
- Нет конечно, в этом-то и есть главное преимущество социалистического строя. Там никогда не бывает скидок.
- Неужели? – удивился Джим и уже не без иронии добавил. – И в чём же здесь, позвольте узнать, преимущество?
- В Союзе понятие «скидка» в магазинах отсутствует, - ответил Сёма, - по одной простой причине, цены при социализме никогда не меняются, а преимущество заключается в том, что мамы в Союзе экономят массу времени. Им не надо просматривать газеты, вырезать купоны и ехать в какой-то отдалённый магазин, где, к примеру, курица в этот день продаётся со скидкой. Правда, при социализме есть свои "маленькие" недостатки - слово маленькие Сёма, чисто американским жестом, взял в кавычки - курицу в магазине не так-то просто достать - дефицит и, к сожалению, поэтому мамы в Союзе, всё своё сэкономленное и не только сэкономленное время, тратят в очередях за той же курицей.
- Кажется,у него неплохое чувство юмора, это ценное качество - подумал Джим и продолжил. - Это удивительно, я понятия не имел, что есть страны, в которых отсутствует инфляция. Как же в России делают деньги, если цены никогда не меняются, а зарплаты, как я понимаю, не могут не расти, иначе пропадёт всякий стимул к работе.
- В Союзе деньги никто не делает. Все работают на государство и зарплату, естественно, получают от государства. Оклады, прямо скажем, небольшие и народ живёт, как там говорят, от зарплаты до зарплаты. Есть даже анекдот на эту тему: государство делает вид, что оно мне платит, а я делаю вид, что на него работаю. Кстати, когда я уезжал из Союза, мои друзья написали мне забавное пожелание в стихотворной форме и как приложение к нему подарили красивую ложку. Если взять увеличительное стекло и посмотреть на обратную сторону этой ложки, то там можно увидеть отштампованные номер изделия, ГОСТ и цену. В Штатах кто-нибудь будет штамповать цену на ложке?
- Нет не будет, – неожиданно для себя ответил Джим, хотя понимал, что вопрос скорее был риторический и уже совсем неожиданно выпалил. – Хотел бы я посмотреть на эту ложку!
Вот идиот, что я несу, - выругал себя Джим, - надеюсь, он не принял это впрямую, ещё подумает, что я хочу назначить ему второе интервью или ещё хуже, что он нам подходит. Хотя - продолжал рассуждать он - что я на него взъелся, парень не дурак, с юмором, приятной наружности и вообще, если бы он сейчас закурил сигару, то выглядел бы как молодой конгрессмен с Капитолийского Холма.
Надо будет у него спросить, где он купил такой классный галстук, здесь или в России.
Джим посмотрел Сэму в глаза, пытаясь угадать его реакцию на своё замечание про ложку. Сёма всё с той же приятной улыбкой встретил его испытующий взгляд, слегка приподнял брови и сказал:
- Интересно, не правда ли, как такой пустячок, как отштампованная цена на самой обыкновенной ложке, может так много рассказать об устройстве общества.
Ну вот, вдобавок ко всему он ещё и философ. Этот парень меня дожал – ладно, скажу, что он нам подходит, - рассудил Джим. - А что такого, взял же я вьетнамцев на работу. А ведь они мне рассказывали, что если вьетнамцы нарывались на вьетнамцем, где-нибудь в джунглях, то они друг в друга не стреляли, а просто расходились в разные стороны. Хороши союзнички! За кого мы там столько ребят потеряли. Они даже не знали, кто у них президент, хотя в этом их винить трудно, мы их там меняли как перчатки.
Джим попросил у Сэма резюме (ему было неудобно доставать из папки скомканную копию) потом, скорее для порядка, задал ему несколько вопросов о его работе не только в Штатах, но и в Союзе и после небольшого раздумья поднялся, пожал Сэму руку, засунул ему в нагрудный карман пиджака свой карандаш и сказал: “Это вам сувенир от Сюзи”. Сёма открыл было рот, чтобы спросить кто такая Сюзи, но Джим продолжил. - O своём решении я оповещу вас письменно.
Когда Сэм ушёл, Джим подумал: «Какое-то необычное интервью получилось. Я даже не задал ему вопросы, которые обычно задаю. Да какая разница, я же его не руководителем проекта беру, а рядовым конструктором! И всё-таки очень странно всё получилось. Вроде, парень как парень, но есть в нём что-то привлекательное. Не знаю точно, что, но мне было интересно с ним разговаривать, такого со мной на интервью давно не случалось.
Через три недели Джим водил Сэма по отделам Технического Центра и представлял сослуживцам. Сэм был первым русским в их организации, а может, даже и во всём районе. Джим с удовольствием наблюдал, как сотрудники компании были ошарашены появлением первого эмигранта из Советского Союза. Их удивляло всё: и его акцент, правда не такой сильный, как у вьетнамцев, и то, с какой лёгкостью он умел поддержать разговор (Сёма любил кинематограф и знал имена многих звёзд Голливуда; ещё он интересовался спортом и помнил имена известных американских атлетов, что не раз помогало ему пройти через порой непростые интервью), и его приятная внешность, и главное его совершенно обезоруживающая открытость, почти граничащая с незащищённостью, и именно это его качество просто подкупало. С ним было легко общаться, не ожидая укола или острой шутки, как наказания за промах в разговоре.
Джим любил брать Сэма с собой в командировки, он был не только хорошим попутчиком, с которым даже длинная дорога пролетала как - то незаметно, но он ещё обладал способностью при рассмотрении проблемы отбрасывать ненужную информацию и концентрироваться на главном. С Сэмом можно было разговаривать на любую тему: о машинах - он знал практически все американские модели и бесконечно мог говорить о преимуществах того или иного двигателя, он знал имена ведущих новостей на НБиСи, СиБиС, АБиСи и остальных телевизионных каналах, мог назвать любимые всеми американцами развлекательные программы и часто вспоминал смешные эпизоды из них. Особенно ему нравилась Люси Бол, и он говорил, что если бы Чаплин был женщиной, то наверняка был бы таким, как Люси.
Как-то Джим пригласил Сэма к себе домой, собралась небольшая компания близких ему людей, и, когда Джим спросил у Сэма, что он хочет выпить, то многие заинтересовались, правда ли, что в Союзе водку пьют не разбавляя. - Это точно, - ответил Сёмa, - там к этому подходят серьёзно
Джим достал бутылку Столичной, налил треть стакана и поставил его перед Сёмой.
- Слушай Сэм, покажи нам, как настоящий русский пьёт водку.
Сёма вспомнил, как обмывал свой значок после окончания института, покачал головой и сказал:
– Нет, Джим, это несерьёзно, дай-ка мне бутылку!
Наполнил свой стакан до краёв, поднял его, отставив мизинец и локоть в сторону, посмотрел на Джима, показал глазами на локоть и добавил:
– Джим, следи, за положением локтя, очень важная деталь, - затем медленно выпил водку, поцеловал донышко стакана, поставил его на стол и, посмотрев на изумлённых гостей, с улыбкой спросил:
- Так о чём мы говорили?
Гости переглянулись и затем грохнули в дружном хохоте. Джим многозначительно посмотрел на гостей и одобрительно кивнул на Сэма, затем отвёл того в сторонку и сказал:
- Слушай Сэм, я давно у тебя хотел спросить: помнишь, когда ты только начал работать, я ездил в командировку?
Сёма конечно помнил, но не имел ни малейшего представления, о чём пойдёт разговор, и, чтобы выиграть время, соврал:
- Нет не припомню.
- Ну, неважно, - продолжил Джим, - когда я вернулся, то, как обычно, зашёл в столовую за кофе. Там уже стояли две сотрудницы из бухгалтерии, одну из них ты наверняка знаешь - Сюзи - её все знают. Смотрю, она, прежде чем налить в пенопластовый стаканчик кофе, ополоснула его водой. Я поинтересовался, зачем она это сделала и получил в ответ:
- Спроси у своего Сэма. Это он тут нас всех перепугал.
- Да?- говорю я - Интересно, но верится с трудом, чтобы Сэм мог кого-то напугать.
- Ну не напугал а... Короче, захожу я в столовую, - продолжала Сюзи - смотрю Сэм берёт стаканчик, сначала споласкивает его под краном, а потом уже наливает в него кофе. Я его спрашиваю: Сэм, зачем ты стаканчик споласкиваешь - он же чистый? Ты же его только что из упаковки достал. Он немного подумал и говорит:
- Знаешь,Сюзи, пенопластовые стаканчики делают, как ты сама понимаешь, на предприятии, а на предприятии всегда пыль, в том числе и от химии. Вот я и споласкиваю, на всякий случай, а вдруг в стаканчике пыль осела, зачем рисковать здоровьем? После этого все стали проверять стаканчики, никакой пыли не нашли, но многие всё равно споласкивают: зачем рисковать, как сказал Сэм.
Вот такая история, - закончил свой рассказ Джим.
- Скажи, Сэм, ты это серьёзно? Насчёт пыли в стаканчиках?
Сёма посмотрел в прищуренные глаза Джима и заметил в них скрытую улыбку, это его успокоило.
- Ну нет, конечно! Просто у меня есть дурная привычка, ещё с детства. В Союзе, где-то в 50-х, на улицах появились автоматы с газированной водой. Стаканы были стеклянные, а не одноразовые, как здесь, в автоматах было небольшое устройство типа фонтанчика, чтобы ополаскивать стаканы, сам понимаешь, для гигиены. Вот оттуда всё и пошло, не могу остановиться, как дурак, ополаскиваю стаканчики. Ну не стану же я Сюзи рассказывать про свои дурные привычки. Вот мне и пришла в голову идея насчёт пыли. Я же не предполагал, что начну движение за чистые стаканчики в нашем Техническом центре, – сдерживая улыбку закончил Сёма
- Движение за чистые стаканчики? А ты знаешь, что эти пенопластовые стаканчики посылали в лабораторию на предмет обнаружения вредных химических элементов? И всё это из-за твоей дурацкой привычки! - еле сдерживая смех продолжил Джим.
Пока Джим говорил, Сёма прилагал титанические усилия, чтобы не расхохотаться, но тут они оба не выдержали и рассмеялись тем неудержимым смехом, когда слёзы сами текут по щекам и сводит мышцы живота.
С тех пор прошло несколько лет, подкатывались 90-е. Америка сдавала свои позиции как индустриальная держава, многие промышленные предприятия вышли из бизнеса, а многие перевели своё производство в Китай, Сингапур, Индию, Мексику и другие в то время ещё малоразвитые страны. Технический центр, в котором работал Джим, закрыли, его самого в центральном офисе ценили и предложили возглавить инженерный отдел на головном предприятии, теперь уже значительно меньшей по размеру компании. В свой первый день на новом месте Джим, как обычно, зашёл в кабинет бросил на стол свежий номер Уол Стрит и пошёл в столовую за кофе. У кофеварки уже толпилась небольшая группа его новых сослуживцев. Джим взял пенопластовый стаканчик, покрутил его в руках, вспомнил как они хохотали с Сэмом о движении за чистые стаканчики, улыбнулся, подошёл к раковине, открыл воду и сполоснул стаканчик под струёй холодной воды....
Добавить комментарий