Очередной наглый взрыв 7 июля в Лондоне, посвященный саммиту стран восьмерки в Шотландии, в отеле “Глениглс” в окрестностях Эдинбурга, и, заодно уж, решению МОК по выбору Лондона местом Олимпиады 2012 года — “это месть сионистскому и крестоностскому правительству Великобритании и ответ за кровопролитие в Ираке и Афганистане. Возрадуйся, мусульманская община”, — говорится в письме, опубликованном на интернет-форуме “Аль-Кайда”.
Скоро стало известно, что террористы родились в Англии, были, казалось бы, “коренными” британцами. Но — нет, они не были ими. Они — этнические пакистанцы и были пропитаны духом мусульманской общины Англии, весьма большой и продолжающей увеличиваться с каждым годом. Убийцам не пришлось экстренно пробираться через магнитные ворота аэропортов с динамитом в штанах. И динамит-пластид не надо было провозить — все его разновидности производятся в местных домашних лабораториях. В общем, живет себе мирная исламская лондонская община, равно как и парижская, мадридская или московская, делает по пять раз в день намаз. Это святое, такая религия и традиция, которую следует уважать. А в промежутке между этим, некоторые из них, наиболее истово верующие, занимаются изготовлением взрывчатки, отравляющих веществ и прочей боевой амуниции против Большого Шайтана и его подручных. Мирная жизнь общины строго охраняется законами старейшей в мире демократии. Возросшей политкорректностью. Заботой о правах нацменьшинств и религиозных общин. Под сенью этой заботы как раз все и готовилось.
Приведу пример. 13 апреля 2005 года Лондонский суд признал алжирца Камеля Бургаса виновным в подготовке химической атаки с помощью изготовленного ядовитого газа “рицин”, а также взрыва бомбы, в убийстве полицейского и приговорил его к 17 годам тюрьмы. Тогда полиция обнаружила лабораторию по производству химического оружия. Но зато все его дружки и подельники, еще 8 арабских башибузков из Северной Африки, никак не пострадали, были оправданы и неведомо чем занимались все это время. Возможно — готовили нынешние теракты в Лондоне.
Исламский фундаментализм полагает, что Запад в целом, и Америка как ее форпост, — средоточие всех мыслимых пороков: наживы, мошенничества, преступности, наркомании и пьянства, проституции и порнографии, гомосексуализма, всяческого разврата; одним словом, — царство шайтана. То есть, то, что считается неизбежными “издержками производства”, “отходами” западной цивилизации, они полагают ее главным и единственным содержанием. Совершенно не видя науки, техники, бытовых удобств, демократических начинаний, свободы слова и пр. Вернее, пользуясь этими благами без всякой их оценки, просто как брешью в бастионе порока и зла для его сокрушения во имя Аллаха. Причем сокрушить нужно именно символы страны: Международный торговый центр — финансовый, Пентагон — военный, Белый Дом (или летняя резиденция президента Кемп-Дэвид) — политический. Теперь таким символом стал саммит восьмерки в Лондоне, символом доминирования Запада.
В Иране новоявленный президент, в прошлом террорист Махмуд Ахмадинежад 5 июля 2005 года заявил: “Мир должен преклонить голову перед волей и требованием иранской нации”.
Западный либерализм и гуманизм предоставил технические средства для террора. Выходят книги по химии. Руководства по взрывному делу. Современный либерализм пооткрывал летные школы, в которые без особых проверок может поступить любой арабский “студент”, где ему расскажут, покажут и натренируют в полете на заданную цель. Интернет и сотовая связь дает возможность перекликаться террористам между собой.
Современный либерализм с его свободой слова вполне допускает и даже требует сообщать о терактах. Широко освещать их. Снимать и показывать террористов. Брать у них интервью. Издавать их воспоминания. Без этих шумных кампаний и телевизионных шоу настоящий террор невозможен, ему необходима широковещательная реклама.
В современной ваххабитской версии собственной сладостной смерти доминирует идея уничтожения неверного окружения. Всего мира неверных. Цели выбираются по принципу прагматики: сначала нанести удар по самому опасному врагу, по самому уязвимому месту — по Большому Сатане и его фаллическим символам. Лишить, так сказать, наследства и потомства.
Точно так же на уровне символики производились взрывы сейчас в Лондоне — во время встречи G8 — самых главных промышленно развитых стран Запада. Высказывается мнение, будто исламское сознание шахидов просто не понимает, что такое, скажем, политический символ. Не знаю, как там талибы, засевшие во глубине афганских гор, но камикадзе-угонщики самолетов, или бандиты, захватившие Норд-Ост, или нынешние подрывники очень хорошо понимали. Хотя бы потому, что они много лет жили в США, Англии, Испании и вообще на Западе (включая Россию) и пользовались всеми достижениями этой цивилизации.
Каждый раз после очередного злодейского акта на сцену вылазят защитники либеральных свобод и борцы с западным империализмом и начинают заунывный стон, забивающий даже песнь муэдзина. О том, что нужно очень внимательно отделять преступников от добропорядочных мусульман. Что и террористы, в общем-то, не такие и преступники. Просто они имеют вполне обоснованные обиды и претензии к нам, паразитам. Они говорят о терпении, о рассудительности, об осмотрительности. О десятилетиях, необходимых для обоюдного излечения от ксенофобии, непонимания и отторжения. Столетняя война Алой и Белой розы. С дарением роз как алых, так и белых, мужественным борцам за нетерпеливую свободу афганских пуштун, чеченских селян, арабских дехкан и отморозков-болван.
Решение проблемы на самом деле не только политическое, но и психологическое. Нельзя в долгий ящик до греческих календ и свистов рака на горе после дождичка в четверг откладывать наказание виновных, так как это нарушало бы понятие справедливости. Это все равно, как если бы сейчас Кремль решил вдруг ударить по Улан-Батору за сожжение Рязани в 1238 году. Будут, мол, впредь знать.
Ужесточение мер против терроризма, по которому шли ранее, не дает и не даст никакого успеха. Я имею под этими мерами увеличение числа полицейских на улицах, у отдельных зданий и поголовные обыски граждан, входящих в государственные офисы и при посадке в самолеты, поезда и автобусы. Неудобств простому обывателю это доставляет очень много, но практической пользы для обуздания террора этого мало.
Обожествление прав человека и его индивидуальных свобод давно дошло до геркулесовых столбов. Но террористы вынудили весьма сильно ужаться с этими правами. Все больше полицейских на улицах, у отдельных зданий. Идут поголовные обыски граждан, входящих в государственные офисы, при посадке в самолеты, поезда и автобусы. Выходит, исламисты уже немного победили. Они ведь хотели очистить западные нормы суровым, но живительным огнем истинной веры. Однако террор, несмотря на миллионы лондонских видеокамер, не угас.
Главное в нынешней исламской пассионарности — это истовая вера в то, что порядок, заложенный в Коране и его производных, вроде шариата и, вообще, фикха, должен быть распространен на весь мир. Так сказать, “новый порядок”. Но — восстанавливающий старые, древние обычаи VII века. В этом — священная обязанность всякого правоверного. Без джихада он как бы не совсем полноценный. Он нарушает заповеди Пророка и противится самому Аллаху.
Что же можно предложить для обуздания этой чуждой нам цивилизации? Первое. Террористы, их направители и идеологи не должны считаться людьми, и к ним не могут применяться правовые нормы вроде презумпции невиновности. Их следует обезвреживать так же, как опасные мины. Заряды вывозят подальше и там расстреливают. Даже детонаторы не вытаскивают, опасно. Так же поступать и с террористами. Израиль давно так и делает. Вот и визгливого Ахмеда Ясина взорвали (вместе с сыном-подростком), ликвидировали этого слепого паралитика, можно сказать, тяжелого инвалида. Это вместо помещения его в спецсанаторий. Ах, негуманно!
Но, все-таки, как узнать, кто там, на подходе: “черная вдова” или просто правоверная в хиджабе вся в черном? Нельзя же поступать так, как в свое время с бандой Диллинджера, которую объявили вне закона и ее членов расстреляли простые фермеры, и только самого главаря хоть какой-то “представитель спецслужб” — начальник нью-йоркской полиции. Тут и до ошибок недалеко и вообще до сведения личных счетов. А потом объяснение: обознался, мол. Для этого следует сделать второй шаг: широко внедрять в среду фундаменталистов свою агентуру. Перекупать в их собственной среде исполнителей и даже руководителей. Не гнушаться, не привередничать, не зажимать нос: фи, как вульгарно. Был же у русского третьего отделения свой агент — никто иной, как руководитель боевой группы (то есть, террористов) эсеров Евно Азеф. Он ухитрился даже умереть своей смертью, хотя и слыл большой скотиной.
Третье. Введение принципа коллективной ответственности. Это — самое спорное. Но — необходимое.
Самое большое пособие и широкое поле для деятельности террористов предоставляет сама социально-правовая система Запада. Огромным подарком для терроризма является незыблемый для либерализма принцип индивидуальной ответственности. Террорист живет и действует в среде своих родственников, друзей, сочувствующих знакомых. Парализовать его деятельность проще всего, изолируя всю поддерживающую его сеть. Но это бы означало прибегнуть к коллективной ответственности, что полностью противоречит духу либеральных ценностей.
Нет необходимости говорить, что кровная месть и ее отпрыск — коллективная ответственность, есть знак отсутствия правосознания (западного) и таких его следствий, как юридическая ответственность за преступление только того лица, которое его совершило. Но так дело выглядит в идеале. А на практике современное (даже очень демократическое) общество беспрерывно нарушает эту цивилизованную норму. От отмены презумпции невиновности в Англии во время второй мировой войны до интернирования всех американцев японского происхождения в США после Перл-Харбора.
Коснусь этого пункта подробнее на примере чеченского тейпа, хотя то же самое относится к любой исламской общине, проживающей в европейских столицах.
Тейповые связи у чеченцев очень сильны, и члену своего тейпа и гара любой чеченец обязан предоставить стол и дом, обязан оказать всемерную помощь, как деньгами, так и прочим: транспортом, лекарствами, информацией (а это и есть питательная почва для того, чтобы чеченцы-террористы в Москве чувствовали себя как дома). Принятие присяги на лояльность от групп населения, которые в связи со своей историей являются как бы подданными сразу двух общностей: государства, чьими гражданами они являются по месту проживания, и своих родовых кланов, куда они входят по факту своего рождения. Как гражданин, такой человек (для определенности, — чеченец) должен выполнять законы своей страны. Как член тейпа, он, в первую очередь, должен подчиняться традициям рода, помогать соплеменнику и вообще делать все по законам гара, даже если они противоречат законам страны и направлены против них. Присяга на лояльность своему государству как раз и должна поставить законы страны на первое место. Должна подчинить себе верность роду.
Следует в законодательном порядке обязать всех членов исламских общин принести особую присягу на верность странам их проживания. Присягу принимать в присутствии представителей старейшин общин. При принятии такой присяги должны присутствовать не только члены совета старейшин, но также авторитетные представители общины. Политики. Религиозные лидеры. Деятели науки и искусства. Бизнесмены. Особенно последние. Они должны быть своего рода гарантами для принимающих присягу.
Что, если поставить перед шахидом дилемму: если ты себя взорвешь, то тем самым, как минимум, сошлешь свою семью в весьма обширную Сибирь? Или депортируем из страны. Или даже весь свой гар (род)? А если шахидов многовато, да и они все из одного тейпа, — то и весь тейп. От глаз и ушей тысячеглазой общины не скроешься. Убежден, что о действиях нынешних террористов знает не один его соплеменник. Не могут не знать. Подготовка нынешнего теракта в Лондоне, наверняка, была известна многим членам местной исламской общины. Стало быть, эта родня виновна, как минимум, в соучастии или хотя бы в недонесении о готовящемся тяжком преступлении. Причем, виновна уже в самом прямом юридическом смысле. А остальные члены общины, которые говорят, что не знали (а так будут говорить все), ответственны пусть и не в юридическом смысле, а в смысле коллективной ответственности за своего члена. Может быть, лучше сказать, общинной ответственности. Чесание потылицы и репы общинников, уверен, даст очень хороший результат. Здравомыслящие соплеменники, старейшины, сами повяжут борца и сдадут его властям. И всем будет лучше. Шахид не успеет стать героем посмертно. Отсидит свое, остынет, глядишь, и одумается.
В принципе, сказанное о коллективной (тейповой) ответственности как раз у самих чеченцев особых возражений не вызовет. Ведь это не что иное, как разновидность столь знакомой кавказцам принципа кровной мести, которая успешно останавливала кровавые межклановые разборки в течение сотен лет. Служила отменным регулятором тейповых взаимоотношений.
Мои главные тезисы в обоснование коллективной ответственности звучат так.
Бомбардировки Дрездена и еще десятков германских городов (а потом и Хиросимы-Нагасаки) можно считать проявлением коллективной ответственности за развязанную нацистской верхушкой войну. Равно как и выплату Германией репараций, контрибуций и компенсаций всем сидевшим, покинувшим свой дом, родственникам погибших в нацистских лагерях. Эти выплаты раскладывались на всех граждан Германии.
Юридически субъектом права является государство (это чтобы формально избежать понятия коллективной вины и коллективной ответственности). Но реально контрибуция возлагается на физических лиц — граждан этого государства.
Общинная ответственность, конечно же, нарушает принципы демократии. Как хирургическое вмешательство нарушает суверенность тела. И, тем не менее, иногда оно необходимо.
На первый взгляд, кажется, что мои предложения о выведении всех причастных к террору за правовые рамки, наложение на прочих членов исламских общин в европейских странах и в Америке своего рода епитимьи в виде принятия присяги на лояльность и коллективной ответственности на руководителей общин, гарантов присяги и на семьи террористов, очень далеки от гуманистических порывов. И даже от более нейтральных рассуждений о том, что в арабских странах (включая Палестину) следует поднимать уровень жизни, нести в массы просвещение и культуру и пр. Что, конечно же, очень правильно. Нести нужно. Только все это более-менее абстрактно. И долго.
Когда начался пожар в каком-то доме, его обязаны быстро тушить. А не произносить очень правильные слова о том, что следует строить гораздо лучшие дома, в которых изначально были бы заложены все мыслимые меры противопожарной безопасности.
В моих предложениях вроде бы мало, а то и совсем нет европейских и мировых либеральных ценностей про равенство, братство и индивидуальную ответственность. Какое же тут равенство, если одни должны принимать присягу, а другие — нет? Верно, тут равенства нет.
Зато тут есть гораздо больше гуманизма, чем кажется, и даже больше, чем в абстрактных призывах. Попытаюсь пояснить. Сейчас коллективная ответственность за возможные теракты разложена на всех граждан. Ну, например, на граждан США. Все пассажиры подозреваются в этом. И поэтому поголовно всех досматривают. Причем досмотр стал каким-то уж совсем непотребным. Снимают пиджаки и запускают их в пенал телевизора. Обувь. Вытаскивают бумажники и шарят в них. Брючные ремни тоже снимают и отдельно — туда же.
Следующий этап — сами брюки. В штанах можно много чего утаить. Я достаю из широких штанин… Видите — достаю? Из широких. Неясно, почему следует снимать пиджак и обувь, а брюки не следует. Это все еще отрыжка и дань бывшему глупому индивидуализму. Она будет преодолена — и очень скоро. Да и в трусах можно таить непотребное. А внутриполостной вывоз? О, это целая поэма, и она еще будет спета.
Примем во внимание, что этому досмотру подвергаются все. Стало быть, мусульмане тоже. У всех прибывающих в страну берутся отпечатки пальцев. Хотя начали только с мусульман. А вот теперь — у всех.
Затем — “Патриотический акт” (Patriot Act), по которому у любого разрешается прослушивание телефонов, перлюстрация почты, личные допросы и обыски. У любого. Стало быть, и у мусульман.
Итак, все ограничены в своих правах. У всех прайвеси сведена до туалета. И то — временно. Все несут коллективную ответственность. и для всех недействителен принцип презумпции невиновности.
Я же предлагаю делать это не со всеми, а только с малой частью людей, волею судеб родившихся и живущих в общинах с религией, которая имеет опасные для других отклонения, и с традициями, по которым местное право (обычаи) выше национальных законов. То есть, мои предложения освобождают подавляющее большинство населения от тягостных ограничений.
Те же ограничения, да и не ограничения даже, а некие условия, которые не проявляются, если нет нарушений, кои накладываются на малую часть населения (эта часть, кстати сказать, добровольно приняла жизнь не в своих странах) вполне оправданы в сложившейся ситуации. К тому же это временные условия. Все наладится, устаканится. Исчезнут шахиды как “массовидное” явление, их поддержка со стороны соплеменников, единоверцев, кунаков и пр. — и эти условия будут сняты.
Таков истинный гуманистический пафос моих предложений.
Вот и выбирайте: или чистые формы демократии без прискорбных отступлений от нее в виде отрыжки коллективной ответственности, или смена типов цивилизации. Хотя это, как легко видеть, одно и то же.
И если эта смена, не дай Бог, произойдет, то взовьется над миром Зеленое знамя Пророка, а над ним еще выше вознесется черная борода правоверного ваххабита. И борода эта, развеваясь над всем миром, будет для уведомления тех, кто слеп и не видит Истины, издавать сильнейший трупный запах, впитанный на развалинах Запада...
Добавить комментарий