Льюис Кэролл. Перевод и фантазия
Lewis Carrol, “Oxoта на Снарка в восьми напастях” (“The Hunting of the Snark: An Agony in Eight Fits”), переводчик Виктор Фет, Иллюстратор Генри Холидей, издательство Evertype, 2016, 184 cтр.
Виктор Фет, “Алиса и Машина Времени. Фантазия по мотивам Льюиса Кэрролла и Герберта Уэллса”. Иллюстратор Байрон В. Сьюэлл, издательство Evertype, 2016, 164 cтр.
I.
Если набрать в Google “Lewis Caroll”, то появится цифра 52 700 000.
Это не так много как у “Donald Trump” (921 000 000) и “Harry Potter” (132 000 000), но всё же больше, чем у “Dostoevsky” (4 160 000). Все цифры даны на 29 апреля 2017 года
Льюис Кэролл необыковенно притягателен. Он из тех писателей, которые могут стать спутниками на всю жизнь. Кэрролловскую «Алису в стране чудес» Виктор Фет, зоолог и поэт, впервые прочитал в школе, знаменитой 130-й английской школе новосибирского Академгородка, «питомнике эмигрантов». Любовь к Кэроллу поразила его мгновенно и на всю жизнь. И вот, учась в Новосибирском университете, студент Фет совершает «головокружительный поступок» (его собственное выражение). В 1974 году, в возрасте 19 лет, будучи студентом 3-его курса, он начинает переводить поэму Кэрролла «Охота на Снарка». Первая версия готова в 1975-м году. Но окончательно перевод завершён только через 6 лет, в 1982-м году, и все эти годы Фет шлифовал его в условиях отнюдь не кабинетных, в основном в Туркмении, работая зоологом в Бадхызском заповеднике.
Английский писатель и учёный Льюис Кэрролл (это - псевдоним, настоящее его имя - Чарльз Лютвидж До́джсон, или Додсон) опубликовал эту поэму в 1876 году.
Один из немногих энциклопедистов, ныне живущих в России, Владимир Андреевич Успенский, математик, лингвист, теоретик искусства, называет «Cнарка» одной из вершин мировой поэзии. Сравнивая перевод Фета с другими известными ему русскими переводами (Фанченко и Кружкова, Клюева и Пухова), Успенский приходит к выводу, что фетовский перевод «является самым лучшим». Кроме того, по времени его создания он, по-видимому, сделан раньше других, но 20 лет «ждал своего часа», чтобы быть опубликованным. Эти оценки даны в очерке Успенского, который был предпослан первому изданию «Снарка» в переводе Фета (2001). В новом издании этот очерк следует за переводом.
Мой английский, по-видимому, не столь хорош, как у В.Я. Фета и В. А. Успенского, и я не осмеливаюсь сравнивать переводы с оригиналом. Я могу только высказываться о русских текстах и пытаться формулировать правдоподобные суждения об оригинале. В 90-е годы я прочитал перевод Григория Кружкова – в машинописном виде, а недавно – перевод Владимира Гандельсмана – в «Журнальном Зале», «Волга», N 4 за 2000-й год. Сейчас эти переводы легко можно найти в Интернете. И Кружков, и Гандельсман – известные поэты. Хорошие поэты.
От себя скажу, что перевод Фета как русский текст представляется мне блистательным. Почему? Потому что в нём сполна выражено главное, что содержится (по-видимому, содержится:)) в оригинальном «Снарке»:
Мир – царство Абсурда.
На всех уровнях. Во всех ипостасях. Абсурд первичен, в нём слиты Добро и Зло. Физики говорят о первичном вакууме, «кипящем вакууме», в котором «кипят» различные элементарные частицы. Абсурд тоже «кипит», переливаясь всеми оттенками противоречивых смыслов.
Есть Абсурд Большой, общий. Никто точно не знает, как выглядит Снарк, где его искать, и, главное, зачем он нужен. Все ответы и рецепты приблизительны и, отчасти, смехотворны.
В русском фольклоре это называется: «...пойди туда – не знаю куда, найди то – не знаю что. А не принесёшь – мой меч, твоя голова – с плеч!» (сказка о Федоте-стрельце в обработке А.Н. Афанасьева).
Можно думать, что и история человечества развивается так же – абсурдно, без определённой цели и видимого смысла, будущее – в тумане, а прошлое темнееет по мере удаления от него.
Но «пойди туда – не знаю куда» бывает и благом. Наука порою так получает свои главные результаты: ищется одно, а находится другое, о чём и не предполагалось, - электричество, радиоактивность, виагра...
Есть Абсурд Личный, так сказать персональный. У каждого из персонажей «Снарка» есть своя удивительная, эксцентричная черта. Сполох абсурда исходит от каждого:
«Тут же был и Бобёр – он дремал на тюках
Или молча вязал кружева;
Этим судно спасал он – неведомо как –
От крушений не раз и не два».
Или о Булочнике:
«И печальней всего было в этом не то,
Что одежду оставил он с ними (с забытыми чемоданами -Г.Я.) -
Не забыл натянуть он четыре пальто,
Но, к несчастью, забыл своё имя»
(Из «напасти первой», «Высадка»).
Абсурд Логический. Абсурдное, несоразмерное деление понятий.
Барабанщик перечисляет 5 основных признаков Снарка:
1. Простой вкус, как у птичьего молока, отличающийся остротой
2. Снарк не любит рано вставать
3. Он лишён чувства юмора
4. Он знает вкус в купальных кабинах
5. Он тщеславен
Лет уже 20 или более расхожим местом стала классификация животных, которую Борхес приписывает древней китайской Энциклопедии (нет сомнений, что он её выдумал).
Животные делятся на:
а) принадлежащих Императору; б) набальзамированных; в) прирученных,
г) молочных поросят; д) сирен, е) сказочных, ж) бродячих собак,
з) включённых в эту классификацию, и) бегающих как сумасшедшие,
к) бесчисленных, л) нарисованных тончайшей кистью из верблюжьей шерсти, м) прочих, н) разбивших цветочную вазу, о) похожих издали на мух.
Несомненно, что Борхес, писатель необъятной эрудиции, знал Кэрролла и «Снарка».
Виктор Фет как учёный-зоолог считает Снарка животным и даёт специальное приложение, определяя его «таксономическое место» в животном мире и используя для этого много латинских терминов. Я думаю, что эта методология, будучи распространена на другие случаи, вполне может претендовать на Ig Nobel Prize (“Шнобелевскую премию»), вручаемую каждый год в Гарвардском университете. А может быть, Виктор Фет получит её и без такого обобщения.
Абсурд социальный:
«Присудил он (Снарк – Г.Я.) к пожизненнной ссылке свинью,
Со взысканьем ста фунтов потом;
Но такой приговор не устроил Судью-
Было что-то неправильно в нём.
А тюремщик сказал, что назначенный штраф,
Да и самая ссылка сперва,
Представляют собой ущемление прав –
Ведь свинья уже год как мертва»
(Из «напасти шестой», «Сон Барристера»)
Абсурдизмы языковые. Очевидная противоречивость высказывания:
«Он очнулся и молвил: «Поведаю Вам,
Что за участь меня ожидает...»
«Тишина!» - Барабанщик сказал морякам.-
«Даже громко кричать запрещаю!»
Или столь же очевидная нелепость - из той же «напасти»:
«И по-польски пытался я всё рассказать,
И по-гречески предостеречь.
И по-древнееврейски – но мог ли я знать,
Что нужна здесь английская речь!»
(Из «напасти третьей», «Истории Булочника»)
Или абсурдно-ненужная констатация
«Плыли много мы месяцев, много недель
(По четыре на месяц возьмём),
Но, увы, не видали мы Снарка досель,
А лишь только мечтали о нём
Плыли много недель, плыли много мы дней
(Я в неделе семь дней насчитал),
Но ни тени от Снарка на глади морей
Наш корабль до сих пор не встречал»
(Из «напасти второй», «Рассказ Барабанщика»).
Абсурд – всюду и везде. Тотальный Абсурд, отсутствие смысла, – главная черта нашего Абсурдистана и, более того, всего нашего Универса.
Это – пружина фетовского перевода, а не только большая художественная точность, которую отметил Успенский. В этом - его основное отличие от других переводов, пусть и очень неплохих, как переводы Кружкова и Гандельсмана.
В итоге кэрроловская «Охота на Снарка» в переводе Фета предстаёт как поэма метафизическая.
В языке перевода нет нарочитого снижения и намеренной вульгаризации или непристойности. В других переводах «Снарка» с таким встречаешься часто. Вот капитану корабля даётся имя Балабон, а то используется и такая лексика: «шмотки», «цимес», «на пушку бери», «пудри мозги»... Ничего подобного в переводе Фета нет.
И получается тогда не юмор. Не сатира. Не пародия.
Метафизика.
Абсурд...И всё же...всё же... Подумаем ещё раз...Как говорит Полоний в «Гамлете», «Though this be madness, yet there is method in it» («В этом безумии есть своя логика»).
Ну например, абсурд ‘педагогически-игровой', когда очевидно неразумное утверждение заставляет осознать то, что на самом деле..
Дети любят «Ехала деревня мимо мужика, вдруг из подворотни лают ворота»
Но есть и куда большее.
В кэрроловском Абсурде скрыт Не-Абсурд, Абсурд лишь кажушийся таковым («apparent»). Есть Правда Абсурда.
В «Снарке» отражён Поиск, один из главных архетипов человечества. Искали «золотое руно» и «Cвятой Грааль», Эльдорадо и Северо-Западный проход, «философский камень» и «частицу Бога», библиотеку Ивана Грозного и янтарную комнату. Поиск важнее Цели, а пути «неисповедимы».
«Моби Дик» Мелвилла был написан намного раньше «Снарка», но, по-видимому, Кэрролл о нём не знал.
А вот Джойс, конечно же, знал Кэрролла и, весьма вероятно, что «снарк» превратился в «кварк» из Улисса, а потом прыгнул в теоретическую физику.
Но вернёмся к «Охоте».
В конце концов в определённом смысле Цель достигнута, и встреча со Снарком как будто состоялась. Но Снарк не пойман, и произошло нечто, на чём лежит печать неотвратимости. Нет ничего хорошего в этой встрече.. Она, как и опасался Булочник, стала для него трагедией. Снарк оказался зловещим Буджумом. А может быть, это был и не Снарк. Неважно. Неизвестность, «проклятая неопределённость» в достижении Цели – ещё одна черта Правды Абсурда.
Мы не понимаем, не можем понять смысл Целого. Но что мы понимаем абсолютно, – это то, что нам сказано по отдельности. Отдельное предложение всегда кристально ясно, пусть оно и рассказывает о нелепице.
Правда Абсурда гарантируется нам грамматическими правилами, скрепами Языка. И отсюда можно увидеть мостик к формуле Одена, одного из величайших поэтов прошлого века:
«Time…
Worships language and forgives
Everyone by whom it lives»
(“Время поклоняется языку и т.д.”)
Бродский, прочитав в северной ссылке эти строки Одена, навсегда принял их как откровение.
Из перевода Фета мне стало ясно главное достижение Льюиса Кэрролла. Английский дух предстает у него расщеплённым на две составляющие,
строгое Рацио и стихийный Нонсенс (Абсурд). Они прекрасно уживаются друг с другом, умиротворённые Языком.
Оба они, и Рацио, и Абсурд, содержат и Правду, и Ложь, и с ними возможны разные сценарии.
Но – крамольная мысль -может быть, в Абсурде Правды больше, потому что Абсурда больше.
II
Вторая «кэрроловская»книга Виктора Фета «Алиса и Машина Времени» имеет подзаголовок «Фантазия по мотивам Льюиса Кэрролла и Герберта Уэллса». Она посвящена 150-летию «Приключений Алисы в Стране чудес» и 150-летию со дня рождения Герберта Уэллса.
В советское время была такая замечательная радиопередача «Клуб знаменитых капитанов». Звучала песенка-заставка:
«В шорохе мышином, в скрипе половиц
Медленно и чинно сходим со страниц,
Шелестят кафтаны, чей-то смех звенит,
Все мы капитаны. Каждый знаменит».
И собирались капитаны – Гулливер и Дик Сэнд, Робинзон Крузо и Саня Григорьев из «Двух капитанов» и многие другие...И примкнувший к ним барон Мюнхгаузен. И звучали голоса великих артистов – Абдулова, Плятта, Сперантовой. Замечательная была передача...
Для меня несомненно, что школьник Фет в 1960-е -70-е годы любил «Клуб знаменитых капитанов». И книги Перельмана, гениального популяризатора науки, были в его круге чтения. Я уж не говорю об Уэллсе. И, конечно же, он читал братьев Стругацких, а потом и слушал песни Высоцкого про приключения Алисы в странной стране, где «...можно запутаться и заблудиться / Даже мурашки бегут по спине, /если представить, что может случиться».
Всё это – основа «Фантазии». В ней 14-летняя девочка Алиса, ученица Чарльза Дарвина, встречает Герберта Уэллса, который прибыл из будущего на машине времени, имя которой «Машинетта» И собираются за столом великие люди – Чарльз Дарвин и Герберт Уэллс, Джон Дальтон и Фрэнсис Гальтон. И, конечно же, Чарльз Додсон (Льюис Кэрролл) и его героиня Алиса. В разговоре за столом Додсон признаётся, что текст «Алисы» - это стенографическая запись её транса. Они пытаются интерпретировать странные, а порой и страшные парадоксы «Алисы», то ли это медиумическое послание из другого, параллельного мира, то ли – тревожное предупреждение из будущего, посланное по Реке Времени. И учёные организуют специальный Корпус Времени, чтобы предотвратить страшное развитие событий. Английская королева поддерживает эту инициативу, она становится международной. Далее...Читайте книгу и всё узнаете...
Книга очень познавательна. Неожиданнный факт: Льюис Кэрролл совершил краткое путешествие в Россию в 1867 году и вёл дневник, опубликованный лишь в 1935 году. Я – химик по профессии и люблю историю химии. Мне было ранее известно, что Джон Дальтон, основатель научного атомизма, описал разновидность световой слепоты (дальтонизма). Но я не знал, что он оставил распоряжение, чтобы его глаза были изучены после его смерти. И сохранившиеся высохшие глазные яблоки Джона Дальтона были исследованы совсем недавно – современными методами.
Книга написана в симпатично-старомодном стиле, напоминает читанные в детстве учёные диалоги из жюль-верновских романов. Возможны и более далёкие ассоциации, какие-нибудь «Разговоры в мире духов», популярные в первой половине XIX-го века.
Мне было бы интересно узнать, читал ли Виктор Фет книгу Дугласа Хофштедтера «Гёдель, Эшер, Бах», «метафизическую фугу в духе Льюиса Кэрролла» (Gödel, Escher, Bach: An Eternal Golden Braid, 1979 by Douglas Hofstadter, «a metaphorical fugue on minds and machines in the spirit of Lewis Carroll»)
III
И, наконец, хочется сказать, что обе книги очень тщательно, я бы сказал, любовно подготовлены в печати. Книги выпущены издательством Evertype.
Издательство Evertype – мировой чемпион в обасти «кэрроллогии» и «алисологии» (10 книг за 5 последних лет !), а Майкл Эверсон – его движущая сила («driving force»).
Обе книги – фактически двуязычные, англо-русские издания. Знатоки Кэрролла, Байрон Сьюэлл, и Клэр и Август Имхольц, участвовали в подготовке «Фантазии» к публикации, а Август Имхольц написал предисловие о путешествиях во времени.
Более того, "Фантазия" вышла одновременно в ДВУХ книгах. Одна - на английском, написанная сначала («Alice and the Time Machine»), в редактировании текста помогал Байрон Сьюэлл. Другая - на русском. Фет сам себя переводил с английского на русский.
В первой книге дана обширная аннотированная библиография всех изданий «Охоты на Снарка» на русском языке.
Вторая книга – снабжена обширными и дельными комментариями.
Обе книги прекрасно, стильно иллюстрированы.
Добавить комментарий